Кьянти для жертвы

Глава 2

— Это твоя мама, Ханна, — наконец произнесла Делорес Свенсен. — Как это ручка Нормана попала к тебе в спальню?

Ханна начала смеяться. Трудно удержаться. Впервые ее мать была настолько шокирована.

— Прекрати этот смех и расскажи мне! Я твоя мать. И имею право знать!

Ханна не собиралась затевать спор, особенно сейчас, когда мама была на грани инфаркта.

— Мама, расслабься. Норман хотел, чтобы я нашла ручку «Роудз Дентал Клиник», его подарок на Рождество. Я сказала ему, что всегда держу ручку на ночном столике, и он предложил поискать там.

— А, это другое дело. А то я на минуту было подумала… ну, не важно. Зачем Норману понадобилась именно эта ручка?

— Он подписывает кое-какие бумаги сегодня утром и хочет именно эту ручку из сентиментальных соображений. Он покупает дом.

— Норман, дом? Какой? Где?

— Дом Фолкер. Собирается его снести и построить дом нашей мечты на этом участке.

— Что еще за дом мечты?

— Ну, наш проект, который победил на конкурсе. Помнишь?

— Конечно. Ты мне показывала чертежи. Но он же громадный!

— Четыре спальни, три ванные.

— Но такой дом великоват для… — Делорес смолкла и перевела дух. — Ты что-то недоговариваешь, да?

— Вовсе нет.

— Так ты не планируешь никаких изменений в своей жизни?

Ханна глянула на часы и нахмурилась.

— Единственное изменение в жизни, о котором я думаю, это сорвать со стены этот телефон, чтобы вовремя попасть на работу.

— А-а. Ну ладно, дорогая. Я буду краткой. Я позвонила потому, что у меня прекрасные новости. Мишель приезжает домой.

— Да? — Ханна заулыбалась. Ее самая младшая сестра только окончила первый курс Макалестер-колледжа, и они не виделись с Рождества. — Когда она приезжает?

— Во вторник вечером. Пробудет до воскресенья. Актерский факультет переезжает в новое здание, и все студенты получили неделю выходных. Она приезжает ночным автобусом и хочет остановиться в коттедже у озера.

— А ты разве не сдала его на все лето?

— Верно, но Андреа договорилась с арендаторами. Я, конечно, тоже там поживу с Мишель. Девушка в ее возрасте все еще нуждается в присмотре.

Ханна усмехнулась, представляя реакцию Мишель на эту новость. Вряд ли она будет счастлива узнать, что ее идиллический отдых у озера ознаменуется присутствием мамочки.

— Я надеялась, что ты сможешь встретить ее на остановке около магазинчика «По-быстрому» и отвезти к озеру. У меня в этот вечер как раз важная встреча с декоратором, а Кэрри одна с этим не справится. И кроме того, мне нужно навести порядок в коттедже. Мне едва хватит времени, чтобы застелить постели и повесить полотенца к приезду Мишель.

— Нет проблем, — успокоила ее Ханна. — Я ее встречу.

— Спасибо. Я знала, что могу на тебя рассчитывать. Ну, мне надо бежать. Кэрри заедет за мной через пять минут, а мне еще нужно заняться прической. Мы сегодня утром оформляем главную витрину.

Ханна улыбалась, когда положила трубку, — редкий случай после разговора с мамой. Здорово, что Мишель приезжает домой.

К семи тридцати Ханна уже многое успела. В духовках — партия Лимонной Меренги, и сахарные печенья «Ретро» для свадебного приема Памелы и Тоби готовы. Она налила последнюю чашку кофе из термоса, села за стойку из нержавеющей стали и взяла одно из неудавшихся печений. Печенье было не совсем круглым, а она хотела, чтобы свадебные печенья были совершенными. Она уже почти надкусила его, как реальность вдруг напомнила о себе. Ей нельзя есть печенье. Она на диете. В глубине души она знала, что ей нужно сбросить минимум двадцать фунтов, а то и больше. И если подумать, то, может, поэтому-то Норман и не звал ее замуж.

Со вздохом Ханна положила печенье обратно на тарелку. Ей нужно тренировать силу воли. Она должна быть сильной. Нужно убедить себя, что она любит низкокалорийный творог и салаты, пока снова не удастся влезть в летние брюки. Как только она похудеет, Норман посмотрит на ее новую, стройную фигуру и задаст решающий вопрос. А она скажет… А что она скажет-то? Неужели ей действительно хочется выйти замуж за человека, который не просит ее руки, потому что у нее лишние двадцать фунтов?

Рука Ханны снова потянулась к печенью. Ей нужен мужчина, который примет ее такой, как она есть. Если двадцать фунтов (или около того) служат камнем преткновения между перспективой остаться старой девой и блаженством замужества, то в мире что-то не так. И вообще, выйти за Нормана значит отказать Майку Кингстону.

С губ Ханны сорвался вздох, когда она подумала о Майке. Он — красивый и сексуальный старший детектив управления шерифа округа Уиннетка. Он также напарник ее зятя, и Билл без смущения твердил Ханне, что хотел бы видеть ее женой Майка. Андреа тоже нравился Майк, но она придерживалась точки зрения матери. Любой сгодится — главное, чтобы был не женат.

Мысль о маме заставила ее отдернуть руку, не взяв печенья. Если удалось бы похудеть и Норман бы позвал замуж, Делорес перестала бы играть в сваху и пытаться свести ее с каждым подходящим мужчиной, оказавшимся в поле зрения.

Но хотелось ли ей вообще выходить замуж именно сейчас? Ханна опять потянулась за печеньем. Может, ей лучше остаться полненькой, оттягивая тем самым предложения о замужестве, и встречаться одновременно и с Норманом, и с Майком до скончания века.

Тут открылась задняя дверь, и Ханна отняла руку от тарелки с печеньем. Вид у нее был явно виноватый, и она смущенно улыбнулась помощнице Лайзе Герман.

— Доброе утро, Лайза.

— Привет, Ханна. — Лайза повесила сумочку на вешалку, схватила фартук и, надевая его, с любопытством посмотрела на Ханну. Она была стройной, и ей пришлось обмотать фартук вокруг себя и закрутить завязки вокруг талии дважды.

— Я видела, как ты положила печенье обратно. С ним что-то не так?

— Нет. Я уверена, что оно вкусное.

— Так почему не угощаешься?

— Потому что я на диете. Никаких десертов, пока не сброшу двадцать фунтов. Если увидишь, что я тянусь за печеньем, дай мне по руке.

— Ладно. Но с чего все это?

— Из-за моих летних брюк. Я купила их прошлым летом, а теперь не могу даже молнию застегнуть.

— Странно. По мне, так у тебя нет лишнего веса.

— Ну, ты, может, не замечаешь, но… — Ханна остановилась и вздохнула. — Норман дом купил.

— Да? — изумилась Лайза.

— Это дом, который Ронда Шарф унаследовала от своей троюродной тетки. Он придет сюда утром подписывать документы.

— Значит, Норман переезжает?

— Еще нет. Он собирается снести старый дом и начать строительство дома мечты, который мы спроектировали на конкурс.

— Это прекрасно, — сказала Лайза, подходя к раковине вымыть руки. — Но какое это имеет отношение к твоей диете?

— Он позвонил утром рассказать о доме, но замуж не позвал.

Лайза повернулась и строго взглянула на Ханну.

— И ты действительно думаешь, что твой вес — единственная причина, по которой Норман не сделал тебе предложение?

— Ну… нет. Но…

— Пойми меня правильно, — прервала ее Лайза. — Садись на диету, если тебе охота, но не используй Нормана как предлог. Он без ума от тебя. Любой это скажет. Я думаю, он на днях сделает тебе предложение.

Ханна воспрянула духом.

— Ты правда так думаешь?

— Абсолютно. Просто некоторым мужчинам нужно время, чтобы решиться. Я встречаюсь с Хербом так же долго, как ты с Норманом, но предложения он мне до сих пор не сделал.

— А ты хотела бы? — Ханна тут же пожалела о сказанном. Отношения Лайзы с Хербом ее не касались. Но Лайзу вопрос не задел, и она слегка улыбнулась, вытирая руки.

— Иногда мне хочется. А тебе? Ты хочешь услышать это от Нормана?

— Не знаю. Но я точно не хочу, чтобы он сделал предложение другой.

Лайза рассмеялась.

— Я не думаю, что существует такая опасность. Как диета? Продолжается?

Ханна на секунду задумалась.

— Да. Не могу же я себе позволить обновить весь гардероб.

— Вот это уже хороший повод для диеты, — сказала Лайза, направляясь к двери в кафе. — Я пойду сварю кофе, чтобы ты могла употребить что-нибудь без калорий.

Сработал таймер, и Ханна поднялась, чтобы вытащить пироги из духовки. Когда она выставила их на противнях остывать, Лайза вернулась с чашкой ароматного горячего кофе.

— Вот, держи. — Лайза вручила ей белую кружку с большой красной надписью «Корзина печенья». — Это тебя взбодрит. А раз у тебя станет больше энергии, сможешь сжечь больше калорий. И все будет замечательно.

Ханна, собравшаяся сделать первый глоток, заметила несоответствие в этих словах, но Лайза уже смотрела на ряды испеченных пирогов.

— Думаю, что лимонный — твой лучший пирог. Конечно, вишневые тоже хороши. Они так аппетитно выглядят, этот ярко-красный сок, проступающий сквозь кружева корочки… А твои яблочные пироги так просто роскошные — румяные и так славно пахнут. Ну а пироги с голубикой так вообще…

— Хватит! — жестом прервала ее Ханна. — Я же на диете, ты помнишь?

Лайза смутилась.

— Прости, Ханна. Забудь все, что я говорила о твоих пирогах. Ну что, свадебные печенья остыли, наверное, так начинать их украшать?

— Да, пора уже.

Лайза пошла к стойке и начала просеивать сахарную пудру в чашку.

— Я приготовлю глазурь и для начала сделаю инициалы.

— Хороший план. Они как раз подсохнут, и ты начнешь рисовать фиолетовые сердца.

— Лиловые, — поправила Лайза, отмеряя пудру в другую чашку. — Невеста хочет, чтобы инициалы были такими же голубыми, как летнее небо на рассвете. А сердца чтобы были цвета первых весенних фиалок.

Ханна вскинула брови.

— Ну, это конечно же поэтично, но в итоге сводится к голубому и светло-фиолетовому, так?

— Точно, — сказала Лайза с усмешкой, размешивая масло и доставая густые сливки.

Пока Ханна замесила следующую партию печенья и начала печь, Лайза закончила глазурь и наполнила ею кондитерский мешочек. Ханна взглянула на нее несколько раз, когда та выводила голубые инициалы на печеньях. На первых порах работа Лайзе не слишком удавалась, но она очень старалась, и ее упорству можно было только позавидовать. Лайза постепенно набила руку, а значит, «Корзина печенья» теперь может предложить клиентам индивидуальный дизайн печений для любого события.

Они закончили работу одновременно, и Ханна решила полюбоваться работой Лайзы.

— Они прекрасны, — сказала она, улыбаясь помощнице. — Ну пошли. Я думаю, мы заслужили кофе.

Войдя в кафе, Ханна первым делом включила новые потолочные вентиляторы. Лопасти неспешно вращались, и ветерок трепал красные, белые и синие ленты, которые Лайза развесила под потолком в честь Четвертого июля.

— Иди, присядь. Я принесу нам кофе, — сказала Лайза, направляясь к большому кофейнику за стойкой.

Ханна села за любимый столик. Он находился в глубине кафе, но отсюда через зеркальное окно было хорошо видно улицу. У этого столика было одно серьезное преимущество. Кафе казалось пустым, но иногда кто-нибудь заглядывал с улицы, прижав нос к стеклу. Клиенты не видели их, и потому не стучались и не просили открыть пораньше.

Ханне нравилось, как Лайза украсила кафе. Жители Лейк-Иден патриотичны, и Четвертое июля — один из главных праздников городка. С утра будет парад, днем — политические речи и разные мероприятия, а вечером — пикник и барбекю на берегу озера Иден, и, конечно, фейерверк.

— А что с этим вентилятором? — спросила Лайза, ставя кружки с кофе на стол.

— С каким?

— Тем, который у тебя над головой.

Ханна взглянула вверх и увидела, что один вентилятор не вращается.

— Я не знаю, но сегодня Фредди и Джед придут устанавливать новые полки в кладовой. Я попрошу их посмотреть.

— Фредди хорошо выглядит, — заметила Лайза, садясь рядом с Ханной. — Он сказал мне, что Джед напоминает ему, чтобы он принимал душ по утрам и одевался в чистую одежду.

— Это большой плюс. А то я помню, как пару раз оказывалась с наветренной стороны от него.

За кофе Ханна думала о Фредди Сойере. Он был умственно отсталым. Фредди жил случайными заработками, кроме того, его мать перед смертью вложила деньги в какие-то ценные бумаги, и он получал скромные проценты. Фредди было тридцать с небольшим, но его простодушие и мальчишеская улыбка делали его моложе. Он жил за городом, у Олд-Бейли-роуд, в доме, многие годы принадлежавшем его матери. Его двоюродный брат Джед переехал к нему в прошлом месяце и, судя по всему, хорошо влиял на Фредди.

— Люди недооценивают Фредди, — горячо сказала Лайза. — Они думают, что он не способен учиться, но они ошибаются. Дженис Кокс сказала мне, что она научила Фредди определять время.

— Это хорошо, — сказала Ханна. Она повернулась и увидела, что к кафе подъехала машина. — Это Андреа, и что-то она рано. У нее встреча с Норманом не раньше девяти тридцати.

Лайза вскочила.

— Пойду впущу ее. Ты отдыхай. Я знаю, ты вчера допоздна работала на этом девичнике.

Ханна присела. Да, она устала. Прием был солидный, более сорока гостей. Андреа была приглашена, но она вручила подарок, поздравила невесту, передала Ханне сообщение от Майка — и убежала. Майка не было в городе. Он уехал в Де-Мойн на пятидневную конференцию по проблемам борьбы с подростковой преступностью. Когда он не смог дозвониться Ханне, то позвонил Андреа, чтобы сказать, что он остается на ночь в воскресенье, вернется в Лейк-Иден в понедельник днем и заскочит в «Корзину печенья» повидаться с ней.

Сестры успели перекинуться лишь парой слов, потому что Андреа нужно было уходить. Она рассказала Ханне, что Билл ведет себя как наседка с тех пор, как она забеременела. Он убеждает ее отдохнуть, хотя она не устала, приносит шерстяные пледы и подушки, хотя ей не холодно, а недавно занялся приготовлением для нее высококалорийной пищи, которая внесла полный хаос в ее диету для будущих мам.

— Ханна, привет! — В кафе впорхнула Андреа, воплощение шика. На ней была элегантно развевающаяся светло-зеленая юбка и того же оттенка топ, доходивший до бедер, а вокруг талии повязан бирюзовый шарф — на такое сочетание цветов Ханна никогда бы не осмелилась. На шее висела серебристо-бирюзовая подвеска. Светлые волосы Андреа были убраны наверх в сложный узел. Она будто сошла с обложки глянцевого журнала.

— Выглядишь великолепно, — сказала Ханна с чуточкой зависти. Андреа одевалась стильно, и Ханна часто чувствовала себя старомодной рядом с ней.

— Мама тебе звонила насчет Мишель?

— Да, я встречаю ее с автобуса. Здорово, что она приезжает.

— Верно. Мы ее сто лет уже не видели. — Андреа подвинула стул и села. — Ты почему не позвонила прошлой ночью? Я оставила миллион сообщений на твоем автоответчике.

— Я забыла его проверить. Что Норман покупает дом, я узнала только утром — он сам позвонил.

Во взгляде Андреа скользнуло раздражение.

— Ну так не вини меня, что я тебе не сказала. Тебе срочно нужен мобильный.

— Я не хочу мобильный.

— У любого, кто хоть что-нибудь из себя представляет, он есть.

— Ну тогда я не такая. Я знаю, сейчас век технологий, но мне не понравится быть на электронном поводке.

— Это вовсе не поводок. Если не хочешь отвечать на звонки, можешь просто отключить телефон.

— Со мной это было бы постоянно, — заулыбалась Ханна. Спор подходил к концу. — И если я не стану отвечать на звонки, зачем мне телефон?

— Андреа, кофе? — спросила Лайза, сигнализируя пустой кружкой.

— Нет, спасибо. Доктор сказал, что больше одной чашки в день мне нельзя. И я свою уже выпила.

— А как насчет стакана апельсинового сока?

— Неплохо бы, — Андреа улыбнулась Лайзе, а затем снова повернулась к Ханне. — Мне пришлось встать буквально на рассвете. Доктор Найт назначил осмотр на семь тридцать, он так занят.

— Семь тридцать, в общем-то, не совсем рассвет.

— А для меня — да. Кстати, я в полном порядке. Я отказалась от ультразвука. Не хотим знать пол ребенка до его рождения.

— До его рождения?

— Я так говорю из-за мамы. Она убеждена, что будет мальчик.

Ханна удивилась.

— А с чего она это взяла?

— Она говорит, что если живот круглый и выдается вперед, это мальчик. А если расплывается по бокам — родится девочка.

— Ну, это звучит как бабушкины сказки. Да и живот твой пока еще плоский как доска.

— Уже нет. Я просто одеждой это скрываю, но на мне уже ничего нормально не сидит. Как только Клер получит новую партию, я тут же начну носить одежду для беременных.

— Ты заказала одежду у Клер? — удивилась Ханна. Магазин Клер Роджерс «Моды бомонда» был по соседству с «Корзиной печенья», одежда там стоила недешево.

— Я знаю, что это влетит мне в копеечку, но Билл хочет, чтобы у меня было все самое лучшее. Он говорит, что, может, даже получится без налогов. И вообще, я же риелтор и должна хорошо выглядеть.

— Ты лучше обсуди это со Стэном. — Ханна едва сдержала смешок. Стэн Крамер был лучшим налоговым инспектором в Лейк-Иден и имел весьма либеральный взгляд на то, что должно облагаться налогом, а что — нет. Но Ханна сомневалась, что он пойдет на такие уступки.

Андреа взглянула на Лайзу, которая принесла тарелку с печеньем.

— Спасибо, Лайза. Выглядит восхитительно, а я как раз не успела позавтракать. С чем они?

— Мы называем их «Абрикоски», их придумала Ханна. Это Овсяные Хрустики с Изюмом, но вместо изюма мы добавили курагу.

Зазвонил телефон, и Лайза бросилась отвечать. Ханна смотрела, как Андреа надкусывает печенье, и вздохнула с облегчением, когда сестра улыбнулась.

— Понравились?

— Печенье просто супер, — Андреа откусила еще и наклонилась к сестре. — Ну, что думаешь о планах Нормана?

— Прекрасные планы. Не могу дождаться, чтобы увидеть дом нашей мечты.

— Так ты сказала «да»?

Ханна сдержала улыбку, прекрасно понимая, о чем спрашивает сестра.

— Насчет чего?

— Насчет твоего замужества, конечно!

— Нет.

— Так ты сказала «нет»?

Ханна покачала головой.

— Я ничего не сказала. Норман меня не спрашивал.

— Не спрашивал? Я была уверена, что спросил. — Андреа приняла озабоченный вид. — Он же больше ни с кем не встречается?

— Ни с кем, кого я знаю.

— Ну… это хорошо. Может, тебе стоит его подтолкнуть? Ты же не молодеешь, и если хочешь иметь детей… — Андреа прервалась на полуслове и вздохнула. — Прости, Ханна. Я начинаю говорить, как мама.

— Это точно.

— Но я хоть не стала говорить о том, что твои биологические часы ведут обратный отсчет.

— Нет, ты не стала. Ты только сейчас об этом сказала.

Андреа замешкалась на секунду, но быстро нашлась.

— Я сказала, что мне жаль. Слушай, Ханна… я знаю, что это для тебя болезненная тема. Прости, что подняла ее.

Ханна сидела с открытым ртом. Андреа не часто извинялась. Ей стоило большого труда не кинуться в «Ближайшую аптеку», чтобы купить там коробку золотых звезд, как те, которыми мисс Гладке отмечала особые дни в школьном календаре. Она почти уже сказала, что принимает извинения Андреа, как к столу подошла Лайза.

— Есть две новости. Хорошая и плохая, — сообщила им Лайза. — С какой начать?

Ханна приняла решение быстро:

— Начни с плохой. Хорошую оставим на закуску.

— Звонили из ресторана. Родители Памелы отменили свадьбу. Они с Тоби сильно повздорили, и она сбежала с парнем, с которым встречалась в старших классах.

Ханна издала стон.

— Давай хорошую.

— Я сказала им, что мы уже испекли все печенье, и нам обещали заплатить. Она сказала, что пришлет чек, а печенье мы можем оставить себе.

— Как удачно. Но что же мы будем делать с такой горой печенья? Мы же не можем продавать печенье с инициалами жениха и невесты, если только… — Ханна достала салфетку и разложила ее на столе. — Ручка есть?

— У меня всегда с собой ручка, — Андреа полезла в сумочку и вынула золотую ручку «Кросс».

Ханна нарисовала большой круг и написала внутри инициалы Пэм и Тоби. Она смотрела на них какое-то время, а затем повернулась к Лайзе.

— Дай-ка одно свадебное печенье. У меня есть идея.

Секунду спустя экспериментальное печенье уже лежало на салфетке посреди стола. Исследовав его, Ханна заговорщически улыбнулась.

— Есть ли место, чтобы втиснуть туда еще буквы, штуки четыре?

— Да там полно места. Я как раз оставила запас для пурпурных сердец.

Андреа была озадачена.

— А что, жених — герой войны?

— Нет, хотя он заслуживает медаль. За то, что терпел Памелу. — Ханна повернулась к Лайзе. — А ты сможешь сделать из двух перевернутых букв «П» четверку и «И»?

— Запросто. А что с печеньем Тоби?

— Ничего. «ТД» — неплохие инициалы для Дня Независимости.

— Я поняла! — воскликнула Андреа. — Ты хочешь, чтобы получилось «С 4 ИЮЛЯ», а «ТД» — это будет Томас Джефферсон. Печенья белые. Если сделать все буквы голубыми, а цифру красной, то они превратятся в печенья Дня Независимости.

Лайза отодвинула стул.

— Отлично, Ханна. Я начну работу прямо сейчас. Мне нужно подобрать глазурь по цвету, пока она не застыла.

— А печенья не зачерствеют до праздника? — спросила Андреа. — Ведь еще пять дней.

— Нет, если мы их украсим и бросим в морозилку. В ночь перед праздником мы их разморозим и будем раздавать на параде.

— Трейси может этим заняться, — предложила Андреа. — Ей уже почти пять, она вполне может участвовать в параде. Она, кстати, могла бы раздавать печенья с праздничной платформы на колесах от «Корзины печенья».

Ханна покачала головой.

— Идея хорошая, но у нас нет такой платформы.

— Нет? — Андреа была в шоке.

— Мы хотели. Но у нас на это нет времени, не говоря уж о деньгах.

— Но у вас должна быть платформа! Они у всех будут. Я вам ее сделаю, Ханна. Для меня это будет развлекаловский проект.

Ханна собралась было отметить, что нет такого слова «развлекаловский», но ей не хватило духу поправить Андреа. Ее сестра всерьез собиралась построить эту платформу. Трейси в садике, Билл на работе — ей было нечем заняться.

— Ты когда-нибудь делала платформу?

— Не совсем, но разве это так сложно? Пожалуйста, разреши мне. Думай об этом как об одолжении. Ты спасешь меня от скуки, и, кроме того, тебе это не будет стоить ни цента. У отца Билла есть повозка для сена, я могу ее одолжить, а у меня в гараже куча украшений.

Сестра сделала такое умоляющее лицо, что Ханна не могла устоять. Андреа не выглядела такой воодушевленной с тех пор, как планировала собственную свадьбу.

— Но ты уверена, что справишься за такой короткий срок?

— Конечно. У меня полно времени. Только скажи, и я немедленно примусь за дело.

Ханна понимала, что, возможно, пожалеет об этом, но все же утвердительно кивнула.

— Валяй.

— Ты лучшая сестра в мире! — Андреа вскочила и кинулась вокруг стола, чтобы обнять сестру. — Все, я бегу в «Детский уголок», расскажу Трейси. Она будет в восторге.

— Не забудь о встрече с Норманом. Тебе придется вернуться к девяти тридцати с документами на дом.

— Я приду. Спасибо еще раз, Ханна. Я как заново родилась.

Ханна вздохнула, глядя, как Андреа выбегает из кафе, садится в свой «Вольво» и уезжает. Она была рада за сестру, но, позволив ей заняться платформой, она, возможно, совершила тактическую ошибку. Особенно учитывая, что Билл так над ней трясется. Что он подумает о Ханне, когда его беременная супруга объявит, что она будет часами заниматься платформой для «Корзины печенья»?

Разогрейте духовку до 175 °C, противень в среднем положении.

1 готовый корж диаметром 22 см.

Начинка:

3 целых яйца

4 яичных желтка (белки отложите в отдельную посуду и доведите до комнатной температуры — они понадобятся для безе)

1 чашка сахарного песка

1/2 чашки воды

1/4 чашки кукурузного крахмала

1/8 чашки сока лайма

1/3 чашки лимонного сока

1–2 чайных ложки тертой лимонной цедры

1 столовая ложка сливочного масла

(Для приготовления начинки желательно использовать водяную баню, но можно готовить и в посуде с толстым дном на среднем огне. Главное, постоянно помешивать и следить, чтобы смесь не подгорала.)

Наполните водой нижнюю часть водяной бани и доведите до кипения. (Не наливайте слишком много воды, чтобы она не касалась дна верхней части бани.) Выключите нагрев, влейте желтки и целые яйца в верхнюю часть бани. Добавьте полчашки воды и смесь лаймового и лимонного сока. Смешайте отдельно сахар и кукурузный крахмал и добавьте в яичную смесь в верхушке бани. Тщательно перемешайте.

Поместите верхнюю часть бани над кипящей водой и готовьте, часто помешивая, пока лимонная начинка не загустеет (около 5 мин.). Снимите верх водяной бани. Добавьте цедру и масло и тщательно перемешайте. Пока начинка остывает, готовьте безе.

(лучше использовать электрический миксер)

4 яичных белка

1/2 чайной ложки пекарского порошка

1/8 чайной ложки соли

1/4 чашки сахарного песка

Взбивайте белки с солью и пекарским порошком до образования крепкой пены. Аккуратно введите в смесь сахар. Смесь готова, если миску можно перевернуть вверх дном и белки не текут.

Выложите начинку на коржи и разровняйте резиновой лопаткой. Вымойте и высушите лопатку. Нанесите лопаткой поверх начинки взбитые белки вплоть до краев коржа. Когда пирог полностью покрыт белками, плоской стороной лопатки сделайте в безе небольшие отверстия. (Белки опадут в духовке, если вы не нанесете их до самых краев коржа.)

Выпекайте в духовке при 175 °C не более 10 минут.

Выньте пирог из духовки, дайте остыть на решетке до комнатной температуры, а затем можете поставить его в холодильник. Подавать пирог можно как охлажденным, так и теплым.

(Чтобы нож не прилипал к безе, когда вы будете резать пирог, окуните его в холодную воду.)

(Это любимый пирог Лайзы — она просто обожает аромат лайма.)