Марахси

Глава 16. Подозрения и перспективы

Вызванные на допрос в кабинет Саммю техники, вытащившие мальчишку из мастерской, показали, что при встрече тот не испугался, не понял, куда попал, просто заблудился и был рад помощи.

— Мы дали ему ходунка до камеры, он и утек, — словоохотливо поясняли они наперебой. — Взрослее даж блудются, а он ущо пцан, понятно дело, сбился. Отож в своем уме кто к ломаным ромульяни полезет. Тама и табличка на двери, шоб не влазить, а он читат не умет, ну и влез, а куды выйти, не знат...

Саммю слушал эту ахинею, кивая головой, и Бык уже решил, что объяснение его вполне устраивает, но тот вдруг спросил:

— К какой камере вы ему выписали провожатого?

— Дык к своей, домой, обратно, — хором заголосили техники, пока Саммю не рявкнул:

— Номер, скоты!

Тут и выяснилось, что мальчишка назвал своей семьсот тридцать пятую камеру. Туда техники на голубом глазу ходунка и отрядили, потом ходунок вернулся, тем дело и кончилось. Саммю велел им убираться вон.

— Почему семьсот тридцать пятая? — не удержался Бык, когда кабинет опустел. — Может, ошибся? Это же черт знает где на отшибе.

— Нет, не ошибся, — покачал головой Саммю. — Из семьсот тридцать пятой была девчонка Киршан. Помните такую? Вторая дебютантка, рыжая.

Рыжую девчонку Бык вспомнил, голое плечо, веснушки, а также то, что обещал Малому узнать о ее судьбе, но так и не узнал за всеми делами. Видимо, неизвестность толкнула мальчишку в бега.

— Простое любопытство, по-человечески вполне объяснимое.

— Да уж, — засмеялся Саммю. — Ошибся, заблудился, читать не умеет, камеру перепутал, про подружку хотел узнать… Тысяча и одна ночь.

— Мне все это не нравится, — покачал головой Ромул.

— А то, что он к бабе бегает, вам нравится? — ехидно уточнил врач. — Скоро ваши кассины беременными на поединки начнут выходить.

— Девчонка жива? — спросил Бык.

— Что ей сделается, — отозвался Саммю. — Толку из нее не вышло, пару боев продержалась на одном везении. Ставки ни о чем, покупателей нет, следующий бой, скорее всего, последний.

Быку судьба Киршан была глубоко безразлична, гораздо больше его беспокоило выражение лица Ромула. Тот сдвинул брови и о чем-то напряженно раздумывал. Саммю покачивал ногой, упиравшейся в соседний стул, и, пока никто не видит, в шутку пристреливался скрепками в мусорное ведро.

— Мальчишку не трогайте, — наконец сказал Ромул. — Сообщение нам расшифровать не удалось, контакт по-прежнему неизвестен, так что он нам нужен живым, здоровым и ничего не подозревающим.

— Сейчас он в сто пятой, наверняка думает, что никто ничего не заметил, — ответил Саммю. — Пусть продолжает так думать.

— Где гарантия, что снова не удерет, когда дверь откроется?

— А ему кто-нибудь сказал, что Старуха в лазарете? — Саммю вопросительно посмотрел на Быка.

— Из их барака мы тогда кроме нее никого не вызывали, вряд ли.

— Вот и хорошо. Пусть узнает, тогда можно двери вообще не закрывать.

— Почему? — в голосе Быка так очевидно прозвучало недоумение, что Саммю расхохотался.

— Вы меня разочаровываете своей ненаблюдательностью. И неромантичностью. Даже наш герр доктор заметил.

— Как она себя чувствует? — неловко спросил Бык, глядя на врача.

Тот скривился.

— Я сделал что мог, остальное зависит не от меня, — сварливо сказал он. — Если жить захочет, выкрутится. Ну, а нет — значит нет. Пока говорить о чем-то рано. Впереди повторная операция, возможно, будет третья.

— Ясно, — кивнул Ромул. — Организуйте ему на завтра какой-нибудь простенький поединок, только заранее не объявляйте, выпустите как замену. Отработает, то, что нужно узнает — и назад в камеру. Шаман будет готов попробовать еще раз через пару дней, до этого момента вы за него отвечаете.

— Как скажете.

Меткий выстрел резинки для денег отправил следующую скрепку не в ведро, а в дырку на стене, где раньше крепился крючок для одежды. Отверстие было небольшим, около сантиметра в диаметре, но скрепка вбилась туда как пуля.

Сетку боев Бык просмотрел тем внимательнее, что его смена начиналась во второй половине дня, а мальчика должны были выпустить в первой. Приходилось положиться на Саммю, но последний поклялся вести себя как ни в чем не бывало, держаться на расстоянии и быть ангелом дружелюбия. Объявлений для публики тоже никаких не давали, поэтому за возможный слив Бык был спокоен — ставок на Малого сегодня не открывалось. До смены Ромул попросил Быка придти в кабинет, и когда тот переступил порог, жестом указал ему на кресло, торопливо продолжая начатый разговор по телефону.

— Мы всегда так делали, Эйб, какого черта ты высказываешь мне все эти претензии?

Бык не слышал, что ответил Эйб, но по лицу Ромула понял, что ответ тому не понравился.

— Я порядок лучше тебя знаю, — раздраженно сказал он. — Забираю мусор, не трогаю никого из твоих, в чужие дела не лезу. Может быть и ты перестанешь совать нос в мои?

Телефон отрывисто заквакал, Ромул отодвинул его от уха и глазами попросил Быка налить себе виски. Бык выполнил его просьбу и подошел, чтобы отдать стакан. В шаге от динамика разговор стал слышен с обеих сторон.

— …сливать тебе всякую шваль, — сказал Эйб, — Это было хорошо для всех и мы достигли взаимопонимания. Но у меня информация, что сейчас ты прячешь человека, который мне серьезно должен. Очень серьезно. Хочешь сохранить хорошие отношения — верни мне его.

— О чем ты говоришь? — Ромул машинально поднес стакан ко рту и поморщился — виски не был разбавлен. — О ком?

— Парень по имени Улисс.

Ромул вопросительно посмотрел на Быка, тот развел руками и отрицательно покачал головой.

— Мы не знаем никого с таким именем, Эйб, — передал Ромул в трубку. — Первый раз слышим. Твой источник информации надежен? Есть какие-то доказательства того, что он на Марахси или это просто чье-то предположение?

— Не валяй дурака, — голос Эйба стал скучным. — Если я говорю, значит, знаю. Так что шевели яйцами.

Трубка запищала зуммером, Ромул швырнул ее в диван, и распустил на шее галстук.

— Вот же сукин сын, — злобно сказал он. — Мы с Мумбаев каждый год вывозим рабочее поголовье, имен не спрашиваем, если кто-то решил слинять от него, нас в известность уж точно не поставил. Ищи теперь ветра в поле.

— Хотя бы ориентиры какие-то назвал, — поддержал его Бык. — Когда это было, каким траншем забрали, откуда. У вербовщиков остаются списки, можно было бы поднять их.

— Да он сам понятия не имеет, — Ромул подобрал свой телефон и положил его в карман. — Лишь бы свои проблемы на других повесить. Ублюдок мумбайский.

— Будем что-нибудь предпринимать? — осторожно спросил Бык.

— Обойдется. Я вас не за тем позвал, чтобы Эйба послушать. Хиотис провел переговоры с поручителем, получил предварительное согласие, и я планирую личную встречу в Новой Виктории послезавтра, мы сейчас удачно расположены относительно Виктор-Сити. Вы второй собственник, ваше присутствие будет логичным.

— А кто он? Хиотис назвал имя?

— Пока нет, сказал, что в этом не будет нужды, когда мы познакомимся, человек известный, а каналам связи он настолько не доверяет.

— Где будет проходить встреча?

— «Астория» в хэд-офисе «Клинт и Шенье». Это ресторан на последнем этаже с панорамными видами, но есть отдельные кабинеты с гарантией конфиденциальности.

Бык немного поколебался.

— Хиотис будет участвовать?

— Он не может сейчас пересечь границу. Готов ответить на все вопросы по холосвязи в любой момент.

Бык покачал головой.

— Что у него за дела в Урсуле, которые нельзя отложить на один день? Тем более ради такой встречи.

Ромул плюхнулся на диван и жестом позвал Быка присесть рядом.

— Об этом тоже хотел поговорить, пока мы без лишних ушей. Когда спасали завод, он сюда часто прилетал, уверял, что его работа требует исключительно личного общения, но вот уже сколько времени мы наблюдаем его только на экране. Урсула неподходящее место для такого рода специалистов, вести там дела опасно. Власть Шепарда такова, что он в любой момент может получить доступ ко всей информации, какую захочет. Собственно, сам Хиотис потому и выбрал Мумбаи для офиса. И вдруг почему-то срывается с насиженного места, возвращается в Урсулу, не может пересечь границу, когда этого требуют обстоятельства. Вам не кажется, что это напоминает арест?

От последнего предположения Бык поперхнулся.

— Думаете, Шепард его контролирует? И нас через него тоже?

— Это напрашивается.

— Зачем же тогда присылать сюда своего человека, если владеешь полной информацией?

— Хиотис знает о нас далеко не все, он бухгалтер и юрист, техническая сторона вопроса ему неизвестна.

— Проще тогда купить кассина через подставное лицо и дома его разобрать по косточкам.

— Почему-то не проще.

Бык задумался. Генерала Шепарда он видел исключительно в новостных выпусках, личной информации о Белом Медведе, как называли генерала средства массовой информации, у него не было никакой, приходилось верить очевидцам, которые утверждали, что переходить дорогу Шепарду не стоит. Еще меньше можно было надеяться угадать его мысли. Как показал опыт внезапного отделения Урсулы от Виктории, эти мысли известны очень и очень немногим.

— Я думаю, наши кассины ему были неинтересны до момента, пока просто ломали меню андроидов, — высказал предположение Бык. — Сейчас мы продвинулись в этом смысле дальше, возможно, это причина, по которой человек Шепарда рассекретился. В других условиях может быть понаблюдал бы немного и уехал.

— Да, согласен, — отрывисто сказал Ромул. — Шаман говорит, что внутри андроида мальчишка орудует как специалист, при том, что необразован как любой марахсиец, с искинами дела никогда не имел. В его отсутствии отключки есть что-то ненормальное, но почему это происходит, Шаман не знает.

— Наверное, человек Шепарда тоже так считает, вот и пытается установить контакт. Кстати, что мы будем делать, когда его вычислим? Высылать кого-то с Марахси у нас нет полномочий, да и с точки зрения пиара это выглядит отрицательно.

Ромул усмехнулся.

— Я не идиот его высылать. Будущей школе нужны преподаватели, а что может быть лучше практика? Саммю обещал сделать так, что его сотрудничество с нами будет полным, абсолютным и почти добровольным. Забрать его у нас силой не сможет даже Шепард.

Бык поморщился.

— А мальчик?

Ромул допил виски и оставил стакан в сторону, крепкое спиртное подействовало на него расслабляющее.

— Пока он единственный экспериментальный образец, — сказал он. — Потом врач, Шаман и Саммю будут выяснять, чем таким он принципиально отличается от других кассинов и можно ли это воссоздать искусственно. Боюсь, у него мало что останется в смысле возможностей и перспектив.

— Я, пожалуй, откажусь от вашего предложения, — решительно сказал Бык. — Переговоры с помощью Хиотиса вы проведете так же успешно, как и со мной, а вот пускать здесь дела на самотек не хочется. Саммю может быть и хороший начальник безопасности, но плохой администратор. Уедем, а вернемся к руинам Колизея, потому что он решит, что очередной фаворит вышел на пик ставок. Мы и тогда чудом избежали разрушений, букмекерскую просто разнесли по косточкам.

— Вы отличный партнер, Бык. Я вас очень ценю.

Ромул одобрительно похлопал Быка по груди, по иронии судьбы тем же жестом и по тому же карману, в котором лежала сотня, возвращенная Саммю.

На обратном пути мимо комментаторской Бык увидел, что мальчишку уже вызвали из барака, и он стоит возле стекла, разглядывая арену. Дикторская смена, ожидавшая своей очереди, болтала за пустым столом о всякой ерунде, диджей спал, положив голову на руки, врача на месте не было. Саммю один стоял с мальчиком рядом, периодически указывал ему на что-то внизу, после его ответа снова спрашивал, сам что-то рассказывал и улыбался, непринужденно положив руку ему по плечо.

В глубине души Бык надеялся, что когда он придет на смену, Саммю укатится по своим делам из кабинета, и о том, как все прошло он узнает от Вигго или Язмина, но Саммю не только был на месте, но и очевидно ждал его, распахнув двери кабинета. Пришлось зайти.

— Предполагаю, сгораете от любопытства, — громко заявил тот. — Для вас специально сделал запись, чтобы не было никаких подозрений на мой счет. Хотите посмотреть или поверите на слово?

— Посмотрю, — покорно ответил Бык. — Как прошел бой?

— Тихо и буднично, — ответил Саммю. — Никакого шоу, к сожалению.

Нельзя было сказать, что Быка это расстроило, напротив, у него отчасти отлегло от сердца. Больше всего он боялся, что из любви к психологическим вывертам Саммю скажет мальчишке правду перед боем, но видимо, слово Ромула для того значило больше, чем удовлетворение личных склонностей.

Бык сел на стул перед экраном, взял со стола скрепку, пока незнакомый кассин на экране сыпал скороговоркой исковерканных слов. Съемка происходила во время медосмотра, из нагрудного кармана робы у незнакомого кассина торчал кусок белой ромульянской пластмассы. Врач крутил пациента перед собой, но поток слов это не прерывало. Смысл фраз доходил до Быка только отчасти, приходилось ежеминутно брать себя в руки и сосредотачиваться.

Как он и предполагал, никто не связал поражение с банкой пива. По мнению кассина Старуха просто расслабилась от собственной удачливости, отвлеклась во время боя, замечталась о чем-то, а Нидзу, ее постоянный противник, этим воспользовался. Но были в его рассказе и другие подробности, которые заставили Быка присмотреться к говорившему. По его словам очевидца выходило так, что смертельно раненая Старуха сумела даже в этом положении опрокинуть и разломать андроида так, что тот уже не подлежал никакому ремонту. Бык знал, что такое в принципе невозможно, андроиды добивали свою жертву мгновенно и качественно, в отличие от людей они не расслаблялись и не задумывались. Но рассказчик упрямо настаивал на своем — Старуха одолела Нидзу уже с переломанными костями и вывороченными кишками, лежа на арене у его ног в луже крови. Что странного или неправильного в этом рассказе, Бык до конца так и не осознал.

Камера снимала всю сцену из кабинета Саммю, поэтому участники стояли к ней в профиль. Мальчишка выслушал рассказчика молча, не задал ни одного вопроса, и когда ему разрешили идти, ушел, не обернувшись. Возбужденного своим рассказом кассина выпроваживали всей сменой, тот долго не хотел уходить, цеплялся за косяки и все порывался заново пересказать события слушателям.

— Как видите, здесь тоже шоу не состоялось, — Саммю выключил запись. — На всякий случай я поставил камеру в лазарете.

— Всё? — Бык поднялся. — Других новостей нет?

— Есть кое-что, что вам может быть интересно, — Саммю развернулся вместе с креслом в его сторону и посмотрел снизу вверх смеющимся взглядом. — Чисто теоретически, конечно. Сегодня мы дали ему в противники восстановленного андроида.

— Зачем? — машинально спросил Бык.

Саммю сделал оборот на кресле.

— Нужно было как-то проверить, действительно ли он ничего не понял в мастерской, как внушил этим болванам. Так вот если раньше он довольно ловко откручивал андроидам головы, то с этим обошелся мягко и даже нежно. Ничего не ломал, просто остановил. Публика была разочарована.

— А вы? — гневно спросил Бык, останавливая его кресло. — Довольны?

— Более чем, — Саммю прыжком поднялся на ноги, по-кошачьи потягиваясь. — Меня ужасно развлекает вся эта история, будет жаль, когда она закончится. А вот вы, как я вижу, моим советом так и не воспользовались.

Он взял у Быка из пальцев разогнутую и помятую скрепку, разогретую до состояния нити накала, покрутил перед лицом и с явным сожалением бросил в мусорную корзину.