Марахси

Глава 20. Плацц

Вызвать на связь Хиотиса, чтобы получить его совет и консультацию, не удалось. Космические помехи, вызванные прохождением границы от Новой Виктории к Урсуле, делали направление недоступным. Ромул прекратил попытки после часа непрерывного дозвона и переполненной пепельницы, махнул рукой.

— Обойдемся без него, — решительно сказал он. — В конце концов, не первый раз кредит беру, знаю, как это делается. Главное для нас сейчас — деньги, деньги — это возможности. Бык, мне понадобится ваше участие, вы у нас главный по строительству. Согласуйте фиктивного генподрядчика, готовьте подставной счет, я запрошу первый транш. По договору мы имеем право забрать до семидесяти процентов на строительство. Это очень приличная сумма, от нее можно уже плясать.

— Семьдесят процентов от ста сорока миллионов — это девяносто восемь миллионов кредитов, — Бык неуверенно посмотрел на Ромула. — Всю сумму будем выводить на строительство? Не слишком много?

— Я в бизнес-плане заявил полностью благоустроенный жилой район, — отмахнулся тот. — Пусть в договоре будет не только школа, но и больница, детский сад, что там еще может входить в инфраструктуру?

Бык подумал.

— Оздоровительные комплексы, бассейны, сауны, ресторан, спортивные залы…

— Вот-вот, — Ромул кивнул. — Масштабное строительство, полный апгрейт жилой части планетоида. А как только деньги будут у меня в кармане, я прижму этих скотов так, что они будут молиться на каждый вдох, который им разрешат сделать. Мы им покажем, кто на Марахси хозяин.

И опять Быку некстати вспомнился войлочный червь, но возражать он не стал, пересел к компьютеру и начал писать письмо проверенной конторе, которая его еще ни разу не подводила. Фиктивные подрядчики у него имелись в изобилии, давние и проверенные деловые связи, но это была мелочь, а разом принять такую сумму и обналичить через субподрядчиков могла только очень крупная организация, с ней приходилось действовать через доверенное лицо, а не напрямую.

Ромул наблюдал за его перепиской, нетерпеливо постукивая носком ноги в основание стола. Это раздражало, но Бык терпеливо продолжал свое дело, благо, оно было привычным, и даже успокаивало, поскольку не требовало физических движений. Состояние покоя имело обратную сторону, после снотворного голова иногда странным образом плыла и что-то вроде обрывков сна или фрагментарных галлюцинаций на секунду появлялись перед глазами, стоило остановить взгляд на чем-то неподвижном. Приходилось заставлять себя не фокусироваться и постоянно двигать глазами.

— Мой человек говорит, что они не возражают, но деньги будут возвращать по частям в течение недели или двух, слишком большая сумма, — сказал он Ромулу, который, судя по нетерпению, ждал их прямо сейчас. — Процент за обнал прежний плюс полпроцента за срочность. С закрывающими документами будет дольше, проектная документация, сметы, расценки, акты…

— Пока нужны только договор и счет, — отмахнулся Ромул. — Мы отправляем их менеджеру, говорим, что готовы начать работы, деньги всей суммой ложатся нам на счет, и мы гоним их дальше сами, банк только за назначением платежа следит, потому что кредит целевой. Если хотя бы кусок вернут сразу, остальное спокойно подождем.

— А сейчас деньги где? — не понял Бык.

— На нашем ссудном счете у банка, — Ромул отбросил ненужный галстук в угол дивана. — С момента, когда они упадут нам на расчетный счет — будут наши, но с этого дня начнется отсчет кредитного долга и начисление процентов. Так что чем скорее получим обратно — тем быстрее наймем армию.

— Чем нам поможет армия? — осторожно спросил Бык.

— Террором, — вместо Ромула отозвался Саммю. — Мы сделали ошибку, раздав нашим лягушачьим лапкам чипы и позволив всяким проходимцам забивать им головы лишними кодами. Наводним охраной коридоры и подступы к камерам, поставим по наряду в каждый барак, запретим им разговаривать между собой. Спать, есть и ходить в нужник тоже будут по команде. Если кто-то начнет выступать, определим его в карцер, а потом вернем на место для назидания остальным. Плюс средства контроля, слежения и дистанционного наказания, вроде ошейников с электрошоком. Конвойные не андроиды, к ним в меню не влезешь. Через месяц такой жизни наши овечки Долли впадут в положенное им природой уныние и фатализм, станет безразлично, где умирать — в бараке или на арене, и они опять превратятся в послушное стадо.

Пискнул принтер на углу стола, выплюнул бумагу в лоток — пришли договор и счет от генерального подрядчика с красивым логотипом в виде буквы «эпсилон». Ромул выхватил их и пробежал глазами.

— «Кассинова-люкс», прекрасное название, — одобрительно сказал он, водя пальцем по строчкам. — Проектирование многофункционального жилого комплекса, включающего образовательные, оздоровительные и развлекательные учреждения, геодезические и подготовительные изыскания, черновые работы по подготовке строительной площадки, аренда техники, аренда специализированного персонала, отвал грунта и засыпка… Тут можно сколько угодно списать, структура планетоида такова, что рушить и расчищать можно бесконечно, как и засыпать неровности. Ну и остальное выглядит вменяемо. Думаю, пройдет.

Он пересел на место Быка, открыл банковскую программу и начал заполнять форму на выдачу транша. Остальные директора молча наблюдали за тем, как уходят в банк полученные документы.

— Нужно пока хотя бы временно закрыть вопрос с боями, — напомнил Саммю, наблюдая за сменой статуса заявки на транш с красной на оранжевую. — Если сорвется «парад планет», в деньгах сильно просядем.

— Да, это сейчас не в жилу, — с досадой отозвался Ромул. — Всю наличность я заплатил в качестве комиссии поручителю, нужен новый запас кэша.

Заявка опять поменяла цвет, стала зеленой, а цифры их счета превратились в восьмизначный показатель — банк выдал деньги. Ромул поднялся, победным ударом кулака ткнул кнопку на селекторе, связывающего его с дежурным администратором.

— Так, давайте сюда кого-нибудь из кассинов, только пограмотнее, — приказал он в треск разрядов и далекий вой трибун. — Пусть придут вдвоем или втроем. Скажите, администрация хочет поговорить. Они знают, о чем.

Рядом с ним было легко поверить в выполнение любого плана, его монументальная фигура на крепких ногах одним своим видом внушала уверенность. Деньги, доступные в такой огромной сумме и так легко доставшиеся, кружили голову не только Ромулу, но и Саммю, погруженному в видения карцеров и дубинок.

Бык тоже честно попытался себе представить до зубов вооруженного наемника в сто пятой камере. Стала бы тихой и покладистой Старуха? Ее лицо, полное презрения, встало у него перед глазами. А Малой позволил бы себя нацепить на себя ошейник с электрошокером? Вместо ответа Бык как наяву увидел охранника с войлочной веревкой на шее. Картина будущего благоденствия чудовищно не складывалась, и он не понимал, как этого не видят другие. В каком-то стихотворении была такая строчка: «Тем, кто слышал зов свободы, мать-отчизна не мила»? Или речь шла не о свободе, а чем-то другом? Может быть, это была песня?

Стук в дверь прервал его мысли, они с Саммю подпрыгнули и очнулись одновременно.

— Кто? — гаркнул Ромул.

— Делегация, — пискнул из-за двери голос Язмина. — Вы сами сказали…

Ромул отодвинул засов, отступил назад и раскрыл пиджак так, что стало видно бластер. В дверном проеме Бык узнал кассинов Горо, Новенького и еще какого-то странного старика, которого он никогда не видел на боях. Судя по войлочной робе, тот тоже был кассином, но вот был ли марахсийцем — этот вопрос оставался открытым, слишком уж нетипичным было у него лицо, белое и с белесыми ресницами, словно у альбиноса.

— Догадываетесь, зачем позвал? — громко спросил Ромул.

Седой старичок сощурил свои глазки и выступил вперед.

— Как не знать, коли ужо все про энто говорят, — мягко сказал он.

— Прекрасно, — ответил Ромул. — Здесь и будем разговаривать, у меня от друзей секретов нет.

— А коли нет, так и хорошо, — напевно повторил старичок, не теряя самообладания, — коли друзья, так оно и лучше. Про дела можно и с друзьями, чтобы никаких секретов.

— Вы сорвали расписание боев, — Ромул обвел всех по очереди обвиняющим взглядом. — Люди пришли посмотреть шоу, а его нет. Скоро публика разбежится, есть будет нечего. Не только мне, но и вам. Больше на Марахси ничего нет и заработать нечем. Зачем вы это делаете? Чего добиваетесь?

— Школа нам нужна, человек хороший.

— Какая школа? — не понял Ромул.

— Такая, как раньше бывала, — словоохотливо объяснил старичок. — Деток учить, ну и нас уму-разуму, знач, тоже. Алгебру там или географию, а то еще есть, грят, хвизика. Знанья, они свет для темной головы, ровно как фонарь на ходунке в забое. Вот и мы решили, что школа нам оченно надобна. Первей первого.

Ромул набрал воздуха в грудь, словно собрался кричать, но неожиданно передумал, запахнул пиджак и сделал шаг назад, словно приглашая делегацию войти. Те двинулись было, но остановились на краю ковра, лежавшего на полу.

— Школа, значит? — переспросил Ромул, оглядываясь на Быка и Саммю многозначительным взглядом. — Я тоже так думаю. То, что вы темные, это правда. От темноты и невежества вам головы дурят все, кому не лень, врагами нас выставляют. А кто вам крышу над головой дает, кто кормит? Могли бы придти и сказать без этих глупых демонстраций. Что же мы, против школы? Нет. Нужна — построим. Ты грамотный? Как тебя звать?

— Читать умею, — солидно ответил старик, и стало ясно, зачем его привели. — Коли есть что читать, разберу. А звать меня Плацц.

— На, читай, — Бык протянул ему полученные только что договор и счет. — Видишь, сколько всего нужно для школы? Учителей еще нанять, квартиры им дать, не в бараки же их селить, эдак они все разбегутся. Надо им строить дом, значит. Потом вам тоже нехорошо в этих темных дырах жить, да и спать, небось, хочется на кровати, а не на ящиках с матрасом. Верно?

Напряженное лицо Горо обернулось к старику, пока тот внимательно просматривал бумаги.

— Эт верно, — согласился Плацц, мелко кивая головой в знак согласия. — Дюже дорогое удовольствие образованность, но мы согласные потерпеть.

Горо почему-то после этих слов расслабился.

— Тогда вот что, Плацц, — вдохновенно продолжал Ромул, — кроме публики, которая ходит на ваши бои, никто денег на школу нам не даст, а за что они будут платить, если вы всех андроидов поломаете? Нужно, чтобы в Колизее все шло как обычно. Вы к нам хорошо, и мы к вам хорошо, сколько уже работаем вместе, и не сосчитать. Сейчас цель у нас будет общая. Думаете, у меня сердце не болит от того, что вы живете в таких скотских условиях? А другие где взять? Надо заработать.

Саммю отвернулся от двери, подошел к столу с бутылкой воды, начал наливать себе в стакан, но горлышко дрожало так, что Бык услышал звон, понял, что Саммю душит смех, который он пытается замаскировать кашлем.

— Пусть «парад планет» идет как объявлено, — закончил тем временем свою речь Ромул. — Это всего несколько дней, потом Колизей закроем, дадим вам отдохнуть, ну и про школу все обговорим. Всех выслушаю, обещаю, найдем компромисс. Что скажешь, Плацц? Договорились?

Принтер очень некстати разродился целым потоком новых счетов, уже не фиктивных, а реальных, где значилось оружие и системы контроля. Кассины посмотрели на принтер с суеверным ужасом, а Плацц — с нечитаемым выражением узких глазок, вытянув вперед тощую шею.

— Это можно, — солидно сказал он, когда принтер закончил оглушительно клацать лотком подачи. — Отчего бы не подождать, если договорились.

— Вот и славно, — Ромул вернулся в свое кресло и сел так, как будто продолжает начатую переписку. — Тогда выступайте как обычно, а мы пока учителей вам наберем. Не обману, раз уж слово дал. Так остальным и передайте.

Делегация переглянулась, нестройно попятилась и сгинула в недрах коридора, Язмин еще раз мелькнул в дверях, закрывая их за собой, и только после того, как кабинет снова стал герметичен, Ромул и Саммю дали себе волю. Их хохот был бы слышен на весь Колизей, если бы зрители не бесновались больше и громче любого шума.

— Ну вот, вопрос с боями подвинули, — отсмеявшись, сказал Ромул. — Теперь нужно разыграть последнюю карту, которая у нас осталась на руках. Саммю, что вы сделали, чтобы поймать мальчишку?

— Перенесли выступление Старухи на сегодняшний вечер, — с готовностью отозвался тот. — Ее бой он точно не пропустит. А если дрифтер еще здесь и по-прежнему им интересуется, то и его попробуем подсечь на интерес, точнее, обоих разом.

— Как Старуха себя чувствует? — спросил Бык, радуясь, что сейчас его вопрос подозрений не вызовет.

— Слабовато, — Саммю пожал плечами. — Но встает и двигается без опоры. Выйти на своих двоих сможет.

— Раздайте униформистам оружие на время ее боя, — приказал Ромул. — Возьмите архив записей и сделайте увеличенную фотографию, вручите охране, а так же раскидайте по камерам. Может быть, кто-то и поведется, захочет денег или смены положения, может личные счеты, неважно. Любая наводка будет в тему, осечек больше быть не должно. Не в этот раз.

Он посмотрел на Быка и кивком головы предложил озвучить сомнения, которые читались у того на лице.

— Меня как администратора больше волнует поединок, — честно сказал Бык. — На ее бой придет огромное количество народу, будет столпотворение. Не найдется ни одного человека, который не слышал о ней, так что ставки будут огромные. Поединок будет настоящим или подставным? Только честно? В прошлый раз недовольство зрителей обошлось нам в кругленькую сумму, сейчас они нас просто растерзают.

— Будет настоящим, — подтвердил Саммю. — Физически она вроде в норме, даже удивительно, что так быстро поднялась. Но несет какую-то ахинею, словно мозги путаются. Видимо, наркоз так подействовал, у кассинов и без того голова слабовата, а тут два подряд, да и средства у герр доктора дешевые, с побочкой. Мы, конечно, ее накачаем стимуляторами и обезболивающим, но как она будет себя вести на публике, предсказать не берусь.

— Вытолкаете обоих на арену, сделаете музыку погромче, никто ее не услышит, — отмахнулся Ромул. — Даже если она начнет болтать лишнее.

— А покупатель? — вдруг вспомнил Бык. — Что он скажет?

— Ничего, — фыркнул Саммю. — Мы условия не оговаривали, что ее нельзя эксплуатировать до отгрузки.

— А кто-нибудь его видел? Знаете имя?

— Ничего не знаем. Он заявку через терминал подал, сумму тоже оттуда внес, а адрес прислал только вчера. Скажем, поздно увидели письмо, извините.

— Черт с ним, — решительно ответил Ромул. — Он меня сейчас волнует меньше всего. Если этот Плацц убедит остальных, то до конца «парада» доживем спокойно. А там и первые поставки подойдут.

— Кстати, а кто такой этот Плацц? — спросил Бык. — Я его раньше никогда не видел. Даже не знал, что у нас есть такие пожилые кассины.

— Наверное, из того отребья, которое живет в дальних бараках, мы туда слили весь неликвид, камер даже не ставили, смотреть там не на что, — ответил Саммю. — Старики, инвалиды и прочий шлак, на черный день, когда убыль кассинов станет критической и некем будет дыру заткнуть в сетке.

— Погоди, я его помню, — вдруг сказал Ромул. — Когда завод работал, он что-то вроде уроков давал, читать учил этот сброд, который надписи на станке разобрать не мог. Тогда и велели учить их целиком словам, чтобы они не путались. Он ходил по цехам и буквы показывал.

— Учитель? — удивился Бык. — Я думал, этой профессии на Марахси давно не существует.

— Скоро опять появится, — хохотнул Ромул. — Правда, не в том виде, в котором это хочется нашим кассинам, ну да у них выбора не будет. Бык, последите за порядком в Колизее, и дайте знать, если что-то опять пойдет не по плану, я сейчас отправлю деньги вашей конторе, а вот следить за возвратами и удержанием комиссий придется вам. Хиотис так и недоступен, черт знает почему, хотя вроде бы уже границу прошли.

Бык покинул кабинет с двоякими чувствами. С одной стороны, все выходило предсказуемо и обычно, с другой — очень уж старательно вытягивал шею в направлении принтера Плацц. Если он был учителем, то наверняка мог понять, что написано в счетах, сделать какие-то выводы.

Саммю, шедший рядом, толкнул Быка локтем.

— Не думайте о плохом, — посоветовал он. — Я тоже поверю в счастливый конец только когда деньги будут у нас в кармане. До той поры мы ходим по краю, и даже сбежать нам некуда, так что самое лучшее — зажмуриться.

— Почему некуда сбежать?

— Да так, — неопределенно ответил Саммю, сделав кислое лицо. — На слухи в суд не подашь, рты не зашьешь, но репутацию здорово портят. Так что если мы где и можем рассчитывать на достойную жизнь, то только здесь, за высоким забором и под охраной. И скорее бы уже они появились.