Любовь и Хоккей (ЛП)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Эй! Это Валор, извините, что я пропустила ваш звонок. Оставьте сообщение после звукового сигнала!

Сладкий, как мед, голос. Вэлли была крутой задницей снаружи, но внутри она была сама прелесть. Ее голос был подобен алоэ над волдырями от солнечных ожогов. Я мог бы слушать ее болтовню весь день.

Я вздыхаю, решая, что десяти чертовых телефонных звонков на сегодня достаточно. Я хватаюсь за край раковины. Слава богу, что в данный момент уборная пуста. Я протягиваю руку вперед, включаю раковину и плещу прохладной водой на лицо.

Я поднимаю голову. Кай стоит в дверях с бесстрастным выражением лица.

— Нет ответа? - спрашивает он, просто подходя к раковине рядом со мной.

Я отрицательно качаю головой, снова вздыхая. Конечно, она, блядь, мне не ответила.

— Это были чертовы месяцы, Кай. Она избегала меня, как гребаной чумы, - продолжаю я. Я расправляю плечи, пытаясь снять с них напряжение, но это бесполезно. Она игнорировала все мои сообщения и звонки.

Это был первый день рождения, который я пропустил, первый, когда я не знал, смогу ли я поздравить ее с днем рождения. Это ранило меня больше, чем я хотел признать.

— Она ранена, Бишоп. Женщины относятся к обидам так же, как мы относимся к своим членам ─ с осторожностью. - Он хватает свое «барахло», чтобы подчеркнуть это.

Я усмехаюсь:

— Она ведет себя как ребенок, который не добился своего. - Я фыркаю.

Кай ухмыляется, слегка покашливает, и я наблюдаю, как он проводит рукой по губам, пытаясь скрыть улыбку.

— Заткнись нахуй, - рявкаю я. Если бы я услышал еще одну идиотскую шутку о том, что она такая молодая, я бы взорвался. Один человек мог справиться только с таким количеством шуток о подгузниках.

Он поднимает руки в знак защиты со смехом на губах.

— Я ничего не говорил.

Я отстраняю его, чтобы направиться к двери ванной. Он хватает меня за плечо, прежде чем я открываю дверь, с серьезным выражением лица.

— Ты скучаешь по ней. Наберись мужества и скажи ей это. Отрицание того, что ты чувствуешь, уничтожит вас обоих. - Смех исчез из его голоса. Он не ошибается.

Я действительно скучаю по ней.

Я скучаю по нашим разговорам о хоккее. Часами болтаем о новых фильмах и, блядь, спорим обо всем и ни о чем. Я скучаю по тому, как она часами ест лимонные конфеты. В основном? Я скучаю по тому человеку, к которому она обращалась за всем.

Отсутствие Валор в моей жизни было все равно, что огромная дыра в моем сердце. Я не понимал, какую часть моей жизни она заполнила, пока она не ушла.

С этими словами Кай проскальзывает мимо меня, как призрак, которым он и является, и направляется обратно в клуб.

— С каких это пор ты превратился в чертово печенье с предсказанием? - Кричу я ему вслед. Он просто поднимает пальцы в воздух передо мной, прежде чем исчезнуть в хаосе.

Я слышу музыку снаружи, приглушенные голоса, и когда я возвращаюсь в VIP-зал, я знаю, что мои товарищи по команде будут там праздновать, кажется, в миллионный раз.

В этом сезоне мы стали чемпионами Кубка Стэнли. Я был окружен людьми. Черт возьми, Эрик и Анна даже пришли с девочками. Мои товарищи по команде, мои друзья - все там. И я почувствовал себя одиноким. Как будто чего-то не хватало. Это то, что я чувствовал с того дня, как Валор перестала со мной разговаривать. Холодно, пусто и горько. Она забрала весь этот чертов свет с собой, когда уходила. Я отпустил ее, потому что она заслуживала лучшего, ей нужно было лучшее.

Иногда я задаюсь вопросом, не следовало ли мне просто быть лучше.

Я направляюсь из уборной к своим товарищам по команде, которые танцуют с незнакомыми мне женщинами, и у каждой из них в руках алкоголь. Нико, которого в детстве приютили, пьян.

Он сидит на диване, в то время как хоккейная зайка пытается привлечь его внимание. Нико из тех парней, которые женятся на девушке через три месяца. Он не из тех, кто быстро заводит знакомства. Нико хочет брака, детей, любви, всего того дерьма, которого я пытался избежать всю свою жизнь. Я со смехом качаю головой, сажусь рядом с Каем и заказываю еще пива.

Клуб называется "Непослушание", он находится прямо в центре Чикаго. Он состоит из двух этажей, нижний из которых является общей клубной зоной. Большой полностью стеклянный бар и большой танцпол занимают первый уровень. Второй - VIP-зал со стеклянным балконом, с которого открывается вид на нижний этаж. В каждой отдельной зоне есть черные кожаные диваны, стеклянные столики и личные официантки.

Стробоскопические огни красного, синего и желтого цветов заполняют комнату. У меня почти начинает болеть голова от всего этого света и музыки. Как только мне приносят еще одно пиво, я встаю и иду на балкон, чтобы дать отдых мозгам.

Я только что достиг того момента в своей жизни, когда вечеринки, праздники были уже не такими, как раньше. Мне двадцать шесть лет, и я провел семь лет в НХЛ. Всю свою жизнь все, чего я когда-либо хотел, - это быть лучше, быть кем-то. Я сделал это. Я живу мечтой, и все же я все еще чувствую себя опустошенным.

Хоккей - это потрясающе. Я хочу заниматься этим до тех пор, пока не стану слишком стар, чтобы кататься на коньках. Я буду на льду с гребаными ходунками. Хоккей был моей первой любовью, и он всегда будет для меня таким. Но что у меня есть, кроме этого? У меня есть Эрик и Анна, но у них есть две собственные маленькие девочки. А я? У меня есть хоккей. Вот и все.

— Черт возьми. - Я слышу позади себя. Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на своих друзей, и вижу, как Нико встает с дивана с озадаченным выражением лица.

Его глаза смотрят вниз, на танцора под нами, и я наблюдаю, как похоть наполняет его позу. Я поднимаю бровь, глядя на Кая, а он просто закатывает глаза, пожимая плечами. Я хихикаю, качая головой, иду к нему. Я кладу руку ему на плечо.

— Кто-то особенный привлек твое внимание, приятель? - Говорю я, шевеля бровями, глядя на него.

Он медленно кивает головой вверх и вниз, не отрываясь от танцпола, как будто находится в каком-то трансе.

— Кто эта блондинка с Салли?

Я пожимаю плечами.

— Наверное, Риггс, - легко отвечаю я. Эти двое прикреплены друг к другу. Они везде ходят вместе. Подожди, что? Я в замешательстве поворачиваю к нему голову.

— Подожди, что, черт возьми, ты только что сказал? - Я шиплю.

Я мог бы поклясться, что он сказал "Салли", и я знал только одного человека, которого мы оба так называли. Это означало бы, что Валор была здесь. В чертовом клубе. Клуб, в который вам должен быть не менее двадцати одного года, чтобы войти. Мои руки дергаются, когда я хватаюсь за перила балкона.

Все мое тело на пределе. Я даже не могу начать описывать, как я чертовски зол. Если она здесь, это значит, что она, вероятно, пьет с Риггс. Теперь беспокойство сводит меня с ума. Я люблю Аурелию Риггс, но она не самая ответственная. В ее защиту могу сказать, что я не согласен, чтобы кто-то, кроме меня, присматривал за Вэл.

— Дочь Салли-младшего? Высокая, рыжая, с убийственными ногами?

Он говорит это так, как будто я не знаю, кто она, блядь, такая. Как будто я не знаю ее лучше, чем кто-либо другой в мире. Как будто она не была влюблена в меня с тех пор, как ей было чертовы десять лет. Я знаю ее, и если бы я не был так чертовски зол, что Валор была в клубе, я бы сказал ему об этом, и я бы врезал ему по гребаному горлу за то, что он назвал ее ноги убийственными.

Я крепко хватаюсь за балкон.

— Да, я знаю, кто она, черт возьми, - выдавливаю я.

— Блондинка, ее зовут Риггс? - говорит он, указывая вниз, на танцпол. Мои глаза следят за движением его пальца, и пока он смотрит на Риггс, мои глаза ловят взгляд единственного человека, о котором я думал весь последний год.

Клянусь гребаным Богом, воздух покинул все мое тело. Как я вообще, черт возьми, стою, это выше моего понимания.

Вот она во всей своей красоте посреди клуба, танцует так, словно на нее никто не смотрит. Как шар света, которым она и является. Она светится даже отсюда, сверху.

Валор Салливан была прекрасна. За исключением многих других девушек. Красота - это то, что люди видят каждый день. Красота больше не была новинкой, но она? Она была чертовски уверена в этом.

Валор была прекрасна в том, как она сияла. То, как она излучала изнутри свет. На ее спине были золотые крылья, которые заставляли ее парить, а нимб украшал ее голову, чтобы напомнить всем, какой ангельской она была на самом деле. Она была всем смехом, всеми улыбками, всей радостью, которую можно было вызвать в воображении миллион раз.

Она не просто из тех девушек, в которых влюбляются парни. Нет, так просто не бывает.

Она была той гребаной девушкой, которую художники эпохи Возрождения видели в своих снах, но никогда не могли рисовать, потому что ее красота была неосязаемой.

Ее волосы покрывают ее, как занавес, когда она раскачивается взад-вперед в такт музыке. Когда ее голова откидывается назад, видно ее обнаженное лицо. Никакого барьера, никакого грима, только Валор. Я могу сосчитать веснушки на ее лице даже отсюда.

Эти зеленые глаза были прикрыты закрытыми веками, когда она погрузилась в музыку, в этот момент.

Я смотрю на нее, загипнотизированный покачиванием ее бедер. Она как проселочная дорога, по которой я бы ездил каждый день, даже если бы меня тошнило от машины, потому что она вела меня домой. Ноги, которые были бесконечны, и кожа такая чертовски бледная, что снег на ней казался грязным. Я хотел испортить эту кожу.

Вэл танцевала не для кого-то, кроме себя. Она была в своем собственном пузыре восторга, в циклоне хаоса, чистой, невредимой. Но эта улыбка? Эта улыбка заставила кого-то влюбиться в нее.

Я поворачиваюсь и начинаю спускаться на первый этаж, слышу голос Нико позади меня.

— Чувак, какого хрена? - он зовет, но в этот момент я вижу только красный цвет.

Мои шаги медленные, рассчитанные, когда я направляюсь к танцполу. Есть тела, упакованные так плотно, что едва хватает места, чтобы дышать, не говоря уже о том, чтобы двигаться. Я пробираюсь мимо потных шарящих рук, от них разит гормонами, и все, чего я хочу, это зарыться лицом в волосы Вэл и вдохнуть аромат ее шампуня.

Ее спина обращена ко мне, когда я подхожу ближе к ней. Я пользуюсь этим моментом, чтобы полюбоваться ею вблизи без ее ведома. Даже на каблуках я все равно выше ее, но черт бы побрал эти каблуки. Вспышки ее длинных ног, обвившихся вокруг моей талии. Без всякой одежды, кроме этих красных каблуков. Я облизываю нижнюю губу и делаю шаг вперед, моя рука тянется вперед, чтобы обхватить ее за талию.

Я чувствую жар ее тела сквозь одежду. Она воспламеняется от моего прикосновения. Я прижимаю ее к своей груди, надеясь, что она не слышит, как мое сердце стучит о ее позвоночник. Я слышу ее вздох, когда она ударяется о мою твердую грудь, и ухмыляюсь. Милая, невинная девочка Вэлли.

Я опускаю голову в изгиб ее шеи, глубоко вдыхая. Мой нос находит ее плечо, и я провожу им до самого уха, обдувая ее кожу теплым воздухом. Мурашки покрывают ее кожу, и она поднимает руки, обвивая ими мою шею, чтобы притянуть меня ближе.

Наши тела идеально подходят друг другу. Она достаточно высока, чтобы ее бедра были на одной линии с моими, что для меня отстойно, потому что моя нижняя половина плотно прижата к ее заднице. Ее бедра начинают покачиваться в такт громкой музыке. Я двигаю своими бедрами вместе с ее, позволяя ей взять контроль над танцем. Я крепче сжимаю ее, впиваясь пальцами в ее бедра. Отчасти потому, что я хочу, чтобы она была ближе, а другая часть меня чертовски зла, что она здесь танцует с парнем, которого не знает.

Я прижимаю свою растущую эрекцию к ее заднице, и она позволяет тихому стону проскользнуть через эти красивые губы. Мое тело пульсирует от жара. Я чувствую ее с кончиков пальцев ног до головы. Моя левая рука движется вперед, проводя по ее обнаженной плоти на животе.

Она тает во мне, идеально прижимаясь к моей груди. К черту все это. Я мог бы быть гребаным извращенцем, насколько она знает, и вот она трется о мой член, как кошка в течке. Ни хрена себе.

Я поспешно разворачиваю ее так, чтобы она оказалась лицом ко мне. Я кладу указательный палец ей под подбородок и поднимаю его, чтобы встретиться со своим взглядом. Вот они. Эти красивые зеленые глаза, в которых плавают все эмоции мира. Ее нижняя губа зажата между зубами, а щеки раскраснелись.

Я провожу большим пальцем по ее губе, вытаскивая ее из зубов. Валор, как ад.

Это чертовски ужасная ситуация, в которой я оказался. Абсолютно худшая. Мне нужно найти выход из этого, используя свою голову, не считая того, что это именно она и привела меня в эту ситуацию, в первую очередь. Теперь задействованы обе головы, что никогда, и я повторяю, никогда не бывает хорошо.

Это плохая ситуация, но это не мешает мне схватить ее за руку и потащить к двери. Она беспомощно следует за мной. Я слышу, как Риггс проклинает меня, когда я крепче сжимаю руку Валор. Я толкаю дверь, открывая ее. Жестокий чикагский ветер бьет мне в лицо. Можно подумать, это меня немного успокоит.

— Черт возьми, Бишоп. Тебе не обязательно отрывать мою проклятую руку!

Она вырвала свою руку из моей хватки, и я позволил ей. Моя челюсть дергается, наблюдая, как она прикусывает внутреннюю сторону щеки, обхватив себя руками. Вот она. Моя милая девочка.

— Простите, мисс красные каблуки, я испортил вам вечер? - Горько огрызаюсь я.

— Это не твоя гребаная работа - охранять меня, как гребаный охотничий пес, Бишоп. Ты не мой отец, - бормочет она, закатывая глаза, как разозленный подросток.

О, подожди, она, блядь, такая и есть.

— Твой отец вообще знает, что ты здесь? - Я язвительно поднимаю бровь.

Она скрежещет зубами, ее гнев бурлит под поверхностью. Боже, она сногсшибательна. Ее образ передо мной физически заставляет мою грудь болеть.

— О, так ты теперь собираешься настучать на меня? По-настоящему взрослый поступок.

Она приводит меня в бешенство. Как женщина может сделать мой член твердым, одновременно выводя меня из себя, - это тайна, которую я никогда не пойму. Я поворачиваюсь всем телом к улице, свистя такси, припаркованному возле бара. Я машу ему в мою сторону и смотрю, как он подъезжает к обочине перед нами.

— Я не уйду. Я не могу оставить Риггс одну.

Я стону, потирая лоб и проводя рукой по волосам.

— Оставайся здесь, не двигайся, - приказываю я, проходя мимо нее и направляясь к клубу.

Я пробираюсь сквозь толпу людей в поисках Аурелии. Мой план состоял в том, чтобы направить Риггс к выходу и посадить ее в такси. Я собирался вернуть их обоих домой. Мне было все равно, даже если мне придется перекинуть их обоих через плечо.

Мои глаза замечают светловолосую пикси в центре танцпола. За исключением того, что она не совсем одна. Ее губы прижаты к Гейбу, члену моей хоккейной команды. Его рука исчезла под ее платьем. Классно, действительно классно.

— Иисус, дай мне сил, - произношу я, быстро произнося "Аве Мария" и направляясь к ним двоим.

— Риггс! - Я громко кричу, перекрикивая музыку, пытаясь поторопиться и вернуться к Валор.

Она отрывает свои губы от Гейба, ее лицо раскраснелось, а губы стали вишнево-красными после сеанса поцелуев. Когда она понимает, кто я, ее глаза сужаются.

— Где Салли? - она кричит в ответ обвиняющим голосом.

— В такси, куда ты и направляешься. Пошли, - ворчу я, хватая ее за плечо. Гейб выглядит смущенным, слегка, я поймал его за тем, как его рука залезла девушке под юбку.

Риггс грубо вырывает свою руку.

— Отвези Салли домой, я могу постоять за себя. Я никуда не уйду. Просто убедись, что она напишет мне, когда вернется домой, - шипит она.

У меня сейчас нет времени спорить с ней.

— Я не оставлю тебя здесь, Аурелия, - огрызаюсь я в ответ.

Она закатывает глаза.

— Избавь меня от этой чуши о Прекрасном принце. Может быть, твоя Валор и падает тебе в руки, но я вижу тебя насквозь, Бишоп. Ты не можешь играть с игроком. Я чую твой фальшивый поступок за милю. Уходи, я не хочу и не нуждаюсь в твоей помощи. И в последний раз, черт возьми, перестань называть меня Аурелией.

Ее речь шокирует меня, главным образом потому, что я не знаю, когда Риггс превратилась из моего друга, ребенка, с которым я делил лед, в этого бессердечного человека, которого я больше не знаю. Я вырос с этой девушкой, а теперь посмотрите на нас.

Гейб решает, что сейчас самое подходящее время заговорить:

— Я отвезу ее домой. Я сообщу тебе, когда она будет в безопасности. - Он хлопает меня по спине, чтобы подбодрить меня. Я мог бы наплевать на его братский момент.

Я бросаю мимолетный взгляд на Риггс, чье лицо остается бесстрастным. Я смотрю на Гейба.

— Ты напишешь мне, когда она будет дома, - приказываю я. Он кивает, но я едва вижу это, потому что я в основном бегу на улицу, чтобы добраться до Валор.

Когда дверь открывается, она оборачивается и смотрит через плечо. Ветер выбил воздух из моих легких, и не только потому, что холодный воздух выбил у меня дыхание.

Ночная жизнь Чикаго проносится за ее спиной. Огни зданий отбрасывали сияние на ее бледную кожу. Ее рыжие волосы развеваются на ветру, а руки сложены вместе чашечкой, когда она дует в них, чтобы согреть свои маленькие ручки. Ее кожа покраснела от холода. Я не думаю, что когда-либо видел более совершенного человека.

Это похоже на замедленные концовки во всех тех романтических фильмах, которые я ненавижу. За исключением того, что я не возражаю против этого. Только потому, что передо мной именно она. Я чувствую, как мое сердце пропускает удар и другой. Я пытаюсь заставить свои легкие работать, но они отказываются.

Непреодолимое желание поцеловать ее обрушивается на меня, как тонна кирпичей.

— Ты что, собираешься просто стоять и пялиться на меня, пока я замерзаю до чертовой смерти? - раздраженно говорит она.

Мои шаги к ней - не мои собственные. На несколько мгновений я просто парень, который вышел из бара и увидел девушку, которую хотел. Девушку, которую он хочет больше всего на свете. Я просто парень, а она просто девушка.

Я оказываюсь перед ней с молниеносной скоростью. Я чувствую себя как тот вампирский членосос из фильма "Лунный свет" или что-то в этом роде. Мои руки обхватывают ее маленькое личико. Ее холодное лицо холодит мои теплые руки, когда мои пальцы запутались в ее волосах на затылке. Я прижимаюсь своими губами к ее губам, прежде чем она успевает открыть свой хитрожопый ротик.

Тихий стон слетает с ее губ и смешивается с моим стоном удовольствия. Ее губы мягкие, и ее вкус изливается на мой язык. Сладкий, кислый, острый, с лимонами. Я ухмыляюсь в поцелуй при мысли о том, что она все еще сосет все эти конфеты. Она держит компанию, производящую их, на плаву. Я в этом уверен.

Я хочу разлить ее вкус по бутылкам и хранить тайник у себя под кроватью. Это звучит так, будто я серийный убийца, но если бы ты мог попробовать эту девушку на вкус, ты бы почувствовал то же самое. Ее маленькие ручки крепко сжимают мою рубашку, притягивая меня ближе. Я хочу быть с ней кожа к коже. Я хочу чувствовать каждый дюйм ее тела на своем. Чувствовать, как она дрожит, когда мой язык пьет каждую каплю сладкого нектара, который скапливается между ее бедер. Мой член напрягся, давя на молнию.

— Эй! Вам, ребята, нужно такси или нет? - Я слышу из-за спины Валор. Я отрываю свои губы от ее губ. Водитель такси опустил стекло. Мой взгляд затуманивается, когда я смотрю вниз на розово-красные губы Вэл, на моих губах играет улыбка.

— Давай, давай отвезем тебя домой, - бормочу я, целуя ее в лоб.

Она шокирована, но не спорит со мной. Я держу дверь открытой для нее, позволяя ей проскользнуть внутрь, пока я поправляю свой огромный стояк в джинсах. Забираюсь на заднее сиденье рядом с ней, называя водителю свой адрес и адрес ее отца. Я смотрю на Валор.

— Риггс не хотела уходить. Она уходит с кем-то, с кем познакомилась в клубе. - Я пытаюсь заполнить пустое пространство между нами разговором. Но все, что она делает, это кивает.

— Ты в порядке? - Начинаю я но, прежде чем я заканчиваю, ее губы приклеиваются к моим. Мои глаза закрываются, когда она тревожно шевелит губами. Я хватаю ее за затылок, когда она забирается ко мне на колени, запуская руки в мои волосы на затылке.

Ее бедра вращаются над моим одетым в джинсы членом, и я стону в поцелуе. Мои руки скользят ниже, останавливаясь на ее бедрах, направляя ее тело вверх и вниз по моему стволу. Я чувствую, как жар от ее киски просачивается сквозь джинсы. Из-за трения у меня двоится в глазах. Ее стоны и всхлипы заполняют заднее сиденье этого такси. Вся моя кровь в моем члене, и я просто хочу погрузиться в нее.

Она отрывает свои губы от моих ровно настолько, чтобы пробормотать несколько слов, которые воспламенили меня.

— Ты мне нужен. - Ее голос хриплый от гормонов. Я сжимаю ее бедра, оставляя синяки, я уверен. Я замираю, не зная, говорить мне или нет. Ее губы опускаются к моей шее, оставляя поцелуи вдоль моего горла.

— Ва… - Начинаю я, но так и не заканчиваю.

— Би, пожалуйста. Я хочу тебя. Я хочу этого, мне это нужно, - скулит она мне на ухо. От ее голоса у меня мурашки бегут по рукам. Слова, которые срываются с моих губ, - это мой смертный приговор.

— Всего одна остановка, - выдыхаю я водителю такси.

Я отправляюсь прямиком в ад.