Манговая дудочка

ВОРОВКА!

В доме Бхубона Мукхерджи давно уже сыграли свадьбу, но родственники, съехавшиеся отовсюду, ещё гостили в доме. На свадьбу приехало много детей. С одной маленькой девочкой, по имени Тенпи́, Дурга очень подружилась.

Однажды к вечеру мать Шунила, хлопотавшая по хозяйству, услыхала взволнованный голос матери Тенпи. Она вышла в коридор и спросила:

— В чём дело?

Мать Тенпи растерянно искала что-то под подушкой, перевернула матрац.

— Только что я поставила нашу золотую коробочку для чая возле постели, вот здесь. Мальчик закричал в колыбели, и я отошла, а теперь не могу её найти. Куда она девалась, не пойму.

— Господи! — воскликнула хозяйка. — Может, ты оставила её в другой комнате?

— Нет же, я оставила здесь. Хорошо помню, именно здесь.

Коробочку искали повсюду, но не нашли. Начали расспрашивать, как было дело. Оказалось, что, когда дети ушли есть, из посторонних в доме осталась одна Дурга.

— Когда мы пошли обедать, я видела, — тихо-тихо промолвила Туну, маленькая дочка хозяина, — что Дурга и другие вышли за ворота, а потом она снова вернулась одна.

Хозяйка о чём-то пошепталась с другими взрослыми, потом резким голосом позвала Дургу.

— Отдай золотую коробку, Дурга! — приказала она. — Говори, куда ты её дела? Сейчас же верни её! Не то…

Дурга побледнела. Она чуть слышно что-то пробормотала в ответ, словно у неё язык отнялся.

Мать Тенпи не произнесла ни единого слова; она была ошеломлена: Дурга — девочка из порядочного дома, и вдруг перед всеми гостями назвать её воровкой! Все эти дни она приглядывалась к Дурге и не могла поверить, что девочка способна украсть.

— По-моему, девочка не брала коробки, — наконец сказала женщина.

— Молчи! — перебила её хозяйка. — Откуда ты знаешь, брала она или нет? Мне-то лучше известно.

— Отдай коробку, — принялся кто-то уговаривать Дургу. — Или скажи, где она, а то будет хуже. Отдай, дорогая, зачем говорить неправду…

Дургу нельзя было узнать. Ноги её дрожали; прислонившись к стене, она только повторяла:

— Не знаю, тётя. Честное слово, не знаю!

— Признавайся, где она, — сказала хозяйка, — и я прощу тебя. Я точно знаю, ты сама выдала себя. Смотри же, по-хорошему тебе говорю, скажи, куда ты её дела, отдай коробку. Если отдашь, то я ничего больше не скажу.

— Девочка из хорошей семьи, — заметила одна гостья, — и ворует! Такого я ещё не видела!

— Значит, не скажешь, где коробка? — не унималась хозяйка. — Ты думаешь, стоит взять вещь из нашего дома, и она уже твоя? Я тебе сейчас…

Она схватила Дургу за руку и вытащила её на середину коридора.

— Дурга, скажи, куда ты её дела? — кричала она. — Не скажешь?.. Ах, ты не знаешь! Конечно, ты глупенькая девочка, ты ничего не знаешь! Говори скорей, не то я сейчас тебе выбью все зубы! Говори же, слышишь!

Мать Тенпи хотела было вырвать девочку из её рук, но кто-то из родственниц, приехавших на свадьбу, остановил её:

— Не спеши, подожди. Разве не ясно, что это она взяла. Лекарство от воровства — побои. Пусть она их получит. Тогда она признается и не будет лгать…

У Дурги закружилась голова. Она беспомощно озиралась кругом.

— Не знаю, тётя. Не знаю, — с усилием, еле шевеля пересохшими губами, прошептала она. — Когда все ушли, я тоже…

От страха Дурга не могла шевельнуться и, не отводя испуганного взгляда от хозяйки, жалась к стене.

Какое-то время её ещё продолжали уговаривать сознаться. Но Дурга твердила только одно:

— Не знаю. Не знаю, тётя.

— Сразу видно, опытная воровка, — заметил кто-то.

— А помнишь, тётушка, плоды манго, которые она украла у нас в саду… — начала Туну.

Эти слова, казалось, переполнили чашу терпения хозяйки. Она вдруг испустила резкий вопль и закричала:

— Ах ты, негодница, мошенница, дочь воров, ты отдашь нашу вещь! А ну-ка, попробуй не отдай!

Она бросилась на Дургу, схватила её за голову и изо всех сил начала бить о стену.

— Говори, куда спрятала! Говори сейчас же!

Мать Тенпи подбежала, пытаясь удержать хозяйку за руку.

— Что вы делаете? — воскликнула она. — Что вы делаете, хозяйка? Бог с ней, с этой коробкой! Зачем вы её так бьёте? Оставьте девочку! Хватит, оставьте же!

— Ой, смотрите, кровь идёт! — заплакала Туну.

Из носа Дурги капала кровь. Сначала никто не заметил этого. Край её сари на груди окрасился кровью.

— Тенпи, — сказала мать, — принеси скорее воды. Она в ведре.

На крики и шум сбежались женщины и дети из соседнего дома кузнеца. Вместе со всеми прибежала мать Рану, которая зашла в дом кузнеца поболтать.

От побоев перед глазами у Дурги всё кружилось, она растерянно глядела на собравшуюся толпу.

Когда принесли воду, мать Рану брызнула водой в лицо девочки и усадила её. В голове у Дурги звенело. Обессиленная, она опустилась на пол.

— За что ты так била Дургу, сестра? — упрекнула хозяйку мать Рану. — Бедная девочка…

— Вы ещё не знаете её! Для вора нет лучшего лекарства, чем побои, вот что я скажу. Но я ещё не отлупила её как следует! Она мне ещё скажет, где коробочка, пусть не думает, что легко отделалась. Ничего, Хорихор не повесит меня и не посадит за неё на кол.

— Хватит, успокойся, хозяйка, — увещевала мать Рану. — Какой скандал ты затеяла!

— Знай я, что поднимется такой шум, — сказала мать Тенпи, — разве я стала бы спрашивать про коробку? Не нужно мне этой коробки, отпустите девочку!

Маловероятно, чтобы хозяйка так легко оставила Дургу в покое, но теперь, когда все были против неё, ей пришлось отступить.

Мать Тенпи взяла Дургу за руку и, открыв дверь, вывела её во двор.

— Хорошо ещё, что всё так кончилось для тебя, — сказала она. — Ладно, ступай, ступай. Тенпи, открой ей ворота!