Леший. Четвертые врата (СИ)

Глава 13

Утром его разбудила прыгающая, визжащая Тайра.

– Ща, – кивнул ей Кондрат, снимая потную, помятую форму. «Ех, не хочется тетушку будить, чтобы погладила». Он понюхал одежду. Мда, ну и запашок! Хорошо бы и постирать. Кондрат бросил взгляд на электронные часы. Десять минут седьмого. Ладно, постираемся вечерком.

– Тайра, к двери! – приказал он, натянув спортивный костюм. – Тетя Зина! – осторожно стукнул в дверь тетушкиной комнаты.

– Да, Кодя! – сонно ответила тетушка.

– Ты прости за вчера.

– Что ты, Кодинька! – за дверь раздалось шуршание. Тетушка поднималась. – Бывает.

– Там форма…– замялся Кондрат.

– Постираю, – ответили из-за двери, и тетушка вышла. Она была чуть раскрасневшаяся от сна, но уже бодрая. – Иди, выгуляй, Тайру. Гляну, что у тебя там с формой.

Она прошла на кухню. Кондрат вздохнул. Потом развернулся и прошел следом за ней. Тетушка уже надевала фартук, когда Кондрат подошел, обнял и поцеловал её в щеку.

– Спасибо!

– Да ну тебя, – отмахнулась тётушка, на лице растянулась улыбка. Она смущенно коснулась губами его щеки. – Иди, давай. Потом в душ, а то разит от тебя… – женщина поморщилась.

Кондрат улыбнулся, еще раз поцеловал её в щеку и быстро вышел, присвистнув за собой собаку.

***

На площадке первого этажа, на ступенях, сидел прикорнув сосед дядя Вася, голова его покоилась на коленях. Он всхрапывал и что-то тихо бормотал. Кондрат поморщился, обошел дядю Васю и вышел на ходу доставая сигареты. Похоже не один он вчера нахлебался! Ох, голова раскалывается. А ведь хотел зайти в парк к старухе-газетчице.

В голове шумело. Кондрат сделал затяжку и отбросил только что прикуренную сигарету. От дыма мутило. Что там говорил Разумов? Нужно видеть и молчать. А может правда, закрыть на все глаза. Не было Стаса, синего света и всего остального. Вот жил он до того, работал и никаких головомоек. Ох, что творится в голове. Кондрат снова поморщился. Выпить таблетки от головной боли и на работу. Или плюнуть к чертям, и остаться дома. Отлежаться.

Тайра вернулась, умными, сочувствующими глазами посмотрела на хозяина.

– Плохо мне, – пожаловался ей Кондрат.

Собака заскулила. Кондрат вздохнул, он и сам готов был скулить. Медленно, старясь не трясти головой, развернулся и пошел в подъезд.

***

– Тетя, ты вроде вчера говорила, что ко мне кто-то приходил? – от крепкого чая головная боль понемногу утихала. Даже муть вроде как отпустила.

– Приходила, – поправила тётушка. – Девушка. Хорошенькая. Рыжая… просто удивительно, редко можно встретить рыжую…

«Рыжая, – тоскливо подумал Кондрат. – Что этой от меня нужно?»

Вслух же сказал.

– Рыжих много.

– Нет, Кодя, эта… она не русская. Бурятка, эвенка, монголка… не разобрать, и рыжая. Глаза зеленые, раскосые как у настоящей лисы. Интересная, – тетушка задумчиво пила чай. – У нас на селе много бурятов и монголок жили, таких не было. Смуглые все, темноволосые…

– Всякое бывает, – пожал плечами Кондрат. – А чего приходила?

– Ах, – всколыхнулась тетушка. – Так она не сказала. Только, попросила передать, что хотела бы с тобой поговорить о неких цифрах. Визитку оставила, очень просила, чтобы ты ей еще вчера позвонил. Но…

– Вчера я был не в состоянии, – договорил Леший.

Тетушка порылась в кармане фартука и достала визитку, точно такую как оставила ему рыжая на дороге у дома.

– Ты уж позвони. Уж очень она просила. И, знаешь, мне показалось, что девушка эта была чем-то сильно напугана и встревожена.

Кондрат кивнул.

– Просила, позвоним, – поднялся из-за стола, и тут же вспомнил. – А форма?

– Так не просохла ещё, – встрепенулась тетушка. – Сыро на улице.

– Ну и ладно, – махнул рукой Кондрат и направился к выходу. Тайра, стояла в прихожей у зеркала, отстукивая по полу хвостом.

– Пока, домочадцы! – сегодня брать с собой собаку в планы Лешего не входило. Он потрепал её по голове и вышел.

Тётушка всплеснула руками и кинулась следом, но остановилась. Дверь за Кондратом уже закрылась.

– А про второго визитёра мы и забыли сказать, – вздохнула тётушка, жалуясь Тайре, и направилась назад на кухню.

***

С минуту Кондрат стоял под козырьком, в висках постукивали хмельные молоточки. Спуск по лестнице возвратил головную боль. А ведь еще добираться на работу. Давно бы пора машинку какую-нибудь прикупить. Мысли, мечты… с его зарплатой о машине только мечтать. Конечно, можно взять кредит. Но Лешему всегда казалось, что кредит – это кабала. Лучше сам накопит и возьмет. Ведь когда-нибудь обязательно накопит.

Кондрат добежал до остановки и махнул проезжающему микроавтобусу. Тот осторожно притормозил, Леший запрыгнул в салон. Сел на первое сиденье, позади ещё трое, дядька в синей куртке и тетка с мальчиком лет шести. Мальчишка елозил на сидении, тетка его одергивала. Кондрат уставился в окно. В пыльном окне, с оставшимися от дождя разводами мелькала улица. Съёжившиеся прохожие неровными тенями проносились мимо. Светофор, мигающий размытым зеленым – унылый и тусклый. Расплывающиеся лица, не смотрящие по сторонам, спешат, бегут. У каждого свои проблемы, маленькие и большие, но одинаково неинтересные никому кроме них самих. Что-то меняется в жизни каждого, так же мало интересующее других. Вот в его жизни все изменилось за одну ночь. То, что мучает и тревожит только его. И не может Кондрат не думать о том. Старается отвлечься, но мысли упорно возвращаются к последним событиям. К нему в кабинет попал паренек по имени Стас и погиб. А ему, майору Лешему, в лицо дышал синий свет. Дышал и хрипел как зверь. А, может, не было, ни света, ни Стаса. Может, ничего не было. Нет тела – нет дела. И правы, Фархад и Разумов. Не было и все тут. Но, как бы хотел Кондрату и самому верить в то, что повторял он про себя: «Нет, нет. Не было. Но ведь было! И Стас и свет!» И от мыслей становилось нехорошо. Малыш за спиной вдруг смолк, как будто испугавшись, услыхав его мысли. А в голове словно застучали сотни отбойных молоточков.

– Было! Было! Было!

Тук, тук – сердцу тревожно. Тук – звук мотора старенькой маршрутки.

Тук!

Свет появился внезапно, отлепился от неровной стены и выскочил на улицу, ярким, синим, размытым пятном, пронесся мимо стоящих у светофора людей. Кондрат вскочил!

– Вы видели?

Тетка испугано прижала к себе начавшего всхлипывать малыша. Дядька в конце салона нахмурился. Маршрутку колыхнуло, и она остановилась. Водила оглянулся в салон.

– Мужик, ты чего?

– Вы видели? Синий свет! Там, у светофора.

Водила нахмурился, косо глянул на сидевшего в салоне мужика.

– Слышь, ты это, иди, наверное. За проезд не нужно платить. Иди себе мирно.

– Да я нормальный! Я просто… вы же видели! У светофора. Яркий, синий свет!

Кондрата заколотило. Малыш заплакал. Мужчина в конце салона поднялся. Подошел к Лешему, опустил руки ему на плечи.

– Мужик, ты иди. Правда. Иди лучше.

Кондрат вырвался из рук. Маршрутка покачнулась.

– Вы видели! Я знаю, вы видели!

Тетка, прижимавшая к себе малыша, испугано помотала головой.

– Да не видели мы ничего! Что вы кричите! Вы ребенка пугаете.

Кондрат открыл рот, чтобы в очередной раз выкрикнуть…

Он не видел, как посмотрел в стекло мужик и выскочившего из-за руля водилу не видел. Тот резво оббежал маршрутку и рывком открыл двери. Мужик стоял рядом, как-то нарочито ласково приговаривая:

– Ты бы шёл, всяко видеться. Не пугай народ.

И вдруг сгреб Лешего в охапку и выкинул в открытые двери и сразу же закрыл. Водила уже сидел за рулем, надавил на газ и, обрызгав Кондрата грязной водой, маршрутка умчалась.

***

На крыльце отдела стояли Мишка и Степан. Один курил, второй облокотившись о перила, о чем-то говорил. Когда подошел Кондрат он смолк. Леший поднялся по ступеням.

– Утро доброе! Чего здесь?

– Да не доброе, – хмуро затягиваясь дымом, проговорил Мишка. – Леший, Семен помер.

Кондрат побледнел.

– Как помер?

– Вот так, утром. Минут двадцать назад жена позвонила. Говорит утром встал, умылся, кто-то в дверь позвонил, он на площадку вышел, она минут десять ничего не слышал, а вышла, он уже лежит.

– Сердечный приступ? – приглушенно спросил Кондрат.

– Не похоже, грохнули нашего Сеню. Ребята уже выехали.

– Почему мне не позвонили? – тихо спросил Кондрат.

– Так позвонили, сразу же. Тетушка трубку взяла, говорит, забыл телефон, спешил, когда уходил.

Кондрат похлопал по карманам. И правда, видать тетушка, когда форму стирала, вытащила…

Леший развернулся.

– Из наших кто остался?

– Из водил? Так Федор и Ташман.

Кондрат заглянул в двери отдела.

– Федя!

– Чего? – выскочил из дежурки с булочкой и чашкой чая в руках совсем молоденький паренек.

– Поехали, – выкрикнул Кондрат.

Тот быстро кивнул, сделал большой глоток и, запихав булочку целиком в рот, бросился к машине.