Мастер Трав I

Глава 5

Я понял одно: зря я вышел за забор. Но я не мог знать, что этот перекачанный мышцами придурок не может держать себя в руках, и всего лишь одна угроза выведет его из себя!

Я тут же отпрянул от него, но скорость этого парня была выше моей в разы. Хлипкое тело буквально вколотили в ограду одним движением.

Дерьмо! Как же плохо быть слабым!

— Угрожать мне вздумал, сопляк⁈ — его ладонь сжалась на моем горле и пришло осознание, что он может сломать мою шею как тростинку, просто стиснув свою железную хватку.

Какой же я идиот! Провоцировать человека, который сильнее тебя в этом средневековом мире сродни самоубийству.

— Га-га-га-га-га!

Неожиданно я увидел как гусь кинулся яростно клевать Гарта.

— Пшел! — только отпихнул его ногой Гарт и гуся отшвырнуло шагов на двадцать.

Я попытался вдохнуть — не получилось. Пальцы Гарта сжимались, перекрывая доступ воздуха.

В глазах уже потемнело. Я царапал его руку, пытался разжать пальцы, бил его кулаком в грудь — бесполезно. Он этого даже не заметил.

Вот она — сила одарённого наглядно.

В ушах зашумело. Мир начал уплывать.

Вот и всё, — подумал я отстраненно. — Быстро же закончился мой путь в новом мире. А достаточно было просто согласиться и не спорить с этим идиотом.

— Что, уже не такой смелый? — процедил он, — Еще раз вздумаешь…

И вдруг — удар.

Гарт отлетел в сторону, словно его сбил бык.

Я рухнул на землю и схватился за горло, судорожно втягивая воздух. Каждый вдох как вдыхание битого стекла.

Через непроизвольно выступившие слёзы я увидел, что это Грэм стоит надо мной, а потом он зашагал к упавшему Гарту, который уже пытался подняться и тряс головой.

Неожиданный удар всегда самый сильный. Вот только Грэм уже подлетел к нему и добавил еще удар. Парня мотнуло и через секунду уже громадная ладонь старика очутилась на шее Гарта и вдавила его в землю.

— Кхм… кхм… отпусти…. — промычал парень, пытаясь встать.

— Слушай сюда внимательно, щенок, — тихо и спокойно сказал Грэм, вдавливая своей хваткой парня в землю, — Ты тронул моего внука. Ты тронул моего гуся! Ты — кусок дерьма, который думает, что Дар делает его неприкосновенным. Ошибаешься. Не делает.

— Отп. кхм. пусти…

Он наклонился ниже.

— Я убил грозового василиска голыми руками. Задушил теневую рысь. Я месяцами выживал в глубинах Зеленого Моря, а ты, что ты в своем возрасте можешь? — Грэм усмехнулся. — Ты просто мальчишка с каплей силы. И если ты ещё раз появишься у моего дома я покажу тебе, что такое настоящий Охотник. Потому что даже слабый и старый я могу убить тебя в одно мгновение. Ты даже пикнуть не успеешь.

Грэм разжал хватку, а я видел, что от использования силы его черные прожилки будто надулись и запульсировали как живые. Похоже, чем сильнее он напрягается, тем сильнее яд проникает в тело.

Гарт, тем временем, вскочил и отбежал на безопасное расстояние. От прежней гордости и надменности не осталось и следа, это было лицо перепуганного мальчишки, который понял что его силы и не силы вовсе.

— Ты… ты пожалеешь… — прохрипел он.

А я просто поковылял к отброшенному в сторону Шлепе. Не знаю почему, но этот гусь буквально за день стал для меня важен. Может потому, что он сегодня стал мостиком к пониманию этого нового мира и первым существом, с которым я поладил?

— Как он? — бросил взгляд на Шлепу дед.

— Вроде цел. — удивленно ответил я.

Гусь, тем временем, как ни в чем не бывало вскочил и встряхнул перьями. Только сейчас я заметил, под перьями будто металлический подпушек.

Так гусь, оказывается, непростой!

— Повезло тебе, ублюдок, не дай бог хоть бы перышко упало с Шлепы. Сам бы тебе голову оторвал! А теперь вали, и чтоб больше я тебя у своего дома не видел! Понял⁈ — рявкнул дед вдогонку.

— Пока своего. — обернулся парень и, увидев напрягшегося Грэма, рванул как испуганный заяц.

Однако во взгляде Гарта я увидел, что обиду он не забыл и отомстить попытается при первой же возможности.

Секунд десять что я, что дед, молчали, а потом Грэм вздохнул и, встряхнув руками, двинулся к гусю. Он потрепал его по холке, проверил бока, убедился, что тот в порядке и подобрал корзину.

Только сейчас я заметил, что у него на поясе был другой топор, явно боевой, который он не пустил в ход против парнишки. Значит, никого он убивать не собирался, так… просто припугнуть.

Возможно и Гарт меня убивать тоже не собирался, вот только с такой силой «случайно» передавить легко — иначе бы сразу убил. Возможность он имел.

— А ты чего смотришь, — ощерился Грэм, — Не был бы таким слабым, дал бы отпор. И вообще, что он тут забыл? Не ты ли говорил, что со старым покончено? И что я вижу? Только я отлучился — ты снова за старое?

Я покачал головой.

— Ничего подобного. Я ему отказал вот он и решил, что может меня запугать.

— Ну-ну… — буркнул дед, топая за ограду, а рядом с ним ковылял гусь, — Отказал? Откуда смелости набрался? Раньше ты только за ним и таскался.

— Это в прошлом. — ответил я.

— Поглядим, в прошлом или нет.

Я вздохнул.

— А куда ты ходил? — спросил я его.

— За едой и кое-какими растениями на продажу, — ответил он.

И я увидел, что корзинок было две: одна с дичью, которую он, похоже, подбил в лесу и вторая с растениями. С растениями он оставил за дверью, а с дичью — внутри.

После Грэм вышел наружу, скинул кожаные сапоги и выдохнул с удовольствием. Потом сполоснул руки и лицо в корыте с водой.

Странно было думать о нем как о старике, учитывая, что я такой же старик, просто… в молодом теле.

— Дед, — окликнул я его, — До того, как я отключился, я слышал как приходил Тран за долгом.

— Было такое. — буркнул старик и продолжил вымываться.

— А как ты… кхм… мы будем отдавать этот долг?

— «Мы»? — хмыкнул дед, выглянув из-за двери — Мы? Это ты-то щенок будешь отдавать долги? Ты умеешь их только делать. Даже звучит смешно.

— Я серьезно.

— Если серьезно, то вон в корзинке часть долга. Только не трогай! — предупредительно крикнул Грэм.

Пока дед смывал с себя грязь водой, я смотрел на его тело: крепкое и мощное, покрытое старыми шрамами и черными разводами болезни. И этот взгляд ему не понравился.

— Что смотришь? — бросил он.

— Хочу понять, насколько всё плохо, — честно ответил я.

Грэм застыл, а потом выдохнул:

— Два-три месяца, если всё будет двигаться такими же темпами. Если буду перенапрягаться и использовать живу, то еще быстрее. Можно сказать спасибо одному молодому идиоту за всё это. — в его глазах мелькнула досада и злость, но он сдержался.

Я вздохнул. Пожалуй, сетованиями на поступки парня ничего не исправить — что сделано, то сделано. Нужно думать как изменить всё дальше. Того парня больше нет, есть только я в молодом теле и всё.

— Я виноват, но попытаюсь сделать всё, чтобы избавить тебя от этой дряни. — указал я на черные прожилки.

— Пустые слова, — фыркнул Грэм, вытерся чистой тряпкой и вернулся в дом.

Пока дед ходил туда-сюда из дома наружу и обратно, я пошел в небольшую пристройку и начал рассматривать инструменты для сада. Их было немного и большинство в откровенно плохом состоянии. Тем не менее, небольшую тяпку я нашел.

За мной неотвязно следовал Шлепа. Следил.

— Спасибо, пернатый, — кинул я ему, — Что кинулся защищать. Это, конечно, не помогло, но всё же…

Хотел погладить, но он не дался.

Вдруг Шлепа заметив, что дед исчез внутри дома, поковылял к корзине с растениями.

— А ну стой, говнюк, куда клюв суешь? — рявкнул изнутри дед, — Не для тебя эта роза цвела!

Гусь застыл, а потом бочком пошел в сторону, делая вид, что его заинтересовало какое-то другое растение.

Я же подошел к корыту с водой и еще раз взглянул на себя. Чужое отражение, чужое лицо, к которому нужно привыкнуть. На шее вспухал след от удушения Гартом. Я потрогал — уже ноет. Что ж, неприятно, но пройдет.

Еще пара мгновений — и всё могло закончиться не так радужно, если бы не дед.

— Дед, — сказал я Грэму, который вновь вышел наружу уже в чистой одежде, — Спасибо что… спас. В очередной раз.

Старик походил походил по саду, скривился и вернулся в дом, оставив меня наедине со своими мыслями.

Мыслями вернулся к схватке четко понимал, что как у меня не было шансов против Гарта, так и у него не было шансов против даже больного и старого, но Охотника. Потому что обычный человек имеет очень мало шансов против развитого одаренного, ведь тело одаренного меняет жива. Именно она делает его сильнее, крепче и быстрее. Вдобавок потом те, кто имеют возможность специальными тренировками и эликсирами еще и усиливают этот эффект, достигая границ возможностей человеческого тела, а затем прорывают эту грань и усиливаются. Чем-то мне это напоминало фармакологию из родного мира, которую спортсмены или культуристы использовали для улучшения результатов или развития собственного тела. По обрывкам воспоминания Элиаса я уже знал — тут всё было намного серьезнее. И это только то, что касалось тела, а еще были уникальные Дары, вроде приручителя, травника, целителя и прочих. Это совершенно другие возможности, даже если Дар «мирный».

И система предлагала начать накопление живы для начала пробуждения Дара.

Но разве сейчас я не накапливаю живу?

Я прислушался к своим вдохам и выдохам и вдруг понял, что не накапливаю. Я дышу ею и что-то, конечно, мой организм впитывает, как полезные вещества из еды, но сама жива… она как бы не задерживается в моем организме.

Любопытно. Значит, пока я не нажму «Да», накопление живы не начнется?

Я задал этот вопрос системе, но ответа не получил.

Ладно, это вроде как очевидно. Но почему нельзя было автоматически начать накопление? Значит, не всё так просто. Наверняка есть определенные условия, как с Анализом.

— Элиас, сюда! — позвал Грэм из дома.

Я вошел в дом и наткнулся на пристальный взгляд старика прикованный к моей шее.

— Подойди, посмотрю.

Грэм сидел за небольшим столиком в прихожей, где обычно и месил всякие травы в двух ступках, которые, похоже, уже навечно пропитались запахом трав.

— На, намажь, поможет, — протянул он мне «мазь» — небольшую плошку с зеленоватой субстанцией.

Я принюхался: запах был терпкий, почти колючий.

Осторожными движениями я начал втирать эту «субстанцию» в место где меня держа. «Мазью» это язык назвать не поворачивался. Похоже, просто перетертые до кашеобразной субстанции травы, которые Грэм сделал сам. Так почему-то интуиция подсказывала.

Жгло от «мази» так сильно, что слезы непроизвольно выступили на глазах.

— Да, — ухмыльнулся Грэм, — Чутка щиплет.

После этого мы сели молча есть хлеб и кусочки сала, которые он достал из кладовки, и всё это зажевывали местным аналогом лука. Простая, но сытная еда.

Я вдруг понял, что до сих пор толком-то и не ел, и голод дал о себе знать только когда я почувствовал запах пищи.

Впрочем, жуя всё это я надеялся, что со временем найду возможность готовить что-то более… интересное. За свою одинокую под конец жизнь, я привык уделять готовке время и научился многому. Шеф поваром себя бы не назвал, но приготовить большинство блюд и супов на высоком уровне я бы мог. В готовке ведь главное что? Не спешить. А люди обычно спешат: то работа, то занятия, то дети, то другие дела. А старику… куда ему спешить? Вот и научился относиться к готовке как к любимому занятию.

Впрочем, спешить с демонстрацией подобных навыков тоже не стоит: всё надо делать постепенно, слишком резкое проявление не присущих внуку навыков Грэм уже объяснить ударом цветка не сможет. Невозможно настолько сильно измениться. Да, можно переосмыслить свои поступки и пытаться быть лучше… но не быть другим.

После еды Грэм как будто немного подобрел и даже перестал бурчать. К счастью, за этот день он ни разу не заикался о том, чтобы меня выгнать. Либо эту мысль он отложил, либо считал, что я еще слишком слаб для подобного.

Сейчас, боюсь, если окажусь вне этого дома, то мне придется туго. Я еще недостаточно разобрался в местном мироустройстве и даже Дар не открыл, чтобы хоть что-то из себя представлять.

— Спасибо за еду. — сказал я и поднялся.

Пусть немного клонило в сон, но я хотел разобраться с Даром, и не хотелось делать это на глазах у деда.

Оказавшись снаружи я задумался.

Долги… страшное слово, что в этом мире, что в моем. И думаю тут с должниками никто не церемонится.

Того же Грэма относительно не трогали лишь потому, что все знали, что он сильный Охотник, который может добыть редкое духовное растение или цветок. А значит рано или поздно он все-таки выплатит долги, что всегда и делал. Но в долг давали ему не только поэтому. Грэм был старожилом этого места, он знал чуть ли не каждого жителя поселка. Как знал и их родителей. Будь он пришлым человеком, отношение было бы другим. Но тут, в обществе, похожем на средневековое, связи между людьми были другие, часто более крепкие, чем в современном обществе, где я жил. Да, «текучка» вокруг поселка была: добытчики, сборщики, торговцы… Но всегда оставался «костяк» людей, которые жили тут неизменно.

Я немного посидел на деревянных ступеньках крыльца, наблюдая как Шлепа методично обходит свои владения — сад, который казался одновременно и убежищем, и тюрьмой.

Ладно, хватит сидеть. Я поднялся и прошелся по саду, стараясь теперь присматриваться к каждому, даже засохшему и погибшему растению и находить его соответствие в тысячах растений, которые запомнил во время теста. Это было не так просто, как во время теста системы: там мне как будто что-то помогало, ускоряло процесс мышления, а тут… тут всё вернулось к моей обычной памяти. Впрочем, и ее должно хватить.

Я останавливался у каждой грядки: увидел гнилые стебли растения — и узнал лунную петрушку, чуть подальше рос огненный шалфей, который сожгло прямыми лучами солнца, а вот тут, похоже, были серебряные розы, которые кто-то очень грубо, по варварски срезал. И я догадывался кто. Элиас. Срезал и продал.

Вокруг стояла тишина, которую прерывал только шелест листвы и жужжание мух. Но скоро сквозь эту тишину начал доносится дальний стук топора в поселке, чуть в отдалении слышались удары молота о наковальню. По воспоминаниям Элиаса я знал, что неподалеку находилась и кузня, и кожевенная, где выделывали шкуры только что убитых животных, а чуть над поселком, дальше по реке, стояла мельница. Мирный поселок. Обманчиво мирный.

Совсем рядом в лесу рычат монстры, а где-то вдали, над лесом, возвышались исполинские силуэты Древ Живы — свидетели того, что мир этот куда больше и страшнее, чем может показаться из тихого уголка у окраины поселка.

Я подошел к калитке и посмотрел на дорогу, ведущую к поселку.

Элиас влез в такое дерьмо, что выбираться придется долго. Тело деда разъедает яд, а долги висят над шеей дамокловым мечом. И долг Трану был далеко не единственным и не самым большим, просто самым… срочным.

Но теперь это моя жизнь и мое тело.

И я единственный, кто может что-то изменить. Если стану сильнее.

Я опустился на корточки возле одной из грядок, машинально выдергивая сорняк. Я сжал его в ладони, чувствуя, как сок растения пачкает пальцы. Зеленый, горьковатый запах ударил в нос. Благодаря системе я теперь знал, что это была Ползучая Горечь — агрессивный сорняк, который высасывает из почвы все полезные вещества. Обычно от него избавлялись при первых признаках появления, а тут он разросся в некоторых частях сада.

Каждое из растений можно было бы спасти с помощью Анализа, который бы указал на его проблемы. Вот только даже если я смогу восстановить часть растений в саду — что дальше? Продавать травы на рынке? Нести травникам?

Но сколько я смогу заработать на таких растениях? Да, они полезные и что-то будут стоить, но самых ценных экземпляров тут нет: их либо своровал Элиас, либо продал сам дед. Из того, что тут есть я выгадаю где-то пару серебряных в неделю, если очень повезет. А долг деда только Трану десять серебряных. И у нас осталось три дня.

Я знаю тысячи растений благодаря системе, но что толку от знаний, если я не могу их добыть? Ценные травы растут глубже в лесу — там, где водятся монстры, а на окраине есть только самые простые, которые стоят медяки.

Единственное мое реальное преимущество — система и дар.

Если я стану одаренным, то всё изменится: я смогу зарабатывать, помочь Грэму и отдать долги и налаживать, менять уже свою жизнь. Все одаренные ценятся здесь: травники, охотники, целители, приручители… Любая специализация даст мне возможность не просто выжить, а жить.

Я поднялся, отряхивая руки о штаны, и еще раз медленно обошел сад. Это помогало спокойно думать.

Шлепа переваливался следом, время от времени клюя зазевавшихся жуков.

— Что делать, пернатый? — тихо спросил я у гуся. — Как вытащить нас с дедом из этого дерьма?

Я остановился у забора, глядя в сторону леса. Солнце уже поднялось высоко, и в его лучах отчетливо виднелась золотистая пыльца, падающая с крон Древ Живы. Она медленно опускалась, словно снег в замедленной съемке, оседая на листве обычных деревьев, на траве, на крышах домов и снова становясь невидимой.

Жива…

Воспоминание о Гарте всплыло само собой: его наглая ухмылка, уверенность в движениях, та легкость, с которой он готов был задушить меня одной рукой. Он был одаренным Охотником — человеком, которого боялся и которому не смел перечить Элиас.

Ну а Грэм, который одним ударом сбил Гарта с ног… Даже будучи больным, отравленным и медленно умирающим он был опаснее молодого одаренного Охотника.

В этом мире сила решала всё. Сила и возможности, которые давал пробужденный Дар.

Мне нужен Дар, а я… Я просто стою здесь и думаю о прополке грядок.

Я выбрал место в саду и, скрестив ноги и выпрямив спину, сел, как делал много раз в прошлой жизни во время утренних медитаций. Молодое тело легко приняло положение, спина выпрямилась сама собой.

Шлепа устроился рядом, изредка поглядывая в мою сторону своими умными глазками. То, что гусь мягко говоря необычный, было уже понятно как по металлическому блеску под перьями, так и по уму.

— Ладно, — пробормотал я себе под нос. — Если я собираюсь что-то изменить, нужно начинать прямо сейчас.

Я вызвал знакомое уже окно статуса и нашел строку с Даром.

[Для пробуждения Дара необходимо накопить 100 единиц живы. Начать накопление? Да/Нет.]

Сто единиц живы.

Звучало просто, но вот вопрос — сколько это? За какое время можно накопить? И что будет, если я провалю этот процесс?

Система, — мысленно обратился я. — Начать накопление живы для пробуждения дара.

[НАЧАТЬ НАКОПЛЕНИЕ ЖИВЫ ДЛЯ ПРОБУЖДЕНИЯ ДАРА?]

— Да.