Ковен

УИЛЛОУ

28

Я собиралась убить его на хрен. Желательно во сне, когда он не сможет сопротивляться. Позже вечером я опустилась в ванну и поморщилась, когда обжигающая вода коснулась моих больных мышц. Все вокруг болело, и это была глубокая пульсирующая боль, которой я не чувствовала уже несколько лет.

Все усилия отца перестали быть продуктивными, когда я достигла подросткового возраста, быстро превзойдя его, и он был вынужден направить мои тренировки в другое русло. С другими соперниками, в ловушке ринга, где он мог делать ставки на то, выиграю я или проиграю, и зарабатывать на моих попытках.

Чаще всего он ставил против меня. Одной из самых больших радостей в моей жизни были те дни, когда я с когтями выбиралась из ринга, с разбитым и истекающим кровью телом, и успевала увидеть, как он передает пачку денег человеку, который организовывал эти бои.

К тому времени земля откликалась на мой зов, когда я нуждалась в исцелении. Моя магия полностью пробудилась только в шестнадцать лет, но она все еще узнавала меня и кровь, которая капала на землю, когда я, спотыкаясь, шла к машине отца.

Мои травмы исчезали, и мама ничего не видела. Угрозы отца в адрес моего брата всегда звучали в моих ушах, когда я не рассказывала ей о случившемся, заставляя меня молчать. Она никогда не знала, до каких глубин он опустится в своей мести, никогда не знала, что именно он задумал.

Она представляла себе тихие поиски костей. Тихий бунт, который закончится так же быстро, как и начался, и тогда я смогу вернуться домой и забрать то, что принадлежит мне.

Она любила моего отца, даже если он никогда не заботился о ней.

Я прислонилась головой к бортику ванны, мои руки нежно играли с поверхностью воды. По моей коже бежали пузырьки, их покалывание и всплеск почти отвлекли меня от ощущения, что кто-то наблюдает за мной, когда я закрыла глаза.

Я сразу же открыла глаза и села прямо в ванне. В ванне никого не было, и я сглотнула, снова опускаясь в воду.

Уиллоооооууууууууууууу.

Я снова села прямо, вода хлюпала, когда я схватилась за край ванны. За окном заскрежетали ветки, и я испуганно обернулась, чтобы посмотреть на него. В ванной комнате воцарилась тишина, и я застыла в полной неподвижности.

Уилллооууууууууууу.

Я сглотнула и подняла руку, чтобы схватиться за мамин амулет. Голос продолжался — медленное, тягучее бормотание, которое едва напоминало слова. В нем было что-то змеиное, что-то медленное и скользящее, когда он погружался в меня. Он начинался от пальцев ног, покалывая их, как ласка любовника.

Я потянулась в воду свободной рукой, в панике ощупывая свои ноги и пытаясь найти источник прикосновения. Но я была одна, ванна была пуста, кроме моего тела и пузырьков на поверхности.

Приди ко мне, ведьмаааа.

Я зажмурила глаза и прислонилась спиной к ванне, когда сила этого голоса ударила мне в живот. Он полз по мне, и я могла бы поклясться, что если бы позволила себе открыть глаза, то увидела бы лицо чудовища.

Другой рукой я накрыла амулет, сосредоточив свою волю на кристалле, который защищал меня от внушения. Он защищал меня от зова любого существа, пытавшегося вызвать меня из ванной.

— Это не реально, — сказала я, пытаясь успокоить себя, сжимая амулет.

Голос затих, давая мне передышку в тишине. Несколько мгновений я ждала, что он вернется, что он снова засядет в моей голове.

Но ничего не происходило.

Я медленно приоткрыла один глаз и осторожно выглянула наружу. Ванная была пуста, и когда я открыла второй глаз, мои легкие вздохнули с облегчением. Я сидела в тишине ванной и думала, не привиделось ли мне все это. То ли моя усталость обрела новую жизнь, то ли дело в самой школе.

Может быть, призраки Холлоу Гроув пришли, чтобы забрать меня в могилу?

Я сглотнула, взяла в руки кусок мыла и намылила его. Я шептала слова на латыни, согревая лаванду в бруске, чтобы успокоить холод, который, несмотря на горячую воду, покрыл мою кожу мурашками.

Дверь в ванную комнату распахнулась, и взору предстало испуганное лицо Грэя, когда я вскрикнула. Я погрузилась под воду, держа над ней только голову.

— Да что с тобой?!

— Тебе больно? — спросил он, и его облегченный вздох заставил мои пальцы дернуться.

— Просто болит, — сказала я, нахмурив брови. Я не хотела думать о том, что заставило его ворваться в мою комнату в такое время. — Что случилось?

— Вылезай, — сказал он, схватив полотенце с вешалки рядом с ванной. Он бросил его на раковину, залез в ванну и схватил меня под мышки, когда я не успела пошевелиться.

— Грэй! — запротестовала я, отбивая его руки, когда он поставил меня на ноги на пол. Он приостановился, оглядывая мое тело и вбирая в себя то, чего он не видел. Он видел все по частям, особенно первоклассную недвижимость, но я отказался трусить или прятаться, когда его взгляд пронесся по моему телу.

— Черт, — пробурчал он, покачал головой и потянулся за полотенцем, протягивая мне полотенце для волос.

Я высушила волосы, встряхнула их и поморщилась от того, в какой беспорядок они превратятся на следующий день после такого грубого обращения.

Он торопливыми движениями провел полотенцем по моим плечам, опускаясь ниже по всему телу, а я старалась не обращать внимания на то, что я обнажена перед ним.

Голая, а мы не…

Я сглотнула.

— Что происходит?

— Произошло еще одно убийство, — ответил Грэй, поймав мой взгляд, когда полотенце замерло на моей коже. Сердце заколотилось, пульсируя в груди, когда я подумала о голосе, который я слышала.

Зовущий меня.

— Грэй, — прошептала я, поймав его за руку, когда он отвернулся. Мой рот беззвучно открылся, слова застряли в горле.

Я не могла рискнуть рассказать ему о голосе. Что, если он как-то связан с моей родословной?

Он отстранился, когда я больше ничего не сказала, и направился к двери в мою спальню. Я обернула полотенце вокруг своего тела и последовала за ним, натягивая пижамные шорты и футболку, которые он мне приготовил.

— Тебе нужно кое-что увидеть, — объяснил он, взяв меня за руку и поведя в коридор за пределами моей комнаты.

Идя за ним, я старалась подавить нарастающий страх. В коридоре мельтешили студенты, бросая на меня мимолетные взгляды, которые тут же исчезали под пристальным взглядом Грэя. Мы поспешили вниз по лестнице, я спускалась так быстро, как только могла, не рискуя упасть на лицо.

Мокрые волосы прилипли к лицу, пробирая до костей, пока Грэй вел меня к дверям. Толпа, окружившая его тело, образовалась на том самом месте, где мы с Грэем проводили спарринг в начале дня, и где к концу тренировки на землю пролилась кровь обоих.

Я не узнала лежащего на земле ведьмака, но тот, кто его убил, перерезал ему горло. Кровь залила траву. Растения не обращали на нее внимания, так как она давалась им не по доброй воле. Я судорожно сглотнула, когда толпа расступилась, открыв за собой каменную стену школы.

Кровь покрывала камень, забиваясь в щели и стекая по более гладким частям поверхности.

Два.

Я сглотнула, вглядываясь в слова, и мой ужас нарастал. Грэй хотел, чтобы я увидела это; он притащил меня сюда, чтобы я увидела послание, написанное кровью.

— Они считают своих жертв? — спросила я, подавляя панику в пользу здравого смысла.

Любому нормальному человеку нужны ответы. Это было естественное предположение, и оно все равно могло быть верным. Я сглотнула, надеясь, что так оно и есть. Мой взгляд переместился с тела на толпу наблюдателей, изучающих не тело, а меня. Я смотрела на свои руки, как будто это я перерезала ему горло.

— Перед тем как Шарлотта Геката была разорвана на части и ее осколки разлетелись, она предсказала пророчество о дочери двоих, — сказала Сюзанна, встав рядом со мной. Она посмотрела мне в глаза, и я почувствовала на себе ее пристальный взгляд.

Дыхание перехватило в легких, и я задержала его, заставляя себя выдержать ее взгляд. Я не была рядом с Ковенантом с тех пор, как она попыталась погрузить меня в глубокий сон, и я надеялась, что последнее взаимодействие скроет все мои нервы, связанные с этим разговором.

Это было слишком близко к дому.

— Что за пророчество? — спросила я.

Я почти ничего не знала об этом, почти ничего не понимала из того, что мне якобы суждено сделать. Все, что сказал отец — это то, что мне нужны кости, что их нужно вернуть в наш род.

Что произойдет после того, как я их найду, оставалось загадкой. Я надеялась, что все станет ясно, когда я подключусь к другой половине своей магии.

— Вряд ли это актуально сегодня. Ковенант сделал все возможное, чтобы не допустить этого, — сказал Грэй, с насмешкой глядя на то, как леденеет моя кровь.

— Надо думать, ты сыграл в этом какую-то роль, — огрызнулась Сюзанна, наконец-то отводя от меня взгляд.

Я вздохнула, немного успокоившись и позволив Грэю отвлечь внимание от меня.

— Конечно. Я выслеживал каждого мужчину-ведьмака, который пытался избежать Выбора от твоего имени, Ковенант, — он возился с ногтями, словно тема убийства мужчин-ведьмаков мало что значила для него.

Я сглотнула.

Не всех.

Проведя руками по лицу, я постаралась уйти от этого разговора. Но одну вещь я не могла игнорировать.

Возможность узнать информацию, которой мне всю жизнь не давали.

— Что за пророчество? — спросила я.

— Шарлотта предсказала, что между двумя родословными родится ведьма, которая восстановит утраченное временем, — сказала Сюзанна, сцепив руки перед собой.

— Что это вообще значит? — спросила я, взглянув на Грэя.

Он пожал плечами.

— Временем было утеряно все, что угодно. Это могло быть что угодно. Шарлотта была… беспокойной к концу своей жизни. Путь вещей часто оставлял ее в глубокой тревоге, — ответил он, взяв меня за руку, несмотря на пристальный взгляд Ковенанта. Она не удивилась такому интимному прикосновению, и он повел меня прочь, направляясь обратно к школе.

Мы вошли в одну из шести дверей, мои ноги каким-то образом функционировали, когда мне казалось, что мир накренился вокруг своей оси.

— Уиллоу, подожди! — позвала Делла, идя позади нас. Она догнала нас и шла рядом, пока Грэй вел меня в мою комнату. Она сглотнула, когда остановилась перед нами, посмотрела на Грэя и, кажется, задумалась, прежде чем продолжить. — Ты это слышала?

— Что слышала? — спросила я, сжимая руки.

Я не заметила, как взгляд Грэя упал на мою руку, перекинутую через его руку, изучая напряжение в моем теле. Он был слишком наблюдателен для своего собственного блага, и, если бы он не был мне нужен, чтобы найти кости, мне было бы гораздо лучше, если бы он просто перестал существовать.

Даже если от одной мысли об этом сердце болело так, что я отказывалась это признавать. Он был моим врагом, и когда я найду кости, я отправлю его душу обратно в ад, где ей самое место.

Так и должно было быть.

— Я слышала, как что-то звало тебя по имени, — сказала она, сглотнув, глядя на Грэя. — Думаю, оно хотело, чтобы ты была следующей.

Я впилась ногтями в кожу Грэя, заставив себя улыбнуться.

— Мне показалось, что я что-то слышу, — сказала я, признавая это, когда у меня не осталось другого выбора. Отрицать это было бы странно, только усилило бы его подозрения, учитывая, что не я одна слышала зов. — Это было похоже на принуждение.

Грэй напрягся, в его груди раздался низкий рык.

Делла кивнула, сжимая в руках свой амулет и глядя на Грэя.

— Так и было. Я следовала за ним. Я беспокоилась… — она сглотнула, наклонив голову вперед. — Я нашла его, но тот, кто убил его, уже ушел, когда я добралась до него.

— Кто еще слышал этот голос? — спросил Грэй, оглядывая небольшую группу, которая пристально смотрела на меня. Я сглотнула, предчувствуя, что будет дальше.

— Я не знаю, — призналась Делла, но у меня не было сомнений, что другие слышали, как он звал меня по имени.

То, как они смотрели на меня…

Они знали, что это должно было быть мое тело, лежащее в грязи.

— По крайней мере, теперь они не будут думать, что я убийца, — сказала я, пытаясь ухватиться за положительный момент.

— На всякий случай никому не говорите об этом, мисс Тетис, — сказал Грэй, пристально глядя на нее. — Пока мы не знаем, кому можно доверять, мы должны держать это в тайне.

— Вы кого-то подозреваете? — спросила она.

Он кивнул.

— Никто из Сосудов не делает ничего без моего ведома. Я могу подтвердить местонахождение каждого из них сегодня ночью.

— Значит, это был не один из них. Но кто еще может использовать внушение? — спросила она.

— В пророчестве говорилось о дочери двоих. Если одна из этих линий оказалась линией Гекаты… эта ведьма могла бы внушить, если бы ей удалось сделать невозможное и найти кости Шарлотты, — сказал он, но я нахмурила брови.

Это было невозможно. Ведь это точно не я выманила ведьмака из его постели.

Я не проронила ни слова.