Когда грохот и шипение молний стихли, Семечка скользнула под койку и сжалась в комок рядом со щенком. Она обняла его трясущуюся лапу своими маленькими ручками.
Роза тоже пробралась к ним и легла рядом.
Никто из них не произнёс ни слова. Семечка вспомнила о своей «набитой магией сумке» и как ей было стыдно признаваться, что эта сумка пуста.
Она попробовала придумать какие-нибудь умные слова, которые могли бы утешить щенка, но ей не приходило в голову ничего путного.
– Пожалуйста, не говорите моим родителям, – пробормотал щенок.
– Мы не скажем, – Роза погладила его по уху. – Знаешь что? Я боюсь тёти Далилы. И дяди Эдвина. А ещё я боюсь пауков – маленьких и шустрых, которые прячутся в ботинках. И я боюсь, люди поймут, что я не очень хорошая Королева.
Щенок уткнулся носом в лапы.
– Я боюсь Донного Мира, – шептала Семечка. – И мор-котов, и скиттеров. Боюсь закончить жизнь в их супе. Я боюсь Миледи. И я боюсь, что все узнают, что я не гожусь в Драконо-Борца-и-Защитника-Своего-Народа.
– Это не то же самое, – пробормотал щенок. – Ты же не боишься лазать по деревьям, правда?
«Нет», – подумала Семечка.
Во всём мире не нашлось бы ни одного минч-уиггинса, который бы боялся лазать. Для минч-уиггинсов лазать было так же естественно, как для Колдовских Гончих поглощать грозы и глотать молнии.
Семечка теснее прижалась к щенку и тихонько спела о чернике и буковых орехах. Песня помогла им успокоиться, хотя они были ужасно голодны и напуганы.
Они поспали немного. А проснулись от того, что Миледи возвратилась в гору.
Семечка, всё ещё в полусне, услышала, что шаги Миледи стали… другими.
Выглядела она тоже иначе. Проходя мимо прутьев решётки, ведьма шаталась почти так же, как измождённые Колдовские Гончие.
Её волосы разметались, а длинные рукава были оборваны и открывали взгляду серые перья на локтях ведьмы.
Она пахла магией, причём магией, которая, как знала Семечка, принадлежала одной роще деревьев в Парящем Лесу.
Только теперь это была её магия.
Семечка резко выпрямилась, онемев от ужаса.
Миледи прошествовала мимо камеры, не удостоив их и взглядом.
Мама и папа щенка покорно следовали за ней.
Ужас Семечки отразился в их глазах.
Когда Миледи скрылась из виду, отец щенка хрипло сказал:
– Она высосала всю магию из половины деревьев в Поселении Скиттеров. Завтра утром она примется за Минчгород. Драконо-Борец-и-Защитник-Своего-Народа, ты бы могла…
– Пошевеливайтесь, собачки, – прикрикнула Миледи, ушедшая вперёд по туннелю. – День прошёл плодотворно, мне надо отдохнуть.
Колдовские Гончие молча пошли за ней.
Семечка, Роза и щенок прижались друг к другу.
– Она ворует магию? – прошептала Роза. – Но зачем?
– Чтобы стать ещё могущественнее, – тоже шёпотом ответила Семечка.
Щенок проскулил:
– Но это же магия Парящего Леса.
– Больше нет, – сказала Семечка. – Теперь это её магия.
Во что бы превратился Парящий Лес без магии?
Он стал бы просто лесом, как и любой другой лес.
Это уже достаточное горе для всех его обитателей.
Но есть и другой, не менее важный вопрос.
Что стало бы с Долиной Света, если бы Парящий Лес утратил магию?
Многие люди не почувствовали бы никакой разницы.
Другие бы заметили, что звёзды светят не так ярко, как раньше, а пение птиц больше не приносит радости. И что Дэши Простец и Мэнси Деревенщина больше не улыбаются и не смеются.
Вот и Второй Великий Секрет: Парящий Лес – это бьющееся сердце Долины Света.
Без него радость в Долине исчезла бы.