Лига Хранителей

VIII. Звёзды на грани

На утро в тюрьму явился Спенсер.

— Ты думала я шучу, когда говорил тебе о письме и о том, что будет вам грозить, если ты не выполнишь мое указание? Вы теперь в безвыходном положении. О вас никто не узнает и никто вас не спасет. Не понимаю, для чего я нанял этого парня, если он не выполнил свою часть сделки и не смог заставить тебя по собственной воле написать это письмо.

— Что ты такое говоришь? — спросила Анахита, начав прислушиваться к его словам.

— Тот парень. Как его зовут? Кай? Если он не лжет, то он занимается гаданием. Я заключил с ним сделку: с помощью своих способностей он должен был узнать сведения о твоем происхождении. Для этого ему нужно было увидеть тебя вживую. Я знаю ответ, но все же, хотел удостовериться. Теперь моя душа спокойна. Он должен был заставить тебя по собственной воле написать письмо императору. Разумеется, я не говорил ему о том, каким образом это нужно сделать. По всей видимости, он выбрал влюбить тебя в себя. Он когда-нибудь спрашивал тебя обо мне?

— Откуда ты можешь его знать? Где он сейчас?

— Этого я не могу знать. Удивительно, что он исчез сразу же после того, как я опустошил поселение. Я начинаю жалеть, что вообще с ним связался, так как от него почти не было пользы. Ты действительно в него влюбилась? Вот, глупая. Давно надо было отправить тебя в лагерь и у меня не было бы причин для лишнего беспокойства.

Анахита не верила тому, что слышала. С глаз текли слезы, которые она еле сдерживала, не готовая принять предательство Кая. На утро в тюрьме уже не было ни одного жителя Сивиллы.

Тюрьма замка Серентис.

Кай с трудом открыл глаза. Пространство вокруг него было холодным, а он лежал на каменном полу, скованный сверкающими цепями, которые сдерживали его магию. Борясь с мутным зрением, он заметил силуэт за решетками.

— Очнулся, наконец, — проговорила миниатюрная женщина в черном платье с узорами и с короной на голове.

Фиолетовый плащ свисал с плеч, придавая ей некую загадочность.

— Мама? Ты приказала вернуть меня в Серентис? — спросил он удивленным тоном.

— Как еще я должна была заставить тебя вернуться на планету? — спросила она.

Ее голос звучал мелодично и едва слышно. Киара была хранительницей с изумительной внешностью. Взгляд и улыбка у нее были как у серийной убийцы, а глаза мерцали, словно драгоценные камни. Киара прошла немного ближе к решеткам. Сквозь небольшое окошко над головой Кая пробивались лучи Остелора, которые освещали её блестящую одежду. Только сейчас он заметил стразы и камни на ее роскошном платье.

— Ты хоть понимаешь, что творишь?

— Один из камней блюстителей находится на Земле иных. Я бы не смог так просто оказаться на Земле, если бы его там не было. Как он там оказался? Здесь явно есть некая тайна.

— Тебе нет необходимости лезть туда, куда не надо. Высшие хранители сами разберутся с этим. Это тебя не касается.

— А что собственно не так, мама? Наверняка высшие хранители скрывают что-то от всех. Они, по всей видимости, не спешат расследовать это дело, — съязвил он, выпрямляясь и меняя положение рук, отекших от кандалов.

— У тебя есть обязанности, о которых ты, вероятно, позабыл, учитывая то, что ты скитаешься по планете людей. Аннабель обещана принцу Тристану, а ты наследник престола Серентиса. Никто не знает с кем и где ты. Ты должен быть рядом с нами.

— Я не успокоюсь, пока не доберусь до правды.

Киара рассмеялась и её заливистый смех рассеялся по коридору.

— Ты не похож на меня и поэтому с тобой все так сложно. Ты — мое наказание за все мои грехи.

— К Аннабель ты относишься иначе, — ответил он, рассмеявшись.

— С ней всегда все было гораздо проще. Она не доставляет мне столько проблем, сколько ты. Перейдем к важному. Я пришла сюда не для того, чтобы обсуждать твои похождения.

Киара открыла дверь тюремной камеры.

— Через полгода в замке Старвелл будет прием юных хранителей. И ты все это время будешь смирно выполнять свои обязанности в замке и готовится к приему. Ты уже не маленький и понимаешь к чему я веду, — проговорила она, медленно шагая к сыну, сидевшему на холодном полу.

— Оставь эти идеи у себя в голове. Тебе не справиться с семьей правителей измерения, — говорил Кай, не одобряя ее заговорщические планы.

— Это мы еще увидим, — проговорила она, поднимаясь с места и уходя к выходу.

— Когда будешь готов принять решение, позови охрану и они выпустят тебя отсюда. Кстати, если ты вновь надумаешь сбежать, то у тебя все равно ничего не получится. В прошлый раз ты смог снять с себя этот браслет, но в этот раз тебе это не удастся. Теперь ты не сможешь его снять и выйти за пределы Серентиса без моего ведома.

Кай оглядел свое запястье. На нем ярким светом блестел браслет, покрытый фиолетовыми кристаллами с примесью черных красок. Ему казалось, что браслет злобно смотрит на него.

— И еще, — продолжила она, — Забудь о той девчонке, которую ты встретил на Земле. Сфокусируй свое внимание на главном, сын мой.

— Откуда ты о ней знаешь?

— Я все о тебе знаю, — сказала она, приподняв бровь.

— Не трогай её, — сказал он.

— Она не имеет никакого значения, от слова совсем. Нам предстоит свергнуть правительницу измерения с трона. Хочешь ты этого или нет, ты будешь мне помогать.

Кай был преисполнен ненавистью. Все его мышцы напряглись, лицо приобрело злосчастное выражение. Кай сидел в темной, сырой камере, чувствуя холод каменных стен, сковывающий его тело. Слабый свет из узкого оконного проема не приносил утешения, а лишь подчеркивал тягостное одиночество. Он не знал, сколько дней прошло с момента, когда его силой привели в замок. Но больше всего его душу терзало не это. Мысли о тюремных цепях и судьбе в руках королевы-матери терялись в бесконечном вихре тревоги за Анахиту. Её лицо, её улыбка, тот теплый свет в глазах — все это казалось таким далеким, как сон, который ускользает с рассветом. Он представлял, как она возвращается в поселение, не зная, что их встреча была прервана не по его воле. Кай вспоминал её шаль, которую она пыталась вернуть себе с такой решимостью и силой, и понимал, насколько она хрупка и уязвима в этом мире. Он знал, что её магия могла защитить её от мелких опасностей, но что, если на неё нападет кто-то сильнее? Мысли о том, что она может подвергнуться опасности, раздирали его сердце. Он пытался представить, что бы он сказал ей, если бы мог сейчас быть рядом. «Анахита, я не хотел оставлять тебя… Я вернусь, найду тебя, какой бы ценой это ни было». Эти слова крутились в его голове, но вместо этого он оставался беспомощным, заточенным в этой камере. Единственное, что поддерживало его силы, была надежда на то, что что он когда-нибудь сможет вновь увидеть её, обнять и рассказать ей всю правду. Каждый день, проведённый в заточении, лишь усиливал его решимость. Он не мог позволить себе сдаться, зная, что Анахита где-то там, в этом огромном мире, и, возможно, нуждается в нём так же, как и он в ней. Больше всего он хотел, чтобы она смогла понять его и простить.

Действие на Земле спустя четыре месяца. Крепость заключенных лагеря.

Принудительный труд в лагере стал сущим адом для Анахиты. Каждый день она обдумывала план побега. Перед глазами все еще стояла страшная картина. Все воспоминания в ее памяти уложились до мельчайшей подробности: ее разлучили с Николасом и их увезли в разные стороны. Каждый день она размышляла о том, почему с ними это произошло. Возможно, всего этого бы не произошло, если бы она согласилась сделать то, о чем просил её Николас и Рудольф. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, а по темному небесному покрывалу рассыпались звезды. Анахита лежала в своей камере, растянувшись во всю длину койки. Кай в её мыслях теперь был предателем и лжецом. Её часто занимали мысли о нем, но она даже не знала, встретиться ли с ним еще когда-нибудь. Она никогда прежде не впадала в такое отчаяние. Кай заставил ее пережить столько хорошего вместе с ним, но почему он решил так поступить с ней? У нее не было ответов на все вопросы, что терзали её сознание. Несмотря на то, что у нее затаилась огромная обида на него, она все еще надеялась, что у Кая есть хоть какое-то объяснение. За дверью стоял охранник, который сторожил камеры заключенных лагеря, а в особенности ее. Все заключенные уже спали крепким сном и Анахита понимала, что сбежать отсюда в одиночку, без чьей-либо помощи, почти невозможно. Но и сидеть без дела, ничего не предпринимая, ей тоже не хотелось. Необходимо было уйти незамеченной и не поднять шум. Иначе, ее план провалится. Камеру Анахиты освещал лунный свет, проходивший сквозь небольшое решетчатое окно. Через него она заговорила с охранником, чтобы заманить его в камеру. Сторож обернулся и с недоумением посмотрел на нее. Заподозрив ее в чем-то, он подошел к окну и присмотрелся.

— Лучше спи пока разрешено. Вам завтра будет не до разговоров!

— Мне нездоровится. В глазах двоится, — говорила она, пытаясь показаться лихорадочной.

— Ты чего? Живо поднимайся! Больных мне здесь еще не хватало.

— Вызови помощь!

— Кого ты решила обмануть? Не притворяйся!

— Рудольф Спенсер ведь поручил вам следить за мной и охранять меня больше всех. Если он узнает о том, что вы оставляете меня на грани жизни и смерти, то вам не сдобровать! — говорила она, медленно сбавляя скорость речи.

Анахита медленно прикрывала глаза, выдавая полуобморочное состояние. Держась за прутья, она сползла вниз на пол. Охранник, не ожидавший подобной ситуации, стоял на месте, словно вкопанный. Он, по всей видимости, задумался над её словами и резко отпрянув назад от прутьев, дрожащими руками потянулся за ключами. Когда он закрыл за собой дверь, Анахита уже лежала на полу. Охранник поспешно двинулся к ней. В углу позади него стоял большой кувшин с водой. В этот момент Анахита вскочила с пола, затем с помощью магии вынула содержимое кувшина. Охранник не успел ничего понять, как его голову вдруг поглотил водный шар. Она удерживала воду руками и охранник стал задыхаться в нем. Махая руками в разные стороны, он не мог произнести ни звука. Спустя несколько минут он опустился на колени и с грохотом упал на каменный пол. Анахита уложила его на койку и накрыла одеялом. Анахита, переодевшись в форму охранника, вышла из своей камеры и уверенно направилась по коридорам тюрьмы. Вновь обретённая свобода обжигала её изнутри, но она понимала, что расслабляться рано. Перед ней была ещё одна задача — незаметно пройти к главным воротам крепости, которые охранялись более тщательно. Она шла мимо массивных каменных стен, чувствуя, как холод проникает в самую глубину её существа. Каждый шаг отдавался эхом, но она старалась не привлекать внимания. Поднимаясь по узкой лестнице, Анахита молилась, чтобы её никто не остановил. Она знала, что её успех зависел от того, насколько она сможет слиться с окружающей обстановкой. Спустившись на нижний уровень, она направилась к длинному коридору, который вел к главным воротам крепости. Здесь стены были украшены древними барельефами, на которых изображались сцены битв и побед, но Анахита не отвлекалась на эти детали. Она старалась не встречаться взглядом с другими охранниками, которых было немного. Наконец, впереди показались огромные железные ворота, охраняемые несколькими стражами. Сердце Анахиты на мгновение замерло, но она взяла себя в руки и, стараясь идти уверенно, приблизилась к ним. Он кивнул ей, как одному из своих, и Анахита, сдерживая дыхание, шагнула вперёд, к выходу. Они открыли ворота перед ней, как перед обычным охранником, не подозревая, что только что отпустили узницу, которую им следовало охранять. Когда ворота крепости медленно распахнулись, Анахита шагнула наружу, чувствуя, как свежий воздух обдает её лицо. Она продолжала идти, пока не оказалась за пределами стен, и только тогда позволила себе остановиться и оглянуться. Крепость, нависшая над ней мрачным силуэтом, осталась позади, а впереди простиралась долина, освещённая светом луны. Свобода была так близка, и Анахита считала, что теперь её ничто не остановит. Ночь опустилась на землю, погружая окрестности крепости в густую тьму. Единственным источником света был полумесяц, проскальзывающий сквозь рваные облака. Анахита, переодетая в форму охранника, незаметно двигалась по тропе, ведущей к почтовому пункту, который располагался неподалёку от крепости. Её шаги были быстрыми, но осторожными, ведь каждое неправильное движение могло выдать её. Небольшое деревянное строение почтового пункта притаилось среди деревьев, а его очертания были едва заметны в ночной темноте. Возле конюшни, тускло освещенной единственным фонарём, дежурил один-единственный мужчина — явно уставший, с тяжёлыми движениями. Он, похоже, боролся со сном, периодически покачиваясь на месте. Анахита знала, что её шансы на успех зависят от быстроты и решительности. Подойдя ближе, она заметила несколько лошадей, привязанных к деревянному столбу у конюшни. Один из них, крупный тёмный конь, привлек её внимание — сильный и быстрый, он мог бы легко увезти её прочь отсюда. Подойдя к дежурному, Анахита изменила голос, сделав его более грубым, и окликнула мужчину.

— Мне нужен конь. Срочное задание от начальства, — приказала она, стараясь не давать времени на раздумья.

Мужчина приподнял голову, поморгал, пытаясь сфокусировать взгляд на Анахите. Её форма и уверенный тон, казалось, не вызвали у него подозрений, хотя в его глазах все еще отражалась усталость и сонливость.

— Это важно? — пробормотал он, зевая. — Немедленно, — резко ответила она. — Начальник требует отчета к утру. Не задерживай.

Мужчина неохотно кивнул и начал готовить выбранного коня. Пока он возился с ремнями и уздечкой, Анахита сосредоточилась, направляя магию в его сторону. Она осторожно плела заклинание, чтобы усилить его сонливость, и вскоре мужчина уже почти засыпал на ходу. Когда он наконец передал ей поводья, его голова кивнула, глаза закрылись, и он, едва удерживаясь на ногах, пошатываясь, направился к небольшой лавке у стены. Едва дойдя до неё, он рухнул на лавку, погрузившись в глубокий сон. Анахита не теряла времени. Она быстро оседлала коня и тихо щелкнув языком, направила коня прочь от почтового пункта. Её сердце билось учащённо, но с каждым шагом коня она чувствовала, как свобода становится ближе. Ночь скрывала её следы, а лес, казалось, сам протягивал к ней свои тёмные руки, приглашая к бегству. Анахита знала, что погоня, возможно, начнётся скоро, но сейчас, когда тьма и магия были её союзниками, она могла мчаться вперёд, оставляя позади крепость и всё, что с ней связано. Командир лагеря, карауливший ночью, увидев эту картину, немедленно направился к дозорному, который открыл ворота.

— Почему в такой час отворяются ворота? — спросил он.

— Это ведь свой человек, господин командир, — ответил дозорный.

— Здесь нет человека без дела. Он должен был дежурить сегодня ночью. Сегодня его смена. Почему выпускаешь людей из лагеря без моего ведома?

— Быть может у него появилось срочное дело? Мне стоит поднять караул?

— Не тревожь весь лагерь из-за одного человека. Я сам его догоню. А ты выполняй свою работу получше и больше не выпускай никого отсюда без моего ведома!

— Прошу простить.

Командир Дэвид оседлал коня и отправился вслед за всадником, а Анахита в это время мчалась вперед со всей скоростью. Впервые за долгое время она ощутила свободу и вдохнула полной грудью. Она расслабленно ехала на коне, радуясь свободе, пока не услышала позади себя голос.

— Стоять! Кому приказываю! Остановить коня! — кричал Дэвид позади нее.

Но Анахита не слушала и пнув коня сильнее, поскакала дальше. Командир еще кричал ей вслед, но все было тщетно. Тогда произошло то, чего она не ожидала. Дэвид сжал один кулак и резким движением направил его вниз на землю. Из кулака вырвался поток огня, окутавший копыта коня, на котором скакала Анахита. Животное упало и покатилось по земле, отбросив свою наездницу в сторону. Анахита, не увидевшая огня, решила, что конь просто споткнулся. Командир спрыгнул с коня и подбежал к ней, схватив за шкирку.

— Как смеешь ты ослушаться моего приказа?

— Рудольф Спенсер приказал мне вернуться в общую воинскую часть этой ночью. Дело срочное. Мне приказали доставить сообщение, — произнесла она, изображая мужской голос.

Дэвид поднял её с земли, крепко схватив за шкирку.

— Поднимайся! Подобного приказа не было! Кто ты такой?

Одним движение руки он смахнул с ее головы шапку. Во тьме ночи никто не смог разглядеть ее. Но теперь он отчетливо видел, кто стоял перед ним. Дэвид толкнул её в сторону с такой силой, что она отлетела на несколько метров.

— В воинской части Спенсера нет женщин.

Кулаки командира запылали красным огнем.