Ледовый Апокалипсис

За пределами полуострова Аляска

Звезды напоминали яркие хрустальные льдинки, на берегу, тянувшемся справа, время от времени вспыхивали далекие огоньки, а корабль Береговой охраны США «Алекс Хейли», мерно рокоча двигателями, прокладывал себе путь в сгущающейся осенней ночи. Судну предстояло преодолеть четыреста миль курсом на юго-запад вдоль побережья Аляски, а затем, достигнув острова Унимак, повернуть к северу и совершить еще один – гораздо более длинный – переход через Берингово море.

В тесной радиорубке корабля пахло озоном, сигаретным дымом и было душно от тепла, выделяемого многочисленными, круглосуточно работающими приборами. Когда корабль переваливался с боку на бок на волнах, старенький металлический стул жалобно кряхтел под весом Смита, трубка спутникового телефона шифрованной связи была влажной от выступившей на ней испарины. Перед тем как связаться со своим абонентом, Смит выгнал из радиорубки всех, кто там находился, и остался один – слишком секретный и важный предстоял разговор.

– Каким образом они нас вычислили? – спросил он.

– Это как раз угадать нетрудно, – ответила трубка далеким голосом Фреда Клейна. – Услугами аэролизинговой компании «Полярная звезда», которая сдает внаем легкие самолеты и вертолеты, пользуются многие из тех, кто осуществляет научные или исследовательские изыскания в районе Аляски и Канадского арктического архипелага, в том числе и на острове Среда. Когда сообщение о вашей экспедиции к месту крушения «Миши» появилось в прессе, неприятель, должно быть, стал вычислять, в каких местах вы скорее всего можете получить необходимое оборудование и средства транспорта. Предположение о том, что это может быть «Полярная звезда», было наиболее логичным. А дальше уже – дело техники: подкараулить вас там и сбить в воздухе.

– Получается, что о существовании на борту «Миши-124» груза сибирской язвы известно кому-то еще?

– Вполне возможно, Джон, – ровным голосом ответил Директор Клейн. – Мы с самого начала исходили из предположения, что груз биологического оружия «Миши» будет рассматриваться любой террористической группой или страной-изгоем в качестве наиболее желанного трофея. Но это только одно из возможных объяснений. Мы пока слишком мало знаем, чтобы исключать хотя бы одну вероятность.

Смит провел рукой по взмокшим от пота темным волосам.

– Я согласен с вами, но как могла эта информация просочиться наружу? Где может находиться источник утечки?

– Точно не знаю, но могу предположить, что информация просочилась от русских. С нашей стороны все обстоятельства, связанные с «Мишей-124», известны лишь горстке людей: президенту, мне, Мэгги и членам вашей группы.

– Мои люди могли погибнуть во время нападения на нас, поэтому они находятся вне подозрений.

Когда Клейн заговорил, его голос стал еще более безжизненным.

– Я же сказал, Джон, мы не можем исключать ни одной возможности.

Смит уловил предостережение, прозвучавшее в этой фразе, и стал перебирать в уме имена: Смыслов… Рэнди… профессор Метрейс. Вся его душа протестовала против мысли о том, что кто-то из них может оказаться предателем, и хотелось крикнуть: «Это невозможно!» Но Директор был прав, в таких обстоятельствах возможно все.

Директор продолжал:

– Можно также предположить, что утечка произошла непосредственно с места крушения, через одного из членов научно-исследовательской группы. Нас уверяли, что никто из них не посещал место падения самолета, но это может оказаться неправдой. Это – еще одна вещь, в которой тебе предстоит разобраться, Джон.

– Понятно, сэр. И все же остается еще один вопрос: кто висит у нас на хвосте?

– Тут я могу сказать тебе только одно: мы пытаемся выяснить это, используя все имеющиеся в нашем распоряжении ресурсы, – ответил Клейн. – Судя по идентификационным номерам «Сессны», которая атаковала вас, она принадлежит некоему Роджеру Р. Уэйнрайту, коренному жителю Анкориджа. ФБР и полиция Аляски перетряхнули всю информацию, имеющуюся на этого человека, но не обнаружили ничего компрометирующего: за ним не числится каких-либо противозаконных действий, и он не замечен в связях с криминальными группами. Он – достаточно успешный строительный подрядчик и, как считается, уважаемый гражданин. Однако, когда люди из отделения ФБР в Анкоридже загребли его, чтобы допросить, он признался, что время от времени втихаря отдавал свой самолет внаем. Потом он вообще перестал что-либо рассказывать и стал ныть, требуя адвоката. Фэбээровцы все еще работают с ним.

– А что с ангаром, расположенным напротив конторы «Полярной звезды»? Кто арендовал его?

– По документам – некто Стивен Борски. Сотрудники аэропорта Меррилл-Филд припоминают невзрачного мужчину с отчетливым русским акцентом. Возможно, это какой-то эмигрант из России – их там много. Он арендовал ангар на месяц и расплатился наличными. Адрес и телефон, которые он указал в документах, оказались фальшивыми.

– Он находился на борту напавшего на нас самолета?

– Это неизвестно, Джон. В том месте, где упала «Сессна», Береговая охрана обнаружила лишь кое-какие плавающие на поверхности обломки. Тела, очевидно, все еще находятся в самолете, а самолет – на дне пролива Кеннеди. Учитывая его глубину и быстрые течения, их найдут и вытащат не скоро, если это вообще когда-нибудь случится.

Смит задумчиво побарабанил пальцами по панели приборов. Даже Аляска вовлечена в заговор против них!

– Существует еще один русский след, – сообщил он Клейну. – Майор Смыслов считает, что система радиоподавления, которую использовали против нас, стоит на вооружении Российской армии и произведена в России. – Смит качнулся назад, и стул угрожающе скрипнул. – Но за каким чертом русским ставить нам палки в колеса? Ведь они сами затеяли все это!

– Есть разные русские, Джон, – мягко проговорил Клейн. – Мы сотрудничаем с их правительством, но на нем свет клином не сошелся. ФБР утверждает, что нюхом чувствует русскую мафию или что-то подобное, но это пока всего лишь предположение, не подкрепленное фактами. Возможно, русский след – это чистой воды совпадение, а может, наш противник просто использовал наемников из числа русских. Но, как бы то ни было, возможности у них, судя по всему, обширные. Пуля калибра 7,62, извлеченная из понтона вашего вертолета, соответствует стандарту НАТО и выпущена из американского ручного пулемета «М-60».

Смит покачал головой. Господи! А он еще сегодня утром утверждал, что стрелять в ходе выполнения этой миссии не придется!

– Каковы будут ваши приказания, сэр?

– Я проконсультировался с президентом, Джон, и мы пришли к единому мнению. Если кто-то заинтересовался грузом сибирской язвы, проведение вашей операции и соблюдение полной секретности становятся необходимыми вдвойне. Мы также считаем, что лучше вас с этой задачей не справится никто. Вопрос в другом: как смотрите на это вы сами?

Долгих десять секунд Смит разглядывал хитросплетение кабелей, тянувшихся по потолку радиорубки. Если раньше он позабыл о том, что должен командовать, то теперь у него из головы вылетело то, какую ответственность накладывает должность командира, и Клейн только что наглядно напомнил ему об этом.

– Группа настроена по-боевому, сэр, и мы готовы продолжить выполнение миссии.

– Прекрасно, Джон! – В голосе Клейна прозвучали теплые нотки. – То же самое я буду рекомендовать президенту Кастилле. Он приказал оказать вам дополнительную поддержку. На военно-воздушную базу Эйелсон недалеко от Фэрбенкса перебрасывается воздушно-десантное подразделение. Оно будет готово высадиться на острове Среда в любой момент, когда вам это понадобится. Мы также работаем над тем, чтобы установить, кто и по какой причине на вас напал. Это для нас задача первостепенной важности.

– Отлично, сэр. Но есть еще один вопрос, который мне хотелось бы обсудить с вами. Это касается нашего российского коллеги, майора Смыслова.

– У вас возникли с ним какие-то проблемы, Джон?

– Не то чтобы с ним самим, сэр. Сегодня этот парень спас всех нас от неминуемой гибели. Но после сегодняшних событий он наверняка понял, что мы – не просто группа, состоящая из обычного военврача и парочки штатских дамочек, работающих по контракту. А нам, в свою очередь, стало ясно, что майор Смыслов – не просто обычный офицер российских ВВС.

Клейн сухо засмеялся.

– Я думаю, в кругу семьи от этих сказок теперь можно отказаться, Джон. Ваша миссия превратилась в боевую операцию, у вас теперь общий враг, и он уже показал клыки. Возможно, сейчас – самое время выложить на стол карты. Пусть не все, но хотя бы некоторые. Какие именно, я доверяю решать вам как руководителю группы. Мяч – на вашей стороне.

– Благодарю за доверие, сэр. Что-нибудь еще?

– Пока нет, Джон, мы будем держать вас в курсе событий.

Связь разъединилась.

Смит положил трубку и нахмурился. Похоже, в этом деле у Соединенных Штатов и Российской Федерации имеется общий враг, но делает ли их это друзьями?

– Вот и все, шеф, – сказал Смит, выйдя в коридор, где его терпеливо ожидал радист. – Покидаю ваше царство.

– О чем речь, сэр, – ответил тот. – Всегда к вашим услугам.

Капитан уже шепнул членам команды, что к этому армейскому и его спутникам необходимо относиться с величайшим почтением, выполнять все их указания и, упаси бог, не задавать никаких вопросов.

Смит спустился одной палубой ниже – туда, где располагался офицерский состав. Сколько лет прошло с тех пор, когда он в последний раз ощущал вибрацию, гул и тихое шипение воздуха в вентиляционной системе, рокот двигателей, поскрипывание режущего волны корпуса – все эти звуки живого корабля, идущего в открытом море? Очень много. Смит тогда был откомандирован на борт корабля-госпиталя «Милосердие», и тогда же погиб жених Рэнди…

Смит тряхнул головой, чтобы отогнать тяжелые воспоминания. Прошлое умерло, а мертвых не воскресить. Он и его группа находятся на задании, вот об этом и нужно думать.

Смит наклонил голову и нырнул в офицерскую кают-компанию – небольшое помещение с переборками, отделанными исцарапанными панелями из искусственного дерева и столь же непрезентабельной мебелью из металлических трубок и вытертой кожи. На одном из диванов, подвернув под себя ногу, сидела Рэнди.

– Добрый вечер, подполковник, – сказала она, подняв глаза от книжки Даниеллы Стил в бумажном переплете. Столь официальное обращение дало ему понять, что в кают-компании присутствует посторонний, которому совершенно ни к чему знать, что обычно они называют друг друга просто по имени.

Повернув голову, Смит увидел сидевших за столом Валентину Метрейс и мужчину в вязаном свитере и толстых рабочих штанах. Перед ними разложены какие-то папки. У мужчины были покатые плечи, редкие волосы с проседью и аккуратно подстриженная бородка цвета соли с перцем. На его лице застыло капризное выражение, во взгляде читалась обида, а свой наряд – то ли охотника, то ли туриста – он носил так, как если бы это был эксклюзивный костюм.

– Подполковник Смит, – заговорила Валентина, – я полагаю, у вас еще не было возможности познакомиться с моим коллегой-ученым, доктором Розеном Троубриджем. Доктор Троубридж, это руководитель нашей группы, подполковник Джон Смит.

По тому, как елейно звучал голос женщины-историка, Смит сразу сообразил, что Троубридж дуется на всех и вся. От него прямо исходили флюиды раздражения.

Смит любезно склонил голову и заговорил самым вежливым тоном, на который был способен:

– Добрый вечер, доктор. Я хочу извиниться перед вами за то, что из-за нас вам пришлось резко изменить свои планы. Надеюсь, наше преждевременное отплытие не слишком сильно их расстроило?

– Расстроило, и очень даже сильно, подполковник! – заявил Троубридж, причем звание Смита он произнес с нескрываемым отвращением. – И, откровенно говоря, мне очень не понравилось то, что вы не согласовали этот вопрос со мной. Экспедиция на остров Среда представляет собой тщательно разработанный проект, в котором рассчитано все до мелочей, и до сегодняшнего дня он осуществлялся успешно, без сучка и задоринки. Нам не нужны непредвиденные осложнения на заключительном этапе.

Смит изобразил улыбку, которая могла бы очаровать даже взбешенного носорога.

– Прекрасно понимаю вас, профессор, и полностью с вами согласен. Я и сам принимал участие в ряде исследовательских проектов.

«Таких, – мысленно добавил он, все так же улыбаясь, – какие тебе и не снились. На самом деле, пока другие работали в поле, ты сидел в своем уютном кабинете, занимался бюрократической писаниной и выбивал из спонсоров деньги. А теперь скорее всего до смерти боишься, что кто-нибудь присвоит себе лавры раньше, чем ты поставишь подпись на последней бумажке».

– Вы правы, доктор, – сказал он вслух, опустившись на стул напротив Метрейс и Троубриджа, – мне следовало проконсультироваться с вами, но соображения целесообразности вынудили нас действовать безотлагательно. Существуют опасения, что в связи с приближением зимы погодные условия в районе острова Среда могут резко ухудшиться, поэтому я решил: чем быстрее мы там окажемся, тем лучше для всех. У нас будет больше времени для осмотра места крушения самолета, а у вас – для того, чтобы собрать оборудование и подготовить своих людей к эвакуации на большую землю.

– Что ж, это звучит разумно, подполковник, – признал Троубридж, все еще не смягчившись. – Однако способ ваших действий оставляет желать лучшего. В случае, если вы решите вносить в наши планы еще какие-либо изменения, я бы просил предварительно советоваться со мной.

– Клятвенно обещаю вам, доктор, что вы будете в курсе всех дальнейших событий, – не моргнув глазом, солгал Смит, – и я стану советоваться с вами в отношении каждого своего шага. Работать рука об руку – в наших общих интересах.

– Вот это правильно, подполковник. Вы должны признать, что экспедиция университета оказалась на острове первой, и поэтому мы имеем преимущество перед вами.

Смит печально покачал головой.

– А вот тут я не могу с вами согласиться. Некоторые люди оказались на острове Среда задолго до прибытия вашей экспедиции. Задача моей группы – идентифицировать их и вернуть на родину, какая бы страна ею ни оказалась. Я полагаю, они заслужили того, чтобы по отношению к ним проявили уважение и заботу.

Смит поймал себя на мысли о том, что его слова являются софистикой лишь отчасти. Там, в полярных льдах, действительно лежали люди, причем очень давно. Пусть они служили под другим флагом, но они, как и он сам, были солдатами и были также брошены и забыты всем светом. Советские военные летчики оказались заложниками политических пертурбаций, но сегодня, полвека спустя, они заслуживали того, чтобы вернуться домой.

Смит смотрел в глаза Троубриджа до тех пор, пока профессор не опустил взгляд.

– Конечно, вы правы, подполковник. Я уверен, мы сможем устроить так, чтобы все остались довольны.

– Лично я в этом не сомневаюсь.

– Мы с доктором Троубриджем просматривали план лагеря и список персонала. Я подумала, что некоторые из членов экспедиции вполне могли бы помочь нам в расследовании обстоятельств крушения.

– Если только это не помешает им исполнять свои прямые служебные обязанности, – торопливо вставил Троубридж.

– Разумеется.

Смит взял папку со списком членов экспедиции и открыл ее, хотя на самом деле он не собирался и на пушечный выстрел подпускать никого из них к «Мише-124». Однако существовала вероятность того, что один из этих людей уже успел нанести тайный визит на борт упавшего бомбардировщика. Не это ли стало источником утечки информации о его смертоносном грузе? И было ли это сделано с умыслом или из-за досужего любопытства?

Смит уже видел этот список и фотографии фигурировавших в нем людей, но сейчас он рассматривал их под другим углом зрения.

Доктор Брайан Крестон, Великобритания, метеоролог и начальник экспедиции. С фотографии с улыбкой смотрел большой, похожий на медведя мужчина с красным обветренным лицом человека, привыкшего находиться на свежем воздухе. Признанный ученый-исследователь, он имел в своем послужном списке уже несколько экспедиций в Арктику и Антарктику.

Доктор Адаран Гупта, Индия, климатолог, заместитель начальника экспедиции. С фотографии на Смита смотрело тонкое темнокожее лицо ученого. «Как же далеко от Дели вы забрались, доктор!»

– Климатология и метеорология? – спросил Смит. – Их, наверное, в первую очередь заботили проблемы глобального потепления и таяния арктических льдов?

– Совершенно верно, подполковник, это являлось основным предметом исследований.

Смит удовлетворенно кивнул и открыл новую страницу.

Кайла Браун, США, аспирантка, геофизик, красивая, хрупкая, похожая на эльфа. Нисколько не похожа на покусанного непогодой исследователя. Но то, что ей удалось пробиться в состав этой экспедиции, наверняка опередив несколько сот соискателей-мужчин, означало, что девочка обладает солидным багажом знаний и цепкой хваткой.

Ян Резерфорд, старший биолог, которого отличала какая-то мальчишеская красота, присущая выходцам из центральных графств Англии.

Доктор Кейко Хасегава, Япония, помощник главного метеоролога. Собранная, деловитая, пухленькая. По ее лицу было видно, что она пытается сочетать размеренную жизнь со своим пристрастием к любимому делу.

Стефан Кроподкин, Словакия, астроном, специалист по космическому излучению. Долговязый, тощий, темноволосый, с улыбкой обаятельного злодея, выглядящий чуть старше других аспирантов. «Видимо, именно тебя мисс Браун интересует больше, чем всех остальных, – подумал Смит. – Хочет она этого или нет».

Смит захлопнул папку. Он не был готов делать скороспелые выводы, ориентируясь на национальность, расовую принадлежность, пол или возможные политические пристрастия членов экспедиции. Это была игра вслепую, поскольку алчность или фанатизм могли носить любое обличье. Препарировать личности и прошлое этих шести людей будут «Прикрытие-1» и целая куча других разведывательных ведомств, причем им предстоит изрядно попотеть. А вот Смиту придется самым тщательным образом изучить этих шестерых после того, как он и его группа прибудут на остров Среда.

Он почувствовал на себе внимательные взгляды и, подняв голову, увидел, что доктор Троубридж и профессор Метрейс смотрят на него. У Троубриджа был несколько озадаченный вид, а Валентина, судя по ее улыбке и ироничному изгибу губ, прекрасно понимала, о чем он думает.

Смит положил папку на заваленный бумагами стол.

– Профессор Метрейс, вы случайно не знаете, где майор Смыслов?

– Я полагаю, он находится на верхней палубе и травит себя никотином, – ответила женщина.

– В таком случае я, с вашего позволения, отправлюсь туда же. Мне необходимо обсудить с майором несколько важных вопросов.

Вдоль темной палубы судна, несущегося по волнам, дул холодный ветер, и, чтобы прикурить, зажав зажигалку двумя руками, Григорию Смыслову пришлось повернуться к ветру спиной. Как только трепещущий огонек прикоснулся к концу сигареты, он глубоко затянулся и медленно выпустил дым сквозь сжатые зубы.

Ему было необходимо выйти на связь с генералом Барановым и выяснить, что, черт побери, происходит!

У него имелся надежный телефонный номер, находившийся под контролем российского военного атташе в Вашингтоне, но из-за решения Смита отчалить немедленно у Смыслова не оказалось возможности позвонить по нему. Но если бы даже ему удалось набрать этот номер, мог ли он доверять человеку, который окажется на том конце провода?

Кто-то знал обо всем! Кто-то, помимо непосредственных участников проекта! Но насколько далеко распространялась их информированность?

То, что эти люди знали о «Мише-124», было очевидно. Об этом было известно всему миру. Но, по всей видимости, им было известно и о грузе сибирской язвы на борту самолета, поскольку чем в противном случае объяснить сегодняшнее нападение на них? И о чем еще они могли знать?

Смыслов сделал еще одну глубокую затяжку. Ужасной представлялась даже мысль о том, что споры сибирской язвы могут попасть в лапы террористов. Но что, если им известно больше? Что, если они знают о «Событии пятого марта»?

Мысль об этом казалась и вовсе кошмарной, но открещиваться от нее Смыслов не имел права. Что, если кто-то, помимо круга из тридцати двух посвященных, узнал о «Событии» и о том, что свидетельства о нем до сих пор хранятся на борту упавшего бомбардировщика? Что, если они стремятся предотвратить уничтожение этих свидетельств и намерены сами заполучить их? Что будет, если какая-то организация или даже отдельный индивидуум получит возможность шантажировать главную ядерную державу мира? Перед этим детской «страшилкой» покажется даже самолет с грузом спор сибирской язвы.

Погрузившись в мрачные мысли, Смыслов вздрогнул, когда за его спиной прозвучал голос:

– Как врач, считаю необходимым сообщить вам, что курение пагубно влияет на ваше здоровье. – Из темноты непроницаемой тенью вышел Джон Смит и оперся о палубные поручни рядом со Смысловым. – А теперь, когда я выполнил свой долг, можете со спокойной душой послать меня ко всем чертям.

Смыслов невесело усмехнулся и швырнул окурок за борт.

– Рак легких в России еще не изобретен, подполковник, – сказал он.

– Я просто хотел еще раз поблагодарить вас за то, что вы сделали сегодня.

Смыслов едва сдержался, чтобы не вытащить из пачки новую сигарету.

– Мы все летели в одном вертолете, – сказал он.

– Это верно, – согласилась тень Смита. – И что вы думаете обо всем этом, майор?

– Если говорить честно, подполковник, я не знаю, что и думать, – ответил русский, и это было чистой правдой.

– Есть ли у вас хоть какие-то предположения относительно того, кем могли быть нападавшие?

Смыслов покачал головой. Ему предстояло снова сказать неправду.

– Никаких. Видимо, кто-то пронюхал, что на «Мише-124» был груз биологического оружия. Исходя из того, что груз все еще находится там, они попытались воспрепятствовать тому, чтобы мы оказались на острове первыми. Это – единственная версия, которая представляется мне логичной.

– Вот, значит, каково ваше мнение, – пробормотал Смит. – Но из этого следует, что кто-то, руководствуясь какими-то слухами, затрачивает огромные средства на то, чтобы помешать нам. – Он повернул голову и посмотрел прямо в глаза Смыслову. – Власти Аляски полагают, что к этому может быть причастна русская мафия.

Вот и слава богу! Наконец-то Смыслов снова мог говорить искренне.

– Это вполне вероятно, подполковник. Было бы глупо отрицать, что определенные криминальные круги в моей стране могли обзавестись надежными и влиятельными союзниками во властных структурах – в том числе и в правительстве России. – Лицо Смыслова скривилось, и он закончил: – Представители криминального мира в нашей стране всегда имели одно, но очень существенное преимущество перед всем остальным обществом: они не были подконтрольны коммунистам.

Смит хмыкнул в темноте и в течение некоторого времени созерцал белые барашки на темных волнах и слушал, как вода с шипением обтекает корпус корабля. Наконец Смыслов снова заговорил:

– Скажите, подполковник, было ли мое правительство проинформировано о сегодняшнем нападении на нашу группу?

– Откровенно говоря, не знаю, – ответил Смит. – Мое начальство полностью в курсе и, как мне было сказано, использует все доступные ресурсы для того, чтобы выяснить, кто и зачем на нас напал. Я полагаю, что в данном случае имеются в виду и ресурсы, находящиеся в распоряжении Российской Федерации.

– Понятно…

Поколебавшись, Смит продолжал:

– Майор, если вы хотите обсудить произошедшее напрямую со своим начальством, я могу это устроить. Если вас беспокоит… конфиденциальность переговоров, я могу ее вам гарантировать. Даю слово офицера, вы сможете говорить совершенно свободно, не опасаясь, что вас подслушают.

Несколько секунд Смыслов молча размышлял. «Кому и что я могу сказать „свободно“? – думал он. – Нет, лучше подожду до тех пор, пока не возникнет крайняя нужда».

– Ну что ж, как хотите, – проговорил наконец Смит. – Но, майор, скажите мне хотя бы, в какую игру вы играете – в червы, бридж или покер?