Кай из рода красных драконов 4

Глава 9 Дракон

Мне казалось, что я знаю, куда идти. Однако на старом месте у рынка — аила связных не было. Видно, охотникам пришлось срочно менять дислокацию.

Аил был приметный, украшенный родовыми волчьими знаками и шкурами, и ошибиться было трудно даже ночью.

Я чуть-чуть подсветил «улицу» руками, но обнаружил только следы на земле. Вот тут, между двумя аилами и юртой — стоял ещё один аил.

Но крови не было, следов сражения или пожара тоже. Похоже, аил просто разобрали и перенесли на другое место. Но куда? И как теперь искать Куша?

Мда, темновато для того, чтобы просто ходить и разглядывать аилы… Этак я всю ночь прошляюсь, и не факт, что найду.

Нет, я и не ожидал найти именно того охотника, которого спас из лап колдуна. Это было бы слишком большим везением. Однако его родовичей увидеть рассчитывал.

Мы постояли с Мавиком, почесались и подумали. Он в отместку испакостил угол юрты, тогда меня и осенило, где и как надо искать.

В полузаброшенной части города! Там, где много покинутых или обгоревших построек и совсем немного жилых. По запаху!

В городские трущобы полиция не любила соваться и в моём мире. И если волков-охотников начали зажимать в центре города, переселились они, скорее всего, туда. А запах…

Мы с Буркой уже шарились в темноте в этих трущобах. И ночью даже мне было довольно хорошо понятно: где живут, а где нет. Запах еды, костра — этого не скроешь.

Вот и с Мавиком мы тихо-тихо пошли на край города, за которым маячили полупризрачные камни колдовского круга. И стали бродить по узким кривым улочкам, высматривая и вынюхивая жилые аилы.

Дымом пахло от многих, а вот едой — нет.

Мирные люди с заходом солнца сразу ложатся спать. Но запоздалые и не очень мирные путники, что пришли в город с гор, чтобы поутру продавать убоину, высматривать и вынюхивать, могли и засидеться за поздним ужином. А может, они и ночью не спят? Страшновато тут ночью, а волкам-охотникам — самое то.

Поиск я решил начать прямо от каменного круга — ставки терия Вердена. Я уже объяснял своим, что самое безопасное место — под самым колдунским носом, они должны были это запомнить.

Когда-то в кругу из огромных камней шаманы приносили жертвы духам, а теперь колдуны называли это же место саха и творили здесь свои тёмные делишки. А остальной «город» — просто прилагался к саха довеском.

Люди всегда жмутся к «сильным» местам. Раньше они лепили свои аилы и юрты рядом с крепостью, теперь стали строиться поближе к каменному кругу колдунов. Избегали только частично выгоревшего места, где раньше селились паломники.

Вышел лунный серпик, и я полюбовался на утопающие во тьме огромные камни, пытаясь понять, как же тут всё охраняется?

Только иллюзией и воинами? Или сторожевая магия какая-то есть?

Для охраны с помощью зелёного хоргона — ставка была слишком велика. Да и помнил я, как работает хоргон. И не находил признаков магической завязки на артефакт.

Шасти не сумела мне рассказать об охране. Она просто не задавалась мыслью выяснить, что там и как. Видела стражников, так и я их видел. Но кто из колдунов охраняет каменный круг? И каким способом?

Мы с Мавиком попробовали приблизиться к постоянно отдаляющимся камням, и я вдруг уловил мерцание, а потом услышал за камнями крики и звон оружия.

Ага, всё-таки сторожевая магия… Днём я её не заметил, значит, она действует только по ночам?

Камни стали светиться ярче, я увидел вход в саха и стражников. Донеслись ругательства — они тоже не понимали, что происходит.

Раздумывать было некогда, и мы с Мавиком отступили, затерялись среди обгоревших аилов, где останавливались когда-то паломники к священному месту.

Здесь было жутковато, и сильно пахло горелым. Колдуны на драконах сожгли не только крепость и постройки вокруг неё. Они дуром носились над долиной, запугивая жителей и швыряя вниз молнии. Странно было как раз, что аилы не выгорели все.

Сам по себе дракон — милейшее создание, хоть и с норовом. По крайней мере, так мне рассказывала Шасти, а она в драконах разбиралась.

Ну да, драконов кормят пленниками. Но для этого их сбрасывают с высоты, чтобы крылатый хищник принимал людей за знакомую пищу — неповоротливых горных птиц.

Шасти рассказывала, что эти птицы в осенний сезон становятся такими жирными, что почти не могут летать. Они скачут по скалам, отъедаясь ягодами, похожими на облепиху, и планируют с места на место. А драконы ловят их на лету.

На зиму птицы впадают в спячку в своих скальных гнёздах. Дикие драконы улетают в тёплые земли, а для домашних люди сооружают шатры, обогреваемые магическим огнём.

Это очень хлопотно, и потому у правителя Юри было не больше полудюжины драконов. В этом Шасти была уверена, все звери до войны вносились в особый реестр, пока терий Верден не сделал на них ставку, как на оружие.

Империя стала растить драконов втайне от соседей. На крылатых зверей усадили колдунов, владеющих искусством создавать молнии, и устроили в долине Эрлу локальный Армагеддон.

До этого ноу-хау воевали иначе. Пехотой и волчьими дюжинами, над которыми парила знать на драконах.

Считалось, что армия из драконьих всадников обходится слишком дорого, да и крылатые волки могли успешно противостоять рептилиям. Плюс — на стенах крепости правителя Юри были установлены тяжёлые самострелы.

Но терий Верден посадил на драконов не воинов, а колдунов — другую кость, чёрную. Он вырастил не только драконов, но и собрал магов, специализирующихся на «боевых» искусствах — создании молний. Этим он перевернул понятия о сражениях своего времени.

В результате армия правителя Юри была уничтожена практически полностью. А крепость выгорела дотла — там сейчас держали своих драконов завоеватели.

Терий Верден был совсем не против обустроиться в чужой крепости, но пожар оказался слишком серьёзным. Приходилось ждать, пока зима очистит стены и землю.

Мавик остановился, принюхиваясь. И я тоже уловил аппетитный запах. Пахло зайчатиной, а заяц — добыча не на продажу.

Я уже несколько раз разглядывал подходящие аилы, где теплилась жизнь. Отмечал слишком скудные следы хозяйственной деятельности, и мы шли дальше.

Но этот аил был перекрыт свежей ароматной корой. А в соседнем от него — даже теплился огонёк в очаге. (Я знал, что охотники старались держаться соседей, таких же охотников.)

Мы с Мавиком прошлись дальше, и скоро обнаружили ещё один жилой аил, на дверях которого висела волчья шкура. А у соседнего, вроде бы нежилого, сушились на распялках свежие шкурки зайцев.

Ну что ж… Похоже, какую-то родовую общность я выловил. Пора было проверять.

Я выбрал аил, на дверях которого висела шкура волка, и шагнул через порог. И тут же ощутил шеей остриё ножа.

Это было предсказуемое поведение для тех, кого я искал.

Охотникам человека убивать нельзя, но не нашим. С них шаманы сняли табу на убийство.

Однако и воину убивать можно только на пороге аила. Пройдёт чужак дальше — придётся считать за гостя. Значит, всё верно — это наши охотники-волки.

— Мне нужен Куш! — громко сказал я. — Охотник из рода волка. Я принёс ему привет от Кая. Но на оговорённом месте аила я не нашёл.

Над ухом шумно выдохнули.

— А мы-то думаем: кто тут кругами ходит? — раздался довольно молодой голос. — Проходи и садись, мясо уже сварилось. Хорошо тебе?

Я, разумеется, тут же прошёл к очагу и плюхнулся на войлочную кошму. Есть не хотелось, но говорить лучше за едой.

Тут же выяснилось, что Куша в городе сейчас нет, но скоро ждали одного из его братьев. И слова мои обещали передать быстро, может быть, парень даже поспеет к утру.

Я коротко изложил, что нужно сказать Кушу, а чего жду от самих охотников.

Наблюдать за подходами к Белой горе было непросто, но охотники обещали полазить по окрестным горам и выбрать там хорошие места для дозора. А заодно устроить на подходах к Белой горе схроны с оружием, дровами и сушёным мясом.

Ради этого всего мне пришлось поесть немного зайчатины. Хорошо, что брюхо у Незура было вместительней моего. Иначе никак — ведь за едой мы обсудили и дела, и последние городские новости.

Разговоры о том, что родовичи не сдались и замышляют вышвырнуть терия Вердена из долины, расползлись уже не только по городу, но и по соседним деревням.

Слышали в округе и про могучего воина, который так бесстрашен, что даже не скрывает своего имени — Гэсар.

Воин этот огромного роста, в каждой руке у него по мечу. И он уже зарубил дюжину демонов Эрлика. Теперь даже сам нижний бог струсит и не придёт на помощь терию Вердену — такой страшный этот Гэсар.

Я лениво жевал зайчатину, пряча улыбку. Гэсар в моём лице был подростком, едва достигшим возраста, когда становятся воинами. Но разубеждать охотников я не стал — пусть говорят.

От еды я расслабился и осоловел, но спать пока было нельзя. К нам всю ночь подходили «гости».

Информация по Белой горе расползалась по городу прямо на глазах. Теперь, если появятся какие-то слухи о волчатах, молоке и новом «сонном» оружии — в лагерь сообщат тут же, дымом. О характере дымового сигнала я тоже договорился.

А не появятся слухи — ещё лучше. Значит, прав дедушка Тин, и терий Верден завоевал только подходы к горе.

Толку от этого — хрен да маленько. Так что ещё поглядим, кто кого!

Я провёл в аиле остаток ночи, даже подремал немного. А за час до рассвета засобирался на рынок.

У меня оставался ещё один горшок яда, остальные забрал Сакал. Монет от него я не взял, только бусы спрятал в поясной мешок.

Сакал пообещал, что сам привезёт мне ячмень и деньги прямо в лагерь, снарядив небольшой караван. Так ему показалось безопасней.

На рыночной площади, несмотря на утреннюю серость, уже толпился народ — и местные, и вайгальцы. Только караванщиков пока не было видно. Может быть, Сакал, понимая, что я могу устроить на рынке драку, если торговля пойдёт нечестно, попридержал своих?

Мы с волком расчистили себе местечко рядом с охотниками, продававшими медвежью желчь, панты и квашеную рыбу. Её тоже употребляли как магический ингредиент. Аромат такой шёл от берёзовых туесов — аж дух перехватывало!

С ядом я оказался один и начал бессовестно рекламировать свой горшок.

— Ядовитый дар ютпы! Сильнее не бывает! От одного вида глаза заворачиваются вовнутрь! Подходит для любого колдунского зелья!

Мне казалось, что рекламирую я весело, но охотники стали от меня отселяться со своим вонючим товаром. Ну и ладно, мне же легче дышать.

Зато на крики пожаловало сразу два колдуна: толстый и тощий. Вот интересно, отчего они вес набирают?

Я пока не видел ни одного толстого охотника. А наш Шонк, похоже, страдал какой-то хитрой болезнью: у него и ноги были ненормально кривыми, и вся фигура какая-то странная.

А вот колдуняка оказался здоровее здорового. Просто разъелся до безобразия — толстомордый, сытый. Надо бы узнать, на каких харчах? Шасти подкормить и мальчишек.

— А это точно яд? — наседал тощий, наклоняясь пониже и пытаясь сунуть нос прямо в стоящий на земле горшок.

— Не нравится — не бери! — отпихивал я его.

Останется без носа — я же и буду виноват.

Но колдун всё наседал, оттирая меня от горшка и требуя какой-то особенной магической проверки.

Рядом крутились его слуги — хитрые такие морды! Похоже — он просто хотел отвлечь меня и спереть мой горшок!

Мавик не удержался — рыкнул на тощего колдуна, когда тот стал не на шутку теснить меня.

Сила челюстей у волка такая, что нос он может и нечаянно откусить. И тощий колдун отскочил и сразу потерял к горшку интерес. Понял, зараза, что отобрать не выйдет?

А вот толстый — всё ещё чинно стоял рядом и делал вид, что он-то честный покупатель.

Когда тощий смылся, толстый сходу предложил двадцать пять монет. Для начала — не так уж и плохо.

Я предложил пятьдесят — и пошло поехало. Я любил торговаться — он тоже.

Колдун махал руками, уходил, плевался, возвращался снова.

Сторговались мы на тридцати трёх монетах. Я был сильно ограничен во времени и в конце концов уступил.

Медленно и тщательно пересчитал монеты — это были именно монеты, что в ходу у караванщиков. Собственные деньги — неровные серебряные кружки с печатями, называемые деньга, — колдуны отчего-то не жаловали.

Толстый колдун, кряхтя, поднял тяжёлый горшок, стал озираться. При нём имелся помощник, но он сам же и услал его с поручением.

Помощник далеко не ушёл — стал сговариваться с какими-то угрюмыми типами. Ну да, и тридцать монет — очень хорошие деньги.

Тут взрослого воина можно монет за двадцать продать. Сотню за выкуп Куша колдун требовал как раз потому, что это — просто немыслимые деньги.

Я решил, что меня, как и Незура несколькими днями раньше, решили споить и обобрать. Вот только мой крылатый волк, Мавик, сильно смущал эту гоп-компанию.

Обычные волки — индифферентны к прохожим, но Мавик-то колдуна отогнал. А убивать меня открыто, прямо на торговой площади — не комильфо, по ней то и дело таскались гуськом стражники, тоже усиленные небольшим колдунякой.

Когда толстяк предложил мне донести горшок до саха, а я согласился — его лицо прояснилось. Похоже, он придумал, как меня обмануть.

Я не понимал, в чём подвох. Но и мне хотелось глянуть на каменный круг поближе уже при солнечном свете. Так что цели совпадали.

Пришлось подхватить горшок и идти за колдуном. Мавик потрусил следом.

— А чего это твой волк такой злой? — спросил колдун, когда мы почти достигли камней первого круга.

Иллюзия была снята. Возле прохода в круг суетились колдуны, слуги и даже простой местный люд. Они спорили, торговались, таскали в саха дрова, воду и мясо.

Жизнь вокруг прямо кипела. Вот только всех, входящих в каменный круг, тщательно проверяли стражники.

Над саха кружил дракон, но колдуны его не очень-то замечали. Только местные задирали головы и старались держаться поближе к камням.

— Волк очень привязан ко мне, — пояснил я, перехватывая горшок с ядом одной рукой и беря волка за шлейку. Вокруг было уже довольно много народу, мало ли что. — Любит, понимаешь?

— Странная это любовь, — не согласился колдун. — Может, он болен волчьим бешенством? Тогда он и на тебя скоро кинется!

Колдун вдруг вытаращил глаза, схватил меня за рукав и заорал:

— Сюда, скорее! Волк этого воина — бешеный! Зовите мастера волков! Пусть убьёт чудовище!

Началась суматоха. Гражданские кинулись от меня к проходу между камнями, чтобы укрыться в городе. Стражники наоборот поспешили ко мне, расчехляя изогнутые найманские мечи.

Образовался затор. А тут ещё и дракон вздумал наконец снижаться!

Я дёрнул локтём и без труда высвободил его из цепких пальцев колдуна — сила-то у меня была Незура. А потом поддал пинка моему неудачливому работодателю. Такого хорошего — что он кинулся от меня с визгом.

Надо было бежать и мне, но я видел, что на проходе в саха сейчас совсем нет никакого контроля. Стражники забили на охрану, спеша окружить меня, и люди валили в каменный круг всем скопом. Вполне можно было проскочить!

Как обратно? А потом разберусь!

Мавик от шума и суматохи немного струсил. Занервничал и расправил крылья, обычно плотно сложенные на спине.

Я отпустил волка и скомандовал:

— Домой! Лети домой! Живо!

Он взвизгнул и растерянно уставился на меня.

— Лети! Это приказ! Ну! Быстрее!

Стражники были уже близко, да и дракон заходил прямо на нас!

Мавик рявкнул, подпрыгнул и взвился в воздух, пытаясь атаковать дракона. Он понял приказ по-своему.

Испуганная рептилия — оказывается, они боятся волков — шарахнулась, потеряла управление и стала падать, бешено хлопая крыльями и пытаясь выровняться.

Тут уже и стражники кинулись прочь — туша-то здоровенная. А я метнулся к проходу в саха, продолжая сжимать в руках горшок с ядом.

Я даже не понял, как оказался внутри — смотрел на Мавика.

Волк заложил круг, не увидел меня и стал набирать высоту. И вовремя — стражники уже снаряжали луки.