Любовь и Хоккей (ЛП)

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Его руки повсюду. Сначала они хватаются за мою рубашку, снимая ее с моего тела. Я стаскиваю штаны с ног, одновременно вытаскивая ноги из туфель на каблуках, которые на мне надеты. Это как замедленная съемка в моей голове, но реальность быстро движется вперед. Его большие ладони исследуют впадины, изгибы и края моего тела. Он иммигрант в чужой стране, и он хочет посвятить меня памяти, поклясться мне в своем гражданстве, соблюдать законы моего тела, сделать меня своим домом.

Пока его губы сливаются с моими, двигаясь синхронно, наши языки борются за доминирование, но вскоре я сдаюсь, позволяя ему вторгнуться в мой рот. Я боюсь, что именно такой будет вся моя жизнь, если я отдам себя Бишопу.

Я пыталась убедить себя, что это будет просто секс. Ни больше, ни меньше.

Но я знаю, я знаю, что когда я уйду, когда высохнет пот, и я накину свою одежду, чтобы выйти за его дверь, это будет не просто секс. Я все еще буду чувствовать его повсюду, даже после того, как душ смоет следы нашей встречи. Каждое прикосновение оставляет шрамы на моей коже, обжигает плоть, пока не проникает в кости, там он и останется.

Потому что он мой Би. Ничто между нами не может быть случайным. Ни сейчас, ни когда-либо.

Бишоп поднимает мое тело, как будто я ничего не вешу. Мои ноги плотно обхватывают его торс, мои руки пробегают по нереальному рельефу мышц на его спине.

Я чувствую жар под его рубашкой, и я хочу ее снять. Я хочу почувствовать обнаженную кожу. Я хочу чувствовать, как он весь давит на меня. Мне нужно больше, больше его. Весь он. Я просовываю руки под ткань, медленно начиная расстегивать его рубашку, когда становлюсь слишком нетерпеливой. Мои нетерпеливые руки рвут дорогую рубашку, от звука разлетающихся по полу пуговиц у меня по спине пробегают мурашки.

— Немного нетерпелива, тебе не кажется, Валор? - Его слова- расплавленная лава, разливающаяся по моему телу. Я крепче прижимаюсь к нему, чувствуя, как его растущая эрекция трется о мои трусики. Он стонет от прикосновения, и я ухмыляюсь.

— Немного взволнована, тебе не кажется, Бишоп? - То, что я была девственницей, не означало, что я собиралась подчиниться своему положению.

Его губы на моей шее, и я чувствую его улыбку, его волосы касаются моего лица.

— Как всегда, умная задница, - ворчит он в мою кожу, и я мягко смеюсь.

Он поднимает голову, чтобы посмотреть мне в лицо, и я изучаю его в ответ. Моя рука перемещается с его шеи, убирая волосы с его глаз. Он наблюдает за мной, следит за каждым движением, за каждым вздохом. Он наклоняется ближе ко мне, потираясь своим носом о мой, прежде чем выдохнуть слова.

— Ты будешь тем, что уничтожит меня, Вэлли. Но я думаю, что все равно позволю тебе это сделать.

Его губы снова на моих, прежде чем я успеваю ответить, но чувствую тяжесть его слов. Мое сердце болит, громко стучит в груди, потому что оно знает. Теперь одна его рука намотала мои волосы на кулак, удерживая мою голову там, где он хочет, а другая обернута вокруг моего тела, его пальцы растопырены на моем животе, потому что его сильная рука крепко прижимает меня к его торсу.

Я стону в наш поцелуй, наслаждаясь тем, как наши вкусы сливаются в страстной гармонии. Мои соски достаточно твердые, чтобы резать бриллианты, и каждый раз, когда они трутся о его грудь, это посылает еще один электрический разряд в мою влажную сердцевину.

У меня такое ощущение, что в животе крутится карусель. Она никогда не перестает вращаться. Этот момент изменит все между нами, и от одной этой мысли мне хочется прыгнуть в ледяную воду. Он был таким недосягаемым всю мою жизнь, и вот он здесь. Пробегает руками по моему телу, ища финишную черту.

Мы куда-то движемся, и я не уверена, как Бишоп ориентируется в своем доме, потому что его губы оторвались от моих и опасно целуют, покусывают и лижут мою шею. Его рука потянула меня за волосы, позволяя получить больше доступа к моей бледной коже.

Как раз в тот момент, когда я начинаю думать, что он богоподобен, он слегка спотыкается о то, что, как понимает моя спина, - это ступеньки. Он мягко кладет меня на деревянную ступеньку, нависая надо мной, как лев, поймавший свою добычу.

Его губы путешествуют вверх по моей шее к уху.

— Я не могу дождаться. Я чувствую, что ждал тебя всю свою жизнь. - Его мучительный стон заставляет меня притянуть его талию к себе, позволяя потереться о его затвердевшую длину, которая застряла в его штанах.

Я задыхаюсь, когда чувствую, как его длинные умелые пальцы движутся вниз, вниз, вниз... Наконец-то, черт возьми. Воспоминания о вечере в раздевалке заставляют меня пошатнуться. Я мечтала об этом, о том, как его пальцы заставят меня развалиться на части.

Они погружаются в кружевные стринги, которые дерьмово скрывают мою влажность. Один средний палец медленно скользит по моей щели, размазывая мои соки по нежной коже.

— Черт возьми, ты промокла до нитки из-за меня, Вэл. Эта киска истекает, ожидая, когда мой член заявит на нее права, не так ли?

Его дыхание охлаждает ожог на моей коже, и я хватаю его за плечи, притягивая ближе к своему телу, надеясь, что это поможет этому ощущению, за которым я гонюсь. Он добавляет еще один палец, но только медленно потирает вверх и вниз, дразня меня. Это пытка, худшая из всех, какие только можно себе представить.

— Бишоп, еще, пожалуйста… - Я умоляю. Мое сердце бьется как барабан в моей груди. Мое тело словно подключено к электрическому току. Я никогда не чувствовала себя более живой.

— Будь терпелива ради меня, Вэлли, детка.

Я могу быть самым терпеливым человеком на земле. Мне приходится ждать идеальных возможностей для броска на протяжении всей игры, но быть терпеливой, пока тело Бишопа играет в игры с моим видением идеального оргазма, на данный момент- не вариант. Он продолжает дразнить, пока, наконец, не просовывает один палец внутрь меня, отправляя меня на небеса. Один палец двигается внутри меня, медленно, слегка изгибаясь, попадая во все нужные точки.

— Ты так сильно сжимаешь мои пальцы, Вэл. Я вообще влезу в эту маленькую киску? - он мурлычет, прокладывая поцелуями свой путь вниз по моему телу. Мои глаза распахиваются, когда его голова опускается к внутренней стороне моих бедер, и я почти кричу, когда его пухлые губы встречаются с моим клитором.

— Срань господня!

Он стонет в мою киску, посылая, сводящую пальцы, вибрацию по всему моему позвоночнику. Добавив еще один палец, он занимается со мной сладкой любовью своим ртом. Его губы, язык и пальцы гармонично работают вместе, чтобы подарить мне лучший опыт в моей жизни. Он тихо мурлычет, обводя языком круги на моем клиторе, прежде чем пососать крошечную бусинку, в то время как его пальцы входят и выходят из меня.

Моя левая рука вцепилась в его голову, впиваясь ногтями в его волосы, в то время как моя правая рука отталкивает мой вес от ступенек, чтобы позволить себе подтолкнуть мои бедра ближе к его волшебному языку.

Я прямо там, жду на краю, нуждаясь в том, чтобы упасть со скалы в пропасть единорогов, радуг и оргазмов. Конечно, Бишоп знает это, поэтому он сдерживается. Попадая так близко к тому месту, в котором я нуждаюсь, давая мне все, что я хочу, но этого недостаточно. Никогда не бывает достаточно.

Моя грудь вздымается с пугающей скоростью, пот стекает между грудями, и я чувствую, как мой желудок сжимается. Я слышу, как моя смазка соприкасается с его пальцами и ртом, приближая меня намного ближе к Земле Обетованной.

Я смотрю вниз на его голову, полную золотистых волос, которые контрастируют с моей почти белой кожей. Это достойно фотографии. Я хочу повесить его в рамке у себя на стене.

Его глаза становятся почти черными, когда встречаются с моими. Он отрывает свой рот от моей киски, его взгляд завораживает. Я никогда раньше не видела у него глаз такого цвета. На свет падают мои соки, покрывающие его подбородок, бороду и кончик носа. Он дьявольски великолепен ─ покрыт мной. Мое сердце подпрыгивает при мысли о том, что это наш способ заявить на друг друга права.

Еще одним движением пальцев он сгибает их в жесте "приди сюда" внутри меня, прежде чем полностью зажечь меня.

— Кончи со мной, Валор.

И я делаю именно это, когда он нажимает большим пальцем на мой чувствительный бутон, как на взрывное устройство. Я кончаю так чертовски сильно, что мне действительно кажется, что я могу упасть в обморок. Мои ноги выпрямляются, а пальцы ног загибаются. Мои бедра сжимаются вокруг него, когда блаженные спазмы взрываются внутри моего тела, как фейерверк.

Я в бреду, и комната кружится от удовольствия. Я пытаюсь контролировать свое дыхание, делая глубокие вдохи.

— О Боже мой… - Я стону, когда мое тело опускается с высоты. Бишоп смотрит на меня с ухмылкой.

Самоуверенный ублюдок. Он наклоняется вперед, прижимаясь своими губами к моим, и я удовлетворенно вздыхаю. Я ощущаю свою острую сладость на его языке. Это делает все более эротичным. Вкус себя на его губах заставляет голод вернуться в мой желудок. Я придвигаюсь к нему ближе.

— Такая отзывчивая, - стонет он. Его руки обхватывают мое тело, снова поднимая меня. Мои трясущиеся ноги обвиваются вокруг него. Мои губы покрывают поцелуями его грудь и шею, пока он продолжает идти к тому, что, как я предполагаю, является его спальней.

Как только мы приходим, темнота в спальне окутывает нас. Через несколько секунд я лежу на спине в мягкой постели. Бишоп пробирается ко мне сверху. Медленно он оставляет нежные поцелуи от моей лодыжки до икры, бедер, живота, пока не достигает моей груди.

Поклонение моему телу.

Я ахаю, когда он берет мой сосок в рот, перекатывая его, мягко покусывая. Его рука сжимает и теребит мою другую грудь. Уделяет столь необходимое внимание своим ртом другой груди, прежде чем прокладывает свой путь к моему горлу, оставляя обжигающе горячие поцелуи вдоль изгиба моей шеи.

Мой затылок вдавливается в подушки, в то время как мои пальцы безжалостно впиваются в кожу его спины, оставляя следы, свидетельствующие о моем удовольствии.

— Ты такая чертовски красивая, - рычит он.

Как только его рот снова оказывается на моем, наши языки переплетаются и смешиваются вместе. Это вызывает привыкание. Я запускаю пальцы в его шелковистые волосы на затылке, притягивая его ближе к себе. Провожу языком по его нижней губе, прежде чем прикусить ее и мягко отстраниться. Я вздрагиваю от животного стона, который срывается с его губ.

Я хватаю его за штаны и тяну вниз. Каким-то образом они стягиваются с него. Он стоит на коленях между моих ног, одетый в боксеры, и выглядит как гребаный бог. Его пресс, словно стиральная доска, врезается в пояс Адониса (V-образные мышцы нижнего пресса), который исчезает в черных боксерах, которые он носит. Я стону, когда провожу руками по его телу, мои пальцы проскальзывают под материал.

Он такой призрачно красивый, неприкасаемый. Мои глаза не торопятся, любуясь каждым дюймом его тела, воздавая ему то поклонение, которого он заслуживает. Моя маленькая рука едва обхватывает его по всей длине. Я медленно двигаюсь вверх и вниз, вытягивая сексуальный стон из губ Би.

Я продолжаю, мой большой палец проводит по опухшей головке, потирая кругами. Он крепко хватает меня за запястье, поднимая обе руки над моей головой и удерживая их там. Я отдаю себя ему. Мое тело напрягается. Я не просто предлагаю свое тело Бишопу. Я отдаю свой разум, свою душу, свое сердце - все это.

Это его, это всегда было его.

Он смотрит на меня, искра нервозности вспыхивает в его голубых глазах.

— У тебя уже был...?

Я тут же качаю головой, не признаваясь, что втайне ждала его. Что я надеялась, что это будет он, будем мы.

— Нет, это просто был ты, - ответила я. Мой голос хриплый от вожделения, а дыхание неровное.

— Черт возьми, ты пытаешься убить меня, Вэлли. - Его голос прорывается сквозь завесу страха, возвращая меня обратно в пузырь похоти, в котором мы оказались в ловушке. Его тон хриплый, как будто даже его голосовые связки пытаются сдержаться.

Я не могу подобрать слов, поэтому просто киваю головой, стягивая его боксеры. Поняв намек, он двигается как пантера. Сначала он разрывает тонкий материал трусиков, защищающий мою киску, затем он спускает свои боксеры до конца. Я подавляю вздох, когда его член появляется из темноты. Бля.

Я не специалист по физике, на самом деле я чуть не провалила ее в средней школе, но я знаю, что это физически невозможно вместить в меня. Не говоря уже о том, что я девственница.

Мне было все равно. Я хотела, чтобы было больно. Я хотела запомнить это. Я хотела, чтобы это навсегда оставило у меня шрам, потому что это? Это с Бишопом - нечто большее, чем просто потеря моей девственности. Это были две души, которые годами странствовали по земле, объединились.

Я смотрю, как он тянется к тумбочке, прежде чем появляется вспышка фольги, а затем снова оказывается на мне. Его вес мягко опирается на мой. Обе руки покоятся рядом с моей головой. Луна светит ему в лицо. Я делаю глубокий вдох. Мои пальцы танцуют по его груди. Я позволяю им переместиться на его лицо, прослеживая линии носа, губ, челюсти, всего этого.

Его член скользит по моей складке, вверх и вниз. Он покрывается моими соками.

– Бишоп? - Мой голос слегка надломлен, мягкий, нежный, он даже звучит не так, как я.

— Вэлли?

— Это всегда были мы, верно?

Страдальческое выражение, которое появляется на его лице, почти вызывает слезы у меня на глазах. Маска уверенного в себе человека, которого я знаю, исчезла, и на ее месте просто Би. Он выглядит таким разбитым, и все, что я хочу сделать, это раскрыть свои объятия и позволить ему найти убежище в моей коже. Я хочу защитить его от боли.

Он наклоняет голову к моему лбу и целует кончик моего носа.

— Это всегда будем мы, Вэл.

Я истекаю, доказательство его воздействия на меня стекает по моим бедрам, скапливаясь подо мной. Тихий стон покидает мой рот, когда моя спина выгибается, бедра поднимаются ему навстречу. Его рука спускается по ложбинке моей груди к животу, прежде чем он крепко сжимает мои бедра.

— Лежи спокойно, Ви.

Я повинуюсь его просьбе. Наблюдаю, как он медленно начинает входить в меня. Этот опыт такой эротичный. Его массивный член проникает в мое маленькое отверстие, я наслаждаюсь жжением, которое приходит вместе с этим, болезненным от такого большого удовольствия. Он растягивает меня до такой степени, что я чувствую, что могу сломаться, но я знаю, что Бишоп будет рядом, чтобы собрать меня воедино.

Я надеюсь.

— Черт, ты такая тугая. Расслабься, Вэлли, детка, впусти меня, - тихо произносит он команду. Я еще больше расслабляю свое тело, позволяя ему полностью заполнить меня. Он пробивается сквозь то, что кажется стеной, и я шиплю от боли.

Господи, черт возьми, это дерьмо причиняет боль. Почему никто не говорит тебе, как это больно? Это щиплющее, жгущее ощущение, которое чувствуется полной противоположностью хорошему.

Я выдохнула, даже не осознавая, что задержала дыхание, прокусывая дырку в губе. Я крепко зажмуриваю глаза, стараясь дышать медленно. Я так полна, полна им.

Вместо того чтобы сосредоточиться на поиске удовольствия, я сосредотачиваюсь на чувстве между нами. Электричество, которое заставляет наши тела гудеть. Простыни подо мной трутся о мой позвоночник, а его дыхание обдувает мое лицо. Я наслаждаюсь ощущением его присутствия. Его голос скользит по моей коже, уговаривая меня расслабиться.

— Впусти меня, детка.…

Впусти меня в себя. Впусти меня в свое сердце. Он хочет всю меня, и я хочу отдать это ему. Его губы находят мою кожу, осыпая нежными поцелуями мое лицо и шею.

— Ты в порядке, Ви? - напрягается он. Я могу только представить, как это трудно для него, но мысль о том, что он переезжает, заставляет меня нервничать.

Его губы опускаются на место, соединяющее мою шею и плечо, слегка посасывая, пока он водит успокаивающие круги в моем бедре.

Я медленно киваю.

— Медленно... - шепчу я, обнимая его за шею. Я чувствую, как он выходит из меня, прежде чем скользнуть обратно внутрь. На этот раз все прошло более гладко, но боль все еще ощущается. Я крепко вцепляюсь в его плечи, впиваясь ногтями в его спину.

Он стонет мне в шею, когда снова входит в меня.

— Дыши, Вэлли, дыши. - Я следую его указаниям, позволяя своим легким наполниться воздухом, прежде чем выпустить его.

Его кожа горит от моего прикосновения, его запах окутывает меня комфортом. Я сосредотачиваюсь на этих вещах, на связи между нами, когда он входит и выходит из моего влажного лона. Звуки наших тел, встречающихся в унисон, наполняют комнату.

Вздохи, вылетающие из моего рта, когда он начинает находить ритм, наполняют комнату. Его имя - это молитва, которая просит ответа. Ожог боли медленно проходит, так что теперь это всего лишь тупая боль.

Бишоп стонет надо мной, сжимая мое левое бедро немного крепче, когда он двигает моим телом быстрее.

— Черт, эта симпатичная киска так хороша на ощупь. Такая мокрая для меня. Она продолжает сосать меня, доить меня. Она не отпускает меня, - громко ворчит он.

Я стону, когда толкаю свои бедра навстречу его, нуждаясь в том, чтобы почувствовать, как он взорвется внутри меня. Желая доставить ему то же блаженство, которое он подарил мне на ступеньках. Эйфория, которая приходит от того, что вы доставляете удовольствие своему партнеру, неописуема.

Я могу чувствовать все. Он повсюду. В моем теле, в моей душе. Я царапаю его спину, желая оставить свой след. Заявление о том, что я была здесь и заставила его так себя чувствовать.

Его толчки проникают в меня все глубже и глубже. Я прикусываю нижнюю губу, пытаясь удержаться от крика. Эти эмоции, которые сотрясают меня, - это волна за волной неоспоримого удовольствия. Мое тело никогда не было таким живым, я чувствую все.

Он рывком открывает мой рот, потянув мой подбородок вниз.

— Я хочу, чтобы ты кричала, детка. Кричи. Пусть все знают, что мой член растягивает эту тугую гребаную дырочку ... - Его голос повелительный, и это заставляет меня застонать.

Громкий вздох вырывается из меня, когда его мозолистые пальцы находят мой клитор, потирая кругами в том же ритме, в котором он входит и выходит из меня. Мой желудок горит, раскаляется докрасна, и ощущение, которое можно описать только как волшебное, начинается в пальцах ног и прокладывает себе путь к моему центру.

Я не думала, что кончу, но чем больше он трет мой клитор, тем ближе я чувствую, что сорвусь с края.

— Черт, черт. Черт бы побрал эту тугую киску. Умоляешь меня трахнуть тебя. Ты заставишь меня кончить… - У него звериный голос. Он вонзается в меня снова и снова. Он кончает с сильным толчком вперед, полностью погруженный в меня.

Он грубо давит на мой клитор, и это доводит меня до крайности. Я сжимаюсь вокруг него в конвульсиях. Моя киска выплескивает соки по всему его члену и моим бедрам. Влага скапливается подо мной, когда я выкрикиваю его имя в чистом блаженстве.

Тяжело дышу, и он прижимается ко мне. Медленно он выходит из меня, выбрасывая презерватив в мусорное ведро. Я смотрю, как он встает, его задница изгибается, когда он идет в ванную.

Я не смогла бы пошевелиться, даже если бы захотела. Мое тело онемело, блаженно устало. По моей коже прокатывается жужжание, когда я переворачиваюсь на бок, наблюдая, как он выходит из ванной с мочалкой.

Я лениво вопросительно поднимаю бровь, но он мне не отвечает. Бишоп быстро двигается между моих ног, медленно раздвигая их. Он оставляет поцелуи на моих коленях и внутренней стороне бедер, прежде чем вытереть меня.

Я краснею при мысли о том, что у меня идет кровь. Какой девственный поступок - Валор, мило.

— Эй, посмотри на меня, - быстро доносится до меня Его голос. Я встречаюсь с ним взглядом, пока он моет у меня между ног, чистое желание кружится в его взгляде.

— Да? - Бормочу я.

— Ты была совершенна. Мы были идеальны, - обещает он. Я не могу сказать, из-за недостатка сна или из-за момента, но я могла бы поклясться, что любовь наполнила его радужки.

Мои веки тяжелеют, и ночь начинает догонять меня.

Последнее, что я помню перед тем, как меня окутывает тьма, - это губы Бишопа на моем лбу и его успокаивающий голос.

Вот так просто, наступило восемнадцать, и моя девственность достигла предела.

Я чувствую солнце на своем лице. Оно согревает мою кожу ярким добрым утром. Поднимаю руку, чтобы прикрыть глаза, когда они начинают открываться. Острая боль поселяется у меня между ног, этого и следовало ожидать.

Мои глаза привыкают к свету, и я переворачиваюсь на бок. Мой разум начинает прокручивать события прошлой ночи, когда мой взгляд падает на Бишопа.

Микеланджело однажды сказал, что в каждой каменной глыбе есть статуя. Это работа скульптора - обнаружить его. Он увидел ангела в мраморе и вырезал его до тех пор, пока не освободил Давида.

Если это правда, то солнце было Микеланджело, а Бишоп - куском нетронутого мрамора. Солнце высвободило всю красоту и мягкость Би. Это избавило его от безразличия и придало ему благочестивый вид.

Мой желудок переворачивается, когда я лежу на животе рядом с ним. Моя голова покоится на мягкой подушке, моя рука играет с золотистыми прядями его вьющихся волос, пока он мирно спит.

Черная простыня натянута прямо над его талией, и он лежит на животе. Его руки спрятаны под подушкой, а мягкое дыхание напрягает мышцы. Мои пальцы тянутся к нему, прослеживая линии его гладкой кожи.

Я могла бы лежать здесь весь день, если бы мой мочевой пузырь не кричал, требуя, чтобы освободить его. Вздохнув, я выскальзываю из уютной кровати и крадусь по деревянному полу в ванную. По дороге я понимаю, что Би порвал мое нижнее белье прошлой ночью, поэтому я хватаю пару его боксеров.

После того, как я немного привела себя в порядок, я надеваю боксеры и натягиваю его рубашку через голову. Я разминаю свои ноющие конечности, направляясь на кухню.

Я на девяносто процентов уверена, что он никогда не пользуется этой кухней. Всякий раз, когда ему нужна еда, он приходит ко мне домой.

По воскресеньям мы с папой готовили завтрак. У него сегодня выходной, и я всегда с нетерпением ждала возможности приготовить французские тосты.

Следовательно, Бишоп ничего не смыслит в кулинарии.

Бишоп валялся с похмелья в той же одежде, в которой был накануне вечером. Мы с папой всегда оставляли ему тарелку. После того, как он поел, мы лежали на диване и весь день смотрели фильмы.

Бишоп был моим счастливым местом. Это никогда не изменится. Когда я была на льду, я чувствовала себя довольной. Я чувствовала себя комфортно, как будто это было то место, где я всегда должна был быть. Но когда я была с Бишопом? Именно тогда я почувствовала себя как дома, в том месте, куда я могла приехать отдохнуть.

Счастливые воспоминания наполняют мои мысли, пока я хожу по кухне, собирая необходимые ингредиенты для завтрака. Я замечаю свой телефон на стойке, пока занимаюсь поиском, и проверяю свои сообщения.

Я замечаю сообщение Риггс, которое, как я знаю, я не отправляла прошлой ночью. Там написано, что я благополучно добралась домой, так что я предполагаю, что это был Бишоп. Я посылаю Риггс сообщение, удостоверяясь, что с ней все в порядке, а затем нажимаю на имя моего отца.

Я набираю короткое сообщение, сообщающее ему, что я буду дома позже, и заканчиваю словами "Я люблю тебя".

После того, как я убеждаюсь, что никто не собирается посылать за мной поисковую группу, и мой отец знает, что я не умерла где-нибудь в канаве, включаю музыку и начинаю готовить.

Из динамика доносится рок восьмидесятых, и пространство заполняют звуки потрескивающего бекона. Я как раз слизываю тесто для блинчиков с большого пальца, когда слышу, как кто-то прочищает горло.

Я оборачиваюсь, держа в руках венчик и миску, как будто это защитит меня от незваного гостя. Бишоп опирается на стойку, поставив локти на мрамор, и смотрит на меня с опасной, ленивой ухмылкой.

Его глаза медленно скользят по моему телу. Он не торопится, любуясь моим нарядом, ухмылка превращается в улыбку, когда он видит свои боксеры на моем теле.

— Готовишь мне завтрак? - хмыкает он, приподнимая бровь. Его глаза пожирают меня. Я ставлю миску на стол и направляюсь к нему. Облокачиваюсь на стойку рядом с ним.

— Нет. Это все для меня, - шучу я с улыбкой на лице.

— Ты не собираешься поделиться со мной? - Он продолжает преувеличивать надутую физиономию, и я смеюсь.

— Почему я должна? - Спрашиваю я, поднимая брови.

Он одаривает меня злобной ухмылкой, двигаясь ко мне, как хищник, которым он и является. Он прижимает меня к стойке, берет за талию и поднимает на стойку. Я делаю глубокий вдох, вдыхая его запах. Пряный, теплый, экзотический.

Мои глаза закрываются, представляя, каково это - быть с ним таким каждый день. Просто наслаждаться его присутствием, когда я просыпаюсь по утрам.

Он целует меня в плечо.

— Потому что я могу дать тебе кое-что взамен… - он шепчет на моей коже. Я наклоняю шею, позволяя ему исследовать мое тело.

— Я думаю, что мне немного больно из-за вчерашнего. - Я мягко смеюсь, когда его дыхание касается моей кожи. У меня перехватывает дыхание, когда он засовывает руку мне в трусы. Его пальцы размазывают мои соки по моей киске, и я тихо стону.

— Я не говорю о том, чтобы трахнуть тебя, Вэлли, - тихо говорит он мне на ухо. Я придвигаюсь ближе к его пальцам. Закрываю глаза, и передо мной всплывает образ нас, через десять лет.

Мысль о том, чтобы делать это с ним каждый день. Готовили завтрак, дурачились, любили друг друга. Это единственное, чего я хочу больше, чем хоккея.

Он посмеивается над моей кожей, обводя круги вокруг моего клитора. Я громко стону. Никогда не могла есть что-либо в малых дозах. Я девушка типа "все или ничего". Я хочу передозировки Бишопа Маверика.

— Ты хочешь, чтобы я доставил тебе удовольствие, Вэл?

Я собираюсь ответить, когда мой телефон звонит. Я планировала проигнорировать его, но он продолжает издавать этот раздражающий звенящий звук. Он останавливается, и я собираюсь прижаться губами к губам Бишопа, когда мой рингтон заполняет пустоту.

— Черт, я должна ответить на это, пока у кого-нибудь не случился инсульт, - хнычу я. Мое сексуальное напряжение спадает, когда он медленно убирает руку.

— Тск-тск, - напевает он, целуя меня в лоб. — Какой позор, - заявляет он, прежде чем позволить мне встать со стойки, шлепая меня по заднице, когда я ухожу. Я надуваю губы всю дорогу до телефона, прикладывая его к уху после нажатия кнопки ответа.

— Алло? - Тихо говорю я, облокотившись на стойку.

— Напомни, какого цвета занавески вы с Риггс хотите для своего общежития? - Неожиданный смех овладевает моим телом. Это мой отец. Я так и вижу, как он сейчас бродит по интерьер магазину.

— Мы уже купили занавески, пап.

— Черт, ну, я подобрал несколько вещей. Я купил тебе одно из тех странных кресел-мешков, которые вы двое так любите. Я слышал, как вы говорили об этом. Я закончил собирать твои вещи вчера вечером, что ты хочешь на ужин, когда придешь сегодня? - мягко говорит он, и мое сердце согревается. Я была безмерно благодарна своему отцу, не многие люди могли сказать, что у них есть кто-то такой же замечательный, как мой папа.

— Что бы я делала без тебя, пап? И тако!

— Тако, это тако, Салли. С тобой все будет в порядке. Настоящий вопрос в том, что я буду делать без тебя? Моя девочка уже совсем взрослая и учится в колледже.

— Папа, пожалуйста, не поддавайся эмоциям. Я не смогу справиться с этим снова. - Он уже плакал на прошлой неделе, что, в свою очередь, заставило меня плакать.

— Я просто очень горжусь тобой, малыш. Вот и все. Я увижу тебя сегодня вечером. Я люблю тебя! - говорит он в трубку, и мне хочется схватиться за грудь. Мой отец. Что бы я когда-нибудь делала без своего отца?

— Люблю тебя, папа. - Я нажимаю кнопку отбоя, кладу телефон на стол и смотрю, как Бишоп ест бекон.

Правда в том, что я буду скучать по нему так же сильно. Свобода - это здорово, но я буду скучать по пробуждению к завтраку или по протеиновому коктейлю, уже приготовленному перед утренней тренировкой.

— Как поживает твой отец? - говорит он, облокачиваясь на стойку напротив меня и скрещивая руки на груди.

— Хорошо. Он скучает по тебе. Ты должен прийти ко мне сегодня вечером. Он был бы рад тебя увидеть, - тихо говорю я, направляясь к плите, чтобы доделать блины.

— Я пас. - Его беззаботность уходит так же быстро, как и появилась, и я поворачиваюсь к нему лицом, приподнимая бровь.

— Почему бы и нет? - С любопытством спрашиваю я.

— Да, я просто войду в дом твоего отца после того, как трахнул тебя. Это пройдет ну очень хорошо, - шутит он, но я не нахожу это смешным.

— Так, значит, это все, что было? Блядь. Я даже не просила тебя говорить ему! Я просто хотела, чтобы ты поехал со мной. Более того, если бы я попросила тебя сказать ему, неужели говорить людям, что я тебе нравлюсь, так чертовски сложно для тебя?

— Нет, Вэл, я не это имел в виду, и ты это знаешь. Ты чертовски удивительная. Я просто, я имею в виду, что вчера вечером мы должны были более четко обдумать, что мы делаем.

— Так ты хочешь сказать, что прошлая ночь была еще одной ошибкой? Боже, ты такой гребаный мудак, Бишоп.

— Валор, детка, я этого не говорю. Я просто думаю… Я думаю, мы должны подумать об этом, прежде чем совершать какие-то безумные поступки.

— Безумие в том, чтобы дать людям понять, что мы больше, чем друзья? Ого, ты прав. Это чертовски безумно, Бишоп. Не волнуйся, я сохраню твою тайну в безопасности.

Я протискиваюсь мимо него, направляясь в спальню, чтобы взять свои джинсы. Я засовываю в них ноги, не потрудившись переодеться из его футболки. Я вылетаю из спальни, а он гонится за мной.

Я так устала от того, что он говорит мне, что то, что у нас есть, то, что я чувствую к нему, - ошибка. Моя любовь - это не ошибка.

— Черт, - ругается он, спотыкаясь обо что-то на полу. — Валор, черт возьми, подожди! Будь здесь хоть немного, блядь, разумной, детка. В этом году ты поступаешь в колледж. Ты будешь чертовым первокурсником. Давай просто, блядь, поговорим об этом. Я не хочу, чтобы ты уходила сердитой.

Я прищурила глаза. Слепая, красная ярость захлестывает мое тело. Я никогда раньше не думала об убийстве, но прямо сейчас я серьезно раздумываю о хладнокровном преступлении.

Он хватает меня за руки, поворачивая лицом к себе, кладет обе руки мне на лицо. Тепло распространяется по моему лицу, когда его большие пальцы гладят мои щеки.

— Вэлли, просто послушай меня, - медленно произносит он. Мое дыхание становится тяжелым, а сердце колотится в груди. Боже, он использовал мое прозвище. Он знает, что это моя слабость.

— Я хочу этого. Я хочу тебя, хорошо? Я хочу тебя. Просто дай мне немного времени собраться с мыслями, прежде чем мы начнем кричать об этом на весь мир, хорошо? Разве я не могу насладиться тобой до того, как тебя заберут папарацци? - он слегка шутит, глядя на меня сверху вниз с улыбкой. Он пытается поднять настроение.

Я прикусываю нижнюю губу, глядя в пол, теплые слезы увлажняют мои глаза. Я хочу верить ему, доверять его словам.

— У тебя нет проблем сфотографироваться с хоккейными зайками. Почему ПРЕССА не может видеть тебя со мной?

Глаза Би закрываются, он вздыхает, прежде чем они снова открываются.

— Потому что ты не просто какая-то девчонка, Валор. Мне было наплевать на этих девчонок, я забочусь о тебе. Ты другая. Мы разные. Наши отношения, переходящие от дружеских отношений к свиданиям, затронут больше людей, чем мы с тобой. Я просто хочу быть готовым к этому. - Его голос ровный, всегда как голос разума в моей голове. Он был таким с тех пор, как я была ребенком.

— К тому же я не могу сказать младшему, что встречаюсь с его дочерью, не пригласив ее на настоящее первое свидание, - комментирует он, заставляя тронуть улыбкой уголки моих губ.

Может быть, его действия будут соответствовать его словам, и вскоре он будет готов рассказать об этом людям. Я продолжаю убеждать себя, что не я причина, по которой он не хочет ничего говорить. Это мой отец, и он не хочет, чтобы он злился. Это не я. Это не я.

Но маленькая частичка меня шепчет мне на ухо, что это я. Это потому, что я не похожа на его обычных девушек. Я не жена — хоккейный трофей.

Я отталкиваю этот голос прочь. Поднимая взгляд, чтобы встретиться с его голубыми глазами, позволяю им утопить меня в нем.

— Я не буду ждать вечно, Би.

— Я не заставлю тебя ждать вечно, Вэлли.

Я собираюсь дать ему презумпцию невиновности. Я буду верить, что он хочет меня, что он хочет нас, и что ему действительно нужно время.

Я наклоняюсь навстречу его прикосновению, позволяя его большим пальцам скользить по моим щекам, чтобы вытереть слезы.

— Всегда мы? - Шепчу я.

Он улыбается, двигая рукой, чтобы потянуть за один из моих распущенных локонов.

— Всегда.