Кольцо мертвой ведьмы

Глава 6 Кузнечик и Лопата

«Ну, наконец-то!» — чуть не выкрикнул напряженный Илья, когда увидел трех мужиков, скорым шагом направляющихся к окраине поселка. Они явно шли в трактир. Куда же еще?

Присоединившись к ним, Илья двинулся по дороге, ведущей к трактиру возле моста. Мужики вполголоса обсуждали трактирщика Милха, который собирался в своем заведении устроить электрическое освещение, но Илье было не до этого. Он делал вид, что слушает, поддакивал, если к нему обращались, но думал совсем про другое.

Все дни, прошедшие с момента, как уехал Анфим, бригадир прожил, как на иголках. История с избиением Ролана наделала шума в Заречье, но никому даже в голову не пришло, что в этом может быть замешан один из бригадиров Горбыля. Так что этот случай благополучно сошел ему с рук. Да это его и не сильно волновало.

Беспокоило другое. Вокруг вроде бы все спокойно, но Илья был уверен, что Волчара и его подручные где-то рядом. Сегодня это чувство давило особенно сильно. Почему-то не хотелось идти в трактир одному. Поэтому он и не пошел один, а ждал возле околицы, когда кто-нибудь двинет в направлении моста.

Трое попутчиков — это хорошо, но защита от Сыскного Указа — прямо-таки скажем, смешная. Если Волчара выйдет из кустов и решит его арестовать, мужики и слова поперек не скажут. Да он бы и сам не сказал, если честно.

Сегодня вечером вернулся караван, а с ним и Анфим. Наводить справки о парне у вернувшихся мужиков Илья не стал, дабы не вызвать подозрений. После работы он тайком забежал к Анфиму в барак, постучал в его дверь, но ответа не получил. Если парень не дома, то он явно в конторе.

Туда Илья не рискнул идти, а решил посидеть в трактире. Если через час-два Анфим не придет, то надо тихо улизнуть и заглянуть к парню домой. Но почему-то он был уверен, что товарищ обязательно придет в трактир. Поэтому Илья шел туда, борясь с желанием рвануть и побежать, словно ребенок, который никак не дождется подарка.

«Только вот что за подарок меня там ждет?»

Путь до трактира прошел без приключений. Войдя в зал, Илья со спутниками окунулись в гул голосов. По привычке, он сразу прошел к стойке и поздоровался с Милхом.

Тот удивленно вскинулся:

— Илья? Ты? — трактирщик явно был удивлен.

— А чего такое? — усмехнулся тот.

— Да я это, — забормотал коротышка. — Думал ты не придешь сегодня. Почему-то я так думал…

Руки, которыми тут протирал стеклянную кружку, вдруг задрожали.

— Да ты проходи, Илья. Проходи…

— Что, можно? Ну, спасибо!

Илья ухмыльнулся. Странно как-то этот болван ведет себя, но не до него сейчас.

— Да конечно, ты чего? — трактирщик улыбнулся. — Вот, пиво бери.

Взяв кружку пива, Илья направился за один из столиков, возле дальней стены. Присев там на лавку, парень не спеша осмотрелся. Вроде в зале новых рож не наблюдается.

Каждый вечер он ходил сюда, дабы не вызвать подозрений. Илья просто нутром чуял, что Волчара и его молодые помощники где-то рядом, но публика в трактире не вызывала опасений. В основном сюда заходили окрестные мужики, да проезжающие караванщики. Даже при всей своей подозрительности, Илья не мог заподозрить их в работе на Сыскной Указ.

Как бы там ни было, на душе сейчас почему-то очень погано. Постоянная угроза возвращения Волчары мешала жить нормальной жизнью. Как улучшить свое положение Илья не знал и ничего путного в голову не лезло. Ясно только одно — сперва нужно хорошенько поговорить с Анфимом и узнать результаты его поездки.

Кто-то подошел к столу. Не секунду показалось, что это Анфим, но это оказался маляр Игнат.

— Здорово, Илья. Отдыхаешь?

— Здорово. Садись.

Они пожали друг другу руки. Игнат присел рядом.

— Надоела мне эта работа, — сказал маляр, вытягивая ноги под столом. — Достали уже поездки эти. То работай, то, как дурак, с места срывайся — иди, караван сопровождай. Не успели тогда вернуться, как опять ехай! Я что, Горбылю, лошадь что ли? Хочешь ее в телегу, хочешь в соху…

В другое время Илья с удовольствием поддержал бы подобный разговор, чтобы узнать потребности простого мужика-работника. Эти знания могли пригодиться в далеком будущем, если бы Илья все-таки нашел деньги на создание своей бригады. Но сейчас не до этого. Тут о далеком будущем не помечтаешь — жизнь на нитке висит!

Однако он сделал вид, что сочувствует маляру.

Слушая его, Илья колебался, а затем не выдержал. Он спросил, стараясь, чтобы его голос звучал равнодушно:

— Ну как поездка прошла? Было там что-нибудь интересное?

Маляр ухмыльнулся:

— А ты чего, не слышал? Там столько всего! Про Жабу с Анфимом слышал?

От неприятного предчувствия стало не по себе. Но Илья, стараясь говорить равнодушно, сказал:

— Да нет, я сегодня вечером в контору не заходил.

Игнат тихо засмеялся:

— Сейчас все расскажу, и про Анфима и прочее.

Он махнул рукой, подзывая официанта.

Пока Игнат, не спеша, заказывал себе пива, Илья с трудом удерживался, чтобы не схватить маляра за грудки и, брызгая слюной, не заорать ему в лицо, требуя уже начинать рассказ. Нервы за эти дни расшатались до последней степени…

Через минуту на столе уже стояли три кружки пива.

— В общем, так, — сказал Игнат, сделав большой глоток и вытирая рукавом рот. — Я тебе, Илья сейчас всё по порядку расскажу. Там сплошная беда была, а не поездка. В общем, началось все это в первый же вечер, как мы туда прибыли. Да ты угощайся…

Илья, позабыв о пиве и всем остальном, внимательно слушал. Появилось нехорошее предчувствие, что сейчас он узнает что-то очень плохое. Он придвинул себе одну кружку и кивнул, благодаря.

— Ну, значит, это в первый вечер началось, — начал рассказ Игнат. — Сидим мы там в «Треугольнике». Всё путём! Еще не так поздно, время — около одиннадцати. И тут, я сам видел, через двери вбегает кто-то, бежит через зал и прямо башкой об стойку — хлоп! Ну и на пол, с копыт долой! Ну, народ, ясно дело, всполошился.

Игнат прервался и сделал глоток из своей кружки.

— Рассмотрели, а это мальчонка. Еще малой совсем, лет семь ему. Сперва шутить начали, дескать малец где-то выпивку достал, напился и за добавкой прилетел. А тот вдруг очнулся, да как начнет орать, да и натурально лужу на полу сделал!

— Ну, народ собрался, чего-то там шумели. Вроде малец там чего-то про «Ведьмин пустырь» начал лепетать. Там сразу нашлись любители, пошли посмотреть. Я уж было забыл про это, как вдруг смотрю, опять шум в дверях. Принесли еще двоих. Я там прям рядом был, всё своими глазами видел.

Илья, слушая его, молчал. Мыслей в голове не было — он тупо внимал, а маляр непринужденно молол языком:

— Принесли и положили на пол двоих парнишек. Одному лет семнадцать, а другой постарше. Который старше, тот тихо лежит, пузыри ртом пускает, а который младше — чего-то там про ведьму бормочет. Я тогда мало что понял, но потом мне сказали, что он там клялся, что они ведьму на пустыре встретили — она вся в белом, а лицо и руки черные! И потом, только на следующий день уже, когда многое выяснилось, оказалось, что эти трое — братья. Младшенького, вроде бы, снаружи оставили, на шухере, а старшие на пустырь полезли — сокровища какие-то искать. Ну, там ведьма их и прихлопнула.

Слушая всё это, и так напряженный сверх меры Илья почувствовал себя пришибленным. Как реагировать на эту историю, он не знал. Бред какой-то…

— Ну, понятное дело, в ведьму никто не поверил, — продолжал Игнат. — Там ведь народ серьезный, в «Треугольнике». Я сам видел, как один мужик на спор взял лампу и сразу же, в полночь, полез на этот пустырь, проверить там ведьма или нет.

— И что? — не удержался от вопроса Илья.

— Да ничего. Вернулся живым и здоровым. Говорили, что он, то ли тридцать, то ли пятьдесят рублей в этом споре выиграл.

— А Анфим-то тут при чем? — спросил Илья и тут же пожалел, что этот вопрос у него сорвался с языка.

Однако Игната этот вопрос ничуть не удивил.

— А что Анфим? — ухмыльнулся маляр. — Он в тот вечер там был, это точно. Я видел, как он у стойки сидел, пиво пил. Ну, и с парнями за столом сидел, а потом… Сейчас я тебе по порядку расскажу, что дальше было.

Игнат сделал несколько глотков пива из кружки.

— Короче, мы с мужиками в тот вечер задерживаться не стали. Они там еще возились вокруг тех троих, а мы ушли. Конечно, немного жутковато было там идти рядом с этой стеной, что-то там все-таки есть такое на этом пустыре… Страшно там как-то… Ну, в общем, дошли мы нормально, спать легли. Всё, как обычно.

— Наутро просыпаемся, а у начальства переполох. Жаба орет, словно ему причинное место защемили. Он ведь в «Треугольник» не ходит. У них с Кирюшей там своя компания, они играют и пьют вместе. И вот Жаба рассказывает, что уже вечером, как стемнело, он зачем-то в контору сунулся, она ведь рядом, и видит там Анфима. Тот чего-то копошится и сумка у него в руках.

От этих слов Илья почувствовал, как его тело покрывается мурашками и вообще, накатывает непривычная слабость, Стало казаться, что еще немного, и он потеряет сознание.

— Ну, Жаба налетел на парня, мол, чего ты тут шаришься, а тот как пошел, как пошел! Обругал Жабу на чем свет стоит. Говорит, надоели вы мне, ухожу я. А Горбылю, передайте, что я ему долг отца верну. Не сразу, но верну. Вот так сказал, и Кирюша там был, всё слышал.

— И что дальше? — тихо спросил Илья.

— А вот и дальше. Утром Жаба полез в контору, а там разгром. Денежный шкаф взломан и деньги тю-тю. Анфим их к рукам прибрал и ноги сделал. Говорят, там сорок тысяч было. Представляешь!

Илья ничего не сказал. С одной стороны он понимал, что Игнат не врет, не в его это стиле. Но всё услышанное не лезло ни в какие ворота. То ведьма на пустыре, то Анфим зачем-то грабящий контору.

Между тем маляр сделал несколько больших глотков и продолжил:

— А самое интересное дальше было! Кирюша и Жаба, как полагается, властям об ограблении заявили. Там стража набежала, шериф приехал. Все как надо сделали, Анфима в розыск объявили. Выяснили, что он ночью вышел на тракт и пошел в сторону Аргенира. он там остановил местного мужика на телеге, который домой с той стороны ехал. Анфим заплатил ему и тот его подвез до… Я не помню, как оно называется, но большое село, километрах в тридцати к северу по тракту. Там видели, как он еще одного мужика нанял, тот его еще дальше увез…

Игнат сделал несколько глотков и вытер губы:

— Вот! Но это не главное. Стали мы домой собираться и тут…

Маляр замолчал и тихо засмеялся.

— Перед отправкой, к нам шериф местный подошел. А Жаба в это время нес к телеге какой-то сверток, увидел шерифа, вздрогнул, и уронил пакет на землю. Тот упал, порвался, а там деньги! Вся касса! Представляешь? Оказывается, Анфим кассу не грабил! Это Жаба проследил за парнем, увидел, как тот с крестьянином уезжает и решил деньги к рукам прибрать, а на Анфима свалить.

Внимательно слушающий Илья совсем растерялся.

— А где он сейчас? — с трудом ворочая губами, спросил он, сам точно не зная, кого именно имеет в виду.

— Жаба-то? — откликнулся Игнат. — Его быстро скрутили и под замок. Кирюша говорил, что он сразу его подозревать начал. Этот урод сейчас там, в участке, сидит и вот интересно, будет ли Горбыль его вызволять или нет? Вот посмотрим, что у них дальше будет.

Маляр сделал большой глоток из кружки.

— Вот такие дела. Видишь, сколько новостей!

— Н-да, — с трудом выдавил из себя Илья.

Ситуация его, мягко говоря, озадачила. Если бы не безумные парни, всё было бы просто и ясно. Анфим нашел сокровище и «сделал ноги», а Жаба решил подгадить. Но вот эти ребятишки с ведьмой, портили всю картину. Кто они такие? Может быть, эти двое из компании Саввы? Те самые племянники, которые и заложили клад на пустыре?

Илья посмотрел на маляра, который с беспечным видом попивал пивко, и спросил:

— Так, а что дальше-то с парнями было? Ну, которые от ведьмы пострадали.

— Да ничего. Родным отдали. У них у всех троих, по ходу, крыша поехала.

— А неизвестно, откуда они?

— Вроде местные. Там какая-то деревня километрах в пяти в сторону Гаваней. Вот они оттуда. И, кстати, — маляр воровато огляделся и понизил голос. — Тот, который старший — он из Сыскного Указа. У него «герб» нашли.

Если раньше, Илья сидел, словно его пыльным мешком огрели, то после этих слов, он почувствовал, словно его, вдобавок, еще и облили ледяной водой.

«Вот те раз», — только и подумал он.

— Вот такие дела, Илья.

— А что там про Савву слышно?

— Это про какого? — удивился маляр.

— Ну, как какого? Из Ключей! В прошлый раз, помнишь, его арестовали ведь.

— А… Ну да. Но чего-то ничего нового я про него не слышал.

— Понятно.

Илья задумался, пытаясь привести в порядок мысли. Через несколько минут Игнат пересел за другой столик к дружкам, а Илья сидел, тупо уставившись в стол перед собой, и ничего не мог придумать. В голове ветер гулял. С одной стороны — можно предположить, что Анфим нашел-таки сокровище. Но как быть с парнями? Он что, надавал им по шее, да так, что те разум потеряли? Маловероятно. Парень не дурак, но достаточно хилый. Скорее те двое надавали бы по шее ему.

Если отбросить бред про ведьму, то в остатке остается, что Анфим нашел сокровище и решил сбежать. Собирается ли он делиться со мной или нет, это вопрос. Можно предположить, что его заметили, и он решил не рисковать, а сразу направился в Аргенир, чтобы потом подать весточку о себе…

Илья рассматривал ситуацию и так и этак, с разных сторон, но всё упиралось в этих трех обезумевших братьев и ведьму.

Чушь какая-то!

Игнат виднелся уже в другом конце зала. За соседним столиком молча тянули пивко двое местных мужиков, вернувшихся с караваном. Илья решил поговорить с ними. Он поднялся на ноги и увидел, что к нему подходит Милх.

— Слушай, Илья, — доверительным голосом тихо сказал тот. — Есть дело к тебе.

— Ну?

— Тут мне одну вещь купить предлагают и надо посоветоваться. А к кому у нас обратишься? Вот я и хотел, чтобы ты глянул, и мнение свое сказал.

— А что за вещь?

— Да так, глупость, но может пригодиться. Ты удивишься, когда увидишь. Гарантирую!

В другое время, Илья бы насел с расспросами или сразу же предложил взглянуть, но сейчас не до того.

— Ладно. Гляну.

— Вот и ладушки. Подожди, как народ разойдется.

— Хорошо.

Трактирщик отвалил, а Илья подсел к мужикам. Через полчаса он снова вернулся за свой стол. Ничего нового узнать не удалось. Двое собеседников, слово в слово, пересказали рассказ Игната.

«Чушь какая-то! — думал парень. — Ведьма с черными руками… Бред!»

Кроме этого сильно не нравилось, что один из тех ребятишек из Сыскного Указа. И чем больше об этом думал Илья, тем больше ему всё это не нравилось.

Тот молодой сыскарь мог быть кем угодно. Он мог просто искать сокровища Саввы, но мог быть и из команды Волчары. Если это так, то…

Илья сидел и чувствовал, как от неприятных переживаний у него немеют ноги.

«В любом случае, — размышлял он. — Кем бы ни был тот парень, он сыскарь, а это значит, что Волчара скоро узнает про это дело. Узнает он и про побег Анфима и кто знает, какие ассоциации в его голове родятся?»

Учитывая, что со времени инцидента прошло уже несколько дней, то Волчара наверняка уже давно в курсе этих событий. А если он узнал про пустырь, то наверняка сообщили ему и про «ограбившего» караван парнишку из Заречья. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы предположить, что и он, Илья, может быть как-нибудь с этим связан.

Настроение стало ужасным. На Илью просто давило предчувствие беды. Он отхлебнул пива, и оно на вкус показалось ему сущей мочой.

«Бежать надо», — возникла первая умная мысль за этот вечер.

Посмотрев в сторону входных дверей, он увидел, что незнакомый парень, сидящий там, быстро отвел взгляд.

«Вот оно. Началось. Уже следят».

Илья спокойно отпил несколько глотков ставшего вдруг отвратительным пива и еще раз посмотрел на парня. Рожа незнакомая. Раньше его он тут не видел. Просто сидит рядом с дверями и пивко тянет. Можно, конечно, тайком расспросить Милха, что это за тип, но смысл?

Бежать надо!

Народ, тем временем, понемногу начал расходиться. Илья с тоской смотрел в спины мужиков, которые идут себе по домам, и знать не знают, что сегодня их бригадира, может быть, убьют.

Эта мысль, как ни странно, придала сил. Илья задумался.

«Бежать надо! — билось в голове. — Бежать немедленно!»

Выйти с толпой — не выход. Сыскари на выходе покажут герб и дело с концом. Могут и стражу привлечь, благо участок через дорогу. Нет! Надо как-то ускользнуть. В темноте добраться до дома, подхватить заначку, раствориться в темноте, а потом пешком пробираться в Аргенир. Там может и удастся разыскать Анфима.

Сидеть же в Заречье дальше — смерти подобно!

Но, сперва надо выбраться из трактира. Илья просто физически чувствовал, как сужается круг облавы вокруг него.

«А может, у меня нервы шалят? — появилась мысль. — Может, зря я нагнетаю?»

«Нет! — тут же ответил он себе. — Волчара не такой дурак и не просто так тогда меня отпустил. Да и парень этот у входа. Странно сидит, словно только разыгрывает из себя отдыхающего».

Илья вспомнил, как их учили основам тайной работы. Вспомнилась фраза одного из наставников:

«Если вам начинает казаться, что на вас начинается охота, то это значит, что охота на вас уже давно идет, а вас самого с минуты на минуту будут брать».

Между тем, людей в зале становилось все меньше. Придав себе беспечный вид, Илья сидел и мизерными глотками пил пиво.

«Из зала только один выход, — размышлял он. — Но ведь, наверняка, из трактира есть служебные выходы. Но как туда попасть?»

Вспомнился Милх со своей просьбой.

Илья решился. Он встал и беспечной походкой подошел к стойке.

— Мне вставать завтра рано. Давай посмотрю, что у тебя и пойду.

Он натурально зевнул.

— Хорошо, — кивнул трактирщик. — Идем.

Илья обошел стойку и вслед за коротышкой зашел в служебный коридор. В конце его свернули в еще один короткий коридорчик, где установились возле двери, запертой на замок. Трактирщик зазвенел ключами.

— А где у тебя тут выход на улицу? — поинтересовался Илья, оглядываясь на коридор. Там тихо и ничего подозрительного, только доносились голоса мужиков из зала.

— Да тут выход, — беспечно отвечал Милх. — Если хочешь, из комнаты можешь выйти. Только через двор придется пройти.

«Пока все неплохо складывается, — ободрено подумал парень. — Сейчас гляну, что у него здесь, а потом распрощаюсь и выйду во двор и к воротам. Хотя, лучше в другую сторону, через забор. Милх, конечно, удивится, но плевать на него, я в эти края вернусь уже не скоро».

Коротышка потянул за дверь, открыв вход в темную комнату.

— Сейчас я лампу зажгу. А ты проходи.

Милх шагнул в темноту. Илья двинулся за ним, ибо старался быстрее убраться из освещенного коридора. Слышно было, как трактирщик чиркнул спичками. Сверкнул огонек — фитиль лампы, которую зажигал Милх, начал разгораться, освещая комнату. В этом свете удивленный Илья увидел рядом фигуры людей. В первую секунду он подумал, что это манекены в натуральную величину, которые трактирщик собирался поставить в трактире. Но через секунду Илья понял, что ошибся, и это не манекены, а живые люди. Он рассмотрел четверых. Молодые парни… Кто-то, стоящий за его спиной, приставил к его горлу лезвие ножа.

В тишине лампа разгорелась, немного осветив комнату.

— Ну, здравствуй, — сказал знакомый голос с левой стороны.

Немного, насколько позволял нож у горла, повернув голову на звук, Илья остолбенел, увидев вышедшего из темноты человека.

Волчара!

«Вот это они меня взяли, — только и подумал парень. — Как ребенка и второй раз уже».

— Спокойно, — послышалось сзади.

Кто-то взял его руки, свел за спиной и начал связывать веревкой. Сил, чтобы сопротивляться не было. Слишком сильным оказалось потрясение от внезапного ареста.

— Веди! — Волчара кивнул трактирщику.

Тот подхватил лампу, двинулся к противоположному концу комнаты и угодливо забормотал:

— Идемте, у меня все готово.

Они миновали дверь и оказались на улице, во дворе трактира. Там уже царила ночь. Вокруг тишина. Тихо шуршит листва деревьев за забором вокруг двора. Свежий воздух почему-то сразу придал бодрости и развеял уныние. Парень почувствовал прилив сил. Апатию как рукой сняло.

Илья шагал через двор, повесив голову, но при этом осматривался украдкой. Темный двор — несколько телег, штабеля старых ящиков и бочек. В разных концах просторного двора небольшие подсобные постройки. Забор высокий — под два метра, но перелезть его — дело пары секунд. Однако попробуй, перелезь, когда руки за спиной связаны.

Первым шествовал трактирщик. За ним один из сыскарей. За спиной сам Волчара и с ним, как минимум, трое парней. Смысла делать рывок нет, тем более, что руки связаны за спиной.

Трактирщик подвел их к небольшой выбеленной кирпичной постройке на другой стороне двора — дверь и треугольные стены под покатой крышей до земли. Видно, что тут скрывается лестница под землю, в отдельный подвал. Милх распахнул металлическую дверь и начал спускаться вниз.

Илья покорно шагнул на каменную лестницу, с досадой думая, что если сейчас не выкрутится, то этот подвал и станет конечной точкой в его жизни. А умирать ему совсем не хотелось.

Впереди трактирщик загремел засовом, отпирая еще одну дверь.

— Вот, смотрите, — Милх обернулся, угодливо заискивая перед сыскарями. — Тут видите дверь у меня какая. Я как знал — особый засов сделал. Он вытаскивается, видите? Вот, вытаскивается и изнутри кладется. Теперь вы можете изнутри запереться.

— Шагай, — презрительно бросил ему парень, идущий перед Ильей.

Коротышка заткнулся и быстро юркнул в дверь. Войдя в проем, в свете масляной лампы, что держал в руках трактирщик, Илья увидел весьма просторный, вытянутый подвал. Метров семь шириной и раза в три длиннее. Здесь вразнобой стояли ящики и бочки. Трактирщик поставил лампу на ящик возле противоположной стены, обернулся и опять затараторил:

— Ну вот, видите, какое место? Как раз для ваших дел.

— Вон там вот, — он кивнул в другой конец комнаты, теряющийся во мраке. — Там земля мягкая и лопаты есть. Если что, то…

Илья сразу понял, что тот намекает, что там можно труп зарыть.

— Отлично, Милх, — сказал Волчара. — Ты просто молодец. Ступай.

Стараясь не смотреть на пленника, коротышка быстро проскользнул к двери.

— Вы тут можете запереться, — проговорил он. — Я уже показал, тут засов такой. Как будете уходить, переложите его и потом снаружи можете запереть.

Ему ничего не ответили, и он скрылся на лестнице. Один из парней закрыл за ним дверь и запер ее на «чудо-засов».

Только сейчас Илья рассмотрел, что врагов всего трое — Волчара и два парня. Остальные остались наверху, во дворе.

— Садись, — Волчара кивнул ему, показывая на один из ящиков.

Не пререкаясь, Илья покорно присел. Волчара разместился на другом ящике, в нескольких метрах от него. Масляная лампа у сыскаря за спиной не могла полностью осветить этот подвал, но она давала достаточно света, создавая в этом подземелье приятный полумрак.

Позади Ильи замер один из парней. Второй занял место в двух метрах справа, между ним и дверью.

— Прошлый раз ты мне кое в чем соврал, — скучным голосом сказал Волчара. — Скажи мне честно, это ведь ты убил Петруху?

Илья сразу понял, что тот про парня, который попался ему вскоре после бегства из «Треугольника».

— Я.

Бах! На голову пленнику обрушилась затрещина.

— Это что такое? — вскинулся Волчара. — Ты чего, одурел?

— Да я… Просто… — отвечал парень за спиной.

— Еще раз так сделаешь — ответишь!

По гневу в его голосе, было видно, что тот и правда недоволен подчиненным, а не разыгрывает спектакль.

— Ты уж извини его, — кивнул Волчара пленнику. — У Петрухи ведь друзья остались. Но сам согласись, как-то жёстко ты с ним обошелся.

Илья тяжело вздохнул и понуро пожал плечами. В голове вдруг высветился дерзкий план. Он понял, как можно спастись. Нужен рывок к лампе!

Лампа обычная — глиняный кувшин и фитиль под стекляшкой. Она только называется масляной, но на самом деле, топливом служит специальная горючая жидкость.

Нужно рвануться к Волчаре. Тот, скорее всего, уйдет в сторону, открыв путь. Надо сразу же схватить лампу, откинуть стекляшку и руками выхватить и затушить фитиль. Сразу разбивать лампу нельзя, иначе топливо ярко вспыхнет и в подвале станет светло как днем.

Поэтому нужно хватать фитиль, затушить и бросить его подальше. Потом уже разбить кувшин. Желательно о голову Волчары. Перехватить осколок покрупнее и вступить в бой. В темноте у него даже преимущество. А с осколком можно серьезных дел наворотить.

Также можно пробраться в темноте к двери и с помощью чудо-засова запереть этих гадов здесь. Хоть наверху еще двое или трое парней, но куда без риска?

Даже тут, один против трех — шансы невелики, но сейчас Илья не собирался идти на смерть, словно овца на бойню.

«Прорвусь, — твердо решил он. — Как только вырвусь, сразу же домой. Подхвачу деньги и бежать. Черта с два они меня найдут. Окрестности я лучше них знаю. Как оторвусь, то быстро двинусь в Аргенир, на поиски Анфима».

Главное тут: с лампой не оплошать!

Однако руки связаны. Надо как-то усыпить бдительность Волчары. Явно он хочет поговорить. Поэтому надо играть по его правилам, прикинуться туповатым и смирившимся с судьбой мужичком…

Эти мысли проскочили в его голове за секунду и Илья твердо решил действовать.

— Зачем ты его убил-то? — спрашивал Волчара.

— Да понимаешь, — просто ответил Илья. — Не люблю я, когда меня по лицу бьют. Шел я себе, а он набросился, повалил на землю и давай почем зря мне морду месить. Кому такое понравится?

— Ну, понятно. А «герб» его ты забрал?

— Я.

— И где он?

— Дома у меня.

— А точнее?

— В правом ящике стола, я там деньги храню, — соврал Илья. Деньги в столе он не хранил.

— Ну, это ладно, — сказал Волчара таким тоном, словно речь шла о каких-то пустяках.

— Я ведь тебя сюда привел не для того, чтобы о Петрухе говорить. Ты, я думаю, и сам понимаешь, о чем я тебя спросить хочу. Так ведь?

— Ну, — протянул Илья. — Есть кое-какие мысли.

— Вот и расскажи их мне.

— Ладно. Только как-то неудобно мне со связанными руками. Вы бы распутали их.

— В другой раз, — усмехнулся сыскарь.

Илья пожал плечами. Хоть он старался не подать виду, но его охватила досада.

«Ничего! — зло думал он. — Придется так. Сбить лампу на пол и попытаться затоптать фитиль. Если даже жидкость и вспыхнет, то она быстро прогорит. Придется поскакать и ногами их бить».

Ясное дело — шансы при таком раскладе, почти нулевые, но Илья всерьез собирался побарахтаться-потрепыхаться перед смертью.

Поэтому он, стараясь не выдать своих намерений, сделал грустное лицо и начал рассказывать:

— Всё началось еще в «Треугольнике». Сидел я там в номере с Саввой и зашли двое его парнишек. Как я понял, они искали место, куда можно их сокровища спрятать. Конечно, это я потом понял…

Ничего не скрывая, он рассказал, как понял, что клад, скорее всего, спрятан где-то в окрестностях «Треугольника» и о том, как пришел к выводу, что искать надо на «Ведьмином пустыре». Также, ничего не скрывая, рассказал о своем разговоре с Анфимом и как послал парня на поиски.

По лицу Волчары он видел, что тот не особо удивлен. Разве что слушал он со странным выражением лица.

— Вот так всё и было, — закончил свой рассказ Илья.

— Интересный рассказ, — похвалил его Волчара. — Знаешь, я ведь не люблю долгих разговоров. Мало с кем так беседую. Но вот никак не пойму, что ты за человек, если так легко обо всем говоришь?

Илья пожал плечами, а Волчара, прищурившись, продолжал говорить:

— В моей работе я привык, что из людей информацию надо вытягивать — угрозами или пыткой. Даже самого последнего ушлепка надо пнуть, чтобы он правду рассказал. А ты вот так говоришь, безо всякого принуждения. Но на ушлепка ты не похож. Почему же ты все так просто рассказываешь?

Илья пожал плечами:

— А смысл отпираться? Все равно убьете. Так какая разница?

— Ну, я бы поспорил, — сказал Волчара. — После пыток умирать легче. Хотя, сейчас не о том речь. Вот скажи мне, как ты думаешь, почему я в прошлый раз отпустил тебя? Ты об этом задумывался?

— А чего тут думать? Решили поиграть со мной, как кошка с мышью.

Волчара усмехнулся:

— А ты соображаешь. Вот послушай теперь, что я тебе скажу. Оставил в живых я тебя и правда, не просто так, а с умыслом. Вот эти ребята, — он кивнул на своих парней в комнате — они еще молодые. Но при своей молодости, они уже много чего умеют, однако в Сыскном Указе недавно. Вот я и решил тебя отпустить, чтобы они за тобой последили, понаблюдали. Опыта набрались. Скажи мне, только честно, заметил ты, что за тобой следят?

— Если честно, то не заметил. Чувствовал, что вы где-то рядом, это да. А так, слежки не заметил. Да и зачем им светиться? Ведь Милх за мной присматривал. Так ведь?

— Когда ты понял про Милха?

Илья хмыкнул:

— Да вот, только когда вы меня сейчас скрутили.

Волчара немного помолчал и сказал:

— Да, Милх за тобой приглядывал. Но мои парни следили за тобой в другое время. Я тебе сейчас кое-что расскажу.

— Все эти дни, за тобой следили трое моих парней. Меня здесь не было, другие дела были. А эти трое приглядывали за тобой, когда ты был вне трактира. Когда ты с Анфимом уединился в сарае на развалинах и рассказал ему о своих домыслах, то они тоже были рядом и слышали каждое твое слово.

Услышав это, Илья почувствовал, как у него немеют ноги. Который раз за этот вечер он был сильно поражен новостями.

Глядя на его лицо, Волчара ухмыльнулся:

— Да, Илья. Так и было. Не ожидал? А они все слышали. Видишь, какие они у меня молодцы.

Сыскарь придал лицу серьезное выражение.

— Да, молодцы. Были молодцами ровно до того момента, а потом вдруг засуетились. Весь следующий день они пытались меня разыскать, а когда это не вышло, то двое остались за тобой присматривать, а один к «Треугольнику» рванул — проверить твою догадку.

— Там у него родственники рядом живут. Вот он и привлек братьев. Конечно, это глупость несусветная — своих родственников притягивать к нашим делам. Но если вдуматься, то он где-то и прав. Вдвоем легче пустырь осматривать, чем одному, да и мальчонка сгодился. Он, наверное, сам за ними увязался, вот они и нашли для него применение — на стреме оставили. Так что, можно сказать, здесь мой парень действовал правильно. Ну, а дальше уже что-то неясное произошло. Ты ведь в курсе, что там произошло?

Илья кивнул:

— Да, сегодня мужики рассказали.

Волчара посмотрел на него несколько секунд и продолжил:

— С мальчонкой дело плохо. Он тронулся и в темноте сейчас под себя ссытся. Второй братан тоже плох. Не переставая, бормочет о ведьме. Дескать, видел ее — она в белом, а лицо и руки черные. Протянула к ним руки, которые вытянулись как змеи, схватила их и выбросила с пустыря. Жуть да?

Илья ничего не ответил.

— Ну, а мой Фрол тоже не радует, — продолжил рассказ сыскарь. — Я когда вошел к нему в комнату, он в потолок смотрел и бормотал не останавливаясь: Кузнечик, кузнечик, кузнечик… Как тебе?

— Это какое-то обозначение?

— Верно! — Волчара с небольшим уважением во взгляде посмотрел на пленника. — «Кузнечик», это кличка, которую мои парни дали нашему общему другу Анфиму.

— А мне вы какую кличку дали? — сам не зная зачем, спросил Илья.

— Тебя мы назвали «Лопата».

— Тоже неплохо, — пробормотал Илья, думая совсем о другом.

Сыскарь же продолжил свое повествование:

— Я пытался разговорить Фрола, но все без толку. Единственное, что он на секунду глянул на меня, словно разумный, и сказал «Клад был там и кузнечик был там». Вот и все. Как тебе эта история?

— История интересная.

— И вот я хотел поинтересоваться, может, ты меня просветишь, что там произошло?

— Понятия не имею. Я и сам думал об этом. Возможно, они там с Анфимом как-то встретились, на пустыре. А что там случилось и при чём тут ведьма, это я без понятия. Сам удивляюсь.

— Понятно, — вздохнул Волчара. — Жалко, что ты ничего не знаешь. Зря мы этот разговор затеяли, но попытаться стоило.

— И что теперь? — стараясь говорить спокойно, спросил Илья. — Убьете меня?

— Придется, — нарочито грустно сказал сыскарь. — Ты слишком много знаешь.

— А если я сделку тебе предложу?

— Это как?

— Если я сам попытаюсь разыскать парня и верну тебе сокровища?

Волчара хмыкнул:

— Это что же, ты хочешь, чтобы я поверил, что ты сейчас ринешься на поиски парня и если найдешь его, то сдашь мне и его и золото?

— Золото отдам, а вот парень вам зачем?

— Вопросы к нему есть. Много вопросов.

Илья понял, что на этот раз отпускать его не собираются. Значит, жить ему Волчара отмерил всего несколько минут.

Придется гасить лампу!

Но сейчас надо их успокоить, поговорить еще немного.

— Послушай, Мирон…, — сказал он, переставляя ноги в удобную для рывка позицию.

— Откуда знаешь, как меня зовут? — сразу же перебил и подозрительно прищурился сыскарь.

— Савва сказал. Когда вы перед «Треугольником» подошли ко мне, то я потом описал тебя ему, он и сказал, что знает тебя.

— Ясно, — Волчара странным взглядом посмотрел на пленника, который продолжил:

— Так вот. Когда ты меня прошлый раз отпустил, я сразу понял, что вы со мной не закончили. И была у меня мысль — все бросить и бежать, куда глаза глядят.

— Мы бы тебя все равно нашли.

— Не факт. Я бы мог…

Илья уже вздохнул, приготовившись к броску, но в этот момент в дверь постучали.

— Командир! — донесся истеричный голос из-за двери. — Это я!

Волчара, нахмурившись, подал знак парню, что стоял ближе всех к двери. Тот сделал несколько шагов, отпер засов и открыл дверь. Тут же на него из открывшегося проема кто-то навалился. Илья подумал, что пришедший решил обнять товарища.

В этот момент «обнимающиеся» парни у двери вскрикнули и протянули слабыми голосами:

— О-о-о-а-а…

Из спины ближнего парня показалось острие, разрезавшее на спине его куртку. Через секунду лезвие исчезло. Парни, словно дурачась, повалились на пол.

«Это какая же сила должна быть, чтобы сразу двоих проткнуть?» — потрясенно подумал Илья, глядя на темную фигуру в дверях.

Человек шагнул в подвал. Волчара вскочил на ноги. Стоящий за спиной пленника сыскарь сделал шаг к двери. Больше он пройти не успел. В воздухе что-то свистнуло и парень, схватившись за горло, упал на колени, издавая звук, словно он полоскал рот. Через секунду он упал на бок, страшно шипя, булькая и дергаясь в предсмертных судорогах.

Илья же не смотрел на упавшего, он вовсю таращился на темную фигуру с короткой рапирой в левой руке. Уже стало видно, что это широкоплечий человек среднего роста, одетый в черный кожаный плащ. Самое главное, что на лице его была черная страшная маска с широкой прорезью для глаз.

— Не дергайся, Мирон, — сказал незнакомец. — Подними руки.

Волчара повиновался. Человек в маске приблизился и остановился в нескольких метрах от Ильи.

— Так значит, ты тот самый мужик, которому Савва поручил нести сокровище? — спросил он, не глядя на пленника.

— Да, это я, — просто ответил Илья, совершенно сбитый с толку.

При таком раскладе, нырять к лампе было не очень разумно. Явно это очень профессиональный боец, к тому же вооруженный метательными штуками. Будь даже руки развязаны, шанс одолеть его ну очень мал.

— Сиди и не дергайся, — сказал тот. — Я с тобой потом поговорю.

Он друг протянул руку к лицу и снял маску. Илья увидел суровое, но весьма обычное лицо с широкими скулами, усами и копной вроде бы темно-русых волос. На вид — обычный мужик средних лет.

— Ну что, Азуб, — подал голос Волчара. — Все-таки мы встретились.

— А ты сомневался?

— Конечно, ты можешь убить меня. Давай. Кидай свою железку. Давай! Но перед смертью я тебе скажу — пройдут годы, и ты вспомнишь меня. Тебя может никто и не одолеет, но изнутри тебя будет точить мысль, что ты одолел меня только при помощи своих железок. В честном же бою ты меня не победишь! Давай, убивай, празднуй победу, или вернее сказать — празднуй позор!

Илья, слушавший эту тираду, быстро сообразил, что он присутствует при встрече старых врагов. Видимо этот Азуб являлся солидным бойцом, раз Волчара так легко прощался с жизнью. Илья сразу понял, что произнесенная сыскарем бравада — отчаянная попытка найти выход из смертельной ситуации. Тут Волчара действовал точно также как и он сам несколько минут назад — пытался заговорить врагу зубы.

Впрочем, плевать на Волчару! Надо самому как-то выкручиваться, но как?

— Хорошо, — сказал пришелец. — Сделаем все по-честному. Парень!

Илья понял, что обращаются к нему.

— Иди к нему и обыщи. Собери его оружие и брось подальше. Если хочешь жить, не дури, и не вздумай ему ничего оставить.

Парень поднялся на ноги и сделал несколько шагов к воину, повернувшись к нему спиной и связанными руками. Он не видел, чем, но тот быстро разрезал веревки, связывающие его запястья.

Не заставляя себя ждать, освободивший руки Илья направился к Волчаре и начал обыск. Он ощупывал сыскаря, готовый, что в любую секунду тот дернется и попытается схватить его, дабы использовать как живой щит. Однако Мирон стоял спокойно. Илья быстро обыскал его, вытащил лезвие, прикрепленное к запястью левой руки, лезвие на груди и по метательному ножу, которые были закреплены у каждого голенища сыскаря. Каждую вещь, он осторожно, и так, чтобы видел Азуб, закидывал за бочки в дальний темный угол подвала. Очень быстро он закончил.

— Всё. Больше у него ничего нет.

— Слушай, — сказал ему Волчара. — А ты ведь не простой мужик. Скажи, ты служил в армии или в полиции?

— Да какая мне армия? — хмыкнул Илья, отходя в сторону. — Я всю жизнь строителем работал. И в Ключах и тут.

— Ну что же, — подал голос Азуб. — Решим наш вопрос по-честному. Здесь и сейчас. Парень, — он снова обратился к Илье. — Запри дверь.

Илья шагнул к приоткрытой двери подвала. Ее закрытию мешали тела молодых сыкарей. Взяв одного за руку, он потянул его в сторону. В уме быстро возник дерзкий план побега. Делая вид, что закрывает дверь, выхватить чудо-засов из пазов, выскользнуть в дверь и запереть этих пауков в подвале.

Отбросив мертвеца, Илья схватился за другого сыскаря, и незаметно скосил глаза на Азуба. Тот стоял так, чтобы видеть и его и сыскаря. Отбросив тело в сторону, Илья подошел к двери. Выдернуть засов, проскользнуть на лестницу и запереть дверь с той стороны — дело трех секунд. Но Илья видел, что Азуб стоит, странно согнув руку, словно приготовившись что-то метнуть.

«Три секунды! — подумал парень. — Но велика вероятность, что всего лишь через секунду мне в спину прилетит железка».

Поэтому, сохраняя невозмутимость, Илья закрыл дверь и задвинул засов, однако подвинул в паз его всего чуть-чуть, лишь бы он держал дверь.

После этого парень повернулся к Азубу. Видя, как тот опускает руку, Илья понял, что правильно сделал, что не стал рисковать, ибо воин явно был начеку.

— Ну, как будем? — спросил воин сыскаря. — С оружием или без?

— Можно с оружием, но у тебя ведь короткая шпага, а я вообще без нее.

— Ты думаешь, я тебя и короткой не проткну?

Азуб повернулся к Илье и кивнул на мертвых сыскарей:

— Принеси. Две шпаги.

Не мешкая, Илья склонился над телами и вытащил одну за другой две шпаги из ножен. Осторожно держа их эфесом вперед, он подошел и протянул их Азубу. Тот, наугад выбрал одну и показал на сыскаря:

— Отдай ему.

Илья подошел к Мирону и подал тому клинок.

Азуб, положивший свою короткую рапиру на ящик, начал распоряжаться. По его приказу Илья переставил лампу на один из ящиков у стены и все они трое перешли к краю подвала, где на полу стояло несколько ящиков. Илья быстро передвинул их в сторону, освободив небольшое место, вполне достаточное для поединка. Когда оба врага вышли туда, воин приказал Илье увеличить яркость лампы.

Выполняя поручение, Илья быстро осмотрел лампу. Якобы для лучшей яркости он снял стеклянный колпачок и рассмотрел фитиль. Всё было так, как он и представлял. Затушить его пальцами — секундное дело. Однако, еще рано. Надо, чтобы враги схватились как следует.

— Теперь отойди в сторону.

Илья послушно отошел от лампы. Пока он ей занимался, Азуб сбросил плащ и кожаный жилет, на котором были закреплены метательные ножи и еще какие-то стальные пластины, оставшись в белой рубашке. Сыскарь тоже сбросил куртку и жилет, оставшись в рубахе черного цвета.

«Черное против белого, — иронично подумал Илья. — Только не факт, что этот белый Азуб, воин добра».

Сыскарь посмотрел на Илью:

— На кого бы из нас ты поставил?

Парень пожал плечами.

— Ну, а все-таки, как думаешь, кто победит?

— Надеюсь, — хмыкнул Илья. — Что, в вашем случае, победит дружба.

Мирон рассмеялся, запрокинув голову. Этот ответ, вероятно, понравился и Азубу, поскольку на его суровом лице появилось какое-то подобие улыбки. Илья же присев на высокий ящик, постарался изобразить на лице сильный интерес. Однако мысли его были заняты совсем не поединком. Плевать ему было на обоих.

Вообще-то, он мог подыграть одному из них — помочь победить. Но кому? Мирону? Вряд ли тот размякнет и в благодарность отпустит его восвояси. На добрячка этот матерый сыскарь совсем не походит.

Помочь Азубу? Но это вообще, непонятно кто. Откуда он и зачем пришел? Может, его прислал Савва? Но ведь он спросил «ты тот самый, кому поручили нести сокровища?» Зачем он так спросил, если Савва прекрасно знает, что никаких сокровищ у него не было? Хотя… Тут возможен вариант, что прислал его именно Савва и для того, чтобы тот «подчистил следы» — убрал ненужного свидетеля.

Нет! Надо вести свою игру!

Тем временем, противники, выставив перед собой рапиры, сошлись. Мирон сделал несколько пробных выпадов, которые Азуб легко отбил. Илья, поднявшись на ноги, делал вид, что поглощен поединком, а сам незаметно оглядывался.

Правее его, в двух метрах, на ящике, у стены, стоит лампа. Слева и немного позади, выходная дверь. Между ящиками к ней почти прямой путь. Два метра и угол ящика на пути. Еще три метра и вожделенная дверь. Надо всего лишь загасить лампу и… Однако, еще рано. Надо, чтобы эти пауки сцепились, как следует.

Между тем сыскарь обрушил на врага град ударов. Азуб легко отбил их и сам сделал несколько выпадов, словно прощупывая оборону противника. Илья знал, что настоящие мастера клинка заканчивали поединки за считанные секунды и сильно надеялся, что сейчас старые враги не будут спешить и постараются «растянуть удовольствие».

Сыскарь опять атаковал. Выпад, еще выпад, ложный выпад и резкий удар, в котором край его шпаги скользнул по предплечью Азуба. Илья видел плеснувшие капли крови и понял, что воин получил небольшую рану. Однако тот не подал и вида.

— Неплохо, Мирон, — похвалил Азуб противника. — Очень неплохо.

Они опять скрестили клинки. Илья стоял, зажав левой рукой рот, как часто делали впечатлительные зрители, а сам медленно, по сантиметру, подбирался к лампе.

Противники закружились друг вокруг друга, увлекшись борьбой. Сыскарь атаковал, но сильно вперед не рвался.

Лампа уже рядом, только руку протянуть. Неожиданно Мирон рванулся вперед, но Азуб не отпрянул, а сам рванулся к нему. Эфесы их шпаг столкнулись, враги стукнулись плечами и более здоровый Азуб увлек сыскаря к дальней стене подвала.

Пора! Илья протянул руку и выдернул из лампы фитиль, туша его. Короткая боль в обожжённых пальцах и подвал тут же окутал мрак. Фитиль еще не потух, а Илья уже был на пути к двери.

Два метра, и он осторожно нащупал в темноте и обогнул угол ящика. Еще несколько метров и вытянутая рука парня точно попала на засов, который он быстро вытянул из пазов, открыл дверь, проскользнул в нее, захлопнул и тут же заложил засов в пазы с другой стороны, запирая подвал. После этого Илья замер.

«Повезло! — билось в голове. — Вот уж повезло, так повезло!»

Не сводя глаз с двери, задом, парень начал пятиться вверх по ступенькам. Из подвала не доносилось ни звука. Развернувшись, он бросился по лестнице к выходу.