Любимая для Монстра

Глава 107

Я проснулась от нежного прикосновения к щеке. Тепло, осторожно, словно кто-то боялся разбудить меня. Мои глаза открылись, и первое, что я увидела, было лицо Эдмунда. Его взгляд был проникающим, глубоким, но в нём была заметна едва уловимая тревога.

— Ты спала так крепко, что я не хотел тебя будить, — прошептал он.

Я вздрогнула, машинально потянувшись, чтобы поправить растрепанные волосы. Он, заметив это, слегка улыбнулся.

— Прости, я… Я не заметила, как уснула, — пробормотала я, оглядывая покои.

Котёнок Рори, который ещё недавно дремал со мной рядом, теперь мирно спал в своей корзине у камина. Очевидно, это была забота Эдмунда. Я взглянула в окно — ночь уже вступила в свои права.

— Должно быть Агата решила не будить меня.

— Ты заслужила этот отдых, хотя я сомневаюсь, что позволишь себе признать это.

Я ощутила лёгкую улыбку, но тут же спрятала её, сосредотачиваясь на его лице. Эдмунд выглядел так, будто что-то мучило его.

— Ты что-то хотел сказать? — спросила я, осторожно касаясь его руки.

Он сел напротив меня, провёл ладонью по лицу и, наконец, заговорил:

— Ты так стараешься, Розалия. Берёшь на себя тяжесть, которая должна лежать на моих плечах. И я… Я чувствую себя слабым из-за этого.

— Эдмунд… — начала я, но он покачал головой, останавливая меня.

— Слушай. Я поклялся защищать тебя. Я должен быть твоей стеной, твоим мечом. А теперь я смотрю, как ты мучаешь себя ради того, чтобы стать сильнее. Я хочу, чтобы ты прекратила это. Ты не должна…

— Я не могу остановиться, — перебила я его, чувствуя, как голос слегка дрожит. — Это мой путь, Эдмунд. Я не хочу быть только той, кого защищают.

Он опустил голову, и я увидела, как его плечи слегка ссутулились.

— Но почему, Розалия? Зачем тебе это?

Я встала с постели и подошла ближе, опускаясь на колени перед ним. Моя ладонь коснулась его лица, и я повернула его к себе, чтобы он взглянул мне в глаза.

— Потому что я хочу быть такой. Я хочу быть рядом с тобой не только как твоя жена, но как твой союзник. Ты не должен всё нести один, Эдмунд.

Его взгляд оставался напряжённым, но затем он резко притянул меня к себе. Я уткнулась лицом в его плечо, чувствуя, как он медленно выдыхает, словно смиряясь с моими словами.

— Иногда ты говоришь так, что мне кажется, что я не в силах тебя остановить, — прошептал он, и я ощутила его тёплые губы у себя на лбу. — Хорошо. Если это действительно то, чего ты хочешь…

Мы много говорили. Эдмунд улегся, положив голову мне на колени. Его темные волосы, так и просились под мои пальцы. Я осторожно начала перебирать их, чувствуя, как напряжение в его теле постепенно уходит.

— Ты не знаешь, как сильно мне это нравится, — прошептал он, закрывая глаза.

Мягкий свет камина играл на его лице. Я смотрела на него и чувствовала, как внутри меня поднимаются сотни вопросов.

— Эдмунд… — начала я.

— Ммм? — отозвался он, не открывая глаз.

— Ты думаешь, что всё это изменит нас? Восстание, война… Всё, что мы делаем?

Его веки приоткрылись, и он взглянул на меня снизу вверх.

— Изменит, — ответил он просто. — Уже изменило.

Я замерла, продолжая машинально гладить его волосы.

— А я боюсь этого, — призналась я. — Я не хочу превратиться в кого-то, кто движим только ненавистью.

— Ты не такая, Розалия.

— Но я ненавижу её, — выдохнула я, не в силах сдержать себя. — Королеву. Я ненавижу её за всё, что она сделала. За то, что она разрушила наши жизни, лишила нас покоя, мой ребенок… — Я вздрогнула.

— Я боюсь, что эта ненависть съест меня изнутри.

Эдмунд поднялся, сел и посмотрел на меня серьёзно.

— Ненависть — это всего лишь чувство. Она не делает тебя тираном или чудовищем, если ты не позволяешь ей руководить тобой. Ты сильнее этого.

— Я хочу справедливости, — прошептала я. — Но иногда я не могу понять, где её грань с местью. Каждый день я думаю о том, что за жизнь моего ребенка, должна быть отдана её жизнь, и жизнь тех, кто был в этом замешан.

Он обнял меня, притягивая ближе.

— Мы справимся. Верь мне.

Его слова проникли глубоко в моё сердце, и я закрыла глаза, позволяя себе забыть о тревогах хотя бы на мгновение.