Магические твари

Глава 23

Всё тот же охранник вывел нас обратно на набережную.

Над Невой сгущались синие сумерки. Высоченная статуя Александра Невского на другом берегу грозила мечом невидимым супостатам.

— Захаров! — скомандовал Бердышев. — Поедешь со мной!

— Куда, Жан Гаврилович?

Захаров быстро вытер полные губы салфеткой, что-то скомкал и выбросил в урну возле подъезда.

Понятно!

Они тут с баронессой фастфудом баловались, пока мы государственные дела решали.

Я почувствовал, как в животе у меня заурчало.

— Куда надо, — отрезал Жан Гаврилович. — Живо в машину! Мастер Казимир! Отвезите, пожалуйста, баронессу Поклонскую в академию.

Казимир настоял, чтобы Бердышев привёз несколько растений целиком, с неповреждёнными корнями.

Ясно, зачем Жану Гавриловичу понадобился Захаров. Кто-то ведь должен копать и грузить в машину мешки с овощами.

Армейская традиция.

На прощание Захаров порадовал меня злобным взглядом из-под насупленных рыжих бровей.

Я посмотрел на баронессу, которая изо всех сил делала невинный вид.

Похоже, Мария Васильевна решила добавить интриги и рассказала своему ухажёру о нашем предполагаемом свидании в кафе «Форно Браво».

Не удивлюсь, если неугомонный Захаров решит без приглашения втиснуться в нашу компанию.

Мастер Казимир вызвал такси и уверенно плюхнулся на переднее сиденье рядом с водителем. Мы с баронессой сели сзади.

— Маша, ты не знаешь, почему Захаров на меня волком смотрит? — спросил я Поклонскую, когда такси тронулось.

— Понятия не имею!

Баронесса отвернулась к окну, делая вид, что любуется белоснежной колоннадой Аничкова дворца.

Ну, да, как же!

Мы высадили Поклонскую возле ворот академии. Я проводил взглядом стройную фигурку баронессы. Хороша, ничего не скажешь! Даже побывав в графском подвале, она отлично держалась.

Вот что значит аристократическое воспитание!

— На Охту! — сказал водителю мастер Казимир.

— Марта! — распорядился мастер Казимир, едва мы вошли в дом. — Накрывай ужин!

— Мне бы в душ сначала, — я вопросительно поглядел на мастера. — Хоть кровь с себя смыть. И переодеться во что-нибудь.

— Ты как себя чувствуешь? — забеспокоился Казимир.

— На троечку, — честно ответил я.

— Ванну тебе надо. Ну-ка, идём со мной! Марта! Где у тебя сосновый отвар?

— В шкафчике посмотри! — донёсся из кухни голос жены Казимира.

— Костя! Живой?

Из комнаты навстречу нам выбежал Семён. Его улыбающуюся физиономию украшал здоровенный лиловый синяк.

— Сеня! — обрадовался я. — Ты опять в училище ездил?

— Да нет, — отмахнулся Сенька. — Это так. А ты где пропадал? Мастер сказал…

— Сенька! — строго перебил Казимир. — Потом наболтаетесь. У тебя чистая одежда есть? Тащи сюда!

Казимир привёл меня в просторное помещение с большим окном, которое выходило в сад. Посреди помещения стояла громадная чугунная ванна на шести ножках, отлитых в виде львиных лап.

А мастер-то знает толк в красивой жизни!

Олимпийский заплыв в такой ванне не проведёшь, но соревнования по синхронному парному плаванию — запросто!

Особенно, с кем-нибудь, вроде баронессы Поклонской!

— Сделай воду погорячее, — посоветовал мне Казимир. — И полежи часок. Только не засни.

— Голод разбудит, — хмыкнул я, поворачивая краны.

Горячая струя воды с шумом ударила в чугунное дно.

— Вот, кстати! Марта! Собери поднос!

Мастер положил поперёк ванны широкую деревянную полку.

— Здесь и поужинаешь. Залезай, чего стоишь? Сенька! Где одежда?

Мастер порылся в шкафчике, который стоял возле стены, и вылил в воду флакон зелёной жидкости. Над высокими бортами поднялась шапка пены, в ванной запахло хвойным лесом.

— Сосновый отвар, — объяснил Казимир. — Час полежишь — и будешь, как новенький!

Я сбросил с себя окровавленные лохмотья и с удовольствием залез в горячую воду.

И тут перед моим носом появилась огромная сковорода с с шипящей яичницей, густо посыпанной сыром, и кружка холодного светлого пива.

Ну, что ещё нужно для счастья?

Виконт Стоцкий вцепился в прутья ворот так, что пальцы побелели.

— Что с моим отцом? — хрипло выкрикнул он.

— Тише! — прошипел работяга. — Перестань орать на всю улицу!

— Кто вы? Что вам нужно?

— Называй меня Иваном Ивановичем. А нужно мне, чтобы ты унаследовал всё имущество своего отца.

— Что с моим отцом?

— Его убили, несколько часов назад.

Убили?

Виконт вспомнил холодный взгляд отца, его крутой нрав. Да он сам мог убить, кого угодно! К тому же, отец всегда и везде ездил с охраной. Или охрана его предала?

— Где? Как это случилось?

— Неважно! Скоро к тебе приедет полиция, вот у них и спросишь. А сейчас быстро отвечай на мои вопросы. Ты что-нибудь знал про эксперименты графа?

Виконт похолодел.

Он знал, что в подвале особняка есть лаборатория. Но никогда там не был — отец строго запретил даже спрашивать о ней. Только иногда намекал, что скоро найдёт способ усилить свою магическую матрицу.

Иногда виконт видел, как к двери подвала подъезжает грузовик или фургон. Но никогда не интересовался — что именно привозят в ящиках, тщательно укрытых брезентом.

А этот человек! Откуда он знает об отцовской лаборатории?

— Ты знал что-нибудь, или нет? — настойчиво переспросил работяга, назвавший себя Иваном Ивановичем.

— Нет! — грубо ответил виконт.

— Хорошо! Так и говори полиции. С территории училища в последнее время отлучался?

После драки с бродягой поручик Скворцов внимательно следил за курсантом Стоцким и его компанией. Виконт понимал, что держится в училище только усилиями отца. Наверняка, Скворцов только и ждёт подходящего случая, чтобы поднять вопрос о его отчислении.

— Нет, никуда не отлучался.

— Ещё лучше. Теперь слушай меня внимательно! Ты знаешь правила вступления в наследство?

Конечно, виконт их знал.

В Российской Империи для вступления в наследство каждый аристократ должен был принести Императору присягу. Он клялся защищать свои земли от врагов и магических тварей.

— Твой папаша здорово подгадил всему вашему роду, — ухмыльнулся Иван Иванович. — Таких дел наворотил! Но у тебя есть шанс всё исправить, если будешь слушать меня.

И тут до виконта дошло.

Если этот Иван Иванович не врёт — то он больше не виконт.

Теперь он граф!

Граф Стоцкий!

— А если я не буду тебя слушать? — спросил он Ивана Ивановича. — Если расскажу полиции о твоём приходе?

Иван Иванович весело улыбнулся. Вот только холодный прищур глаз не обещал виконту ничего хорошего.

— Тогда останешься с одним титулом и голой жопой. А может, и титула лишишься. При дворе есть люди, которым очень хочется заполучить имущество вашего рода. И сейчас сделать это легче лёгкого.

Иван Иванович сказал это так, что виконт поверил.

Он знал, что у отца много врагов при дворе. Но отец был умным и сильным. Он умел найти подход к самому Императору.

А что может он?

Ему трудно даже смотреть в глаза этому Ивану Ивановичу!

Виконт пересилил себя и поднял голову.

— Хорошо. Скажите, что вы предлагаете, и я подумаю.

— Тебе нужны влиятельные друзья при императорском дворе, — объяснил Иван Иванович. — И они у тебя есть.

— Это они послали вас ко мне?

— Да. Слушай внимательно. Полиция доберётся до тебя уже сегодня. В крайнем случае, завтра утром. Говори им всё так, как сказал мне. О делах отца ничего не знал, занимался только учёбой. Понял?

— Понял, — кивнул виконт.

— Пока идёт расследование — из училища ни шагу! Всё ваше имущество арестуют и передадут под управление доверенных лиц. Не спорь с этим — это решение Императора. В полицию являйся по первому требованию, делай вид, что изо всех сил помогаешь следствию. Потом тебя вызовут к Императору. Это будет самым трудным. Но мы тебе поможем.

— И что я буду должен за эту помощь? — набравшись смелости, спросил виконт.

Иван Иванович пожал плечами.

— Ничего особенного. Станешь графом. Будешь управлять своими землями. А при случае поддержишь тех, кто сейчас поддерживает тебя.

— Ясно.

— Знаешь, — спокойно сказал Иван Иванович. — Нам ведь даже не нужно твоё согласие. Сделаешь шаг не в ту сторону — и окажешься в канаве без копейки. Даже в карты играть будет не на что. Имей это в виду. Вот, держи пока.

Он протянул виконту тонкую пачку купюр, небрежно перетянутую банковской резинкой.

— Здесь пять тысяч. Это тебе на первое время.

Утром меня разбудил крик петуха. Я потянулся, открыл глаза и увидел заспанную физиономию Сеньки.

Мы ночевали в его комнате на чердаке. Пока я блаженствовал в ванне, Сенька и Казимир притащили на чердак раскладушку, а Марта застелила её свежим бельём.

Синяк под глазом у Сеньки уже начал желтеть, но веко оставалось красным и припухшим.

— Кто тебе в глаз дал? — спросил я Сеньку.

— Да, неважно. Потом расскажу. Пошли завтракать!

Мастер Казимир уже сидел за столом. Марта принесла блюдо с картофельными оладьями и жареными колбасками и большой кофейник.

— Долго спите, — хмыкнул Казимир, наливая себе кофе. — Сенька! Подвяжешь помидоры, польёшь капусту. Пять вёдер на грядку, не меньше! Костя! Вот тебе деньги.

Казимир вытащил из кармана кожаный бумажник.

— Сгоняйте на Сенькином драндулете в магазин, купишь себе одежду.

— А ты куда? — заинтересовался Сенька.

— Я во дворец, — начал Казимир, но оборвал себя на полуслове. — Я уеду по важному делу. Вернусь вечером.

— А мне чем заняться? — спросил я, макая поджаристую оладью в густую сметану.

— Сейчас покажу, — кивнул Казимир.

Пока он, не спеша, допивал кофе, я торопливо закинул в себя с десяток оладий, закусил их колбасками и в два глотка осушил стакан вишнёвого сока.

То есть, я думал, что он вишнёвый, но сок оказался свекольным.

— Тьфу! — поморщился я. — Что за дрянь?

— Не дрянь, а польза для желудка, — наставительно сказал Казимир.

— А ты сам почему эту пользу не пьёшь? — спросил я.

— У меня с желудком всё в порядке, — ухмыльнулся мастер. — Идём!

Казимир привёл меня в застеклённую оранжерею, которая была пристроена к его лаборатории. Сквозь запылённые стёкла нещадно било утреннее солнце.

Вдоль оранжереи тянулись длинные узкие полки, на которых стояли горшки с самыми разнообразными растениями. Некоторые из них были усыпаны цветами, другие тянулись к солнцу пышной листвой всех оттенков зелёного.

К каждому горшку крепилась бумажная карточка в прозрачном пластиковом футляре. Все карточки были заполнены мелким шрифтом.

— Здесь у меня опытные образцы, — важно сказал мне Казимир.

Я заинтересовался необычным растением. Его блестящие плотные листья по краю были усеяны длинными волосками. На листьях блестели прозрачные капли росы.

— Не трогай ничего руками, — прикрикнул Казимир, увидев, что я потянулся к растению.

Да очень надо!

— Начнёшь отсюда, — сказал мастер. — Изучи все карточки. В них записаны названия растений, их свойства, вид магического воздействия и правила ухода. Что нужно полить — польёшь, в карточках всё помечено. Заодно попробуй сам почувствовать магию, которой я воздействовал на эти образцы.

— Как? — удивился я.

— Магической матрицей, — объяснил Казимир.

— Думаешь, получится? — засомневался я.

— С первого раза ни у кого не получается, — успокоил меня Казимир. — Но ты сильно не расстраивайся, это дело практики. А чтобы не скучать — вымой все стёкла в оранжерее, снаружи и изнутри. Ведро и тряпка возле двери.

Вот с этого и надо было начинать! А то — магия, попробуй почувствовать матрицей!

— Не говори Сеньке, куда я поехал, — предупредил меня мастер. — И вообще — помалкивай про вчерашний разговор с Императором.

Во дворец мастер Казимир отправился на такси. Наверное, Император мог бы прислать за ним машину, но не сделал этого из соображений конспирации.

Или служащие дворца экономят на накладных расходах.

Я услышал, как хлопнула дверца, и рокот автомобильного двигателя затих в конце улицы.

Пора было приниматься за созидательный труд.

Деньги сами себя не заработают!

Я начал с самого простого — набрал ведро тёплой воды, растворил в ней немного мыла, которое взял у Марты, и принялся тереть мокрой тряпкой стёкла оранжереи снаружи.

Мыльные разводы красиво переливались на солнце. Я прошёлся тряпкой по всем стёклам и выплеснул остатки грязной воды в сточную канаву.

— Костя!

Возле теплицы стоял Сенька.

— Слушай, может, ты сам в магазин сходишь? — с надеждой спросил он.

— Пешком? — удивился я. — Давай на твоём мотороллере сгоняем — быстрее же.

— Да он не заводится.

Сенька отвёл глаза в сторону.

— И это… мастер Казимир мне столько работы дал. К обеду бы управиться! Сходи один, а?

Не умеешь ты врать, дружище!

— Сёма, хватит крутить! Говори прямо — что случилось?

— Да всё в порядке! Просто работы много. А тебе Казимир что делать велел?

— Стёкла в оранжерее вымыть. И карточки изучить.

Я кивнул на стёкла, которые уже покрылись подсохшей мыльной плёнкой.

— Меня он в оранжерею никогда не пускает, — с завистью сказал Сенька. — Здесь у него только редкие растения. Зато все грядки на мне. Повезло тебе с магической матрицей, Костя!

— Во сколько магазин открывается? — спросил я.

— В десять, — ответил Сёма.

— А сейчас сколько времени?

Сёма посмотрел на солнце.

— Часов девять, примерно.

В девять часов полицейский пристав Зотов ждал меня в своём кабинете. Но, благодаря вчерашнему разговору с Императором, мне теперь не придётся катить через весь город для разговора с приставом.

Я набрал в ведро чистой воды и смыл мыльные разводы со стёкол. Повесил тряпку сушиться на солнышке, застегнул рукава рубашки. Проверил в кармане деньги и вышел за ворота фермы.

Через дорогу под старой берёзой курили двое парней моего возраста. Одного из них я никогда не видел. А если бы видел — наверняка запомнил бы. Широкоплечий, с толстой шеей борца и коротким тёмным ёжиком волос на маленьком черепе.

Он то и дело поводил плечами, словно разминал их.

Второго я узнал сразу.

Белобрысый крысёныш, который хотел обокрасть меня в трамвае.

Чего они здесь трутся?

Увидев меня, парни переглянулись, но не сдвинулись с места. Я сделал вид, что не замечаю их, и свернул направо, в сторону набережной Невы.

Над рекой гулял свежий летний ветер.

Статуя Александра Невского на стрелке Васильевского острова была видна даже отсюда. Точнее, был виден меч над головой князя. На острие меча то и дело вспыхивали солнечные блики.

Такие же блики играли на куполах Смольного собора, который стоял прямо за рекой.

Большеохтинского моста не было. На его месте находилась паромная переправа, и паром как раз грустил у противоположного берега.

Понятно — в этом мире район Охты по какой-то случайности остался пригородным захолустьем.

Хотя, дело, скорее всего, в магическом узле, который где-то здесь находится.

Надо бы выбрать время и взглянуть на этот узел. Хотя, скорее всего, он неплохо охраняется. По крайней мере, я бы непременно поставил в таком месте пару постов.

Вдоль набережной я дошёл до моста Александра Невского. Здесь уже стояли до боли знакомые пятиэтажки с магазинами на первых этажах. Разве что фасады украшены традиционными лепными кариатидами и львиными головами, а не символами забытых пятилеток.

Надо же!

Впервые я спокойно гуляю по незнакомому миру.

В магазине со скромной вывеской «Спецодежда» я купил себе рабочий комбинезон с большими карманами и пару крепких ботинок.

Затем зашёл в другой магазин, где в витринах стояли красиво одетые манекены. Подобрал себе две пары чёрных брюк, несколько рубашек и лёгкую куртку.

Повертелся в примерочной кабинке, раздумывая — остаться в новой одежде, или попросить продавца упаковать её с собой. Но решил быть бережливым и со вздохом натянул рубашку с Сенькиного плеча.

Добираться обратно на ферму с пакетами не улыбалось. Я плюнул на экономию, шагнул с тротуара на проезжую часть и вытянул руку. Почти сразу рядом со мной остановилась машина.

— На Охтинский мыс! — сказал я водителю.

— Два рубля.

— Не вопрос!

Я забросил свои пакеты на заднее сиденье, а сам сел впереди.

Отделка салона была незнакомой.

— Иномарка? — спросил я, чтобы поддержать разговор.

— Наша ласточка!

Водитель с любовью похлопал ладонью по кожаной оплётке руля.

— Уралочка!

— А марка какая?

Водитель взглянул на меня, как на идиота.

— Говорю же — «Уралочка»!

До Охтинского мыса мы добрались за пять минут.

— Тебе точно сюда, парень? — с тревогой спросил водитель. — Смотри — бьют кого-то!

— Где?

Прямо возле ворот фермы белобрысый воришка со своим плечистым напарником азартно пинали лежащего человека.

Жертва не отбивалась, прикрывая руками рыжую голову.

Сеньку лупят, что ли?

Забыв про пакеты с одеждой, я выскочил из машины.