Лэндон и Шей. Влюбиться заново

Глава 17 Шей

Что. За. Чертов. Придурок.

Как он посмел подойти ко мне, такой щеголеватый, богатый и знаменитый, словно несколько лет назад он не растоптал мое сердце и не бросил меня умирать? Как ему хватило наглости меня преследовать и пытаться восстановить со мной связь после всего, что он сделал?

Раньше я миллионы раз представляла, какой будет наша встреча. Я прокручивала многочисленные сценарии, представляя свою реакцию. Я сочинила все возможные варианты развития событий. В конце концов я остановилась на трех основных сценариях.

1. Мгновенная любовь. Я вижу его, прощаю его за все, что он сделал, и игнорирую тот факт, что он исчез, разбив мне сердце и бросив меня ради чертовой Сары Симс.

2. Демоническая ярость. Я выхожу из себя, как незрелая психопатка, игнорирую все правила приличия и определенно не веду себя в соответствии со своим возрастом.

3. Мишель Обама. Когда он идет на дно, я поднимаюсь выше. Я не опускаюсь до его уровня. Я улыбаюсь, киваю, соглашаюсь и даю ему понять, что между нами все в порядке. В полном порядке. Я говорю о том, что мы были молодыми и незрелыми, а теперь двигаемся вперед, и желаю ему всего наилучшего.

Честно говоря, я не желала ему добра.

На протяжении довольно долгого времени я желала ему приступа диареи прямо на красной дорожке. Желала ему споткнуться о ступеньки по дороге к своему очередному «Оскару». Желала ему облысеть в тридцать. В общем, я много чего желала Лэндону, но определенно не желала ему добра.

Из трех вариантов последний был самой взрослой версией. Кроме того, этот вариант не подразумевал ни хороших, ни плохих эмоций, благодаря чему я давала ему понять, что он никак на меня не влияет. Именно этого я и хотела. Я хотела, чтобы он думал, что я не испытываю к нему никаких эмоций. Была холодна, как лед. Меган Маркл бы мной гордилась.

Но потом я выпила, алкоголь заставил мои эмоции набрать обороты, и ярость вытеснила все мое самообладание.

— Я ненавижу тебя, — повторила я, стоя прямо перед ним.

Три слова сорвались с моих губ, оставив меня лицом к лицу с ошеломленным Лэндоном.

Его лицо поникло, и, повторяя эти слова, я почувствовала ком в горле.

— Я ненавижу тебя так сильно, что мне хочется кричать. Я ненавижу тебя за то, что после стольких лет ты появился у моей двери без причины и объяснений. Я ненавижу тебя за то, что ты мог подумать, будто мы можем вернуть наше прошлое и поговорить как нормальные люди. И больше всего я ненавижу тебя потому, что эта ненависть — единственный способ унять ту боль, которую ты причинил мне, когда ушел.

— Шей…

— Нет, — я покачала головой, чувствуя, как жар виски проникает в мое тело. — Не делай этого. Не произноси мое имя так.

— Как «так»?

— Как будто ты все еще имеешь на него право. Я приложила много усилий, чтобы забыть тебя, Лэндон. Я усердно работала, преодолевая боль, которую ты мне причинил. Так что извини, если я не готова на что-то большее, чем дружеская беседа. Извини, я очень старалась вести себя легко и непринужденно, но сейчас я пьяна, не могу контролировать свои эмоции и не могу просто так находиться рядом с тобой, потому что мой разум сходит с ума. Мой разум предает меня и заставляет меня думать, что я хочу поговорить с тобой, получить ответы… обнять тебя, спросить, как ты, а я не могу этого сделать. Я не могу открыть эту дверь, потому что я ненавижу тебя. Я должна ненавидеть тебя, Лэндон, — произнесла я низким и дрожащим голосом.

— Почему?

— Потому что иначе ты снова сможешь меня сломать.

— Шей, — взмолился он, подходя ближе.

Я пятилась до тех пор, пока не врезалась в стену. Лэндон прижал меня своим телом, и, почувствовав его тепло, я всеми силами пыталась игнорировать бешеный стук своего сердца.

Вот он — фейерверк, взрыв, неописуемое чувство, которое Лэндон всегда во мне вызывал. Инь и ян, гармония эмоций, которая всякий раз сбивала меня с толку. Мне хотелось оттолкнуть его и притянуть его ближе. Хотелось дать ему пощечину и прижаться пальцами к его коже. Я хотела поцеловать его. Боже, я хотела поцеловать его манящие, пухлые губы, которые находились всего в нескольких дюймах от меня. Его горячее дыхание, изгиб его рта, такая красивая форма, такой цвет, такое совершенство…

Нет.

— Выслушай меня, Шей. Я уже не тот мальчик, которым был, когда ушел от тебя много лет назад. Я проделал большую работу над собой. Я наконец-то разобрался со многими проблемами своего разума и знаю, как с ними обращаться. Я нашел себя, Шей. Я целиком и полностью нашел себя.

— Я это знаю, — согласилась я. — Но ты так и не вернулся. «Когда найдешь себя, возвращайся ко мне». Помнишь? Или слава заставила тебя обо всем забыть?

Он опустил голову:

— Я помню, но ты должна позволить мне объясниться.

— Мне все равно, — солгала я.

Это был единственный способ не позволить себе полностью в нем раствориться. По правде говоря, мне было не все равно. Какой-то части меня нравилось слышать, что он во всем разобрался, что он нашел свой путь, что с ним все в порядке. Еще большая часть меня жаждала ответов, жаждала услышать, почему он так и не вернулся.

Но я все еще помнила ту боль, которую он мне причинил. На пути к познанию себя он растоптал мое сердце, а теперь он стоял здесь, ожидая, что я полностью ему отдамся.

Я не могла сделать это снова.

Я уже не была той наивной, полной надежд девушкой, и я не собиралась повторять свою ошибку дважды. Однажды я отдала ему все, а он выбросил меня из своей жизни, словно мусор, потому что рядом появился кто-то получше.

— Я тоже изменилась, Лэндон. Я не та девушка, которую ты знал.

— Я знаю, — согласился он. — Я это вижу. Ты стала сильнее. Мудрее.

— Твои комплименты для меня ничего не значат.

— Да, но это не отменяет того, что это правда. — Он провел рукой по лицу, а затем уперся ладонями в стену по обе стороны от меня. — Ты действительно меня ненавидишь? — спросил он низким, ровным голосом.

— Да, — ответила я, закрыв глаза. — Нет, — вздохнула. — Но это не значит, что я хочу быть твоим другом.

— Поверь мне, я не прошу тебя быть моим другом, Цыпа.

— Тогда чего ты от меня ждешь?

— Не знаю, — признался он, проводя руками по волосам. — Странно быть рядом с тобой после всех этих лет. Я знаю, что не смогу вести себя равнодушно и саркастично. Не после всего, через что мы прошли.

— Ты понятия не имеешь, кто я, Лэндон. Тогда мы были детьми, которые ничего не знали о жизни. Сейчас ты ни черта обо мне не знаешь, и я могу оказаться совсем не такой, как ты ожидал.

— Я хотел бы узнать тебя снова.

— Этого не будет.

— Нет, будет.

Я фыркнула, раздражаясь от его слов. Что это такое? Он ворвался в мою жизнь без приглашения и собирается принимать какие-то решения? Теперь мне нужно подстраиваться под его желания?

Виски ударил мне в голову, и мое сердце бешено застучало — оно давно отвыкло справляться с таким количеством эмоций. Я давным-давно приучила себя не давать волю чувствам, когда дело касалось мужчин. А Лэндон просто вошел и щелкнул выключателем.

Он подошел ближе, и я попыталась слегка оттолкнуть его руками:

— Да пошел ты, Лэндон.

— Вот. Теперь я вижу настоящие эмоции, — сказал он, снова приближаясь. — Скажи мне, что ты чувствуешь, Шей.

Я снова толкнула его:

— К черту тебя. — Толчок: — К черту тебя за все годы молчания. — Еще толчок: — И к черту тебя за то, что я снова не могу тебе доверять.

Я продолжала перечислять эмоции, пронизывающие мою душу, толкая его снова и снова. Слезы обжигали мне глаза, пока мои руки упирались в его грудь.

Толкнуть. Толкнуть. Толкнуть. Прижать.

Прижать?

Я притянула его к себе. Схватила Лэндона за воротник костюма, прижав его к своей груди. Я снова отодвинула его от себя на несколько дюймов. Дюймы. Миллиметры. Он, не отрываясь, смотрел мне в глаза, и с каждой секундой воздух между нами становился все тяжелее. Я должна была оттолкнуть его снова. Я должна была его оттолкнуть. И все же вместо этого я потянула его дорогой галстук к себе, и мы слились в самом страстном и глубоком поцелуе в моей жизни. Я целовала его с любовью и ненавистью. Мои руки обвивали его шею, а он обхватил мою спину, целуя меня так, словно мои губы остались его единственным источником кислорода. Подхватив меня за бедра, он поднял меня в воздух, и я обвила ногами его талию. Затем он прижал меня к стене, упираясь своим напряженным членом в ткань моего платья. Я приподняла платье с бедер, позволяя ему прижаться ко мне, показать свое желание, свою потребность — все, чего мне так не хватало все эти годы.

— Шей, — прорычал он мне в губы.

— Молчи, — приказала я, в то время как мои руки переместились к пряжке его ремня, пытаясь расстегнуть ее до того, как я вернусь на Землю и осознаю, какую огромную ошибку совершаю.

Я знала, что пожалею об этом утром, когда действие виски прекратится и в мою жизнь снова ворвется реальность, но сейчас, чувствуя, как он прижимается к моим бедрам, ощущая его пульсирующую плоть, желая вспомнить, каково чувствовать его внутри себя, я сдалась.

В ту ночь виски и воспоминания оказались сильнее меня, и я приказала тому, кто когда-то был моим героем, а сейчас стал злейшим врагом, взять меня прямо здесь и сейчас.

Жар наполнил мое тело, когда он рывком сорвал с меня стринги. Пока я спускала его брюки, глаза Лэндона расширились, но в движениях сохранялось самообладание. Наши взгляды встретились, и на секунду он остановился, словно спрашивая позволения войти внутрь.

Я кивнула, и он сделал первый толчок, войдя в меня так глубоко, что я почти закричала от невероятного удовольствия. Раз за разом он продолжал свои движения, доводя меня до исступления.

— Боже мой, — прошептала я, уткнувшись головой в его плечо и пытаясь заглушить рвущиеся стоны. — Да, да, пожалуйста, Лэндон. Сильнее… пожалуйста… трахни меня так, как ты этого хотел, — умоляла я.

— Черт, Шей, — прорычал он, двигаясь еще интенсивнее. — Не говори такие вещи, или я кончу прямо сейчас.

Я посмотрела ему в глаза, наклонила голову и прикусила его нижнюю губу.

— Я сказала, трахни меня так, как ты давно этого хотел.

В тот момент я увидела вспыхнувшую в нем искру безумия — он врывался в меня, такой дикий, неукротимый и свободный.

И это было так хорошо.

Так чертовски хорошо, что я больше не могла сдерживать свой оргазм. Когда я кончила, он застонал, чувствуя, как я пульсирую на его члене.

— Шей, я сейчас…

Его слова прервались, толчки усиливались, становясь все быстрее и быстрее, а затем он кончил, отдав мне всего себя так же, как это сделала я.

Как только мы закончили, он слегка отстранился и опустил меня на землю. Холод наполнил комнату, и весь жар, который наполнял ее несколько мгновений назад, бесследно исчез.

Я опустила платье и вернулась к реальности.

Он приоткрыл губы, но не произнес ни слова, и я была этому рада.

Нам нечего было сказать. По крайней мере, мне точно.

— Мне пора, — сказала я, собирая свои вещи и пытаясь привести в порядок растрепанные волосы и не менее растрепанное сердце.

Мое сердце, которое, к моему удивлению, все еще могло биться.

Мое глупое сердце билось для него.

Перестань, сердце.

Прекрати это.

— Подожди, нам нужно поговорить, — позвал он.

— Думаю, мы уже сделали достаточно.

Я направилась к двери, и он неохотно последовал за мной.

Когда мы вышли из комнаты, охранник посмотрел на нас с дьявольской ухмылкой. Он поднял руку, ожидая, что Лэндон даст ему «пять», и выпятил грудь от гордости.

— Черт возьми! Я знал, что вы своего не упустите! Она чертовски горяча, — крикнул он так, словно Лэндон сделал доброе дело в поддержку движения «Почетные Члены Америки», когда забрался мне в трусы.

Мне стало трудно дышать. Это единственная причина, по которой он пошел за мной в ту комнату? Ради секса? Чтобы вспомнить старые ощущения? Чтобы убедиться, что его прошлое на вкус не хуже, чем настоящее? Он сказал об этом парню из охраны перед тем, как войти в комнату? Для него я просто игрушка? Я дала ему именно то, за чем он пришел?

В моем животе закипел гнев.

Лэндон не дал этому парню «пять», он продолжил преследовать меня.

— Шей, подожди, нам нужно поговорить, — крикнул он мне вслед.

Я пыталась подавить нарастающие во мне эмоции, потому что мне хотелось плакать из-за такой глупости, как случайный секс с Лэндоном. Хотя в моменте это казалось мне настоящим воспоминанием о нас — о том, кем мы были раньше. Мне казалось, что нам суждено быть вместе, наши тела двигались как одно целое, и он точно понимал, что нужно, чтобы вывести меня на новый уровень удовольствия. Мне казалось, что я — его, а он — мой.

Но только на несколько мгновений.

Все это было неправдой. Я не его, а он не мой. Для него это очередной секс без обязательств.

— Я думаю, что нам не нужны слова, — ответила я, качая головой. — Надеюсь, ты хорошо провел время. Ты своего не упустишь, — усмехнулась я.

Он потянулся к моей руке и развернул меня к себе. Тяжело дыша, он приблизился ко мне. На секунду в его глазах промелькнула боль. Эти прекрасные голубые глаза, которые я когда-то так любила, прожигали меня насквозь.

— Ты же знаешь, что это не так.

— Я понятия не имею, как это, Лэндон. Я не знаю тебя. Отпусти.

— Я не могу.

— Почему? — выпалила я, чувствуя, как с каждым мгновением мой гнев и непонимание нарастают. — Раньше это было для тебя так просто.

Эти слова больно его укололи — он выпустил мою руку и, пошатываясь, отступил на несколько шагов назад. Отлично. Пришло время почувствовать хотя бы часть того, что испытала я, когда он ушел.

— Я никогда не хотел причинять тебе боль, — прошептал он, на слове «тебе» его голос дрогнул.

— То, что ты не хотел причинить человеку боль, не отменяет нанесенный вред. Просто держись от меня подальше, Лэндон. Все это время у тебя отлично получалось. Давай не будем это менять.

— Шей…

Прежде чем он успел договорить, к нам подошли две ослепительно улыбающиеся загорелые супермодели в жемчужно-белых нарядах и босоножках, которые, вероятно, стоили слишком дорого, чтобы даже на них смотреть.

— Лэндон, привет! Давно не виделись. Мы просто обязаны выпить вместе, — сказала одна из девушек.

— Да, а потом, может быть, мы сможем продолжить веселье где-нибудь в другом месте, — добавила другая, накручивая волосы на палец и глядя на Лэндона так, словно она собирается его съесть.

Вот и следующие два блюда. Ужин и десерт. А я — просто закуска, недостойная быть основным блюдом.

Меня затошнило.

Они встали прямо передо мной, словно я невидимка — именно так я себя и чувствовала.

Невидимой.

Я чувствовала себя безнадежно невидимой.

— Извините, дамы, сейчас неподходящее время. На самом деле я разговариваю с…

— Ни с кем, — перебила я.

Я улыбнулась девушкам, и они окинули меня презрительными взглядами.

— Он весь в вашем распоряжении, дамы.

Я ушла, чувствуя себя так, словно меня только что размазали по асфальту фурой. Мне было больно не только от того, что Лэндон сделал с моим телом, но и от того, что он сделал с моей душой.

Мне не следовало позволять ему снова так поступать. Я провела многие годы, пытаясь стереть каждую его частичку из своего сердца. Но, как выяснилось, первую любовь невозможно полностью вычеркнуть из человеческой души. Часть Лэндона всегда будет жить в моем сердце. Одним своим поцелуем он вернул к жизни этот крошечный уголок, а после снова все уничтожил.

Оставшуюся часть вечеринки я больше ничего не пила, и, к сожалению, Лэндон прочно поселился в моих мыслях.