Маленький адепт Великой тьмы

Глава 10

И вот наступил день праздника, к которому они дружно, всем классом, готовились!

С утра ребята, с умытыми лицами и причесанные, встретились на своем обычном месте, на перекрестке при выходе из их квартала улицы. К сожалению, опять втроем, Сидор Колыванов, с тех пор, как его мать сказала его заболевшим, так больше на глаза ребятам и не появлялся.

Всю дорогу до школы шли с улыбками до ушей: и утро выдалось тихое и не холодное, да и предвкушение обещанного чаепития сказывалось. В школе, вроде бы, даже и пара уроков была намечена, прежде чем должны были собраться приглашенные на чаепитие важные люди, но, согласитесь, что за учеба может получиться в такой обстановке! Не учеба, а сплошное недоразумение.

Наконец, за дверью их класса старик Трофимыч принялся трясти долгожданным колокольчиком, сообщая тем самым, что учебное время закончилось и можно приступать непосредственно к подготовке праздничного мероприятия.

Впрочем, там и всей подготовки то… вынести из учебной комнаты второклассников их парты, занести туда четыре стола, имеющихся в распоряжении учителей школы, да несколько длинных досок. Доски, положенные поверх столов и застеленные длинными скатертями, и будут выполнять роль длинных столов, за которыми уместится и сама ребятня, и учителя, и приглашенные на их праздник важные люди. Ну, и два ведерных самовара, конечно, с вазами, до верха заполненными пряниками и бубликами. Ах, нет, стоит вспомнить еще про Андрейкин плакат! Варвара Аполлоновна попросила Трофимыча прибить его на сапожные гвоздики в коридоре, прямо напротив входа в их школу. Не один плакат, конечно, там еще длинная бумажная лента с поздравлением и датой основания их металлургического завода, эту ленту парень из второго класса очень аккуратно расписал.

И вот наступило время начала праздника! Правда, к тому времени из приглашенных в школу важных гостей смогла прибыть ровно половина. Совсем недавно назначенный новый управляющий их завода, румяный улыбчивый мужчина лет сорока с хвостиком, обозначенный как Сергей Александрович, уселся во главе П-образного составного стола, а мальчишки с радостным возбуждением поглядывали на то, как его помощник выкладывает из внушительного мешка к ним на стол всякие принесенные им вкусности. Да там даже шоколадные конфеты были!

Время ожидания вышло, а второе важное приглашенное лицо, губернский инспектор народных училищ, в школе так и не появился. Пришлось за чаепитие усаживаться без него, семеро одного не ждут. Ну, так все ученики и Сергей Александрович дружно посчитали, хоть мнение учителей по этому вопросу, возможно, просто таки кардинально отличались, все же этот чиновник, обидевшись на проявленное неуважение, мог здорово испортить их жизнь своими всяческими циркулярами и прочими проверками.

Но все же мнение заводского управляющего возобладало, и вскоре они все, дружно, прихлебывали из кружек чай, прикусывая его замечательными печатными пряниками.

— Ну, так что, — вопросил Сергей Александрович, когда первый ажиотаж торжества совместного чаепития немного поутих, — я так понимаю, многие из вас, ребята, являются будущими работниками нашего завода. А все ли вы делаете для вашего личного развития? Учтите, бездари и лоботрясы нам там точно не нужны.

— Мы учимся! Мы развиваемся! — Загомонили школяры в один голос, и Андрейка, разумеется, тоже вплел свой голос в этот нестройный хор.

— Точно развиваетесь? А, к примеру, в интеллекте у вас сколько единиц? — Задал коварный вопрос будущий работодатель и тут же пояснил: — работники с интеллектом больше десяти в ученики к нашим мастерам принимаются сразу, при их первом появлении в нашем заводе, а тех, у кого этот параметр превышает два десятка, мы сами, за свой счет отправляем в университеты с тем, чтобы выучить их на инженеров и техномагов. Ну, так что, есть тут среди вас подобные умники?

Таких великих умников среди ребят не отыскалось, а Андрейка в первый раз горько себя укорил за то, что пошел на поводу у нечистого и влил свободные очки характеристик не в то, что ему оказалось действительно необходимо.…А ведь счастье было так близко: не поторопись он, сейчас запросто бы мог отрапортовать о заветной десятке.

Сергей Александрович же, поняв, что его требования вышли несколько завышенными, сделал заход с другой стороны.

— Хорошо, ребята, тогда давайте так, определим среди вас самого интеллектуального. У кого, сколько в этом параметре? Сегодняшнего победителя я лично возьму на карандаш и постараюсь при поступлении к нам предложить ему самые наилучшие условия из всего возможного. — И он на самом деле извлек из кармана блокнотик с карандашом и ожидающе уставился на ребят.

Не сказать, что подобный подход этого делового человека к данному вопросу был неразумным, скорее крайне непривычным и немного шокирующим. Еще не так давно все связанное с Системой теми же церковниками объявлялось греховным, не подлежащим упоминанию. С тех пор нравы в стране заметно смягчились, но все равно, разговоры вслух, в присутствии других людей, о своем системном развитии воспринимались не совсем приличными.

Наконец, кто-то из ребят из второго класса выдал:

— У меня пять.

И тут, как прорвало. Точнее, не так, многие и после только поджимали губы и отводили глаза, но почти сразу же кто-то еще попытался перебить ставку:

— А у меня три, но еще имеется три очка не распределенных свободных очков.

— И у меня есть свободные очки, — поддержал другой.

Даже Семен и тот что-то подобное, вслед за старшеклассниками, закричал. Захотел похвастаться и Андрейка. Он уже рот открыл, чтобы сообщить всему свету о своем, как оказалось, почти выдающемся, по сравнению с другими, достижении, как вдруг… в коридоре за дверью кто-то заорал истошно. А потом, спустя полминуты, когда этот крик затих, а все школьники испуганно попритихли, оттуда же такой отборный мат разнесся….

— Малый царев загиб, — прокомментировал услышанное Витька Благодухов, оказавшийся от Андрейки через стол, напротив. Может, загиб и малый, но лично Андрейка никогда до этого даже близко подобного многоэтажного матерного конструкта не слышал. И даже сейчас, только-только прослушав его весь, несмотря на всю шестерку своего Интеллекта, не смог бы воспроизвести и половины этой сложной словесной композиции.

Меж тем, взрослые члены посиделок, включая их приходящего преподавателя Закона Божьего отца Серафима и управляющего заводом Сергея Николаевича, вместе с его сидевшим тут же помощником, велев всем сидеть и не высовываться, дружной гурьбой отправились за дверь, в коридор, выяснять, кто же там так буянит. Ну, и пара смельчаков, из числа учеников, тоже следом выглянула.

Как они-то после рассказывали, что важный дядька в чиновничьей шинели, там такими словами распекал их сторожа и истопника, Трофимыча, а тот стоял навытяжку перед брызжущим ему в лицо слюной важным гостем и только преданно его ел глазами.

А причиной этого взрыва начальственного негодования стала, как это ни странно, змея, нарисованная Андреем. Непонятно, с какого переляду, но очень важному инспектору на несколько мгновений, при взгляде на нее, показалось, что змеюка эта живая и вот-вот на него бросится.

Плакат, по требованию важного гостя, Трофимыч со стены снял, отец Серафим, проведя наскоро экспертизу сего художественного творения, вынес авторитетный вердикт, что никакой темно-магической заразы данная картинка точно не содержит, а Варвара Аполлоновна тихонько, чтобы никто не слышал, прошептала своему ученику:

— В следующий раз напомни мне, Андрюшка, чтобы я больше не поручала тебе картины для нашей школы рисовать. Впрочем, когда Андрейка уже уходил из школы, он увидел, как бережно его учительница свернула в рулончик нарисованную им картину. И этот подсмотренный им момент моментально примирил мальчика с грубой и ругачей действительностью.

Возвращение ученика домой вышло торжественным и очень радостным. Причем, радость эта вышла даже одновременно с нескольких разных сторон. Сам Андрейка искренне радовался и гордился, что у него сегодня завершилась его первая учебная четверть, а сестренки и даже мать порадовались принесенному им из школы гостинцу. Единственную доставшуюся ему шоколадную конфету Андрейка не съел, а принес домой и самым честным образом аккуратно разделил между тремя имевшимися у него дома женщинами. Ну, барская невидаль же, будет, чем перед подружками хвастаться, а Андрейка и без всяких конфет был в этот день счастлив.

А на следующий день, вместе с первым днем каникул, у мальчишки случилась еще одна радость: поездка вместе с отцом на ярмарку, в соседний город Цетанов. Причем, не просто поездка, хотя даже так было бы очень замечательно: побывать в другом городе, если до этого еще нигде не бывал — уже интересное, запоминающее приключение. Но тут еще и покупки были запланированы, в том числе и для самого Андрейки. Ну, он же растет, и имеющиеся у него обувь и одежки ему уже становятся маловаты, а в старинном купеческом Цетанове цены на устраиваемой там в это время года ярмарке значительно ниже, чем на рынке в их родном городе.

Хотя, говорить в их случае именно про поездку было довольно большой натяжкой. Сани с лошадью их, конечно, сопровождали, как и дядя-Ваня Тюпин в качестве хозяина этого великолепия, только вот большую часть до соседнего города мальчишке и его отцу пришлось пройтись пешком, рядом с санями, присаживаясь на них с краешку и только временами, чтобы немного отдохнуть. А просто у Тюпина еще и свой груз для продажи на той ярмарке имелся. Зима же наступила, все начали резать скот, а в Цетанове перекупщики давали за мясо наилучшую цену, там и речной порт, замерзший, но с огромными продуктовыми складами, и основная магистраль железной дороги были в наличии, мясо оттуда легко доставлялось в места, где цена на него оказывалась значительно выше, чем в их относительно бедном захолустье.

Ну, что, как выразился отец, бешеным собакам двадцать верст — это не крюк. Вышли совсем еще затемно, а с утра, еще до обедни, уже оказались на многолюдной, богатой ярмарке, по сравнению с которой их рынок — очень бледное и жалкое подобие.

Мясо дядя Ваня быстро пристроил, был у него тут знакомый перекупщик, который цены для своих не занижал, а потом они, все втроем, отправились по торговым рядам, покупать все им необходимое. Ну, Тюпин то что-то свое покупал, а для Андрейки тут купили овчинный полушубок и самые настоящие сапоги — самокатки, их еще иногда валенками называют. Признаться, очень вовремя эта покупка произошла, а то Андрейка в школе, в своем пальтеце-обдергайке, уже немножечко стеснительно себя начинал чувствовать.

А еще Андрейка под ногами покупателей умудрился насобирать едва ли не рубль мелочи! Ну, вы же помните про имеющийся в его магическом арсенале обряд поиска потерянных вещей. Правда, как насобирал, так практически все там же сразу и потратил, набрел на палатку с книгами. Записок про похождения Шерлока Холмса в той палатке не оказалось, зато по советам знающего продавца отыскались романы о похождениях других сыщиков: Ната Пинкертона, Ника Картера и даже Ивана Дмитриевича Путилина. Оказывается, и в родной земле были подобные таланты.

На обратном же пути Андрейка убедился, что поговорка про бешеных собак, которые могут пробегать очень большие расстояния, крайне неполная, и обязательно должна содержать в своем перечислении еще и кошек. По крайней мере, одну из них, так точно. Они еще на полпути к дому были, когда нагнали здоровую трехцветную кошку, бодро волокущую по дороге загрызенного ей рябчика. Правда, кошка их приближения дожидаться не стала, сиганула в ближайшие кусты, а рябчик остался и был подобран самим Андрюшкой, он раньше дяди Вани в происходящем сориентировался. Хоть маленькая птичка, а в суп очень даже сгодится!

Вот так Андрейка оказался с новыми книжками для чтения, да еще и прилично одетым, а новые варежки и шарф, чтобы горло не застудил, ему мать из полученной в их собственном хозяйстве козьей шерсти связала.

Ну, и напоследок рассказ об этом их дне был бы не полным, если не упомянуть прибавку в Андрейкиных характеристиках: Выносливость +1 дала Система за то, что вечером, прямо из жарко натопленной бани затеяли нырять вместе с отцом в специально для этой цели нагребенный сугроб. Определенно, засыпая в этот вечер с усталой улыбкой на лице, Андрейка мог с полным правом утверждать: жизнь удалась!

Всего лишь ночь прошла, а уже, похоже, сработал великий закон природы, гласивший, что если где-то что-то хоть в какой-то мере прибыло, то где-то в другом месте то же самое ровно в такой же мере убудет. Хоть Андрейка и не знал авторов, открывших для людей этот закон, но в его верности буквально уже на следующий же день убедился. Хорошо еще, что его вчерашняя мера счастья не у него же сегодняшнего была вычтена.

Ага, не у него, а у несчастного чертенка, откликавшегося на короткое имя, Ло.

Впрочем, обо всем по порядку.

Андрей, разделавшийся с утра с хлопотами по хозяйству, решил, не отлагая дела в дальний ящик, разобраться, успел ему его знакомый чертенок что-то из магии наменять, или еще нет. Наскоро начерченная на земле курятника печать призыва, подпитанная Андрейкиной маной, полыхнула огнем, но в центре ее, как и в прошлый раз, никто так и не появился.

— Ло, прекрати прятаться! — Почти рассердился мальчик. Ну, очень хотелось ему что-нибудь новенькое изучить, а тут такая глупая задержка.

К удивлению Андрея и после его выкрика, ситуация никак не изменилась, центр печати так и оставался пустым. И что теперь делать? Молодой призыватель решил, что все же, несмотря на пыхавшую огнем печать, вызов закончился неудачей, потому совсем уже было собрался стереть руны, означавшие имя не прибывшего на место призыва чертенка.

— Стой, подожди! — В точности, как и в прошлый раз, прозвучал голос Ло из, казалось бы, совершенно пустого места. — Я сейчас проявлюсь.

Щупленькая фигурка чертенка, в самом деле, начала конденсироваться в центральной зоне печати, и, по мере проявления отдельных деталей, гневные вопросы о причинах подобной задержки сами собой начали застревать у Андрейки в горле.

М-да, уж, глядя на эти побои, расцветившие все лицо и тело его инфернального приятеля, Андрейке невольно вспоминалось выражение: «краше в гроб кладут». Одежда в огромных обугленных прорехах, заплывшие щелки глаз… и, самое примечательное, кривые, неровные пеньки, оставшиеся на месте еще недавно довольно длинных и острых рожек, — все это, в целом, свидетельствовало о реально тяжелой жизненной ситуации, в которую угодил чертенок.

— Здорово же тебе досталось! — От чистого сердца присвистнул младший Рябов, разглядывая чертенка, едва держащегося на ногах.

— Еще не досталось, но уже скоро, — обреченно прогудел Ло, швыркая расквашенным носом.

— В каком смысле скоро? — Недопонял мальчик.

— Ты меня своим призывом вынул в аккурат с ритуального ринга, оттуда может выйти только один из туда вошедших. Туда я и отправлюсь, как только ты меня отпустишь.

— Погоди, ты хочешь сказать, что… — Андрейка не смог выговорить страшное для него слово.

— Ну, да, — кивнул на его догадку чертенок, — против трехбуквенного Лока у меня нет ни единого шанса. Я и так-то столько времени продержался исключительно из-за того, что смог прямо там перейти в астральную форму. Лок вынужден был просто наугад огненными ядрами пулять. Пока всего один раз попал, да и то краем.

— А зачем ты вообще на поединок соглашался? — В отчаянии Андрейка принялся чуть ли не самого чертенка обвинять.

— Так меня никто и не спрашивал. За меня сам Лок, как мой более старший родственник, так решил. Очень уж ему приглянулась возможность вызова в твой мир с получением за всякие пустяки светлой маны.

— И каким образом он, интересно хотел провернуть такое? — Не удержавшись, вопросил Андрейка с некоторой долей ехидства. Он уже, пусть и совсем поверхностно, разобрался в правилах призыва. — У меня же тут именно твое имя написано, а не этого Лока.

— Так и ритуальный поединок проводится по формуле «все достижения побежденного достаются победителю». Это у вас, людей, имя — всего лишь звуки, которыми вы друг друга призываете….

— Ну, тогда я просто-напросто не отпущу тебя туда, вот и все! Пусть этот твой Лок один стоит на своем ринге до посинения. — Казалось, нашел выход из положения мальчик. — Будешь здесь, у нас, обитать. Правда, если ты в городе решишь остаться, тебе все время нужно будет в своей бестелесной форме находиться…. А едой я тебя обеспечу.

— Не все так просто, — покачал головой чертенок.- У меня не получится пребывать в твоем мире все время. Через сутки или двое меня просто выдавит из него. Таковы законы бытия.

— Дурацкие законы! — Вспылил Андрейка, у которого сердце просто кровью обливалось при мысли, что никогда уже не увидит это существо, ставшее ему другом.

— Мудрые законы, — поправил чертенок, у которого на краю гибели вдруг проснулся философский склад ума, — не будь этого закона, мы бы уже давно все ваши человеческие миры завоевали.

— Должен быть какой-нибудь выход! — Вдруг решительно произнес Андрейка. — Давай, вспоминай, наверняка у вас были страшилки, о том, как кто-нибудь из ваших, попав в иной мир, не мог выбраться оттуда.

— Да, чего там вспоминать, были рассказы, целая куча, — вдруг вскинулся чертенок, которого такая постановка вопроса разом натолкнула на некую мысль. — Опытные демонологи в некоторых мирах очень любят использовать побежденных демонов в качестве своих рабов.

— Когда Система выдавала мне этот мой уникальный класс, там сообщалось, что я могу повелевать демонами! — Подхватил возникшую идею сообразительный мальчуган. — Ло, ты как, согласен пойти ко мне в рабство? Обещаю, что я буду для тебя очень заботливым хозяином.

— А куда мне деваться. Согласен. — Махнул рукой демоненок, весело оскалившись.

Вообще-то они пока еще просто так перешучивались, как-то позабыв, что все их переговоры происходят вокруг печати призыва, на минутку, более старшей печати, чем та же печать поединка, в результате которого все достижения побежденного переходят победителю. Потому оба оказались сильно удивлены, когда эта печать полыхнула снова, отнимая у них часть маны и внезапно воплощая их, вроде как, шутливые договоренности в реальность.

Характеристики Андрея Рябова на конец 10-й главы:

Уровень 6

Очки опыта: 1701\3300

Уникальный класс: Проводник темных сил.

Сила 3;

Ловкость 5;

Выносливость 6;

Интеллект 6;

Дух 12;

Мана 120;

Порча 11.

Магические навыки: открыть;

Книга ритуалов: открыть;

Заклинания: открыть.