Марахси

Глава 23. Richard of York gave Battle in vain…

Бои нон-стоп вызвали огромный прилив зрителей в Колизей и огромное же оживление. Яблоку упасть действительно было негде, оно застряло бы на уровне человеческих плеч, сомкнутых так тесно, что даже махать флажками посетителям было затруднительно. Зато глоток своих они не жалели, некоторые даже сцеплялись локтями, как футбольные болельщики, чтобы образовать линию обороны от давящих в спину соседей, жаждущих выжить их с места.

Мокрый от только что проведенного боя ведущий, сменивший на этом посту Язмина, ввалился в комментаторскую, жадными глотками опустошил графин с водой, вылил остатки себе на шею и снова убежал, чтобы подняться над беснующимся залом, как практикующий чудотворец.

Ромул вызвал с балкона Шамана, тот появился и открыл было рот, но Ромул шикнул на него и велел говорить тише, оглянувшись на кассинов у стены.

— Что у тебя?

— Пока ничего, — признался Шаман. — В такой давке найти его нереально. Разве что случайно. Но если засечем, я подам его изображение на все экраны, какие у нас есть, чтобы ваши люди легче сориентировались с местом. Остальное на вашей совести.

— Когда бой Старухи?

— Через два поединка, это где-то еще минут двадцать.

— Она готова к нему?

— Лучше узнать у врача, он в кабинете Саммю. Старуха тоже там.

Все головы непроизвольно повернулись в сторону стеклянной ленты, но там не наблюдалось никакого движения. Ромул прошел туда уверенным размашистым шагом, который вернулся к нему после разговора с Хиотисом, как и деловое настроение. Бык и Саммю последовали за ним. Хиотис тоже из любопытства остановился в дверях.

Бык отметил, что с лазарета Старуха не сильно изменилась, осталась такой же бледной и почти прозрачной без своей косметики. Кучи войлочных тряпок на ней сейчас не было, жилетка была накинута просто на нижнюю рубашку без рукавов, открывавшую исколотые вены на сгибах худых рук. Врач выпрямился от дивана с пустым шприцем, с досадой бросил его и остатки ампулы в ведро.

— Это все пустая трата времени, — сварливо сказал он. — Посмотрите на ее зрачки.

Ромул нагнулся над Старухой, раскрыл ей веко пальцами и ругнулся.

— Вы же мне обещали, что она выйдет на арену сама! Какого черта?

— Что вы от меня хотите? — ответил врач. — Даже если я добавлю ей еще стимуляторов, адекватнее она не станет.

— Под кайфом? — спросил Хиотис, тоже наклоняясь над Старухой. — По виду очень похоже.

— Ей негде взять наркотики, она только что из лазарета, там только если снотворное украсть.

Саммю растолкал их обоих, по-хозяйски запустил руки в карманы жилетки, порылся в одном, потом в другом, вытянул на свет скомканную обертку серебристого цвета. Расправив ее, он внимательно рассмотрел маркировку, чертыхнулся, смял в кулаке и швырнул в то же самое мусорное ведро, куда до этого полетел шприц.

— Сукин, мать его, сын! — процедил он сквозь зубы. — Они успели встретиться, пока она была в лазарете, и он отдал ей жилетку вместе с нашим препаратом. А мы-то головы ломали…

— Что будем делать? — перебил его Ромул. — Как ей объяснить, что нужно выйти на бой? Без нее мальчишку не поймаем, другого шанса не будет.

— Стерха-то? Не зловите, — вдруг улыбнулась Старуха, открывая черные, как две пропасти, глаза. — Он ужо далеко сбег. К самым звездам…

— Стерх? Почему Стерх?

Ромул и Саммю переглянулись, Старуха загадочно улыбалась и не произнесла больше ни слова. Бык увидел, что жилы на шее Ромула вздулись, словно он собрался ее ударить, и сам сделал шаг вперед, но его опередил Хиотис.

— Оставьте меня с ней, — попросил он. — На пять минут.

Ромул поколебался, но жестом велел всем выйти. Врач последовал за остальными, хотя было понятно, что он против. Хиотис сел так, что ни его лица, ни лица Старухи снаруживидно не было. К большому изумлению всех наблюдателей, он взял ее за руку и погладил. Так прошло около десяти минут, в которые ничего не изменилось, а потом Старуха рывком села на диване и обняла своего собеседника за шею. Вместе они поднялись и вместе же осторожно дошли до дверей кабинета, где Хиотис передал ее в руки ожидающих униформистов. Те аккуратно повели ее к лестнице вниз, к кассинскому выходу на арену. Все, кто был в кабинете, смотрели вслед с открытыми ртами, пока Старуха не скрылась за ступенями.

— Что вы ей сказали? — не удержался Саммю.

— Да так, — уклончиво ответил Хиотис. — Сыграл на том, что она меня никогда не видела, сказал, что я тут по просьбе Стерха. Обещал, что сразу после боя заберу ее с собой, и чем скорее будет бой, тем быстрее я ее увезу. Она, как ни странно, не удивилась. Правда, я не уверен, что все поняла из сказанного.

— У нее был покупатель, — вспомнил Бык. — Наверное, приняла вас за него. Однако, Ромул, в таком состоянии выпускать ее на бой — безумие. Перенесите хотя бы на конец дня, она же его не переживет.

— И прекрасно, — заявил Ромул. — Мальчишка наверняка выдаст себя, если Нидзу начнет потрошить ее прямо у него на глазах, и вот тогда уже всем придется постараться, Шаман следит за залом. Бык, вы с Саммю контролируйте выход к корабельным шлюзам. Если он собирается сбежать, то попробует забраться на «Европу», это единственное урсулийское судно. Униформисты мною предупреждены, увидите его — немедленно включайте пожарную тревогу, там кнопки на стене, в щитке. Они прибегут к вам на помощь.

— А вы? — вкрадчиво спросил Саммю.

— Я? — Ромул снял с пояса лучевой пистолет и проверил аккумулятор. — Посмотрю на бой от арены.

Хиотис не стал задавать никаких вопросов, отошел к дивану и устроился на нем, о чем-то напряженно раздумывая. Ромул прогрохотал ботинками по лестнице вниз, и Быку с Саммю тоже ничего не оставалось, как пойти к шлюзам, ведущим в космопорт.

Коридор у шлюзов был пустым и белым, выложенным квадратной плиткой, которую было легко мыть из шланга, потому что там то и дело появлялись неприличные надписи. Обычно в нем болтались только что прилетевшие или отбывающие пассажиры, но сейчас не было ни души, и только огромные экраны, закрепленные через каждые двадцать-тридцать метров, транслировали изображения арены и зала, параллельно надрываясь голосами дикторов из встроенных динамиков: «Она восстала из мертвых! Восстала из лазарета! Фантастически сильная, фантастически удачливая! Явление чуда в наш век науки! Человек, переживший три операции, и плюнувший им в лицо! Фтарзи Варнан! Железная Старуха из Сто Пятой!»

— Зачем Ромулу пистолет? — не выдержал Бык. — Да еще и с полным зарядом?

— Может, ему так спокойнее, — туманно ответил Саммю. — Я бы тоже не отказался, знаете ли.

— А вам-то кого бояться?

— Например, вас, — Саммю произнес это шутливо, но его глаза не улыбались. — Вы ведь были в лазарете, когда Улисс приходил к Старухе, правда? Я посчитал, что другого момента просто не могло быть. Мальчишка зашел с ходунком в свой барак, мы с Шаманом пошли в медблок, а вы в лазарет. В тот промежуток из его камеры вызывали еще троих кассинов, дверь открывалась трижды. И вуаля — на Старухе опять ее жилетка, в которой он выступал последний раз. Что скажете?

— Чушь вы несете, — равнодушно отозвался Бык. — Я от снотворного свалился как убитый, и мне, говоря откровенно, было глубоко плевать на всех старух в мире. Если уж вам охота поцапаться, так и говорите.

Они прошли еще несколько шагов молча под новую лавину дикторских воплей и визжащих трибун. Камера крупным планом демонстрировала Нидзу, который ломал свои оковы, яростно крутя кулачищами к ужасу зрителей первого ряда. Пару раз камера мазнула объективом и по выходам, а потом сосредоточилась на арене, куда выпустили Старуху. Зал словно сошел с ума, завывая стоголосым чудовищем: «Тарси! Тарси! Тарси!».

Бык остановился, Саммю тоже замер за его плечом. Старуха прошла и остановилась у разделяющей их с Нидзу формальной перегородки. Ее заметно качнуло, но она справилась, помахала рукой наугад куда-то в зал, отошла назад и встала в центре своей половины, уперев кулаки в бока и крутолобо наклонив голову вперед.

Железная Старуха из Сто Пятой.

Униформисты сняли блокировку с креплений Нидзу и поспешно отскочили в сторону, потому что Нидзу схватил свое узилище, поднял над головой и разнес в щепки об ограждение арены. Зал прошел волной, каждый хотел получше рассмотреть, что сделал андроид, но видно было не всем. Противники развернулись друг к другу лицом, и Нидзу издал рев, похожий на раненого Годзиллу. После этого он двинулся на нее, как танк, сминая на своем пути разделяющую их преграду. Старуха никак не проявила обеспокоенности этим фактом, взялась за края своей юбки и сделала шутливый реверанс.

— Она с ума сошла? — осведомился Саммю у Быка. — Или решила умереть?

— Похоже, последнее, — пробормотал Бык, наблюдая за тем, как Нидзу поднимает ручищи и растопыривает пальцы, чтобы взять ее за горло.

Полипластовые руки легли ей на шею и там внезапно остановились.

— Ну же, — крикнула Старуха, сама сжимая его руки на себе, а потом и ударяя их по тыльной стороне, чтобы завершить начатое. — Давай, дурня, умрун безмозговый, давай!

Но свести руки андроида ей не удавалось, она выкрутилась из них, со злостью отскочила в сторону и повернулась к залу.

— Нравится? — задорно крикнула она.

— Разорви его! — проревел ей в ответ зал. — Разорви его!

Старуха сузила глаза, камера крупным планом показывала сейчас ее лицо, в котором не было ни кровинки. Повернувшись к андроиду, она ударом кулака в центр развела мертвые защитные панели на его груди, вырвала оттуда связку проводов, какой-то прозрачный контейнер, и по белому полипласту на арену вдруг хлынула кровь, густая и багровая.

Быку показалось, что звук на экранах пропал, настолько оглушительной стала тишина в зале. Нидзу сложился вдвое, упал на колени и ткнулся головой ей в живот, это выглядело так, как если бы он был блудным сыном, испрашивающим благословения у родителя. После этого он сполз на арену и затих у ее ног.

— Откуда кровь? — вдруг истерично выкрикнул кто-то в зале. — У андроидов ее не бывает! Это поддельный Нидзу! Мы ставили на настоящего!

— Бой недействительный! — гаркнул еще кто-то. — Они внутрь человека упихали! Ах, подлецы! Нидзу, поди, еще с того раза коньки отбросил, а нам не говорят! Лишь бы деньги несли!

— Жулики! — заорал третий голос. — Подстава!

Ромул выскочил на арену с перекошенным лицом, развернул Старуху к себе лицом.

— Ты что несешь! — рявкнул он. — Совсем спятила?

Та оттолкнула его от себя с презрительным выражением лица, а потом размахнулась и бросила ему в лицо какой-то предмет, небольшой, но красный от крови, он на секунду прилип Ромулу к лицу и отвалился, оставив у него на щеке квадратный след.

— И чиб свой забери, — сказала Старуха. — Он ужо мне без надобности, я драться с поддельными ромульяни не нанималась. Сама его вытащила из себя, и я тебе боле не кассин.

Трясущейся от бешенства рукой Ромул сорвал с пояса лучевой пистолет, поднял на уровень лица Старухи, но курок спустить не успел — со стороны зала в его запястье с размаху вошел медицинский скальпель. Ромул выронил пистолет, кровь залила ему рукав, униформисты бросились на помощь под оглушительный хохот Старухи. Камеры немедленно развернулись в сторону, откуда прилетел нож, проплыли по рядам и замерли на боковой скамейке. Юная «скво» раскрашенного ялмундца стояла ногами на сиденье, отбросив в сторону «ребенка», который оказался просто кульком тряпок.

— Умно, — с уважением сказал Саммю. — В сидячем положении рост не разберешь, тем более в бабских тряпках. Опять нас нагнул, сопляк. Надеюсь, охрана не подведет.

Охрана действительно рванула к боковому входу со всех сторон зала, ялмундец стащил мальчишку за руку со скамейки и поволок за собой.

— Беги, Стерх! — перекрыл шум зала голос невидимой Старухи. — Ты должен увидеть звезды! Ты обещал мне!

— Да это Малой! — пробасил кто-то усатым ртом прямо в камеру. — Двести кредитов, не хрен собачий. Беги, Счастливчик!

Здоровенный мужик с багровым лицом схватил своих соседей под локти и перекрыл путь охранникам с дубинками, порывавшимся последовать за беглецами. Один из преследователей ткнул его шокером, мужик обмяк и выпал из ряда. Его соседи сомкнули линию, кто-то со спины охранника опустил тому на голову рекламный щит на длинной ноге. Дальше объектив камеры съехал в сторону, и только по звукам было понятно, что в зале началась драка.

Саммю взглянул на Быка, тот тоже ответил длинным многозначительным взглядом. В коридоре показались люди, спешно покидающие поле боя, чтобы отсидеться в безопасности на кораблях. Сначала их было несколько, но уже через некоторое время коридор к шлюзу стал напоминать метро в час пик.

Саммю отчаянно крутил по сторонам головой, даже подпрыгивал, пока кто-то из истерично продирающихся к выходу людей не врезался ему лбом в лицо. Хлынула кровь, Бык воспользовался этим и силой оттеснил Саммю к стене, прижал к его носу платок, одновременно запрокидывая ему голову назад.

— Вон там, — скосив глаза из-за платка прогнусавил Саммю, цепляясь за пальцы Быка в попытке их оторвать от себя, — у стены!

Бык, не разжимая рук, посмотрел в указанную сторону. Двое подростков действительно пробирались к выходу, один из них выглядел тощим и бесцветным оборванцем в нищенской одежде, на втором был дорогой кожаный костюм и сапоги для верховой езды. Лицо его закрывала ромульянская маска, поверх которой свисали длинные светлые волосы.

— Нет, это наш сталкер, похоже, сегодня окончательно разорился, — отмахнулся Бык. — Подцепил сынка того викторианца, который скандалил из-за места, наверное, решил продать ему свою систему ставок. Дерьмец тоже весь в папашу, лучше не связываться.

— А там? — не унимался Саммю, которому приходилось держать голову запрокинутой, чтобы кровь не хлестала на одежду.

— А вот там очень похоже.

Бык взял Саммю под локоть и поволок в противоположную сторону, где еще двое парней в ромульянских масках, заляпанных кровью, выскочили со стороны зала. На ходу Бык обернулся назад, и увидел, что сын викторианского бизнесмена тоже обернулся в его сторону, сверкнув глазами сквозь прорези маски. А потом их разделил новый поток людей, который выплеснулся из зала.

Когда Быку удалось затащить Саммю обратно в комментаторскую, там царил полнейший хаос. Ромул здоровой рукой и ногами крушил все, что ему попадалось на пути, дикторская смена давно улизнула, в зале выключили свет, и последние посетители выбирались наощупь, костеря администрацию на чем свет стоит. Вид окровавленного Саммю не остановил Ромула, который сгреб его за рубашку и подтянул к себе.

— Упустили? Один лицо раскрасил, а другой бабой нарядился, и вы ни черта не заметили?

— Хватит искать виноватых, — вяло посоветовал Бык, вклиниваясь между ними. — У шлюзов сейчас черт ногу сломит, надо же было так весь зал завести.

— Что нам делать? — Ромул посмотрел на Хиотиса. — Может быть, обратиться к командирам кораблей? Скажем, что человек проник туда без билета, пусть найдут и выкинут.

— Попробуйте, — не стал возражать Хиотис, но в его голосе не было ни капли заинтересованности.

— Саммю, вы… — Ромул посмотрел в его сторону и махнул рукой. — Бык, тогда вы, идите со мной.

Бык уселся на диван и достал сигареты.

— Не вижу смысла, — устало сказал он. — Если у них был запланирован сегодня побег, то наверняка и билеты есть. А если билетов нет, их и так высадят. Кроме того, это уже не моя работа. Тут в Колизее порядок наводить неделю придется. На корабле своего персонала достаточно.

Ромул сверкнул глазами и выскочил за дверь, в которую через несколько минут вошли кассины во главе с Плаццем. По их лицам было ясно, что настроены они серьезно, и Бык был единственным, кто поднялся им навстречу.

— Вы не хотите купить мою долю в предприятии? — прошептал Саммю, наклоняясь к его уху и прикрывая рот платком, который продолжал держать у лица. — Недорого возьму.