Храм оправдал мои ожидания, составленные по рассказам Джейн. Он был большим, очень большим. Пожалуй, это был целый комплекс, раскинувшийся на площадь трёх или четырёх кварталов. Зереф показал мне парк и прилегающую к нему ферму, где послушники растили овощи и держали скот. Показал общежитие, правда, только снаружи. Но обещал, что я скоро получу свою комнату и переселюсь туда. В общежитии имелись столовая, небольшая библиотека и зал отдыха. Пока меня держали в госпитальном комплексе. По словам наставника, раньше, когда-то давно, госпиталь работал на полную, предоставляя услуги всем желающим. Сейчас лечением занимаются маги-целители... Если у тебя есть деньги. Про деньги Зереф не говорил, это я знал сам. Поэтому госпиталь храма большую часть времени пустовал, отчего появлялись первые следы покинутости. Показали мне и само святилище. Величественное некогда сооружение, напоминающее помесь пирамид каких-нибудь ацтеков или инков с мечетью. Пирамида с широкой лестницей на входе, но вместо вершины был шарообразный купол. Четыре острые колонны возвышались и над пирамидой, и над прочими постройками. Здесь тоже уже появились первые признаки запустения. Это место посещало явно значительно меньше людей, чем предполагалось при строительстве. Рядом с пирамидой приютилась школа, хотя, по словам наставника, занятия проводились и в библиотеке, и в святилище, и в парке.
— Не устал? — спросил меня Зереф, предложив присесть на скамейку парка.
Особо уставшим себя не чувствовал, но всё же сел. Решил не перенапрягаться после ранения.
— Спасибо. Экскурсия была интересной.
Польстил. Слушал про жизнь храма я без особого интереса, но всё запомнил. Про древние обряды мало что понимал, Зереф выражался довольно туманно и расплывчато, а про жизнь в храме сейчас я уже успел наслушаться от Джейн.
— Ты внимательный слушатель. Думаю, у тебя есть вопросы.
Это он угадал.
— Скажите, а как я здесь очутился? Джейн сказала, что я пришёл сам, но...
Наставник слегка поменялся в лице, едва заметно, но все же его этот вопрос напряг.
— Видишь ли... Могу я попросить тебя отвечать всем, что ты действительно пришёл в храм сам?
Интересное начало, но я кивнул.
— Вы меня выходили, конечно, да. Обещаю больше не задавать таких вопросов.
— Спасибо, — лицо мужчины выразило облегчение. — Дело в том, что на храм наложен ряд запретов. И один из них — помогать только тем, кто пришёл к нам сам.
Вот как. Это кое-что объясняет.
— Я смекнул, спасибо. Я так понимаю, храм переживает не лучшие свои времена? — спросил осторожно.
Зереф рассмеялся:
— Ты проницателен, но немного спешишь с выводами. На самом деле у нас всё хорошо. Да, когда-то Иерархи, как называли глав храмов, имели больше возможностей, чем сейчас. И некоторые ограничения существуют, но не сковывают нас, как показывает твой пример.
Я вздохнул.
— Всё же я очень мало знаю об окружающем мире.
Это заявление вызвало у наставника добродушный смех.
— Ты слишком торопишься, Като. Школа даст тебе всё необходимое. Пока ты видел мир только с одной его стороны, причём далеко не самой приятной. Могу тебя понять, среди послушников много тех, кто пришёл к нам с улицы. Освоившись здесь, отпустив прошлое, они рассказывали о том, как жили раньше. Не думаю, что твоя история сможет удивить меня, или Артура, или других наставников.
Я лишь пожал плечами.
— Может и так. У меня есть ещё вопрос. О посвящённых.
Зереф кивнул:
— Ожидаемый вопрос. Сейчас о нас мало кто знает. Никакого секрета здесь нет, Като. Ты снова спрашиваешь о том, что тебе и так расскажут, но я удовлетворю твоё любопытство. Посвящённые черпают силу у мира, тогда как одарённые используют свой, собственный дар. Мы называемся посвящёнными, потому что в тайны мира нас посвящает наше Божество. Эйн Гров с давних времён вдохновляет людей творить. И мы, верные слуги его, служим проводником его воли и силы.
Он поднял ладонь, чтобы в следующее мгновение на ней появился небольшой огонёк.
— Мы можем лечить, но куда слабее в этом, чем жрицы Яцмау, Матери Мира, — он чуть подумал, добавив: — Когда-то они слыли самыми искусными целительницами. Мы, верные послушники Грова, никогда не выделялись особой силой в каком-либо направлении магии, всё же для нас творить своими руками — высшее проявление нашего покровителя.
— Я правильно понял, что сейчас храмы... Менее популярны?
Зереф кивнул с улыбкой:
— Да, но не совсем. Бытует мнение, что Боги... Умерли. Около трёхсот лет назад. И именно тогда начали появляться одарённые. Якобы боги выполнили своё предназначение и растворились в своих творениях — нас. А их сила стала силой одарённых. Что всё это цикл перерождения, как сменяют друг друга сезоны. Есть пора сажать, и пора собирать урожай. Есть пора, когда природа расцветает, а также когда она умирает. Была пора, когда Боги сеяли свои знания и силу, а теперь время людей. Время, когда мы сами вершим и творим свою судьбу. А когда-нибудь наступит время, когда Боги переродятся.
Он погасил огонёк.
— Но вот она, сила моего покровителя, явленная в тварном мире. Не это ли доказательство, что мой покровитель, мой вдохновитель и мой наставник со мной?
Я мог бы побыть скептиком и сказать, что всё сказанное Зерефом — идеология. Что одарённые вытеснили жрецов, одолели их, и теперь ограничивают. А жрецы выживают как могут. Но в мире, где существует магия, такой прямолинейный скептицизм будет звучать наивно.
— И кто может стать посвящённым? — спросил я.
Зереф одобрительно улыбнулся:
— Кто угодно. Да, нужны терпение, упорство и усердие. Нужен живой ум. И наставник, который укажет путь.
Если бы мог, извинился перед Санни и Витором. Может, их жертвоприношения булочек и прочей пищи и не были такими уж бесполезными?
— Ты тоже сможешь, — продолжил наставник, по-своему восприняв моё молчание. — Если сумел сам научиться читать — с усердием у тебя проблем точно нет. Главное — не торопись.
— Спасибо, наставник.
С этого дня мне разрешили пешие прогулки раз в день. Но если честно, я был полностью поглощён мыслью о возможности получить магию. Пусть и заёмную, какая разница?! Понятно, что у всего есть своя цена, и не просто так, наверное, одарённые желают видеть жрецов запертыми в своих храмах. Но, чёрт подери, да я здесь сам запереться готов! Кормят, обещают учить, дают спокойно жить! Придётся, после выздоровления работать руками? Ой, напугали. Нужно много учиться? Да я самый мотивированный ученик во всём мире, не сомневайтесь.
Я мог получить силу. Силу, благодаря которой больше не буду бесправным люмпеном. Вот уж чего я наелся с запасом, так это бесправия. И бессилия. Я готов сделать всё, чтобы больше не видеть умирающих на моих руках людей, которым я хочу, но не могу помочь.
В очередной день ко мне вновь пришёл Артур.
— Добрый день, Като.
— Здравствуйте, наставник, — кивком поприветствовал я его, откладывая книгу. — Спасибо за книги, я читал с большим удовольствием.
— Очень рад, — улыбнулся Артур. — Переведём тебя в общежитие, сможешь сам свободно брать их из библиотеки.
Я поднялся с кровати:
— Переведём прямо сейчас?
— Да, — обрадовал меня наставник.
Я коротко огляделся, но у меня не было своих вещей, и собирать было нечего.
— Тогда я готов.
Мы двинулись по пустующим коридорам госпиталя.
— Обычно я получаю на этот вопрос примерно один и тот же ответ, но всё равно должен спросить. У тебя есть родители?
Я удивлён, что меня не спросили раньше.
— Да.
— Хочешь отправить им весточку?
Отрицательно качнул головой:
— Нет. Они неплохие люди, но мы мало общались... Последние лет пять. Пусть считают меня пропавшим, так будет лучше и для меня, и для них.
Артур кинул:
— Как я и сказал, ответ примерно одинаковый.
— Предположу, что таких, как Джейн, у вас не слишком много.
Он улыбнулся:
— Она — украшение этого места. Невероятно жизнерадостная девочка.
В другой ситуации я бы заподозрил двусмысленный контекст. Однако после проведённых в храме дней мне, честно говоря, очень сложно поверить, что по ночам в подвалах занимаются распутством и кровавыми оргиями. Я не заметил никакой фальши, никакого напряжения. Наставники свободно ходят среди детей, открыто разговаривают, устраивают занятия прямо в парке на траве — лично присутствовал на двух таких. Это странно, если смотреть на весь предыдущий мой опыт. В это сложно поверить после той крови и грязи, что я видел на улицах.
— Готов подписаться под каждым словом.
Всё было бы отлично, но я никак не мог избавиться от сверлящего затылок ощущения, что всё слишком хорошо. Сначала я искал подвох, но не находил. В то же время я подсознательно жду, что кто-нибудь ворвётся в это райское место и всё здесь сломает. Не могу перебороть это ощущение.
— Она станет отличной наставницей, — продолжал нахваливать девушку Артур. — Когда-нибудь. Когда станет чуточку прилежнее в учёбе.
Я хмыкнул. Джейн не очень любила учиться. Ей было интересно, она с удовольствием ходила на занятия. Но жаловалась на то, что забывает материал, стоит выйти из аудитории.
— Не хочешь стать для неё положительным примером?
Я удивился:
— Каким образом? Я лишь читаю больше неё, но не могу сказать, что её нельзя застать за книгой. Мы даже читали вместе несколько раз. Как я могу быть для неё примером?
Наставник хитро улыбнулся:
— Очень просто. Ты можешь стать посвящённым. Она уже научилась базовым практикам, но без усердной учёбы не может продвинуться дальше. Твои успехи могут её мотивировать.
— При условии, что они будут, — с некоторым скепсисом ответил я.
Мы покинули госпиталь и пошли через парк. Сегодня здесь было не слишком людно. Лёгкая прохлада и ветер не располагали к уличным занятиям.
— Я уверен, у тебя всё получится, — настоял Артур. — Зереф отметил, что ты проявил очень сильный интерес к этой теме. Полагаю, пережитое толкает тебя к этому. Тебе не хватило силы для чего-то важного.
Я помрачнел:
— Меня так легко прочитать?
Наставник рассмеялся:
— Нет, вовсе нет. Просто у нас огромный опыт. Ты сам отметил, что таких, как Джейн, в стенах храма очень мало. И, что немаловажно, мы сами когда-то были детьми. Я, Зереф и половина наставников росли на улицах. Думаешь, мы не понимаем, что вас подталкивает к получению силы?
Мы остановились, и я вопросительно посмотрел на мужчину.
— Разве вы не должны, ну... Отсеивать тех, чьи мотивы далеки от благих?
Он кивнул:
— И мы это делаем. Напомню, что я по-прежнему жду, пока мы с тобой поговорим о том, почему в тебя попала магическая стрела, и почему ты был с ног до головы окровавлен в тот день, когда пришёл к нам.
Я поморщился:
— Может быть, позже.
— Я не тороплю, — Артур потрепал меня по плечу в качестве поддержки. — Идём.
Мы двинулись дальше, и он продолжил свою мысль:
— Отвечая на твой вопрос — нет, не должны. Потому что вы дети. Да, ты и другие, вы все почувствовали холод и злость улиц на себе. Вы обозлились, стали циничными, безразличными к горю чужаков. Но среди вас ещё нет тех, кто испорчен безвозвратно. Точнее, такие тоже бывают, но в вашем возрасте их очень легко отличить. В целом же вы ещё не падаете в пучины порока, по понятным причинам, — он хитро улыбнулся, подмигнув мне, и я готов был признать, что переходный возраст у меня не начался, а потому к противоположному полу я был по большей части безразличен. — Не многие из вас успели попробовать алкоголь или нечто подобное. Вам просто негде и не на что достать такие удовольствия. За это я одарённых готов искренне благодарить, неплохо представляю что такое детский алкоголизм. Среди вас почти никто не развращён алчностью. Вы ещё не вкусили силы денег, чтобы сделать их смыслом жизни.
Мы остановились у входа в общежитие.
— Скажи, попав сюда, разве ты не был ошеломлён?
— Был, — легко признаю я, озвучивая очевидное.
— По твоим рукам я могу сказать, что ты много дрался. Я уже знаю тебя достаточно, чтобы быть уверенным — драться насмерть тебе уже доводилось. На улицах это не такая уж редкость. Но за прошедшие дни ты даже не подумал с кем-то вступить в драку. Полагаю, самой неприятной эмоцией за последние дни было чувство, что всё вокруг тебя нереально.
Да он издевается! Он ведь прав до последнего слова.
— В этом прелесть детства! — не скрывая радости от произведённого эффекта, наставник откровенно лыбился. — Дети редко успевают закоснеть в броне злобы к окружающему миру.
Эх, если бы. Всё же Артур привирает. Если большинство оказались здесь так же, как я, отбраковка у них идёт заранее. Чтобы те, кто успел уже оскотиниться, даже не попадали в храм. Но так да, поёт очень красиво. В общем-то, его обвинить не в чем — в храме почти рай, здесь наставник не врёт.
Мы вошли в общежитие. Здесь было тихо — учебное время. Мы поднялись на второй этаж, и Артур указал мне на одну из дверей.
— Проходи. Это теперь твой дом.
Вошёл я без особых эмоций. Вот уж чего, а смен места жительства в обеих моих жизнях было очень много. Комнатка оказалась ещё меньше палаты, но вполне уютной. Кровать, рабочий стол, шкаф, необходимый минимум, но... Уютно. Не было ощущения казённости. Беглым взглядом я не сумел понять, как именно достигался такой эффект. Поживу — пойму. Но я не чувствовал себя здесь так, будто вселился в номер дешёвой гостиницы, или приехал во второсортный детский лагерь из самых бюджетных.
— А здесь уютно, — озвучил я свои наблюдения.
Наставник удовлетворённо кивнул:
— Хорошо. Группа первогодок уже начала заниматься, но ты их легко нагонишь. Джейн тебе с радостью всё покажет и расскажет, поэтому я самоустраняюсь от этой обязанности, чтобы не портить тебе впечатление.
Я хмыкнул:
— Какая подлость с вашей стороны, наставник!
— Да, и так умеем, — с наигранной гордостью ответило он. — Если захочешь меня найти, это проще всего сделать в учебном корпусе, но я также могу быть в святилище. Вход туда свободный, можешь приходить в любое время. Вроде бы всё. Осваивайся, Като, и добро пожаловать в нашу семью!
Он ушёл, оставив меня в одиночестве. В шкафу нашлись комплекты одежды. Под верхней накидкой «тогой», оказывается, носили майку и шорты. На территории храма было теплее, чем в городе. Не знаю, связано это с божественным провидением или ещё с чем-то, но факт. В столе обнаружились письменные принадлежности. Наставники очень хорошо вкладываются в послушников. Опять же, не могу их винить. Они вкладывают ресурсы и силы в тех, кто должен стать вровень с ними. В своё продолжение.
Переодевшись на местный манер, я рухнул на кровать, обдумывая дальнейшие действия.
Пока никаких признаков того, что меня могут здесь достать, нет. Ключевое слово — пока. Получить силу посвящённого — очень заманчиво. И здесь, на первый взгляд, безопасно. Значит... Остаюсь? Обучаюсь, тренируюсь, а там уже можно будет смотреть. Не так давно я шёл убивать Дэвида, уже мысленно поставив в своей жизни точку. Сейчас у меня есть расплывчатые и зыбкие, но перспективы. Перспективы. В лучшие наши моменты в башне о таких перспективах я и мечтать не мог.
И тут в коридоре раздался шум. Запоздало подумал, что следовало свалить куда-нибудь и затихариться на время, чтобы пересидеть ураган имени одной жизнерадостной особы в каком-нибудь безопасном местечке. Но я опоздал, и вся его мощь теперь грозила обрушиться прямо на меня.
— Като! — дверь резко открылась, и в комнату влетела Джейн. — Тебя, наконец, выпустили!
— Да меня особо и не держали, — вставил я робкую ремарку.
— И поселили на наш этаж! — мои слова были проигнорированы. — Теперь сможем ходить друг к другу в гости! И на занятия! И меняться книгами!
Да, эта девочка действительно неистощимый источник позитива.
— Идём! Я тебя со всеми познакомлю!
Меня потянули с кровати, и девушка оказалась достаточно сильной, что даже сопротивляйся я — вряд ли преуспел бы.
— Эй, народ! Это Като! Он наш новенький!
Я не удержался и улыбнулся. Искренне. Мне здесь нравилось.