Когда взойдет Северная звезда

Ночь перед концом

- В-винс, - наконец проговорил я.

Паук оживился.

- А меня… - он осекся. Затем продолжил, всхлипнув:

- У меня нет имени. У тебя есть, а у меня нет.

- Хочешь, я дам тебе имя?

Он оживился. Восемь глаз засверкали.

- А так можно?

- Не знаю, - сказал я.

Пауку понравилась идея, и хелицеры нервно зашевелились.

- Хорошо. – Он потер лапки. – Но помни, что имя должны знать только ты и я.

- Ведь другие могут услышать имя, - удивился я.

- Они услышат звук, а настоящее имя будем знать только мы. Ты должен помнить его, иначе не сможешь меня позвать, - сказал паук и сверкнул глазами.

Я задумался. Наверно, это должно что-то значить.

- И оно должно быть красивым, - добавил большеног. – Я люблю все красивое. Ты видел паутину?

Я кивнул.

- Правда, она красивая?

Я снова кивнул. Для паука она, конечно, прекрасна. Разве тут поспоришь.

- А ты видел росу на паутине в утреннем солнце?

Он даже затрепетал от волнения. Закатил глаза и театрально вскинул лапки. Волоски на них встали дыбом.

- Да, - согласился я, - это действительно красиво.

- Жаль, я не умею плести паутину, - паук в бессилии опустил конечности.

- Роспа, - выпалил я. – Я буду звать тебя Роспа – роса на паутине. Никто не догадается. Это будет наш секрет.

- Мне нравится, - паук подбоченился и задумчиво зашевелил хелицерами. – Мне действительно нравится!

Я облегченно вздохнул. Значит, Роспа. И надо всегда помнить, что это роса на паутине.

- Теперь, когда у меня есть имя, - торжественно объявил Роспа, - ты можешь спрашивать у меня, что угодно. А я буду отвечать тебе.

- Что спросить?

- Тебе решать.

- Где мой отец? – сказал я первое, что пришло в голову.

- Он за дверью, - таинственно прошептал паук.

- За какой дверью?!

- Ты был рядом.

- В пещере?! – догадался я.

- Прости, но больше я ничего не знаю, - Роспа отвернулся. – У меня еще слишком маленький уровень. Вот когда я выросту, и мы с тобой подружимся сильнее, тогда я смогу не только рассказать тебе всякие вещи, но и покажу тайны мира, поведаю секреты. – Он приблизился. – А сейчас дай мне кристалл, чтобы закрепить нашу дружбу.

Я протянул камень, и он вспыхнул желтым огнем.

- И ты качай Интеллект, а то из тебя слово не вытащить, - бросил Роспа и окончательно ушел в тень. – Будем хоть беседовать на равных.

Только восемь глаз остались сверкать во тьме. Постепенно они расплылись, превратились в далекие звезды, и я полетел навстречу. Одна звезда сияла ярче других. Она манила меня. Я развернулся и устремился к ней в бескрайние дали. Но где-то на полпути растворился в небытии.

* * *

Олис не спала. Она лежала на кровати и вслушивалась ночные звуки. Ее интересовал лязг металлических доспехов и тяжелые шаги воинов, которые возвращаются с дежурства. Это послужит сигналом к действию. Новые дозорные будут сонными, да и суета со сменой караула на руку. Ей останется аккуратно выйти из дому, пробраться к частоколу и перемахнуть в знакомом месте. А там – ищи ветра в поле. Когда обнаружат, что ее нет, пройдет несколько часов, и она будет уже далеко. Она не знала куда идти, что делать, но это было неважно. Лишь бы подальше от деревни. За ней вышлют погоню, будут искать десятки воинов. Но на этот раз не надут. Она больше не глупая девчонка.

Было ли ей страшно одной идти в ночной лес, полный опасностей? Нет. Гораздо страшнее было завтра поутру отправиться под венец со Свиксом. Только не с ним. Даже если Винс мертв. Даже если сама она сгинет в чаще. Но только не Свикс. Он стал другим. Теперь это не тот молодой лоргис, которого она знала раньше. Теперь он – сын старосты. Просто отказаться она тоже не могла. На нее давили со всех сторон: отец, Дорнс, Свикс и этот гад Маголс. Его она боялась больше всего. Он не шутил с угрозами. Этого было уже достаточно, чтобы сбежать, но было еще одно – самое главное: Винс жив и он вернется. Он найдет ее. Олис знала это.

Под кроватью лежала сумка со всем необходимым. Девушка давно готовилась и успела собрать немало. Втайне от отца, от всех она готовилась к сегодняшней ночи. Она не маленькая, сможет выжить.

И вот час настал. На улице забренчал усталый воин. Он медленно шел домой и, кажется, уже спал на ходу. Олис поднялась, вытащила сумку, накинула куртку, взяла в руки сапоги, чтобы не было слышно шагов, и двинулась к выходу. Взялась за ручку, толкнула дверь – заперто. Заперто! Олис бросило в жар. Неужели отец все знал?! Оставалось окно. Девушка дернула ставни – не поддаются. Олис толкнула сильней, еще сильнее – бесполезно. Она была заперта, словно птица в клетке.

Тогда девушка вернулась к двери и стала изо всех сил дергать ручку, но та даже не двигалась. Теперь ей терять было не чего. Она надела сапоги и ударила – ничего. Подхватила табурет и со всей дури врезала в дверь – стул разлетелся в щепки.

- Доченька, - послышался усталый голос Огранса, - успокойся.

- Выпусти меня! – крикнула Олис.

- Ты же знаешь, что я желаю тебе только добра…

- Выпусти! Ты не понимаешь!

Девушка забарабанила в дверь.

- Не губи себя…

- Открой дверь!

- Ты еще слишком молода, - Огранс стал говорить настойчивей. – Я лучше знаю, что для тебя важнее!

- Ты ничего не знаешь!..

Губы Олис затряслись. Она вдруг поняла, что это бесполезно. Отец не выпустит ее.

- Пока еще я за тебя отвечаю, и я решаю, что ты будешь делать! – Огранс топнул ногой.

Олис села на кровать и разрыдалась. Она не скрывала слез.