Кай из рода красных драконов 4

Глава 4 Нишай

Нишай, непривычный к долгим пешим переходам, потел, и пыль липла к мокрому лицу. Проклятая жара!

Зато, когда вдруг долетал ветерок, — как вольно дышалось под охраной всего лишь четырёх верных, намертво привязанных к хозяину воинов!

В Вайге, городе колдунов, Нишай и мечтать не смел о прогулке по диким горам. Да соберись он хотя бы на пикник у полноводной реки, носившей то же имя, что и город, мать окружила бы его такой лютой заботой, что бедный наследник пил бы свой чай постоянно икая.

Мать, великая сестра императора, премудрая и преисполненная хитрости Исид, понимала, что сын входит в возраст самостоятельных решений и путешествий. И металась, не зная, как его уберечь от яда и магии многочисленных «доброжелателей».

«Только не зазнавайся! — шептала она, провожая Нишая в земли дикарей. — Ты очень силён, но ты — не бессмертен! Если распознаешь в главном колдуне достойного врага, смирись с его властью хотя бы до времени!»

Нишай рассмеялся, вспоминая напутственные слова матери, улыбнулся ветру, ласкающему юное лицо, открытое небу и временно лишённое ранговых татуировок. Вдохнул полной грудью.

Хотелось побежать навстречу солнцу, крикнуть на весь мир: «Ну, где ты, Шудур? Почему не прозрел моё решение? Почему не спешишь за мной на своём чёрном драконе?»

Но юный колдун знал, что никто ему не ответит. Кругом были хитрые старые горы, где таились опасные духи зверей, вольное небо, да утоптанная ногами и лапами караванная тропа.

Вдруг предчувствие твёрдой рукой сжало сердце, и Нишай остановился, пытаясь понять — к худу или к добру этот знак?

Шёл седьмой день лунного месяца. Именно сегодня следовало особенно опасаться соблазнов и искушений. Выбирать — идти ли дорогой добра или зла?

И вот он, девятнадцатилетний Нишай из рода чёрных драконов, спрыгнул на тропу из паланкина, закрытого шёлком. Пошёл по новому для себя пути.

Но что он выбрал? Как понять теперь свой шаг и волю неба?

Добром или злом был его импульсивный прыжок?

Может, лучше было следовать проверенным путём? Заявиться к Шудуру, сломать его защиту и подчинить волю?

А удалось бы?

Шудур — сильный колдун. Он прячет в рукавах не только ножи и амулеты. Ведь это он вызвал Нишая в саха, а значит — ловушка давно расставлена.

Нишай оглянулся на воинов, остановившихся, но не опустивших на землю сундук, на хмурого начальника охраны.

Его люди нервничали. Троим опытным воинам ужасно не нравилась авантюра хозяина. Четвёртого воина с ними сейчас не было, его послали вперёд, чтобы разведать, нет ли на дороге засады?

Нишай усмехнулся — как трусливы люди, лишённые магического дара! Чего боятся четыре отличных мечника? Неужели в горах страшнее, чем в саха колдунов, кипящем интригами?

Юный колдун не боялся встретить на дороге разбойников. Напротив, это развлекло бы его и подарило пару-тройку пленников. Ведь может сложиться так, что придётся прибегнуть сегодня к человеческой крови, чтобы прочесть прошлое или укрепить тело.

— Господин устал? — осторожно спросил начальник охраны. — Разрешите мне приказать расстелить кошму? Вы отдохнёте в тени акаций, а тем временем двое из нас дойдут до приречной долины, разведают, а после доложат.

Нишай огляделся и действительно увидел заросли акации. Просто она уже отцвела и не манила радостной желтизной, вот он её сразу и не узнал.

— Долго ещё идти? — спросил он.

— Думаю, что примерно столько же, сколько прошли, — сказал начальник охраны. — Если, конечно, верить парню, которого вы расспрашивали. Вот доберёмся до переправы, оттуда уже будет рукой подать.

Нишай задумчиво кивнул.

Парень-охотник сказал, что от саха, каменного круга колдунов, которые дикари и недоумки называют городом, до странной приречной долины — примерно полдня пути.

Но с какой скоростью надо идти? Дикари не знали измерения расстояний в шагах и беге, и точнее волчонок объяснить не сумел.

Наверное, он имел в виду скорость, с которой идёт караван. Тогда начальник охраны прав — они вряд ли прошли больше половины пути. Их отряд двигался медленно, ведь двое воинов тащили сундук с колдовскими причиндалами. Как без него идти на разведку?

— Ну что, привал? — с надеждой спросил начальник охраны, видя колебание на лице господина. — Дорога идёт в гору… — начал он изобретать аргументы.

— Вот именно — в гору, — отозвался Нишай. — Скоро мы поднимемся, и дальше будет легче идти. Да и солнце уже перешло через самую высокую точку. Её называют зенит. Теперь светило уже не будет таким горячим.

Воин уважительно опустил глаза, не смея спорить с хозяином даже дерзким взглядом. На лице его было написано: юный господин изучал много наук, он очень мудр, понять бы ещё, что за ерунду он несёт?

Нишай знал — собеседники из воинов вообще отвратительные. Стоило ему заговорить о природе или о магии, как они шарахались, словно глупые птицы-верблюды.

Он пожал плечами и зашагал вперёд.

Юный колдун не был особенно изнежен, ему много приходилось заниматься на жаре с мечом, бегать и даже плавать. Он просто не привык к пешим переходам, но молодое тело уже подстраивалось, давая второе дыхание.

Воины двинулись следом. Их рабская покорность раздражала, но где взять тех, что будут служить не из страха и не за монеты?

Друзей, обычных друзей, что приходят в юрту просто так, безо всякого умысла, у Нишая не было никогда. А вот чтобы сосчитать смертельные ловушки недругов, не хватило бы пальцев на руках и ногах и у четырёх воинов!

Мысль о ловушках вдруг обожгла грудь и горло.

Нишай нащупал охранный амулет на шее, железную пластинку, вдруг ставшую горячей! За ними следили от этих прекрасных кустов акации!

Он замедлил шаг, сложил руки в особом жесте, подавая сигнал начальнику охраны.

Вот и кончилась вольная прогулка. Ну что ж, он и без амулета чуял, что в здешних прекрасных горах — нечисто. Что где-то впереди таится угроза. Потому и отправился сегодня по караванной тропе.

Резко пахнуло кровью, и юный колдун остановился, замер посреди дороги.

— Что-то случилось, господин? — тихо спросил начальник охраны.

Его некрасивое лицо, изрытое оспой, стало суровым и непроницаемым.

— Ты что, сам не чуешь, что пахнет человеческой кровью? — прошептал Нишай.

— Нет, господин, — отозвался начальник охраны и кивнул воинам, чтобы поставили на землю сундук.

Нишай поскрёб сапогом песок, словно нарочно рассыпанный на тропе, и увидел под ним тёмные пятна.

Да и бурая жидкость, пропитавшая песок, не вызывала сомнений. На дороге совсем недавно кого-то убили. А после аккуратно присыпали кровь.

Юный колдун нахмурился и велел открыть сундук.

Достав из него свёрток с обещанным камнем, называемым так же «глазом колдуна», он без церемоний уселся прямо на дорогу.

Позвал начальника охраны:

— Подойди!

Тот сразу побледнел и покрылся липким холодным потом.

Начальник охраны знал, что за камень в руках у господина — страшный, чёрный и жирный, хранящий в себе голод демонов.

Но не подойти не смог — ноги сами сделали два шага.

— Не бойся, — сказал Нишай. — Я не собираюсь брать твою жизнь. Камню нужен проводник, только и всего. Это не больно.

Он развернул камень, и чёрная тень протянулась к начальнику охраны.

Тот замер и закатил глаза, словно вдруг уснул стоя.

Тень вошла в человека, запульсировала в груди воина, словно в ней забилось второе чёрное сердце.

— Говори, что видишь? — приказал начальнику охраны Нишай.

Тот, побелевший и белоглазый, выглядел совершенно безумным.

— Какие-то люди напали на нас, — пробормотал он. — Какие-то дикие люди. У них — мечи и стрелы! Они стреляют!

Начальник охраны упал на дорогу и начал корчиться в конвульсиях, словно его ранило в шею стрелой. А потом захрипел и затих.

— Слабый какой! — бросил с сожалением Нишай и завернул камень в кожу, исчерченную золотыми символами.

Услышал и увидел он, к сожалению маловато.

Двое воинов бросились к начальнику охраны, стали растирать ему уши, чтобы привести в сознание.

— Значит так, — сказал Нишай вслух. Он привык говорить сам с собой. Его не заботили невольные слушатели. — По этой дороге шёл отряд воинов. И направлялся он, скорее всего, в город. Наверное, нёс добычу. Дикари напали на людей города. Они стреляли из кустов, но были у них и мечи. Интересно! Очень интересно!

— Вставай! — прикрикнул юный колдун на начальника охраны.

Здоровенный мужик пришёл в себя, но всё ещё трясся от страха.

Нишай усмехнулся, глядя на его мучения, и сам вынул из сундука толстую верёвку из конопли.

Приказал:

— Сейчас ты свяжешь мне руки, и мы пойдём дальше!

Воин не стал задавать господину глупых вопросов. Понятно было — тот что-то задумал, а фантазии у него были изощрённые, сразу и не угадаешь.

Какое-то время Нишай шёл весьма символически связанным — такой узел развалится сам, стоит дёрнуть руками.

Он понимал — за ними наблюдают. И хотел, чтобы его отряд стал одним из многих отрядов, что вели по караванной тропе пленников и тащили наворованное добро.

Юному колдуну приходилось делать над собой усилие, чтобы не вертеть головой.

Он чуял угрозу со всех сторон. За дорогой следили не только неведомые разбойники. Сонно таращились грозные духи старых лохматых гор, мутно смотрела бездна — где-то рядом ощущалась дверь в царство Эрлика.

Ничего себе, пошёл прогуляться!

Наконец амулет снова стал холодить кожу — они миновали засаду, и только тогда юный колдун велел устроить привал.

Двум воинам он приказал соорудить лежанку из веток, развести костёр и приготовить чай, двоих послал разведать, что впереди.

Ощущение «двери» в бездну не пропало и беспокоило Нишая всё больше.

Откуда здесь дверь?

Воины вернулись быстро. Ещё кипел в походном котелке чай, сдобренный чабрецом и подслащённый медовой травой, что росла тут в избытке, а они уже готовы были докладывать.

— Это очень странная земля, мой господин! — говорил самый молодой и глупый из воинов. — Уже за взгорком начинается болото! Болото — в горах! Это невиданно!

— Болото⁈ — Нишай вскочил. Двери на болотах — обычное дело. Вот там они открываются легче лёгкого! — А ну, быстро туда!

Чай был забыт. А стоило углубиться в лес, как Нишай почуял сильную магию и уверенно свернул на звериную тропу.

По тропе, протоптанной маралами, они быстро вышли к болоту и наткнулись на стихийный могильник. Но не оленьи кости, а кости ютпа покрывали чавкающую землю!

— Что же тут было? — Нишай склонился к земле, вслушиваясь в неё, как врач в дыхание пациента.

Он уловил следы людей и пошёл по ним, задирая голову, как пёс, учуявший старый след.

След вёл в самую топь, где в глубине ощущалось что-то леденяще-холодное. Там, между кочек, тоже лежали совсем свежие кости гигантской твари.

Полностью разложившаяся плоть не обманула Нишая — мясо ютпа водянистое, оно высыхает на солнце в день-два.

Битва была недавно. Совсем рядом.

Вода в болоте была холодна, как лёд, но Нишая это не остановило. Он упорно шёл по следам, пока его не остановил глубокий «глаз воды».

Юный колдун втянул всей грудью пропитанный магией воздух и понял: оно! Именно здесь недавно бились люди и твари из преисподней Эрлика.

Там, под толщей ледяной воды, совсем недавно был проход. Дверь, ведущая в преисподнюю. Ну и куда она подевалась?

Открыть такую дверь всегда проще, чем закрыть. Зло вещественно. Выходя в наш мир — оно расширяет проход.

Если из болота вылезло столько ютпа, сколько он видел костей, тут должна быть не дверь, а дверища!

Её просто не по силам закрыть обычному колдуну!

Видимо, на неё просто наложен морок! И что же он скрывает? Какую-то тайну?

Нишай велел принести кости ютпы к воде. Отобрал несколько самых крупных, прикидывая размер твари.

Она была слишком велика. Юный колдун даже не слышал, что бывают такие огромные. Здесь был очень, очень глубокий проход!

Нишай достал обещанный камень и вызвал демона, указав ему на двух своих воинов:

— Ешь! — велел он. — И открой мне дверь, через которую вылезла тварь Эрлика!

Пока демон душил воинов, Нишай достал палочку для письма и кожаную книгу для записей. Добавил пару строчек в дневник. Это происшествие было достойно записи.

Хорошо, что он взял с собой камень. Сложный, но достаточно универсальный источник силы, чтобы использовать его сейчас.

Многие колдуны полагали, что обещанный камень — всего лишь приманка для души, впускающая в мир людей демона.

Но у камня было множество иных свойств, и Нишай использовал его виртуозно. Вот только и кормить его приходилось слишком часто.

Демон исчез и снова явился. Однако ничего не изменилось — дверь так и осталась закрытой.

— Открой дверь! — повторил Нишай. — Её можно открыть. Я чую. Там сокрыто что-то неведомое, я хочу изучить его! Я никогда не видел дверей, ведущих так глубоко!

— Не могу, господин, — повинился демон.

— Почему?

— Её закрыли не люди.

— А кто?

— Айна, такой же, как я.

— Забавно.

Нишай полез в сундук. Если дверь закрыл другой демон — его всегда можно вызвать с помощью подходящего амулета.

Он достал пластинку из кости, покрытую искусно вырезанными знаками и пропитанную кровью многих пленников. Бросил в тёмную воду.

Велел:

— Выходи!

Тьма вышла из воды и покорно сгустилась в демона.

— КТО ТЫ, ЧЕЛОВЕЧЕК? — раздался довольно грозный и недовольный голос.

— Я — великий колдун Нишай! Подчинись мне, и я накормлю тебя! Клянусь Эрликом!

— Я НЕ ПОДЧИНЯЮСЬ ЭРЛИКУ.

— Но ты же явился на зов. Я дам тебе пищу! — выкрикнул Нишай, не понимая, что означают слова про неподчинение хозяину преисподней.

— Я НЕ НУЖДАЮСЬ В ТВОЕЙ ПИЩЕ, КОЛДУН, — отрезал демон. — Я НЕ СВЯЗАН КЛЯТВОЙ ПЕРЕХОДА. И СУТЬ МОЯ НЕ УТЕКАЕТ В БЕЗДНУ ЭТОЙ КЛЯТВЫ.

— Но как такое возможно? — вырвалось у Нишая.

Он никогда не слышал про демонов, что не связаны клятвой Эрлику.

— А ВОТ ТАК, ЧЕЛОВЕЧЕК. Я СВОБОДЕН.

— Но как ты сумел освободиться? — спросил Нишай чуть растерянно. — И тут же его осенило: — Ты просто врёшь! Ведь ты послушался амулета!

— Я ВЫШЕЛ ПОСМОТРЕТЬ НА ТЕБЯ, — ухмыльнулся демон. — ЛЮДИ СТАЛИ МНЕ ЛЮБОПЫТНЫ. ВЕДЬ ЭТО ЧЕЛОВЕК ВЕРНУЛ МНЕ КЛЯТВУ, ПРИНЕСЁННУЮ НА НОЖЕ.

— Но кто он? — спросил Нишай потрясённо.

Отпустил демона? Колдун? Но зачем?

— КАКАЯ ТЕБЕ РАЗНИЦА, ЧЕЛОВЕЧЕК? ЕГО МЕРА ДОБРА БОЛЬШЕ ТВОЕЙ. ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ПОЩАДИТЬ ДАЖЕ САМ СЕБЯ!

— С чего бы я должен себя щадить? — огрызнулся Нишай. — Колдун должен истязать себя упражнениями. Только тогда ему покорятся вершины магического искусства. Взгляни, в свои девятнадцать я достиг больше, чем те, кто всю свою жизнь отдал магии!

— ДОСТИГ? — Демон осклабился. — ХОЧЕШЬ СКАЗАТЬ, ЧТО ТЫ НАУЧИЛСЯ ЛЕТАТЬ?

Он захохотал и исчез. Только вспышка озарила болота, да слова ещё долго звучали в ушах потрясённого Нишая.

Юный колдун повертел в руках выгоревший дотла обещанный камень — его обитатель не перенёс встречи со своим вольным собратом, оглядел трупы охранников и велел двоим оставшимся взять сундук и возвращаться на тропу.

Тренированная интуиция подсказывала ему, что загадки только начинаются.

Они вернулись к костру, поели и передохнули немного. И уже по вечернему холодку двинулись дальше.

Нишай всё вернее ощущал теперь древнюю магию гор, ему казалось, что каждый куст у дороги таращит на него глаза, что кедры кивают и усмехаются.

Он ждал чуда. И верно — стоило им добраться наконец до переправы, как юный колдун ощутил ещё одни врата.

Совсем крошечные, едва намеченный путь в другой мир. Незнакомый. Не мир Эрлика, а что-то совсем иное. Он никогда не видел такого раньше.

— Господин? — начальник охраны низко поклонился Нишаю. — Я думаю, что вот там, за изгибом дороги, и будет приречная долина. Там кто-то стоит лагерем. Я чую дым и запах варёного мяса. Лучше переночевать здесь, у воды. В темноте мы ничего не увидим. А утром — я сам пойду на разведку.

Нишай усмехнулся — как же, нужен ему глухой к магии разведчик именно здесь, где магией пропитано всё вокруг.

Проще было пойти самому. Забрать жизненную силу у воинов — мало ли, что это за новая магия? И отправиться в приречную долину с рассветом.

Чужая личина обережёт на первое время, а там он сообразит, что делать. Ведь здесь явно не обошлось без сильного колдуна.

Начальник охраны всё понял по лицу господина. Но не двинулся с места.

Это был один из лучших мечников не драконьего рода в Вайге. Жалко было перевести на банальную жертву такой талант.

Нишай задумался: убить или оставить воинов ждать его здесь?

Тьма вдруг сгустилась и пришла ночь. И чья-то душа крошечным огоньком чиркнула по небу.

Скоро взойдёт луна и начнётся пятый день лунного месяца. День, когда нужно будет защитить свой выбор.

Но что если выбора он ещё так и не сделал? Что если всё должно решиться здесь и сейчас?

Должен ли он принести в жертву этих двоих? Ведь новые врата — совсем иные, чем врата Эрлика? Что, если они не примут кровавой жертвы?

Но если Нишай оставит воинам жизнь, а ему в решающий момент битвы не хватит сил? Что тогда?

Тьма сочилась — жирная, как пот колдовского глаза. Юный колдун стоял, уставившись в чёрное небо. И никак не мог сделать выбор.