Лола – любящее сердце

6. Вечеринка и букет цветов

— Мениньо? — прошептал папай по-бразильски.

После визита к Францу мы с мамой поехали в «Жемчужину юга». Ресторан снова бурлил, потому что дедушка недавно ввел «Счастливый час». Это означает, что между пятью и шестью часами вечера посетители могли заказать любые напитки за полцены. Почти все столики были заняты, и папаю пришлось стоя рассматривать листок с распечаткой, который нам выдала Франц. По его лицу текли слезы и он забывал вытирать их.

— Мениньо? — без конца повторял он. — Неужели это правда?

Мы с мамой кивали. Пенелопа захлопала в ладоши, дедушка присвистнул, а из кухни прибежали Карлик с Горой. Гора — наш помощник повара, он родом из Африки. Он большой и толстый, а наш повар, бразилец Карлик, — маленький и тощий.

— Парабенс! — закричал он.

Папай опустился перед мамой на колени.

— Меу фильо, — сказал он животу. — Меу принсипе!

Я хихикнула. «Меу принсипе» значит «мой принц». «Меу фильо» — «мой сын», а «мениньо» — «мальчик».

— Эй, Фабио! — крикнул один из посетителей. — Ты там не уснул? Когда мы, наконец, получим наше пиво?

— Бесплатное пиво! — воскликнул папай. — Бесплатное пиво для всех. Или капаринью! Или шампанское! Я скоро стану отцом!

— Минуточку! — возмутилась я. — Ты уже давным-давно отец!

— Это правда, Кокада, — ответил папай и расцеловал меня. — Я отец девочки. А теперь я еще и отец мальчика.

— Не так быстро, — мама прикрыла живот руками, словно защищая его. — Пока еще рановато об этом говорить.

— Хочу позвонить Фло, — сказала я. — И Алексу. И бабушке. И тете Лизбет, и…

— Звони, кому хочешь, — ответил папай. — Сегодня гуляем! Что бы ты хотела съесть?

Мой живот еще был полон после «Макдональдса», но отказаться я не смогла.

Я заказала запеченную тыкву, слоеные пирожки и фейжоаду — мое любимое блюдо из фасоли. А на десерт — «ангельские крылышки» и «крепкую парочку». Это такое ванильное печенье, и его название очень подходит маме и папаю после нашего свадебного путешествия в Бразилию. Совсем недавно мы праздновали в «Жемчужине юга» их свадьбу, и вот уже появился новый повод для праздника.

Пенелопа заказала себе треску по-бразильски, а маме захотелось рольмопсов. Папай отправил дедушку в ближайший рыбный магазин за покупками.

— Это обязательно? — осведомилась я.

— Я знаю историю про женщину, которой во время беременности постоянно хотелось жареных лягушачьих окорочков, — сказала мама. — Тебе бы это больше понравилось?

— Нет уж, большое спасибо, — проворчала я, в очередной раз послав к черту свою фобию на лягушек.

Потом я помчалась к телефону, а чуть попозже явились наши гости: Фло с Солом и Глорией, бабушка с тетей Лизбет и пакетом винограда, Алекс со своим отцом Джеффом и братом Паскалем, который был всего на год старше моей тети. Прошлой весной Паскаль умудрился остричь Лизбет почти наголо, но за время каникул белокурые локоны моей тети отросли почти до плеч. У Джеффа волосы были почти такими же длинными, а в руках у него были цветы. В правой — желтые подсолнухи, в левой — темно-красные розы.

— Поздравляю с сыном, — сказал он маме и вручил ей букет подсолнухов.

Пенелопе достались розы, а когда Джефф прошептал ей что-то на ухо, она стала такой же красной, как их лепестки. Алекс подмигнул мне. Не так уж давно знаменитый ресторанный критик Джефф был нашим заклятым врагом. Год назад, если уж быть точной. Он умудрился вывести из себя Пенелопу, и та сгоряча вывалила ему на брюки стакан кубиков льда. Зато теперь отец Алекса превратился в постоянного посетителя «Жемчужины юга» и преданного поклонника Пенелопы. Перед каникулами она впервые согласилась с ним поужинать, но о том, как развивались их отношения после этого, я ничего не знала.

— Они уже целовались? — шепотом спросила я у Алекса, но он только пожал плечами.

Когда я задала тот же вопрос Фло, она буркнула:

— Без комментариев.

Я вздохнула. Моя лучшая подруга умудряется из чего угодно сделать великую тайну. Иногда меня это ужасно раздражает.

Но когда Алекс поинтересовался, как прошел мой первый день в школе, я точно так же пробурчала:

— Без комментариев!

У меня не было ни малейшего желания испортить себе такой вечер.

Зато настроение Алексу испортил следующий посетитель.

— За младшего братишку Лолы! — провозгласил папай, и мы дружно подняли бокалы, но тут дверь ресторана открылась, и вошел Фабио. В руках у него был букет пестрых цветов, и направился он прямиком ко мне. Рот у меня был набит фасолью, и я никак не могла ее проглотить.

Алекс со стуком поставил свой бокал с колой на стол.

— Это еще что за явление? — пробормотал он.

Ох! Я и сама была бы не прочь понять, что происходит. Фабио я не звонила, это совершенно точно. Мне вдруг стало жарко, и, должно быть, из-за этого я сначала покраснела, а потом побледнела. Фасоль не позволяла мне ничего толком сказать, поэтому я просто пожала плечами.

— Мои сердечные поздравления тебе и твоему младшему брату, — сказал Фабио по-бразильски и протянул мне букет.

Однако, заметив Алекса, он вздрогнул. Должно быть, он тоже запомнил тот вечер на дискотеке, где нежданным гостем оказался Алекс. Фабио в тот вечер отчаянно растерялся — примерно так же, как и сейчас. Я подумала — как неприятно, что Алекс говорит шепотом. Его ревность начинала меня злить. Ни к чему она здесь, на нашем маленьком празднике. Оба они мне сейчас не нравились: ни Алекс с его ревностью, ни Фабио с его растерянностью. Я хотела только одного — чтобы все мои друзья просто порадовались вместе с нами!

Пока все эти мысли прыгали и вертелись у меня в голове, я не отрывала взгляда от цветов.

— Ах… Спасибо тебе большое, — пробормотала я, чувствуя, как Алекс напрягся, словно вот-вот взорвется. — Но… э-э… откуда ты узнал, что у меня будет брат? — спросила я Фабио.

Теперь уже покраснела Глория. Она посмотрела сначала на Алекса, потом на меня, а затем и ее лицо стало растерянным.

— Я позвонила ему сразу после того, как ты позвонила мне, — шепнула она мне по-бразильски. — Откуда мне было знать, что у тебя такой ревнивый дружок?

— Что она говорит? — недовольно спросил Алекс.

В поисках поддержки я покосилась на Фло. Но у нее на коленях сидел Паскаль.

— Теперь, наверно, кого-нибудь застрелят? — поинтересовался он.

Пенелопа едва сдержала улыбку, а Фло отвесила Паскалю подзатыльник. Фабио тоже покраснел, а Алекс так сверкал глазами, будто и в самом деле был готов застрелить Фабио.

— Если бы не твои родители, я бы ему…

Алекс не закончил, потому что папай пододвинул Фабио стул.

— Садись с нами, — сказал он. — Давай как следует поедим и немного остынем.

Папай очень вежлив с посетителями, а Фабио был посетителем, хоть и незваным. Кажется, он и сам это понял.

— Спасибо, — сказал он. — К сожалению, мне пора домой. Удачно вам отпраздновать, и всего хорошего!

— Пока-пока! — крикнула тетя Лизбет и бросила в мальчика виноградину.

— Прекрати! — строго сказал папай.

Но бабушка тут же грудью встала на защиту своей младшей дочери:

— Лизбет не бросается ни фасолью, ни горохом, ни рольмопсами! Только виноградом!

— И соблюдает правила игры, — добавил дедушка.

— Тете Лолы разрешают бросаться едой? — удивился Паскаль. — Вот это да! Круто!

Он вскочил со стула, схватил целую гроздь винограда и принялся обстреливать соседний столик, за которым сидела пожилая супружеская пара. Бумс-дзинь! — упал бокал с шампанским, и Паскаль завопил:

— Ур-ра-а, попал!

Папай тут же вскочил со своего места и так посмотрел на мальчика, что тот моментально спрятался за спиной Джеффа.

— С этого дня, — прошипел папай, — я запрещаю бросаться виноградом на территории моего ресторана!

— Но ресторан только наполовину твой, — поправила его тетя Лизбет. — Вторая половина — моего папы. Ты не должен командовать один!

Она лукаво взглянула на дедушку, который с трудом сдерживал смех. Паскаль украдкой покосился на виноград, но папай сделал такое лицо, что дедушка заявил:

— На моей половине вводится такое же правило. С этого дня в «Жемчужине юга» виноградом не бросаются.

Тетя Лизбет надула губы.

— «Жемчужина юга» — полный отстой, — сказал Паскаль.

К счастью, он произнес это так тихо, что расслышали только мы с Фло. Моя подруга схватила мальчишку за ухо, и он тут же угомонился.

Папай извинился перед гостями, и велел подать им бутылку шампанского за счет заведения. Джефф потянулся за бумажником, но папай только рукой махнул и поднял бокал.

— А теперь все-таки тост! За маленького принца, который скоро появится на свет.

И все, наконец, выпили. Но Алекс больше не разговаривал со мной.

Значит, обиделся.