Каратель. Том 4: На острие [СИ]

Глава 22

Макс и Хэлен одновременно вскочили и замерли, не зная, что делать и как воспринимать происходящее. Покровский тем временем усадил старика в кресло и, сняв шлем, приказал одному из штурмовиков готовить бортовой лазарет (Макс и не знал, что на республиканских перехватчиках они есть). Потом Покровский кивнул Максу и, указав на мальчика, сказал:

— Подобрали на буровой вместе с пастырем. Больше никого нет. Священник говорит, всех забрали люди на летающих танках с чёрными крестами в красном поле. Ничего тебе не напоминает? — Покровский сел, взял из стенного шкафчика сигареты и закурил.

— Гвардедиасы? — проговорил Макс с сомнением.

Покровский кивнул.

— Этого не может быть, — сказал Макс уверенно. — Если они ещё не уничтожены, то заперты на Марсе!

— Ошибаешься! — усмехнувшись, Покровский выпустил густое облако дыма. — Три месяца назад они договорились с Федеральным правительством об амнистии в обмен на материалы генетических исследований, проводившихся в их лабораториях. Говорят, они пообещали Верховному Поверенному гомункула и, судя по тому, что их выпустили из катакомб и позволили убраться восвояси, он его получил.

— И ты думаешь, они прилетели на Уран?

— Я не знаю, но пастор описал серебристых солдат с равноконечными крестами на плечах. По-моему, такой символ только у тамплиеров.

Макс посмотрел на раненого мужчину. Тот находился без сознания.

— Он выживет?

— Скорее всего, — Покровский выпустил струю дыма в потолок. — У меня к нему много вопросов. Кстати, это его кровь мы видели в Центре. Его подстрелили гвардедиасы, когда он вышел узнать, почему с улицы доносятся крики.

— И почему они доносились? — спросил Макс.

— Потому что жители посёлка падали без сознания один за другим безо всякой видимой причины, и это пугало остальных. Пока они сами не вырубались, конечно.

— Газ? — догадался Макс.

— Скорее всего. Так что их усыпили и похитили.

— А почему пастору так досталось? Он рассказал?

Покровский кивнул.

— Случайность, — сказал он, взглянув на священника, которого в этот момент взваливал на себя один из штурмовиков. — Он красил стену в Центре (помнишь, мы видели её и ещё баллон из-под краски?) и, естественно, был в осмотической маске, поскольку вонь стояла та ещё. Это его и спасло от газа, но не от пули.

— Но почему его подстрелили? Тамплиеры могли просто скрутить его, сорвать маску.

— Наш пастор не робкого десятка, — усмехнулся Покровский. — Увидев, что люди падают, он вернулся в дом и взял бластер, а потом вышел на улицу. Тут-то и показались гварды на своих летающих танках (кстати, интересно, что это за штуки). Пастор пальнул в них пару раз, вот и поймал в ответ пулю.

— Но почему именно пулю? — Макс наблюдал, как раненого уносят в соседний отсек, где, видимо, находился лазарет, о котором упомянул Покровский.

— Уж не знаю. Возможно, пожалели заряд.

Макс помолчал, обдумывая услышанное.

— Почему гварды не убедились, что он мёртв? — спросил он, наконец.

Пожав плечами, Покровский выбросил окурок в утилизатор.

— Кто их знает? Может, торопились.

— Гварды не делают ничего наполовину, — возразил Макс. — Странно, что нашего пастора не уложили одним выстрелом, пусть даже из пулевого оружия, но ещё невероятней, что никто не удостоверился в его смерти.

— Думаешь, он врёт?

— Не знаю, — Макс неуверенно покачал головой. — Возможно, его оставили в живых нарочно.

— Зачем? Чтобы он растрепал о том, что гварды похищают людей?

— А кому он мог об этом рассказать? Тем более здесь, в пустынной зоне?

— Ну, нам же рассказал.

— А что, если он нам об этом и должен был рассказать?

— Не пойму я что-то, — Покровский нетерпеливо заёрзал в кресле. — Ты к чему клонишь? Что он — подсадная утка? Но откуда тамплиерам знать, что мы здесь появимся?

— Да, это маловероятно, — согласился Макс.

— По мне, так невозможно!

— Может быть.

Макс взглянул на мальчика, молча стоявшего в стороне и переминавшегося с ноги на ногу. Ребёнок был худ и не умыт, руки он держал опущенными вдоль тела, и его кисти казались непропорционально большими.

— Как тебя зовут? — спросил Макс.

— Никита, — ответил мальчик хрипло.

— Что ты делал на буровой?

Ребёнок молчал.

— Ты там живёшь?

— Нет. Я живу на свалке, — ответил мальчик.

— На свалке? Где это?

Мальчик пожал плечами.

— Зачем ты пришёл на буровую?

— Я пришёл в Трубу, — сказал мальчик, почесав щёку.

— Трубу? Это там, где тебя нашли солдаты? — Макс указал на Покровского и Игоря.

Ребёнок кивнул.

— Так что ты там делал?

— Хотел достать еды.

— У старателей?

Мальчик отрицательно помотал головой.

— Нет, у хродгеров.

— Кто это такие?

— Они работали в Трубе.

— Почему ты их так называешь?

Мальчик пожал плечами.

— По-моему, его надо покормить, — вмешалась Хэлен. — Никита, ты ведь хочешь поесть? — обратилась она к мальчику.

— Заткнись! — нетерпеливо перебил её Покровский. — Сначала пусть скажет, сколько времени провёл на буровой.

Макс взглянул на мальчика.

— Ты давно пришёл в Трубу? — спросил он, сделав Хэлен знак не вмешиваться.

Женщина с возмущением отвернулась.

— Три дня назад, — сказал мальчик, с опаской посмотрев на Покровского.

— И ты видел там хродгеров?

Ребёнок кивнул.

— С ними всё было в порядке?

Мальчик кивнул.

— Они вели себя как обычно?

— Ну, да.

— А что с ними случилось потом? — Макс подался вперёд, глядя мальчику в глаза. Терпение, только терпение! Не напугать пацана, а то замкнётся. — Куда они делись?

— Их увезли, — голос у мальчика стал тише.

— Кто?

— Не знаю.

— Ты видел тех, кто это сделал?

Ребёнок неуверенно кивнул.

— Как они выглядели?

— Люди в летающих танках, — сказал Никита, дёрнув головой. — На блестящих танках. Они унесли хродгеров и засунули их в свои машины, а потом улетели.

— На танках были какие-нибудь знаки? Рисунки или буквы?

Мальчик кивнул.

— Кресты, — сказал он. — Чёрные.

— А почему они не забрали тебя?

— Я спрятался. Они меня не видели.

— А пастор там был?

— Кто? — ребёнок нахмурился.

— Священник.

— А, отец Матвей.

— Да. Так он был в общине, когда появились танки?

— Не знаю.

— Ты видел его?

— Нет, тогда не видел.

— Мы нашли их в одной комнате, — вмешался Покровский.

— А когда вы с ним встретились? — спросил Макс мальчика.

— Он разбудил меня сегодня.

— Разбудил?

— Да.

— И долго ты спал?

— Два дня, наверное.

— И заснул ты после того, как люди на летающих танках увезли хродгеров?

Мальчик кивнул.

— Я спустился вниз и заснул.

— Откуда спустился?

— С маяка. Рустам послал меня поменять лампы. Он часто просил, когда я приходил.

— Что за маяк? — Макс непонимающе нахмурился. — Я думал, тебя нашли в вырабатывающей башне.

Мальчик кивнул.

— Да, отец Матвей перенёс меня туда. А маяк — это вышка на Трубе. Когда хродгеров увезли, я спустился, чтобы убежать домой, но заснул.

Макс взглянул на Покровского.

— Значит, газ стелился по земле, — сказал тот. — Вероятно, мертоксанон.

— Почему ты не вернулся к себе, когда пришёл в сознание? — спросил Макс мальчика. — Я имею в виду, на свалку.

— Я не мог бросить отца Матвея, — ребёнок взглянул на дверь отсека, куда увезли священника. — С ним будет всё в порядке? — в голосе Никиты послышались нотки беспокойства. — Он не умрёт?