Книга III: Симфония теней

Глава 19

Иерия, прибывшая по неподписанному приглашению из поместья Адамастро, поднялась на второй этаж и остановилась напротив двери кабинета молодого главы рода. Происходящее казалось ей каким-то странным и нелогичным. Однако игнорировать просьбу о встрече от сына Пепла она не могла. Во-первых, слишком сильно милария нор Гремон уважала экселенса Одиона. Во-вторых, Ризант согласился быть её союзником в поисках Маэстро. А начинать сотрудничество с игнорирования писем — дурная затея. Наверняка у мальчика что-то случилось…

Вежливо постучав в дверь, квартеронка вошла внутрь и замерла. Потому что сидящего в кресле пухлого мужчину спутать с юным обаятельным аристократом мог бы только слепец. Тем не менее послушница Пятого Ордена не сильно встревожилась, потому что знала этого человека еще по службе в Корпусе Вечной Звезды.

— Какая неожиданная встреча, господин нор Эльдихсен, — произнесла она переступая порог.

— Экселенс Серый Рыцарь, спасибо, что откликнулись. Я очень ждал вашего визита. Но позвольте… откуда вы знаете моё имя?

На лице круглощекого магистра отразилось легкое беспокойство. Но в остальном он остался практически невозмутим.

— Скажем, нам доводилось встречаться раньше, — хмыкнула под забралом девушка.

— И где же? Я не припомню подобных обстоятельств в прошлом…

Вместо ответа квартеронка сняла с головы шлем, встряхивая густую гриву пепельных волос. И у аристократа натурально отвалилась челюсть.

— Иерия нор Гремон?!! — изумленно выдохнул он. — Так Серый Рыцарь это ты⁈

— Как видите, экселенс, — сдержанно улыбнулась гостья. — Но я попрошу не предавать сие обстоятельство огласке.

— Не могу поверить… столько лет прошло, а ты практически не постарела!

— Вы мастер комплиментов, Нест. Впрочем, это всегда было вашей отличительной чертой, — уколола собеседница дворянина. — Интересно, свою супружницу вы так же балуете?

— Э-э-э… как-то так вышло, что я еще не женился, — смутился мужчина.

— Ах, и отчего я не удивлена? — покачала головой служительница ордена. — Но давайте перейдем к сути. Что происходит? Почему вы зовёте меня в чужое имение? Как вы оказались в этом доме?

— Вообще-то, я поддерживал связь с Пеплом до самой его смерти! — огрызнулся аристократ. — И теперь по мере возможностей помогаю семье Адамастро. Но причина, по которой я был вынужден обратиться к Серому Рыцарю весьма серьезна. Ризант пропал.

— То есть как… пропал? — вскинула бровь квартеронка.

— Мы подозреваем, что он похищен. На месте исчезновения мальчика Одиона была найдена кровь и его драгоценный инструмент, — Нест кивнул на столешницу, где покоилась калимба молодого главы Адамастро.

— Что еще известно об этом происшествии? — крайне серьезно восприняла эту информацию Иерия.

— Немногое, но мы с ветеранами Корпуса активно собираем новые сведения…

Нор Эльдихсен пустился в объяснения, излагая всё, что ему удалось разузнать. Но свой рассказ он завершил как-то уж слишком быстро. И милария нор Гремон неодобрительно поджала губы.

— Этого мало, чтобы вести поиски, — вынесла она вердикт. — Вы молодец, Нест, что пытались распутать это дело по горячим следам. Однако в первую очередь стоило бы начать с врагов Ризанта. Вам известны таковые?

— Я не могу сказать с уверенностью. У мальчика в прошлом году случился громкий конфликт с нор Палви, если ты, Иерия, помнишь такого. Но Висант куда-то исчез, по-видимому, не выдержав тяжести своей вины. Не буду вдаваться в подробности о том, что у них произошло, ибо обещал Ризанту молчать.

— А может, стоит рассказать? — надавила гостья. — Ведь Палви мог вернуться, чтобы реализовать свои реваншистские мотивы?

— Э-э-э… нет, не думаю, вряд ли это был он, — замялся Эльдихсен.

От внимания Иерии не могла укрыться неохота, с которой говорил её давний знакомец. Она половину жизни провела, расследуя преступления по приказу Благовестивого патриарха. И на недомолвки у неё выработался профессиональный нюх.

— Что ты утаиваешь, Нест? — в лоб спросила нор Гремон, прищуривая свои нечеловеческие глаза.

— Я? Ничего помимо того, о чём поклялся молчать, — выкрутился мужчина.

— Хорошо. Поверю твоим выводам. Но что насчет родственников Ризанта? Я слышала будто, младший брат и мачеха объявили его погибшим, чтобы присвоить главенство в семье. Это очень точно перекликается с моим опытом. Ведь больше половины преступлений против аристократов совершается членами их рода. Могло ли произошедшее быть очередным витком борьбы за власть в семье?

— Не уверен. Риз воспользовался правом фамильного старшинства, чтобы отправить Велайда на военную службу. А Илисия находится здесь, в поместье. В добровольном уединении, денно и нощно размышляя над своими ошибками.

— А мальчик экселенса Одиона острый, как лезвие охотничьего ножа, да, Нест? — уважительно подметила Иерия. — Соперников со своего пути он расшвыривает как котят.

— Пожалуй, что так…

— Наверное, и с нор Палви что-то подобное случилось? — хитро глянула на собеседника квартеронка.

— Вот уж чего не знаю, — развел руками нор Эльдихсен, не выдавая волнения.

— Ладно. Вы говорили, что Ризант пропал возле дома, в котором поселилось семейство Мисхейв? А зачем он их навещал в столь поздний час? Это ведь очень сильный и богатый род. К тому же весьма критически настроенный по отношению к нашему правителю.

— И вновь мне нечего тебе ответить, Иерия. Кажется Риз имеет романтические виды на миларию Эфру — дочку главы Мисхейв.

Нор Гремон показалось, что её бывший сослуживец опять начал юлить. И она настроилась взяться за него всерьез. Но её намерения были прерваны внезапно распахнувшейся дверью. Послушница Пятого Ордена обернулась и обомлела. На пороге стоял Ризант собственной персоной. Только выглядел он настолько ужасно, будто его скинули с самого высокого пика Горного Предела…

Нор Эльдихсен, казалось, удивился даже больше Иерии. Он вскочил с кресла и бросился к желтоглазому юноше, но тот повелительным движением руки остановил его. Словно Нест был не аристократом, равным ему по положению, а каким-то слугой…

— Ризант, что с тобой произошло? — выдохнул мужчина. — На тебе места живого нет!

— Я потом расскажу, экселенс, — глухо произнес молодой глава. — Я вижу, что вы не сидели сложа руки и активно искали меня. Благодарю вас за это. А пока разрешите переговорить мне с миларией нор Гремон?

— Да-да, конечно! Я подожду… э-э-э… внизу!

Эльдихсен поспешно удалился. И послушница Пятого Ордена проводила его задумчивым взглядом. Что за отношения связывают этих двоих?

— Иерия, насколько вы уверенны в своих соратниках? — без какого-либо перехода осведомился нор Адамастро.

— Я… эм… Ризант, может вы сперва…

— Насколько вы уверены в своих соратниках? — с нажимом переспросил избитый дворянин.

Серый Рыцарь ощутила какое-то постыдное желание подчиниться этому человеку. Он и в первую встречу произвел на неё неизгладимое впечатление. Возможно, даже более сильное, чем экселенс Одион примерно два с половиной десятка лет назад, когда нор Гремон вступила в ряды Корпуса. Но сейчас… сейчас молодой аристократ вовсе заставил её оцепенеть. Его яркие желтые глаза, почти такие же, как у самой Иерии, излучали холод и отчужденность. Красивое лицо, без сомнения сводящее своими идеальными чертами с ума многих дам, ныне казалось высеченной из камня посмертной маской. Даже голос стал звучать иначе. Напрочь лишенный теплоты и дружелюбных ноток, он был подобен скрежету металла.

Иерию шокировали такие перемены. Какие ужасы и испытания оставили столь глубокий след на душе и теле Ризанта? Она хотела найти ответ в глазах молодого мужчины. Но видела в них лишь не стихающий пожар…

— Я… я уверена в своих людях, как в самой себе, экселенс, — выдавила послушница ордена, стряхнув наваждение. — Но почему вы спрашиваете?

— Боюсь, кто-то узнал о нашем сотрудничестве, — обличительно заявил нор Адамастро, словно считал собеседницу в чем-то виноватой. — Меня схватили и пытали. Очень интересовались, что известно Пятому Ордену о Маэстро. И это после того, как вы обещали мне неприкосновенность!

— Что⁈ — опешила гостья. — Но это невозможно! Я ни с кем не обсуждала наш уговор!

— Значит, кому-то хватило остроты ума, чтобы догадаться и без слов, милария.

— Но кто это был⁈

— Вы не поверите, Иерия, но алавийцы.

— Я… я не понимаю…

— Скажите, я могу вам доверять? — неожиданно сменил нор Адамастро тему диалога.

— Конечно, Ризант. Я никогда не подведу сына моего спасителя! — патетично вскинула подбородок квартеронка.

— Хорошо. Тогда обучите меня бою на мечах. Вы ведь, насколько я слышал, выдающийся мастер в этом деле? Правду же говорят, что таким как мы из-за примеси алавийской крови не подходят приемы из классических фехтовальных школ? Но в то же время нам не хватает физических кондиций, чтобы в полной мере освоить стили темноликих.

— Да, это так, — не стала отрицать девушка. — Но почему это так срочно?

— Взгляните на меня, милария, — обвел красноречивым жестом своё изуродованное тело аристократ. — Этого бы не случилось, обращайся я с клинком более умело.

Только сейчас Иерия заметила, что одна ладонь Ризанта выглядит так, будто ее пропустили через мясорубку, и ужаснулась. Однако сам нор Адамастро этим обстоятельством нисколько не был обеспокоен.

— Но вы… вы же в таком состоянии, экселенс… Вам нужен целитель…

— О, не волнуйтесь! На мне всё быстро заживает, — криво ухмыльнулся молодой человек, однако его лицо от этой улыбки не стало живее.

— Х… хорошо, я сделаю для вас всё, что смогу, — почему-то виновато опустила голову Иерия.

— Буду вам благодарен, милария. А теперь простите, но я нуждаюсь в отдыхе…

Заживление моих ран и восстановление организма шло ударными темпами. «Божественный перст» творил чудеса, конвертируя энергию Безликих в ресурсы для ускоренной регенерации тканей. Даже искалеченной магией рукой я уже управлялся вполне спокойно. Правда, выглядела она так стрёмно, будто досталась мне от Фредди Крюгера. Отныне в высший свет без пары элегантных перчаток лучше не выходить. Вот еще одна головная боль… А, кстати о боли! А как там мои гости поживают? Надо сходить проведать!

Перед проверкой пленных альвэ я решил наведаться к конюшне. Там сейчас полным ходом велось строительство. Мои слуги и нанятая бригада сухопарых рабочих заканчивали рыть четырехметровый погреб. Через седмицу уже можно приглашать каменщиков, чтобы укреплять стены и потолок. И будет готова моя компактная темница, которая должна иметься у каждого уважающего себя аристократа.

Убедившись, что отлаженный процесс не требует моего вмешательства, я вернулся в поместье и направил стопы к спуску в подвал. За неимением других подходящих помещений пока приходилось держать своих пленников там в состоянии магической комы. Озарённые алавийцы опасные противники. Потому я разрешал их пробуждать только на короткое время для приемов пищи.

В огороженном деревянными ширмами углу подвала царил глубокий полумрак. Стоило мне войти сюда, как в мою сторону обратилась пара кроваво-алых глаз.

— Риз-з, как ты? Тебе уже лучше? — обеспокоено подалась вперед Насшафа, отвлекаясь от ухода за узниками.

— Неплохо, спасибо за заботу, — кивнул я.

— Как бы я хотела помоч-чь тебе, мой шаас. Магия верховного отца могла бы быстро исцелить твои раны. Но…

Абиссалийка, вспомнив о доме, моментально погрустнела. Она вроде бы и достаточно быстро осваивалась в человеческом обществе, однако всё равно чувствовала себя здесь чужой. Единственный, к кому она тянулась — это я. Вот только из-за миллионов неотложных дел у меня не было возможности уделить белокожей демонице много внимания. Остальные же безликие Насшафы сторонились. Да она и сама не очень-то рвалась с ними налаживать контакт. Потому я и назначил альбиноску на должность тюремщика. Пусть хоть куда-то направит свою энергию. В конце концов, я совсем не возражаю, если она устроит для моих врагов маленький персональный ад. Уж у кьерров в этом богатый опыт.

— Не переживай, Насшафа, я быстро восстанавливаюсь. Лучше расскажи, как дела у моих дорогих гостей?

— Все хорош-шо, Риз. Тебе не о чем волноваться. Эти выродки проживут долгую и безрадостную ж-жизнь. Я позабочусь о том, чтобы с-смерть не украла их у тебя.

— Именно это мне и нужно…

Я неспешно прошел внутрь и внимательно оглядел пару бесчувственных тел, покоящихся на грубых лавках. Мать Ризанта и ублюдок, оставивший на мне около сотни жутких отметин. Оба закованные в тяжелые стальные кандалы. Чуть дальше у самой стенки, свернувшись будто замерзшие собаки, жалась троица Дев войны, которые сейчас больше напоминали рабынь, нежели элитных солдат капитулата. При моем появлении они подняли головы и одна из них хрипло застонала:

— Veil’de, frogten ti vasta… Отпустить нас, прошу. За нас вам дать награда…

В ту же секунду рука Насшафы метнулась к поясу, выхватывая короткую нагайку. Яростный свист, звучный щелчок, и пленница болезненно вскрикивает, заслоняя лицо.

— Ш-ш-ша! Как смееш-шь ты раскрывать пасть без разре-шения⁈ — разъяренно зашипела абиссалийка.

Темноликие, при виде разгневанной надсмотрщицы, съежились еще сильнее. А я позволил себе легкую презрительную усмешку. Нет уж, враги от меня не дождутся жалости. Надо будет сказать альбиноске, чтоб воспитывала их пожестче. А то она явно бережет их.

Потеряв интерес к алавийкам, я склонился над погруженным в магический сон Хеенсом. Рассматривая его посиневшие ладони, я отметил, что они распухли словно надутые резиновые перчатки. Вокруг переломанных пальцев налились плотные гематомы, доходящие почти до запястий. Признаться, выглядело очень скверно. Как бы заражение какое не началось из-за этого.

— Насшафа, взгляни на руки моего особого гостя. Это не убьет его?

— Пока нельзя сказать, Риз-з, — возникла рядом со мной абиссалийка. — Я внимательно слежу за его состоянием. Надежда сохранить ублюдку все конечности еще ес-с-сть.

— А зачем? — невозмутимо поглядел я на собеседницу.

— Как? Он же алавиец! Оч-ч-чень ценный экземпляр…

— Мы же не в улье, к чему нам рисковать его жизнью? Я не планирую обращать Хеенса в шаксатора.

— Что же ты предлагаешь, Риз-з?

— Ампутацию, — коротко ответил я.

— Воля твоя, мой шаас, — равнодушно пожала плечами красноглазая.

Похоже, Насшафа восприняла мои слова как призыв к немедленному действию. Она взялась раскладывать свою внушительную коллекцию ножей и протирать лезвия какими-то жидкостями. Меньше чем через минуту кьерр уже стояла наготове с широким тесаком, склоняясь над пленником.

— Подожди, еще один маленький штрих, — остановил я её.

Отлучившись на миг, я кликнул Лиаса, попросил у него немного энергии и сплел конструкт, чтобы пробудить алавийца. Сперва на лбу моего недавнего мучителя появились напряженные складки. Затем из горла вырвался тихий стон, похожий на всхлип. Кажется, возвращение в реальный мир не было для него приятным.

— Вот теперь можешь начинать, — скомандовал я.

И Насшафа споро взялась за работу. Хеенс еще бредил, не придя в сознание окончательно. Но тут тяжелое лезвие тесака с хрустом упало ему пониже локтя. Темноликий резко распахнул янтарные глаза, и я увидел, как в ужасе расширяются его зрачки.

Под глухими сводами подвала пронесся исступленный вопль, до дребезга напрягая мои барабанные перепонки. Узницы у стенки скукожились на полу, закрывая уши. И даже Лаайда, пребывая в магическом забытьи, слабо пошевелилась.

Еще один замах, и снова хруст. Крик не затихает. Пленник неистово бьется, гремя цепями кандалов. Но Насшафа профессионально подавляет сопротивление алавийца. Новый удар, и посиневшая распухшая кисть с противным звуком шлепается на пол. Абиссалийка откладывает широкий нож и берется за кривую изогнутую иглу. Зажав между коленями обрубок, она с ловкостью искусной швеи заштопала рану, стянув края и сформировав культю. После этого красноглазая сняла ремень, затянутый выше места отсечения, и завернула конечность в тряпки, пропитанные какими-то снадобьями.

Сорвавший голос Хеенс уже перестал орать и лишь сдавленно хрипел. Блуждая обезумевшим взглядом по нашим лицам, он сплюнул пенистую слюну себе же на подбородок, и просипел:

— Ч… то… тфу, кха-кха… за что⁈ Что вы де… лаете?

— Спасаем твою жизнь, — хмыкнул я.

— Нет… не надо… убей… просто убей, умоляю… — замотал головой узник. — Не хочу… не хочу… перестань…

— Ну-ну, тише, Хеенс, — по-издевательски ласково забормотал я. — Зачем так рано сдаешься? Надо мной, помнится, ты трудился гораздо дольше и изощренней.

— Прости! Я не желал этого! Кардиналы Великого Совета поручили мне эту миссию! Сам бы я ни за что…

— Ох, Многоокий создатель, как же глупо и наивно звучат твои оправдания, — фыркнул я.

— Нет-нет, клянусь! Смилуйся, веил’ди Ризант!

— О-о-о, то есть я уже не грязный смесок, а веил’ди? Какая честь, Хеенс.

Алавиец что-то заскулил, вымаливая пощаду. Но я лишь равнодушно смотрел на этого червяка, не испытывая ни жалости, ни даже морального удовлетворения. Досадно. Ведь именно последнего мне в жизни стало сильно не хватать.

— А теперь вторую, Насшафа, — холодно изрек я, направляясь к выходу.

— Нет! Подожди, Ризант! Моя магия! Я же никогда не смогу колдовать!

— А ты неисправимый оптимист, Хеенс, если думал, что тебе это позволю, — изобразил я на прощание кривую улыбку, и покинул отгороженный закуток с пленниками.

Через три шага меня в спину догнал истеричный вой алавийца. Видимо, альбиноска уже взялась за работу.

Безликие, занятые тренировками, нервно супили брови. Их эти вопли явно не радовали, мешая сосредоточению и концентрации. Но ничего, потерпят немного. Скоро все темноликие отродья переедут в отдельное умеренно-комфортабельное жилье за конюшней. И здесь снова станет спокойно.

— Лиас, будь добр, подойди, — распорядился я.

— Слушаю тебя, Ризант, — дисциплинированно возник рядом со мной изгнанник.

— У меня есть для тебя кое-какое небольшое поручение.

— Я весь внимание.

— Отправь Орванделу послание, — произнес я.

— И какое?

— Попроси его распространить информацию о том, что отныне Маэстро объявляет щедрую награду за каждую пару алавийских ушей. Пять… нет, десять золотых! Пусть жизнь темноликих ублюдков на наших землях станет немного сложнее.