Марахси

Глава 3. Несколько вопросов образования

Кровь с новенькой арены отмывали женщины, обвязанные несколькими слоями войлока по марахсийской традиции. Тихие, безгласные, пригнанные из ближайшего барака, он беззвучно работали, пока директорат в мягких креслах предавался унынию. Останки жертвы пробного поединка валялись за краем площадки, голова отдельно, туловище отдельно, туда старались не смотреть. Ромульянин высился в лучах прожектора белой и незыблемой стеной, маска его уже была расписана под азиатскую внешность — косые черты глаз, презрительный рот, острые скулы. Для полноты образа не хватало косички на макушки и кривого ятагана, но вместо этого на нем были короткие штаны и нарисованные тушью выходящие из плеча узоры, покрывающие верхнюю часть правой руки, что-то вроде татуировки.

— Да уж, — высказал общее мнение Саммю, поднимаясь с места и спускаясь к ограждению, чтобы рассмотреть повреждения секции. — Учили болвана, учили…

Эхо от его голоса отскочило от каменных стен и вернулось к нему повтором слов, словно все сказанное он произносил дважды. Монтаж акустики был еще не завершен, для ответа приходилось ждать, пока звук погаснет.

— Что вы хотите от робота? — отозвался Бык, доставая неизменные сигареты. — Ему поставили задачу — он ее выполнил. Эффективно и быстро, даже наказывать не за что.

Язмин, бледный как полотно, сидел в проходе прямо на ступенях, пока одна из женщин собирала тряпкой его блевотину возле сиденья, откуда тот минуту назад собирался наблюдать за постановочным боем. Бой оказался коротким и ни черта не зрелищным.

— Такими темпами люди у нас кончатся раньше, чем мы отработаем первый сезон, — прогрохотал с верхнего ряда голос поднявшегося Ромула. — Ни один из них в контактном поединке не продержится и пары минут, даже на стимуляторах.

— Странно, что вы на это рассчитывали, — засмеялся Саммю, наблюдая за тем, как баба в войлоке отжимает тряпку в ведро. — Ежу понятно, что против андроида можно выставить только андроида, а не барачного доходягу. Силы-то неравные.

— А в чем тогда будет наше уникальное торговое предложение? — завелся Ромул. — Драки двух роботов можно найти где угодно, даже на Мумбаях, и не только роботов, но и насекомых на «Черном Цветке». Только люди против роботов запрещены в цивилизованных странах, это планировалось исключительно нашей фишкой.

Саммю поднялся на носках, покачался взад и вперед, растянул затекшие плечи и руки, подошел к Язмину и наклонился над ним.

— Что скажете, консультант по зрелищам? — насмешливо спросил он. — Есть предложения, как улучшить конечный продукт? Чтобы бой продлился хотя бы минут пятнадцать? Лучше, конечно, тридцать, но надо же с чего-то начинать.

Язмин потер ослепшие от прожектора глаза, скользнул по косой ухмылке ромульянина, и торопливо перевел взгляд на Саммю, как на более приятный объект.

— Если оставлять неприкосновенной идею человека против робота, — дрожащим голосом начал он, — то придется уравнять их шансы, хотя бы видимо. Гладиаторы всех времен пользовались тем оружием, с которым они лучше управлялись. У ваших андроидов это сила, а вот людям нужен другой инструмент, которым можно работать на расстоянии, вроде трезубца или пики.

— Ничего не понял, — перебил его Ромул. — Предлагаете выдать человеку трезубец, чтобы он робота уложил на расстоянии? Силенок не хватит пробить полипласт, он же крепче железа. Да и прет андроид как танк.

— Погодите, погодите, — поднял руку Саммю. — Я начинаю понимать. Речь идет о бесконтактном поединке? Со стороны человека?

Язмин немного оправился, когда увидел, что пол отмыт чисто, а обезглавленный труп исчез. Женщины тоже исчезли, и сейчас уже было непонятно, были ли они тут вообще, настолько безликими тенями показались.

— Да, — гораздо увереннее подтвердил он. — Как я понял, ваши чипы позволяют установить связь с роботом на расстоянии и попасть в его меню, чтобы изнутри дать команду на самоуничтожение. Это нужно использовать и с людьми. Разность оружия оставит схватке зрелищность, тогда как шансы у противников будут равными — у ромульян физические преимущества, у людей — электронные.

— Какие же они равные, если ромульянин быстрее и убьет человека раньше, чем тот активирует чип и влезет в меню? — не понял Бык. — В скорости-то они не равны.

— Да, человеку будет нужна фора во времени, — подумав, согласился Язмин. — Минут десять-пятнадцать. Чтобы публика не скучала, эту фору можно заполнить какими-то препятствиями, которые андроид будет красочно преодолевать, чтобы добраться до человека. Болельщики это любят.

— Площадка всего ничего, — заметил Саммю, указывая подбородком на арену. — Куда тут еще препятствия навтыкать? И так не развернуться.

— Можно натянуть колючую проволоку или сеть по диагонали, — Язмин обернулся к нему. — Допустим, ромульяне заходят на арену с одной стороны преграды, люди — с другой. Наружные борта высокие, выпрыгнуть из них ни один не сможет, все происходит внутри, и бой имеет финал в любом случае, доберется ромульянин до человека раньше или наоборот. Для дополнительной интриги человека можно поместить в какой-нибудь защитный каркас, оформить его интересно, а барахтающийся в цепях или проволоке на пути к нему андроид в любом случае удержит внимание зала. Тут напряжение хорошо поддержит музыка, громкий счет, часы, все, что угодно.

— А еще нужны завывания ведущего, — прыснул Саммю. — «Одна минута и железные руки доберутся и разорвут хрупкое тельце противника». И дальше такая барабанная дробь.

— Как вариант, — не поняв шутку, одобрил Ромул. — Только насчет чипов я не уверен. Они предназначались нашим искинам для связи с оператором при захвате чужой техники. Воткнем мы этим скотам по чипу в плечо, откуда они будут знать, что с ним делать? Они в глаза не видели ничего сложнее лопаты. Способны только зазубрить на слух инструкцию к станку, да и в той вечно путаются и запоминают не в том порядке.

— Учить придется, — подал голос Бык. — Не зря же раньше существовали школы гладиаторов.

— Все школы на Марахси давно упразднили за полной бесполезностью, — поморщился Ромул. — Особенность местных жителей — полное отсутствие интереса к любым знаниям, кроме собственной устной традиции. Да и вреда от школ было больше, чем пользы, услышат там что-нибудь новое и непонятное, и давай дополнять своими куцыми извилинами до такого бреда, что безопаснее стало ликвидировать эти рассадники мрака. Нетронутые мозги в состоянии покоя эксплуатируются лучше, чем возбужденные, доказано годами практики.

— Правила пользования чипом тоже можно ввести в устную традицию, — ляпнул Язмин. — Рассказать по секрету одному, он еще десятерым расскажет, слухи расходятся быстро, а в бараках после работы им все равно делать нечего. Если правила пользования чипом будут рифмованными, запомнят моментально.

— Как будто дело только в правилах, — с досадой ответил Ромул. — Если нужно было бы заучить несколько страниц предложений, мы поставили бы андроида с шокером в каждую камеру, и через сутки все бы нараспев эти правила уже повторяли. Но там есть коды, целая таблица кодов, которые нужны для входа в меню. И нужно знать, когда и какой применять.

В приаренном зале наступила тишина. Утверждать, что буквенно-цифровые комбинации программы марахсийцам дадутся так же легко, как бездумное зазубривание строк, было очевидным преувеличением. Объяснять же принцип взаимодействия андроида с носителем чипа было идеей заведомо провальной, просто потому, что у работяг в словарях не было даже таких понятий.

— Коды нужно наклеить в каждой камере на стену, — сказал Язмин. — Я так в детстве таблицу умножения выучил, просто потому что она висела в туалете у меня перед глазами, и никакого другого чтения там не имелось. Когда знаешь коды и правила, сопоставить одно с другим на практике гораздо легче и быстрее, особенно если речь идет о твоей жизни. Тут и за соломинку схватишься. А успешные комбинации они сами передадут друг другу на своем языке.

Все глаза сосредоточились на Ромуле.

— Хорошая идея, — наконец сказал тот. — Чипы есть, поставить их дело нескольких минут. Пока строительные работы заканчивают, у них будет время выучить правила и коды. Потом проведем пробный бой еще раз. Причем не с одним, а сразу несколько пар вызовем. Одна пара работает, остальные смотрят и делают выводы. Саммю, отберите сегодня же самых сообразительных и крепких, пусть врач их чипирует. Язмин, арена с препятствиями остается за вами. Все, работаем.

После никчемного начала вечера эти слова неожиданно всех взбодрили. Как-то одновременно пришло понимание, что не бывает проектов без эксплуатационных недостатков, и на то и практика, чтобы теорию исправлять. Ромул жестом позвал Быка за собой.

— Поглядим на диспетчерскую и тотализатор, — приказал он. — Заодно и на арену сверху.

Сообразив, что это предлог, Бык молча кивнул и двинулся следом за своим патроном. В дикторскую рубку из зала вела крутая лестница, Ромул вскарабкался по ней так быстро, словно его собственный вес ему нисколько не мешал. Бык не мог похвастаться тем же, поэтому ноги ставил медленно и аккуратно.

Тотализатор еще не работал, огромное табло было темным и мертвым, как и окна букмекеров, но как только Колизей оживет, тут тоже все придет в движение. Бетторы будут давиться в очереди, чтобы успеть сунуть в окно кредитку и крикнуть «трикси» или «тотал больше», а цифры на табло будут лихорадочно меняться в зависимости от текущего боя. Видимо, Ромул испытал те же чувства, потому что погладил табло рукой и полез выше, в дикторскую.

Дикторская когда-то была их наблюдательным пунктом в административном здании, откуда они смотрели за разгулом рабочей стихии во дворе завода и пожаром. С тех пор много воды утекло и много вещей переменилось. Коренные работяги смирились с новым положением быстро, а вот к навербованным новичкам пришлось применять дополнительные меры воздействия. Сейчас сдались и те, и другие, в бараках по ночам стояла тишина, изредка прерываемая заунывным бессмысленным пением.

Как он и обещал, содержимое камер перетасовали, родственников и сожителей разделили, стерилизацию провели всем взрослым поголовно, и если верить врачу, этой меры должно было хватить на год. Там, куда уже успели провести наблюдение, действительно не было зафиксировано ни одного случая совокупления, препарат действовал. Единственными, кого не тронули новые селективные правила, были матери с грудными и маленькими детьми. Младенцам нужны няньки, которых на Марахси негде взять, поэтому дешевле было оставить детей с матерями до подросткового возраста. Трудовую повинность все бараки отбывали в одинаковой мере, работы же хватало с головой — старые шурфы зарастали мусором и обваливались годами, расчистка требовала времени, а случаи саботажа пресекались простым сбросом зачинщика в вертикальный штрек. Двух-трех случаев хватило, чтобы люди начали послушно таскать свои тела на новую работу и обратно.

Все это Бык припоминал на тот случай, если Ромул позвал его для отчета, но разговор, как ни странно, пошел не об этом.

— Что вы думаете о Язмине? — прямо в лоб спросил Ромул, постучав пальцем по стеклу, за которым внизу петушиный специалист ползал по арене с рулеткой и что-то измерял, а Саммю стоял над ним и глумливо глотал из банки пиво.

Бык подошел к стеклу и тоже посмотрел вниз.

— А я должен о нем думать? — осторожно спросил он. — Безопасностью у нас занимается Саммю…

— Вот именно, — оборвал его Ромул. — Они неплохо спелись вдвоем, и это меня настораживает, если не пугает.

— Почему? — тупо спросил Бык, любил позволить себе быть тупым в присутствии начальства.

— Есть информация, что генерал Шепард в курсе происхождения чипов и ромульян, — тихо ответил тот. — И есть информация, что ему это не понравилось.

Спрашивать, откуда такая информация, было излишне. Бык снова достал сигареты, чтобы молчание не выглядело равнодушным, щелкнул зажигалкой и посмотрел сквозь дым на Ромула.

— Едва ли можно ставить нам в вину простой производственный контракт, — напомнил он. — Мы взяли заказ частным образом, как использовали результат заказчики — нас не касается, пусть спрашивает с них. Разрабатывать технологии для взаимодействия с роботами не запрещено. Марахси — независимый планетоид.

— Это все юридические отговорки, на которые Шепарду плевать, когда речь идет о его территории. Марахси сейчас далеко от Урсулы, но это не значит, что он не пошлет сюда своего человека посмотреть, чем мы тут занимаемся.

— И вы думаете, это Язмин? — изумился Бык. — Он, конечно, урсулиец, но ведь болван, и к тому же специалист совсем в другой области. Насколько я знаю, дрифтеры принадлежат к военной среде, это офицеры, прошедшие курс на Аайе.

— Он вовсе не обязан быть дрифтером, может быть просто шпионом и диверсантом. Когда мы откроем «Кассинову», в Дартсаршери хлынет поток туристов, и достаточно одного несчастного случая, чтобы прикончить все дело.

— Зачем ему это? Если ромульяне оказались барахлом против его волкодавов?

Ромул тяжело покряхтел, с тоской взглянул на сигареты, потом на часы — запретил себе курить чаще одного раза в час, и уже пожалел, сигарета просто просилась в руки.

— Дрифт — это та штука, которая есть только у медведей, — сказал он. — И черт знает почему это так. В Новой Виктории техника не хуже и люди не глупее, но все эксперименты в этой области провальны от начала и до конца, никто не может повторить того, что делают мальчишки в учебке на Аайе. За этот секрет викторианцы дадут дорого. Так дорого, что вам и не снилось.

— Наши чипы — не дрифт, — напомнил Бык. — Хиотис сказал, что они очень отдаленно относятся к реальности. Если бы мы открыли дрифт, Новая Виктория не потерпела бы поражения, тогда претензии Шепарда были бы обоснованы.

— Никто не знает, что такое дрифт на самом деле, — Ромул махнул рукой. — Может быть, все дело в практике. А может в удаче. Не исключено, что мы стоим к нему ближе, чем все остальные, и можем дойти до конца.

— Что же вы хотите от меня?

— Следите за ними обоими, — почти умоляюще попросил Ромул. — И за Саммю, и за Язмином. Если заметите что-то подозрительное — говорите немедленно. Шепарду сойдет любой формальный повод, чтобы вмешаться в наши дела на своей территории, что это будет — одному богу известно, у него богатая фантазия. Мы не должны попасться на его удочку.

— Вы встречались с ним раньше? — догадался Бык.

— Да, — коротко ответил Ромул, почему-то растирая пятерней и без того красную шею. — И больше не хочу.

Бык нарочно задержался у стекла, когда патрон ушел, официально для того, чтобы понаблюдать за Язмином. На самом деле он раздумывал о том, что именно известно генералу Шепарду о проекте Ромула. Если викторианцы выставили ромульян против дрифтеров, то, само собой, Шепард заинтересовался новинкой. Не исключено, что парочка ромульян попала к нему на стол для разборки. И хотя ни маркировка, ни дата, ни производитель нигде не указывают на Марахси, наверняка кто-то услужливо подсказал ему, у кого производятся гормоны в упаковках, подходящих для приемного лотка. Поднять всех производителей гормональных препаратов и посмотреть их контракты с датами поставок нетрудно, проверить всех покупателей на предмет наличия производства андроидов тоже — и вот Марахси у него в кармане. Если, конечно, еще раньше эту информацию ему не слил Хиотис.

И послать сюда своего человека — самое логичное.