Ключ к вечности. Книга 2. За мостом. Отсев

Глава 14. Птица дорох

Глава 14. Птица дорох

Пока ждали Розу, Азалию и Кору я смог поговорить с Марией Ивановной о почти расшифрованных записях «прежнего». Она достала указку, заскользила ей по грифельным значкам в блокноте. Перевела достаточно уверенно, хотя и вариативно, первое слово. «Старт, начало, отправной пункт». За ним следовала чреда цифр. После вновь понятие. «Настройка, частота, регулирование». И снова цифры. «Цель, финиш, конечная точка». Строчка пятизначных цифр. И, наконец, код доступа. Стоило ей произнести последнее слово, как призывно замигала точка светодиода на наруче. И как сие понимать? Стоп. Наруч принадлежал путешественнику, направлявшемуся к лифту. Послание, отправленное неизвестному преемнику, содержит вполне рациональные вещи. Первая строчка описывает координаты лифта. Вторая,– параметры настройки его частоты. Какой бы физический процесс не стоял за процедурой телепортации, вполне вероятно, что передатчик в лифте имеет несколько спектров изменяемых частот, подобно радиопередатчику. Третья группа цифр отображает координаты пункта назначения. А четвертая состоит из двух частей. Может быть, это шифр кодового замка. Или двух кодовых замков. И не факт, что иметь общедоступную панель для ввода кода,– хорошая идея. В земных реалиях я слабо представляю себе обычную клавиатуру при входе в секретный подземный бункер, допустим. А лифт, вероятнее всего, установлен в неком защищенном от проникновения случайных личностей, месте. С замаскированным в скале входом, допустим. Войти должен только тот, кто точно знает, зачем и куда направляется. Более того, остальным не обязательно даже подозревать, что рядом с ними есть некий неординарный объект! Точно, код должен вводиться с наруча!

Мария, видимо, пришла к тем же выводам. Во всяком случае, ее указка нацелилась на определенную пиктограмму.

«Ключ»,– коротко перевела она.

Нажав на символ я тут же узрел маленькое техническое чудо. Наруч развернул интерактивную голографическую проекцию клавиатуры, с шестнадцатью символами, уже знакомыми мне по консоли искореженного лифта.

Поминутно сверяясь с записями в блокноте, подрагивающими от волнения пальцами я ввел первый код. Светодиод промелькнул зеленым просветом, но лишь на миг.

– Тар ан,– лаконично отчитался механизм через динамик,– суфф тонм.

Я недоуменно обернулся к переводчице.

– Нечто... нет,– с небольшой запинкой воспроизвела она,– путь не имеет продолжения.

– Объект не обнаружен, дистанция поиска ограничена,– тут же переложил с русского на русский внимательно прислушивавшийся к диалогу Муха.

Молодец парень, ничего не скажешь! Карта! Теперь мне остро необходима размеченная карта Коры! Или усовершенствованный компас. Даже не знаю, что лучше. Карта нагляднее и информативнее. Компас,– мой личный, неотчуждаемый атрибут!

Ладно, об этом после. Вообще, будь моя воля, я бы, естественно, отапгрейдил все! Вот тот же наруч. Почему он больше не выдает предложения подключить то самое, так и оставшееся в тени камушка-флэшки неопознанным «устройство №1»? Лимит подключений исчерпан? Или он исчерпан лишь для такого криворукого пятипалого пользователя, каковым являюсь я? Еще и туповатого поди, по меркам продвинутых «прежних». Однако, их резидент тоже не с плазменным бластером бегал. С копьем почему-то всего лишь. Хотя... Может в бластере банально заряды закончились? И он стал годен только на то, чтоб рукояткой орехи колоть? А может сценарием иного не предусмотрено. И не было на самом деле никаких «прежних»? Только фальсификации и фейки.

– Да что ты!?– тут же одернул себя.– А скелет у острова как же?

После расчета с лодочником, проверил баланс. Да, финансово-энергетический ресурс таял стремительно!

399-50(переправа) = 345 цеф

Расставание было омрачено тем, что Исаак явно занервничал, взглянув на небо. Я проследил направление его взгляда и над верхушками далеких сосен заметил черный дым, клубами поднимающийся вверх.

– Со стороны Богданихи,– озадаченно процедил рыбак сквозь зубы.– Стряслось там что-то, пора мне, ребята!

– Твое мнение о лодочнике?– в лоб спросила Кора, стоило плавсредству отчалить.

– Самое благоприятное,– честно отозвался я.– А твое?

– Грамотно он нас перевозил,– уклончиво ответила разведчица,– напоследок снова карту попросил показать. Якобы, чтобы отметить место безопасного ночлега. Смотрел долго. Вникал и запоминал. Особенно его интересовала местность после перекидного моста.

– Все верно. До этой точки ими все уже проверено, поди. А за ней терра инкогнита. Почему же не узнать о ней заранее, пока возможность есть. А ночлег где ближайший?

Кора показала область подле второго крестика. Крестика, обведенного кружочком. Я сверился с показаниями хронографа на циферблате компаса. Прикинул расстояние и скорость группы. Успеваем!

– Если в темпе сможем двигаться, к закату окажемся в безопасном месте.

Я перевел взгляд на покинутый берег. На месте нашей недолгой стоянки уже рыскала парочка полосатых существ, приземистых и куцехвостых. Издали они мало чем отличались от собак, если бы не чередующиеся палево-коричневые полосы.

– Рош, а на этом берегу желтоклыки водятся?

Надувшийся мальчуган лишь пожал плечами. Ясно, не знает.

Выступая в поход, едва не забыл позвать Кузьмича из пещеры. Не зря переклички в пионерлагерях и среди военных так популярны, не зря. Шли по маршруту быстро. Дороги не обнаружилось, но были тропинки, похожие на протоптанные грибниками в рощицах. Они то попадались на пути, то неожиданно прерывались, исчезая в зарослях или на каменистой почве. Стали попадаться вкрапления скальной породы, валуны и отдельные утесы. Дорога пошла в горку. Не настолько круто, чтобы существенно снизить скорость движения, но все же заметно. Я поминутно сверялся с компасом, проверяя и индикацию безопасности и подсветку секторов таймера. Индикатор лишь однажды принялся наливаться багрянцем, но вскоре вновь приобрел нейтральную прозрачность. А по достижению отмеченной ногтем на схеме черты (карандаш-то остался у меня), компас засиял жизнерадостным изумрудным светом.

– Все, справились! Разбиваем палатку, ужинаем и спокойно готовимся ко сну.

Кузьмич с Мухой сноровисто занялись обустройством лагеря, распаковывая презент Системы. Ничего особенного, обычная палатка. Клим услал Тому и Азу за сучьями, затем сноровисто развел огонь. Мрия и Роза уже чистили рыбу, за неимением лучшего используя вместо ножа острый край лопатки Клима. Тактически, такой туристический пикник был, наверное, против всяких правил. Шумом, запахом, костром мы объявили о своем присутствии на всю округу. Но, как настоящий городской житель и верный фанат Системы, я блаженно пустил все на самотек. Не таскать же с собой вечно продуктовый набор Розы, предназначавшийся для празднования победы шакала Федора! Трапеза выдалась отменной. А ночевка вполне комфортной. Я назначил попарные караулы, запланировав передачу компаса, как командирских часов из рук в руки для отсчета периодов дежурств. И только потом понял всю нелепость затеи. Ночи в этом мире для путешественников фактически не существовало, как времени суток. Во всяком случае, пока. Нас бесцеремонно изымали из картины мира, приподнимали над трехмерным планом бытия, словно настольную лампу при уборке. Смахивали пыль с полировки, перегружали действительность соответственно намеченному чертежу, и возвращали телесные оболочки на то же самое место.

Наутро, обойдя место стоянки по периметру, на глиняном пятачке я обнаружил следы, напоминающие собачьи.

Судя по всему, желтоклыки все же водились по обе стороны реки.

Пока собирались, Кузьмич успел попрактиковаться, приручив ненадолго... полевую мышь. Грызун забавно таращил глазки-бусинки. И недолго исполнял простейшие команды дрессировщика. Егор отпустил подопечного тут же, едва заметил приближающегося Клима.

Впрочем, шахтер настроен был вполне по-деловому. И по взаимному согласию ушел на разведку в сторону отмеченной проводником локации, прихватив с собой Мухамедьяра. Вернулись оба вполне довольными собой.

– Что там?

– Да навроде поляны, приподнятой над землей...,– начал Муха. И я представил себе слой дерн, парящий над подорожниками и папоротниками.

– Да не,– перебил Клим,– была когда-то круглая выровненная площадка на возвышении... типа эстрады в парке, только каменной. Или фонтана. Потому что с бортиком, и довольно высоким.

– Как у арены в цирке.

– Во-во. Даже повыше, пожалуй, будет.

– То есть охраняемая территория наземного типа,– заключил я глубокомысленно.– А что там с противниками?

– С кем?– скривился Клим.

– Бегают там курицы какие-то по кругу,– поспешил уточнить Эм.

– Прям курицы-курицы?

– Ну...не совсем. Голенастые такие. Шустрые вроде. Клекочут меж собой чего-то.

– Короче, Склифософский,– нам под ноги полетели сухие основательные сучья, вполне способные заменить дубинки,– пошли на промысел! Чиккенбургер открывать тут будем! Я вам демократизаторов как раз припас из сухого дерева.

– Тома, Кузьмич, пошли с нами,– отдал команду я. Томе распоряжение не пришлось по душе, судя по недовольной гримаске, но возражать не стала.

В последний момент я вспомнил про замечание рыбака о нейтральных по статусу локациях.

– Рош, ты тоже со мной,– пацан просиял,– но чтоб ни на шаг. И делать все, как скажу!

На подходе к «поляне» я все же надел очки. Устроившись на возвышенности провел первичную рекогносцировку.

Итак. «Птенец дороха. Хищный. Плотоядный. Стайный»

Вся информация тут же нашла подтверждение. В виде скелетиков мелких животных типа сусликов, кротиков, хомячков, тут и там разбросанных по импровизированной арене. Одна добыча была совсем свежей и мохнатое тельце терзали сразу три птенца, долбя крупными, совсем не куриными, клювами. В центре площадки, словно помпезная ваза на пиршестве, возвышалось гнездо. Из него как раз выбирался еще один птенец, высоко задирая голенастые ноги.

– Ну что, идем?– рудознатец, полный энтузиазма, уже примерялся к дубинке, словно бейсболист к бите.

– Подожди.

– Да чего ждать. Холодцов потыкали на раз-два. И тут...

– Как ты думаешь, хомячки-бурундучки сами в птичий манежик прыгают?

– Вряд ли.

– То-то. Это птенцы. С ними справиться не вопрос. Но где-то рядом взрослая птица дорох. И что-то мне подсказывает, тронь выводок,– она тут же объявится!

– Так чего ж? Отставить что-ли добычу курятины?

– Нет, не отставить,– кружочек вокруг крестика, думаю, Исаак не просто так нарисовал.– Но быть начеку!

Я достал пистолет, снял с предохранителя.

– Вы бьете, я охраняю. Постарайтесь под удары клювов не попадать. Кто знает, что за инфекции могут быть при таком рационе!– я кивнул на останки животных,– Рош, ты со мной. Если будет громко бабахать, не пугайся. Так оружие стреляет.

– Пугаться? Еще чего,– проворчал юный предприниматель, явно недовольный отведенной ему ролью.

– Не дуйся. Щеки лопнут. И вообще, возможно, сегодня ты еще себя проявишь!

Клим, Муха и Кузьмич уже вовсю махали дубинками, устроив геноцид птичьего поголовья. Клекот превратился в пронзительные выкрики, режущие ухо. И без того бойкие пернатые ускорились, так и мелькая пятнами по ограниченной бортиками поляне. Судя по возгласам промысловиков, им тоже доставалось от клювов отнюдь не собиравшихся сдаваться без боя птенцов. Минуты через три все было кончено. И тут же, без всякой заминки, на поле боя появилось, как я и ожидал, новое действующее лицо. Босс локации, «большая мама». Или «птица дорох, редкая, агрессивная, плотоядная. Талант: "Оглушение", как пояснили окуляры.

Крупная, гораздо крупнее волка, крылатая тварь с налета сбила с ног Клима. Приземлившись, зацепила крылом и отбросила за бортик Муху. И наметилась клюнуть прямиком между глаз Кузьмича.

– Ба-бах!

Пуля, угодившая в тело над крылом вырвала ворох перьев. Дорох с ненавистью уставился на стрелка, Когтистые лапы оттолкнулись от камня плиты.

– Ба-бах!– Вторая пуля угодила точно в грудь, дробя кость и останавливая порыв. Птица, так и не успев применить свою коронную способность, стала оседать на землю.

Клим уже был на ногах, боевая саперная лопатка грозно сверкнула отточенным лезвием.

– Нет, Клим! В сторону, все в сторону!

Я оглянулся на припавшего к земле Роша.

– Твоя очередь!

Птица еще билась в агонии, когда палец маленького авантюриста надавил на спуск. С трех шагов в такую гору промахнуться было невозможно. Компас сменил рубиновое свечение на изумрдное. Есть, локация зачищена. Я забрал оружие из рук ошеломленного парнишки. Перезарядив обойму, сдержанно похвалил мальчишку. И отправил того за Азой и Марией. По бортику шли непонятные знаки. Да и новый раздел нам пора в классификатор вводить. «Обитатели» Подпункт «Бестиарий» или энциклопедия животной жизни. Точно! А еще один назовем «разумные обитатели». По «прежним» хоть и скудная информация, но имеется. Как и по тем, кто напал на обладателя наруча. Пистолет, щелкнув предохранителем, отправился в кобуру.

– Пилик!

Ноут, прислоненный к ближайшему ясеню, подал голос из сумки. Пришла пора принимать награды.

Побочный скрытый квест « Очистить локацию «Алтарь восстановления», пройден. Начислено 32 единицы опыта. Не густо.

Ух ты! Что за алтарь? Где он? Вместо алтаря взгляд уперся в рану на ноге шахтера. Тома уже склонилась над присевшим на бортик изрядно побледневшим Климом.

– У него кровопотеря серьезная. И отравление.

Вот ведь пропасть! И что делать?

– Может это поможет,– Эм уже протягивал Томе пару прозрачных аптечных склянок с маслянисто колышущейся внутри янтарной жижей.– Под птичкой обнаружил.

Девушка вопросительно посмотрела на меня. Ах, прослойка ты медовая, голова садовая! Я поспешно напялил хамелеоны. «Малый антидот».

– Разрешите мне,– вовремя подоспевшая Аза подхватила эстафету познания, направив лупу на покрытую засохшей слизью этикетку с мелким шрифтом.

«Противоядие от токсина пернатых. Раствор. Внутримышечное введение повышает эффективность препарата».

Тома тут же достала узкий медицинский несессер. Плоский белый эмалированный пенал с красным крестом открылся, обнаружив шприц. Левая ладонь Томы прошлась, посверкивая, как кварцевая лампа, над пеналом. Походная дезинфекция... Цены бы ей в условиях многократной оптимизации медицинского обслуживания в российской глубинке не было! Пальцы подхватили шприц, ноготь поддел алюминиевый пистончик на пробке склянки.

– Клим, ты как, родной?

– Я уколов не боюсь. Если надо,– уколюсь,– кривясь от боли все же продолжил шутить шахтер.

– Уже все,– профессионально отчиталась Тома. Теперь светились обе ее ладошки. Одна, более холодным светом,– над шприцем. Вторая,– над раной кладоискателя.

– Хорошо. Как в ручей прохладный вошел,– оценил старания девушки пациент.

Азалия уже деловито осматривала перебитых птенцов и саму птицу.

– Посмотрите, Андрюша,– она протянула мне лупу. Занятно, что и шприц, и увеличительное стекло, как атрибуты, я нынче узрел впервые. Хоть инвентаризацию полную устраивай с присвоением каждому предмету учетного номера!

Я попробовал воспользоваться чужим атрибутом, но ничего сверх того, что мне уже сообщили очки, не узнал.

– Перья птицы дорох, артефакторный элемент,– пояснила Аза.

– Только эти три?

– Да, только они.

– Значит ощипывать бесполезно,– потер подбородок, имитируя задумчивость. Жаль, Клим временно выбыл из игры. И придется искать самому этот самый «алтарь». Да где ему быть-то? Тут же плита каменная, и спрятаться негде!Я склонился над небольшим призовым сундучком у гнезда. Продолговатый и узкий. Коснулся запястьем пластины.

– Щелк,– и одним черным ключиком на запястье стало меньше. Израсходовал единицу, перешедшую от прежней эвакуировавшейся благополучно на Землю команды, осталось две. Интересно, где добывать другие? Хотя, пока Кора в команде, дефицит ключей нам вроде бы не грозит.

В сундуке нашлось мачете, обычного качества. А Исаак говорил, что оружия не будет! Хотя... основное предназначение ведь такого клинка прорубаться сквозь джунгли, да тростник выкашивать. Но и как саблей орудовать тоже вполне себе. Тяжеловат клинок, гарда отсутствует, но... можно.

Из-под цыплят глазастый наш сын полка смог извлечь несколько медных монет. Я заглянул в гнездо и среди обрывков шкур и прочего костисто-кожистого хлама с улыбкой наткнулся на то, что искал. Пока что не на алтарь. А на предмет, подсвеченный голографическим восклицательным знаком. Находка представляла собой волнистую сплюснутую раковину, величиной с ладонь. Она состояла из двух половинок и напоминала тело моллюска, из которого ныряльщики извлекают жемчуг. Створки моллюск держал сомкнутыми намертво, клювы птенцов оставили на нежно-голубом рельефе множественные царапины, но и только. У самой птицы дорох, принесшей добычу в гнездо, видимо, лапы до раковины так и не дошли.

«Вместилище элементаля. Редкий предмет» Хм-м. Может, конечно в ноуте подробности по квесту появились. Но пока проверим вот так:

– Азалия Сардаровна! Взгляните глазом эксперта!

Атрибут классификатора не подвел:

«Вместилище элементаля. Тип элементаля: Вода. Воздух. Редкий предмет. Линейный квест. Заполните вместилище».

Уже лучше. Несмотря на то, что знать бы еще, что ж это за элементали такие, да где они водятся.

Я еще раз осмотрел арену. И понял, что алтарь может быть лишь в одном месте. Разбросать суковатой палкой объемное гнездо не составило труда. Под ним и обнаружилась неглубокая чаша, которую хамелеоны исправно идентифицировали.

«Алтарь восстановления малый».

«Положите предмет, подлежащий восстановлению, в чашу. Покиньте плиту. Наберите восходящую последовательность. Ждите».

– Мария Ивановна, что с символами по периметру?

– Это цифры, Андрюша!

Ага, цифры. А они нам, какая удача, уже известны. Восходящая последовательность это один, два три, четыре... Все просто. Однако, вот я уже и для Марьиванны стал «Андрюшей». Панибратство оно как вирус. Заразно. Ладно, авторитет в коллективе, видимо, придется еще заслужить.

– А есть у кого предметы, которые нуждаются в починке? – я обвел взглядом всю подтянувшуюся к локации компанию. Вон и Кора стоит у дерева, скрестив руки на груди. И очень недовольно смотрит в мою сторону. Что опять я сделал не так?

Все молчат. Господи! Да у нас же треснутый бестолковый толеранг! И разболтанное кольцо, так и заклинившее на ручке! Конечно, я бы попробовал восстановить и наруч. Если бы нашел способ стянуть его с руки. Но и в восстановлении «нагрузки» от ушлого Дилшота был огромный плюс. Если процедура потерпит фиаско, расстаться с хламом будет совсем не жалко!