Кровавая весна 91-го

Глава 26

— Товарищ милиционер, — обратился Максимов к подбежавшему старшине. — Убийца уходит. Надо его обязательно поймать.

Немного в стороне остановились четверо патрульных.

— Тот, кто девчонку зарезал возле станции? — уточнил милиционер.

— Он самый, — подтвердил Андрей. — Сначала меня топором пробовал зарубить, потом ножом. Товарищ милиционер, нельзя терять времени, уйдёт ведь гад!

— У мужика нож был, — подтвердил высокий патрульный, — Я видел.

— Семенов, Первухин, Аветисян, за мной, — скомандовал старшина. — Лысенко выводишь парня обратно.

— Слушаюсь, товарищ старшина, — кивнул плотный милиционер среднего роста, на вид лет тридцати

— Стволы держите наготове, он очень опасен, — крикнул в спины побежавших стражей порядка Максимов.

Старшина на бегу рванул застежку кобуры. Остальные последовали его примеру.

— Как вы меня нашли? — поинтересовался Андрей.

— Вообще-то это мы должны вопросы задавать, — усмехнулся патрульный с сержантскими лычками на погонах. — Но так и быть отвечу в порядке исключения. Старшине команду дали за вами присматривать. Мы из линейного только вышли, глянули, компания вроде сидит на прежнем месте. Только не шестеро, а четверо. Двое, парень и девушка куда-то подевались. Зашли в зал, пассажиры говорят: парень бегал, девчонку искал, а её какой-то мужик на руках уволок, сказал что отец. Выходим, к нам люди подбегают, рассказывают, такие страсти буквально минуту назад творились, с прыганьем на капот, разбиванием стекла, погоней по лесу. Смотрим, машина с разбитым стеклом и помятым капотом недалеко стоит. Связались с начальством, оно орёт: из Пореченска опергруппа выехала, срочно за пацаном, вытаскивать его любой ценой, за безопасность, погонами отвечаем, мужика арестовать. Ещё усиление прислали. Мы побежали следом, остальное ты знаешь. А теперь поясни мне, что происходит?

— Маньяк происходит, — невесело усмехнулся Максимов. — В Пореченске несколько девчонок убил. Душит, ножом кромсает. Теперь за вас взялся. Мы кое-что о нём случайно узнали. У одного из наших ребят брат — оперативник. Позвонили, он сказал: сидеть и ждать, попросил вас за нами присмотреть. Девчонка наша отошла, её маньяк в туалете прихватил и бессознательной на руках вынес. Представился людям отцом, сказал, дочке плохо стало, везет в больницу. И только он вышел, я вошел. Побежал за ним. Ну а дальше, вы всё знаете.

— Слышал об этом гаде, — Лысенко нахмурился. — Маленьких девчат насилует и потрошит как баранов. Сам бы ему руки отрубил, сволочи. Ладно, пошли, надо тебя к начальству доставить.

— Топорик вон захватите, только аккуратно, пожалуйста, — Андрей показал глазами на лежащее среди сучьев оружие. — Меня им убить пытались. Там опечатки пальцев должны остаться.

— Ладно, — патрульный достал из кармана платок, аккуратно взял топорик двумя пальцами за деревянное основание и встал. — Идем…

У дороги, стояли милицейские машины: «двадцать четвертая волга» с приоткрытой дверью, возле которой нервно прохаживался коренастый полноватый мужчина в милицейской форме с капитанскими погонами, а немного подальше, возле «Победы», «копейка» с сидящим за рулем патрульным. Леры в машине уже не было.

— Товарищ капитан, по вашему приказу парня доставили, — козырнул Лысенко. Семенов, Первухин, Аветисян, под руководством старшины Грицая продолжают преследование преступника. Я привел парня обратно. Вот ещё топор захватил, которым его пытались ударить.

— Понятно, положи топор в машину, только аккуратно, чтобы опечатки не стереть, — капитан повернулся к Максимову. Ожег неприязненным тяжелым взглядом, Андрей спокойно ждал.

— Что вы тут устроили? — властно спросил капитан. — Что это за каскадерские прыжки на автомобиль, почему девчонка без сознания на заднем сиденье?

— Устроили не мы, а тот, кто сейчас удирает от ваших сотрудников, — спокойно пояснил Андрей. — Товарищ капитан, поднимайте всех кого, можете, объявляйте тревогу, перекрывайте район. Это пореченский маньяк, убивающий маленьких девочек и девушек. Если он сейчас уйдет, полетят головы и погоны. У вас в первую очередь. Дело на контроле у министра. Сейчас сюда мчатся ребята из угро, следом приедут московские: важняк и люди из министерства.

— Что сюда едут, я в курсе, — буркнул капитан. — Мне уже начальник угро звонил. И с чего ты вообще взял, что это маньяк?

— Есть вещественные доказательства, — туманно пояснил Андрей. — Опергруппа сюда за ними едет.

— Какие, конкретно? — прищурился милиционер.

— Подождите немного, товарищ капитан, все покажу и расскажу, — пообещал Максимов, оглянулся, скользнул взглядом по «Победе». — А Лерка где, не подскажете?

— Девушка, которая на сиденье лежала? — уточнил милиционер.

Андрей кивнул.

— «Скорая» только что увезла, — сообщил капитан. — Ничего критичного вроде. Спит. Врач сказал, скорее всего, триметил, трихлор, тьфу, язык можно сломать, в общем, специальное вещество использовали.

— Понятно, — кивнул Максимов. — Трихлорметан, он же хлороформ. Раньше применялся как анестетик в хирургических операциях, сейчас в основном используется как растворитель.

— Какой ты умный, — хмыкнул милиционер. — Постой-ка тут, я сейчас.

Он подошел к «волге», сел на переднее сиденье, достал рацию, прикрыл дверь. Пару минут что-то говорил, посматривая на Максимова. Отложил рацию в сторону, вылез из машины.

— Садись в машину, поехали.

— Куда? — поинтересовался Андрей.

— В линейное отделение. Твои друзья уже там, — буркнул капитан.

— Вы людей на перехват отправили? — поинтересовался Максимов.

— Тебе как официально доложить или общими словами? — прищурился капитан. — Подскажи-ка, кто ты по званию, чтобы понимать, кому отчитываться.

Андрей мудро промолчал.

— Нет у меня людей, раз-два и обчелся, — недовольно буркнул милиционер. — Все, кто есть, уже за ним гоняются. Коллеги из соседнего отделения через минут пятнадцать подъехать должны. Раньше не получиться. Ещё вопросы будут?

— Нет, — качнул головой Максимов, — Вы извините меня за напористость, товарищ капитан. Просто если этой твари удастся уйти, убийства продолжатся. Не сейчас, так через время.

— Сделаем всё, что сможем, — пообещал милиционер. — Садись, в линейный поедем. Твои друзья уже давно там. Михно их чаем поит.

— Как скажете, товарищ капитан, — Максимов открыл дверь и уселся на заднее сиденье. Когда капитан и патрульный с сержантскими нашивками устроились спереди, спросил:

— Как вас по имени-отчеству? А то общаемся, а я даже не знаю, как к вам обращаться. Меня Андрей зовут.

— Александр Владимирович, — буркнул капитан.

— Семен, отчества не нужно, я уже так привык, — ответил Лысенко.

— Двигай в отделение, — приказал офицер.

Сержант повернул ключ. Загудел мотор, машина ожила. «Волга» двинулась с места, развернулась и начала набирать скорость…

Вадик, Саня, Серега и Рудик сидели в кабинете, расположенном в самом начале коридора. Разговаривали с высоким усатым мужчиной лет тридцати пяти в расстегнутом милицейском кителе с лейтенантскими звездочками на погонах. Перед компанией стоял уже остывший чайник, початая коробка кускового сахара-рафинада, тарелка с баранками и несколько пустых чашек

— Товарищ капитан, — при виде вошедшего, усатый встал, но честь не отдал. — А мы тут с парнями беседуем.

— Можете продолжать, — отмахнулся Александр Владимирович. — И заодно принимайте пополнение.

— Андрюха, — Рудик вскочил, увидев за плечами капитана, Максимова, встревожено выпалил. — Как там Лерка? Что с ней?

— Вроде ничего страшного, — сообщил Андрей. — Цела, и я надеюсь, здорова. Маньяк её хлороформом усыпил. Её в больницу повезли. Скоро должна очухаться. Говорил же, держаться вместе, не ходить никуда поодиночке. Не послушались — вот результат. Хорошо, что легко отделалась.

Рудик виновато потупился. Саня и Серега удрученно молчали. Вадик нахмурился.

— Так, Сергей Валентинович, разбирайся с гостями, — распорядился капитан. — Я у себя буду. Надо пару звонков сделать.

Он шагнул к выходу и отшатнулся, от влетевшего в кабинет взъерошенного сержанта.

— Товарищ лей… — возбужденно выкрикнул милиционер с порога, увидел начальника, запнулся и поправился. — Товарищ капитан, в районе чрезвычайная ситуация. Наши сотрудники по рации передали, около Строгово лес загорелся. Дым уже виден. Люди тушить пытаются, но могут не справиться.

— Это маньяк поджег, — выпалил Андрей. — Товарищ капитан, Александр Владимирович, надо срочно выехать к ведьминому дому! Там логово маньяка и улики, которые помогут изобличить преступника. Нельзя, чтобы они пропали. Желательно и пожарников с собой прихватить.

— Какой ты шустрый, — хмыкнул начальник. — Не врешь?

— Зачем мне врать? — возмутился Максимов. — У ребят спросите, они всё видели. В доме кукла в желтом платье, тесаком проткнута, а рядом с ним на холме схрон под землей оборудован. Там лежак и полотенце окровавленное. Как вы думаете, чего убийца Лерку похитить пытался? Если он нас там увидел, тогда его поступок полностью логичен — отомстить хотел, или чтобы мы о том, что увидели, молчали.

— Товарищ капитан, Андрей правду говорит, — подтвердил Русин. — Мы всё видели. И куклу ножом пробитую, и схрон на холме.

— На ней ещё полосы красные, на кровь похожие, — добавил Громов.

— Ладно, я понял. Андрей, схрон показать сможешь? — уточнил капитан.

— Запросто, — кивнул Максимов.

— Тогда сейчас возьму Михно, позвоню пожарникам, оставлю в участке дежурного с ребятами и поедем.

— Товарищ капитан, а можно мне в больницу к сестре? — взмолился Рудик. — Очень прошу.

— Та девчонка, твоя сестра? — капитан глянул на Вернера. Рудик кивнул.

— Двойняшка. На пятнадцать минут старше, — зачем-то добавил он.

— А что, похож, — хмыкнул Александр Владимирович. — Хорошо. Забросим тебя в больницу, она по дороге. Остальные остаются здесь. Через пять минут выезжаем. Вы пока пообщайтесь, а мне позвонить надо.

Капитан вышел и аккуратно прикрыл за собой дверь.

— Андрюха, что там произошло, говорят, он Лерку тащил, а ты за ним гнался? — взволнованно затараторил Рудик.

— Правда, что ты на капот прыгнул, на ходу стекло разбивал? — поинтересовался Саня.

— А потом в лес за маньяком побежал? — добавил Сережа.

— Так парни, тормозите, — Максимов вскинул ладони, останавливая поток вопросов. — Отвечаю, по порядку. Маньяк, забежал в туалет, вырубил Леру хлороформом, подхватил на руки и потащил к выходу. Пассажирам сказал, дочке стало плохо, везет её в больницу. Он вышел, я вошел. Выскочил из вокзала, когда машина разворачивалась, прыгнул на капот, разбил стекло, а потом гнался за ним по лесу.

— И что теперь? — поинтересовался, молчащий до сих пор, Вадик.

— Получать будем, — усмехнулся Андрей. — По шапке и другим частям тела. Сейчас приедет Дима с начальством и операми, выдаст первую порцию. Потом родители добавят. Мы ведь с Вадиком предлагали, всё рассказать ему, но все остальные захотели приключений на свою задницу. Захотели — получайте и не жалуйтесь.

Дверь распахнулась. В комнату зашел капитан.

— Я никуда не еду, — сухо сообщил он. — Сейчас сюда вэвэшников и солдат из ближайшей части пригонят. Московские тоже уже выезжают, часа через три будут здесь. Придется всех встречать, оцепление организовывать. Михно, берешь Лысенко, Бондаря, едешь вместе с Андреем к ведьминому дому. Андрей схрон маньяка покажет. Ставишь одного у схрона, второго — на входе в дом, контролируешь, чтобы никто к объектам не приближался, дожидаешься приезда опергруппы и эксперта. Пожарники тоже обещали подъехать. Они сейчас заняты.

— Так лес горит, — напомнил Михно. — Всякое может быть. Может там пылает так, что не проехать.

— Действуешь по ситуации, — отрубил капитан. — Постарайся сохранить вещественные доказательства. Головой за них отвечаешь.

— Так точно, товарищ капитан, — вытянулся старлей.

— Чего стоишь? Езжай, — буркнул капитан. — Дорога каждая секунда. Да и вот этого беленького парня возьми с собой, высадишь у больницы.

— Слушаюсь, — козырнул Михно…

Через две минуты милицейская «копейка», припаркованная у линейного отделения, выехала на дорогу. За рулем сидел Лысенко, рядом с ним старлей, с Рудиком и Максимовым на заднее сиденье посадили молоденького парня, недавно окончившего школу милиции — Ваню Бондаря.

Еще, черед пять минут «копейка» затормозила у большого белого здания больницы, выпустила Рудика, сразу помчавшегося к сестре, и снова рванула с места. Машина летела как на крыльях, воя сиреной, сверкая мигалкой, лавируя между транспортом, и заставляя испуганно отшатываться встречные автомобили, но опоздала.

На въезде в Селидово виднелся большой клуб черного дыма, в селе кричали и бегали с ведрами люди, на въезде в лес дорогу «копейке» преградила стена огня. Метрах в двадцати занялся полыхал огнем ведьмин дом, трещали и обугливались пожираемые пламенем деревья.

— Мать вашу, — недовольно буркнул старлей. — Не успели. Тормози, Юра.

Сержант нажал на педаль тормоза. Машина резко встала. Захлопали дверцы, милиционеры вылезли из машины. Андрей вышел следом. Глянул, оценивая ситуацию. Дом загорелся недавно. Между ним и пылающими деревьями имелась небольшая дорожка, дымящаяся, но ещё не захваченная огнем.

— «А что если?», — мелькнула в голове шальная мысль. — «Может получиться».

Максимов неожиданно рванулся вперед.

— Куда? — заорал старлей. — Придурок, млять! Стой! Стой, тебе говорю!

Андрей несся вперед как угорелый.

— Стой, идиот! — неслось сзади. За спиной раздавался стук каблуков, треск ломающихся сучьев. Старлей и сержант бежали следом.

Максимов, не снижая скорости, снес ударом ноги, покосившийся, дымящийся забор, залетел на территорию, инстинктивно увернулся от прилетевшей сверху обгоревшей доски чердака, сдернул куртку на шею, прикрывая голову, рванулся вперед, прямо в горящую прихожую, не снижая скорости, пробежал гостиную и залетел в комнату, где лежала кукла. Она была на прежнем месте, тлеющий ковер, уже достал волосы, превращая их в обугленные нити, часть пластика на лице почернела и дымилась. На фоне черных обугленных пятен нетронутые голубые глаза с длинными ресницами, устремленные в потолок, смотрелись гротескно, напоминая кадр из фильма ужасов.

Андрей засунул ладонь в рукав, ухватился за воротник, метнулся вперед, прикрываясь от стреляющих огненными искрами всполохов пламени, поднял дымящуюся куклу. И был грубо схвачен за шиворот, ворвавшимся следом старлеем.

— Нахрен отсюда, сопляк, — прорычал милиционер, выталкивая Максимова к гостиную. Впереди, брызгая искрами, рухнули доски перекрытия.

— Млять, — ругнулся Михно, ногой отшвыривая преграду. Андрея безжалостно отволокли к выходу и передали в руки, ожидающему на ступеньках Лысенко, напоследок от избытка чувств, наградив увесистым подсрачником.

— Уходим, — рыкнул старлей. Милиционеры подхватили под руки кашляющего Максимова и понеслись прочь, к стоящей недалеко машине.

У машины ждал переминающийся с ноги на ногу, взволнованный Бондарь. Андрея отпустили.

— Что это у тебя? — недовольно буркнул старлей, наконец, обратив внимание на куклу в руке у Максимова.

— Вещественное доказательство, — ответил Андрей.

— Давай его сюда.

Куклу отобрали, завернули в покрывало и положили на заднее сиденье.

Максимов выпрямился, обозревая огненную панораму. Неожиданно его взгляд зацепился за ещё не тронутый пожаром дальний холм. На склоне, за пеленой бушующего огня, стояла еле заметная темная фигурка.

— Маньяк, — выдохнул Андрей.

— Где? — схватился за кобуру старший лейтенант. Проследил за его взглядом и вздохнул.

— Слишком далеко, не попаду. Да и не факт, что это маньяк. Может случайный человек.

— Это маньяк, — спокойно ответил Максимов. — Вокруг пожар, а он наблюдает за ведьминым домом. Контролирует, чтобы догорел. Если вы его не поймаете, некоторое время это животное затаится, залижет раны, переждёт, а потом Пореченск и окрестности кровью умоются.

Будто услышав слова Андрея, неподвижно стоящая фигурка развернулась и исчезла в лесной чаще.