Лесная повесть

МОЛОДОЕ ПЛЕМЯ

Шум весны затихал. Перестали кричать краснобровые тетерева, приумолкла голосистая пернатая рать. В теплых, заросших осокой лужах замолкли лягушьи концерты, не слышно стало уханья и клокотания в чуткой дреме коротких ночей. Все успокаивалось, затихало и уходило с глаз.

На смену весенним дням шло лето. Буйной зеленью покрылись поля и леса. В пышном убранстве девственных трав потонули болота.

Долги летние дни. Чуть забледнеет вечерняя заря, а на востоке уже встает, разгорается утренняя. Полунощные зори не дают ночи ни места, ни времени. Растет все, торопится. Красавица ель подняла свою сизую пику-вершину. Пьет ненасытно солнечное тепло и золотистыми пестиками-побегами еще выше тянется.

В темных борах и светлых березняках, в зыбких болотах и тенистых трущобах — всюду изначальная жизнь. Щурились разноцветные глазки, пыжились разношерстные спинки, раскрывали желтые рты птенцы. Молодое племя! И тянулось оно всеми головками к свету, любопытно заглядывало через край родимого дома на неведомый пока мир.

Время идет, подрастает племя. Пробуют неокрепшие крылышки дроздята, взмахивают ими, а не хватает духу покинуть гнездо. Дрозды-родители рядом летают, манят детей за собой.

Еще день проходит. По часам растут птенцы. Не уходят они уже в развороченное гнездо, выбрались на сучок, сидят тесным рядком. Не успевают старые птицы насытить детей. С утра до вечера за кормом летают, а птенцы все голодны, все орут, раскрывая широкие рты.

Разозлился дрозд на птенцов, заквохтал раздраженно. Сел на сучок, столкнул грудью горластого сына, за ним другого, третьего… Полетели в разные стороны дроздята, а меж ними с отчаянным криком сновала мать: «Летите, мол, милые детушки, спасайте ребрышки. Старый хрыч с ума спятил»…