Мастер Зеркал Книга III

Глава 11 Клятва Леобы. Награждение Зайки

— Ну, тогда этим и займёмся, не будем терять времени, — я воззвал к своему ориша, и почти сразу услышал в своей голове его скрипучий голос:

— Будешь брать клятву у этой девочки? Значит, послушал-таки мой совет, — Эшу Опин был доволен, — ты не пожалеешь, смотри, какая она сочная, так и хочется её… — и смачно так причмокнул, старый сластолюбец.

— Ну, я её беру не только из-за её выдающихся внешних данных и сексуальной привлекательности, — пояснил я свою позицию.

— Да это понятно, но, признайся, хороша же? — мой ориша был сегодня уж очень романтически настроен, с чего бы это?

— Конечно хороша, — признал я очевидное, после чего обратился к Леобе, — сейчас в твоей голове зазвучит голос. Не пугайся. Он расскажет тебе о клятве. Если у тебя будут ещё какие-то вопросы, то он на них ответит.

— Хорошо, — девушка, озадаченно посмотрела на меня, видимо, не совсем понимая, о чём идёт речь.

А потом я заметил, как она вздрогнула, и на лице её отразилось глубочайшее изумление, которое, к моему удивлению, почти сразу сменилось смущённой улыбкой.

Да, Эшу Опин сегодня весьма игрив и склонен к флирту.

Мы с Ануэн успели не спеша выпить ещё по бокалу вина, прежде чем Леоба тряхнула головой и взглядом показала, что готова прочесть клятву.

Она произнесла все слова, чётко их артикулируя, не спеша и и не мямля.

Как только она закончила, я озвучил свою часть взаимных обязательств.

После этого ей уже можно было вполне доверять участие в делах баронства.

Леоба, кстати, после принесения клятв попросила меня посвятить её в адепты нашего родового культа.

Ориша, похоже, времени не терял и провёл большую агитационную беседу. Ну и хорошо.

Когда эта девчонка обзаведётся своим ориша, её возможности ещё больше расширятся, и это, несомненно, тоже пойдёт на пользу делу. Ну и мне тоже.

Всё время до ужина мы с подругой посвятили тому, что вводили Леобу в курс дел, представляли её другим членам команды, занимались организационными проблемами.

Ануэн отправилась по своим делам, а я ещё пару часов рассказывал, чего я жду от службы, создать которую поручено Леобе.

Не сказать, чтобы мои хотелки её сильно обрадовали, поскольку было видно, что она, буквально, ужаснулась тем задачам, которые я играючи, легко и непринуждённо ей нарезал.

А что, имею право! Начальник я, или где?

Наконец, желания мои, касающиеся организации тайной службы, иссякли, и я отпустил Леобу в её комнату, предварительно сказав ей, что одна потенциальная сотрудница у неё уже есть. Её предполагаемая специализация, это установка и обслуживание медовых ловушек.

Только вот сидит она в нашей замковой каталажке. И с ней надо поговорить, выяснить её профпригодность, и, если решение будет положительным, то приводить к присяге и включать в работу.

Жить Леоба теперь будет, кстати, в той комнате, рядом с нашей, которую, до недавнего времени, занимала Эгиса.

Напоследок я предупредил девушку о том, что компанию ей составят наши котики, до того момента, как им подготовят достойное логово на замковой территории.

Как раз сейчас для них возводят из больших глыб дикого камня рукотворную пещеру.

И сегодня я с ужасом подумал о том, что они ещё немного повзрослеют, и начнут требовать себе самочек. Но, хвала богам, они пока не доросли до этого.

После ужина я провёл двухчасовое занятие для всех, кто постигал непростую науку работы с ци. С удовлетворением заметил в тренировочном зале и Леобу.

Значит не отлынивает и стремится к самосовершенствованию.

А после окончания занятий я обратился к своему ориша с просьбой.

И просьба у меня была не такая простая. Я попросил его провентилировать вопрос о возможности вывести меня на каких-нибудь межмировых торговцев, с которыми можно вести дела, не опасаясь обмана.

Дело в том, что я нуждался в компонентах, устройствах и приборах, которые сам сделать либо не мог совсем, либо их изготовление было связано с немалыми трудностями и проблемами.

Но изделия эти были необходимы для того, чтобы создать устраивающие меня системы охраны и безопасности, сбора и обработки информации, ну, и боевые системы, само собой.

Кроме того, когда эти торговцы найдутся, нужно будет ещё искать те активы, которые им потребуются в уплату за товары и услуги.

Я прекрасно понимал, что требования их могут быть весьма экзотичными, объёмными, и вообще, неожиданными для меня.

А искать общий язык придётся. И я первый, кто в этом заинтересован.

Только я расслабился, как нарисовался Ланцо с известием, что прибыл второй отряд наёмников, тех, что мы предполагали использовать в качестве рейдеров.

Пришлось идти, знакомиться с командиром, знакомить их со своим видением хода предполагаемой военной кампании, и совершать ещё массу телодвижений, чтобы ускорить полноценное включение прибывших бойцов в единую систему обороны феода.

Сразу пришлось озадачивать матушку, что бы она, как наш главный интендант озаботилась материально-техническим обеспечением новых наёмников.

Кроме того, сразу во весь рост встал вопрос организации войсковых магазинов и баз снабжения. Это тоже входило в её компетенцию в части выделения материальных ресурсов.

Кроме того, я посвятил полчаса своего драгоценного времени на то, что бы создать финальную версию письма-уведомления в субпрецепторию Ордена.

Там я выражал благодарность за тот вклад, что они внесли в обеспечение безопасности и законности на территории феода и предложил им покинуть оную территорию в течение трёх дней, так как более в их услугах нужды не было.

Согласовав с матушкой этот свой шедевр эпистолярного искусства и внеся необходимые поправки, я озадачил Ланцо организацией его доставки и контролем исполнения наших требований.

Теперь люди у него есть и пусть у него голова болит за воплощение моих гениальных планов в жизнь.

А вообще, мне кажется, надо создавать постоянно действующий управляющий орган, который будет осуществлять руководство доминионом в условиях военного положения.

Эдакий Комитет Обороны…

А день-то закончился. И вечер тоже. Об этом мне сообщила Ануэн, сопроводив эту информацию недвусмысленным намёком на то, что уже давно пора спать. И что от работы кони дохнут.

И не поспоришь тут. Она кругом права.

— Я, кстати, терпеливо жду, — услышал я обиженный голосок Зайки внутри своей черепной коробки, — но, тут сама о себе не напомнишь, так никто и не вспомнит.

— Извини, рыжик, сегодня сумасшедший день был, закрутился, — я действительно совершенно забыл о том, что собирался провести процедуру, хе-хе, награждения, — давай, выбирайся из своего колечка.

Она не заставила себя долго ждать, и немедля материализовалась около моего кресла, нетерпеливо шевеля пушистыми кроличьими ушками.

Сказать, что воздух мгновенно наполнился возбуждающими феромонами, это ничего не сказать.

— Эй, что это вы тут удумали? — Ануэн тут же нахмурилась. Выглядело так, что её эта забористая органическая химия тоже здорово зацепила. Вон как глаза заблестели-то, — у нас что, оргия намечается?

— Милая, ты же хотела поприсутствовать на церемонии награждения Зайки за образцово выполненное задание?

— Да, а что, вот сейчас и награждать будем? — она недоверчиво посмотрела на похотливую мордаху демонессы, а потом перевела взгляд на меня, — в интимной, так сказать, обстановке?

— Ну да, — ухмыльнулся я, — подобные награждения лучше проводить именно в такой обстановке и в узком кругу. Так что обойдёмся без парадного строя, барабанной дроби и знамённой группы.

— Ты меня заинтриговал, — Ануэн точно нанюхалась этих феромонов, улыбка-то, вон какая развратная стала, — так что давай, приступай, не теряй времени, у нас с тобой ещё есть чем перед сном заняться, — о примерной программе занятий я узнал всё, заглянув в её глазищи.

— Здравствуй, бессонная ночь, — подумал я с весёлой обречённостью.

— Так, Зайка, — я обернулся к демонессе, — ложись-ка ты вон на ту кушеточку. Да, на спинку ложись, на спинку, — ответил я на её вопросительный взгляд, — нет, ножки не надо раздвигать. Что, тебе всё-таки удобнее так? Ну, как знаешь…

Ануэн за мой спиной тихо хихикнула и, обхватив меня руками, плотно прижалась ко мне грудью:

— А я хочу тебя, — объявила она мне на ухо громким шёпотом, так, что Зайка аж вздрогнула, — давай, проводи быстрее награждение, и выпроваживай ушастую. И я тобой займусь, наконец.

— Угу, — промычал я, представляя, в какое состояние придёт подруга, понаблюдав за тем действом, что сейчас развернётся перед её глазами.

Зайка, кстати была одета очень минималистично. В две небольшие тряпочки. Одна на груди, другая на животе. Она в таком наряде всегда из кольца появлялась.

Демонесса устроилась на кушетке, всё-таки, приглашающе раздвинув бёдра и согнув колени, приняв весьма соблазнительную и провокативную позу.

На лице её можно было наблюдать интересную гримаску. В которой сливались воедино вожделение, нетерпение и предвкушение. Глаза смотрели в потолок, а подрагивающие руки были вытянуты вдоль тела.

— Ну давай уже, — всхлипывая, взмолилась наконец она, — я не могу больше ждать, — голосок действительно был просительный и очень жалостливый. Почти мольба.

Она так себя уже накрутила, что, похоже, собиралась кончить только от своих развратных мыслей и сладостных ожиданий. Вон, бёдра-то дрожат как.

— И чего же это она так ждёт? — голос Ануэн стал вдруг низким и хриплым, почти рычащим. Руки её, обнимавшие мой живот, стали неумолимо сползать ниже. Они уже были настолько низко, что подруга на ощупь могла определить, насколько я проникся происходящим. Ещё и грудью продолжила по моей спине тереться, бессовестная.

Я понял, что надо переходить к делу, иначе Ануэн меня прямо вот так и оприходует, не укладывая. На глазах у изумлённой и обиженной Зайки.

— Готова? — спросил я лежащую в ожидании демонессу.

— Да, — едва слышно выдохнула она и закрыла глаза, облизывая губы.

Моя ладонь легла на плоский животик Зайки.

— Ну… — выдохнула она, — давай же… Не томи…

Она внезапно сделала судорожный вдох — именно в этот момент с моих пальцев сорвалась микроскопическая капелька энергии астрала и мгновенно впиталась в тело распростёртой на кушетке демонессы.

Её антрацитово-чёрные глаза распахнулись, в них заплясали алые отблески адского пламени. Она, что было сил, сжала бёдра и начала тереть ими друг о друга.

Из горла вырвался долгий, клокочущий стон.

Её рука медленно, словно нехотя, заползла под тряпочку, прикрывавшую совершенную грудь. И тут же сильно сжала одно из упругих полушарий. И по тому, как рыжая охнула, я предположил, что уже сейчас контроль за движениями был ею частично утерян, и теперь ею управляла только демоническая страсть и стремление к получению максимального наслаждения.

Второй рукой она плотно прижимала к своему животику мою ладонь.

Ануэн громко сопела мне в ухо и вжималась в меня всей поверхностью своего горячего тела. Руки её продолжали бесчинствовать, хорошо хоть, что она пока штаны с меня не сорвала. Хотя дело шло именно к этому.

Я собрался с духом и выпустил из пальцев ещё кроху волшебной энергии.

Демонесса выгнулась, рыча и, одновременно, продолжая теребить свою грудь. Её рука, наконец, перестала фиксировать мою ладонь и сползла вниз.

Одновременно пришёл в движение хвостик демонессы, который устремился туда же, в устье бёдер.

Он спешил на помощь сильным пальчикам Зайки, бережно массирующим набухающий бугорок, застенчиво прячущийся возле влажных розовых губ, за которыми скрывался вход в горячие и влажные глубины…

Из приоткрытого рта демонессы продолжали вырываться звуки, оповещающие окружающих о том, что её безумно хорошо.

Тело её сотрясалось, хриплые стоны разносились по комнате.

— Интересно, а как наша Леоба? — возникла весёлая мысль, — ведь подобный концерт за стенкой должен наверняка нарушить её сон, да и душевное равновесие, скорее всего, тоже. И будет она, бедняжка, метаться в одиночестве на влажных простынях, слушая всё это. Скорее всего завидуя той, кто позволяет себе так громко и бесстыдно оповещать окружающих о степени получаемого наслаждения. Интересно будет с утра поймать её взгляд на выходе из комнаты, — эта мысль меня изрядно позабавила.

Градус возбуждения моей подруги продолжал неуклонно подниматься, что не удивительно.

Зрелище множественных оргазмов, сотрясавших рыжую и безобразия, которые творили её шаловливые ручки, вряд ли могли оставить кого либо из видящих это равнодушным.

Это и меня касалось. Хотя тут я мог с чистой совестью возложить ответственность за появление у себя явных признаков возбуждения на подругу.

Её руки становились всё смелее и настойчивее. С удивлением я отметил, что ремень на брюках она уже умудрилась расстегнуть.

И теперь она рукой, забравшейся под рубаху, с силой гладила мои живот и грудь.

А вот вторая её рука, вторгшаяся под ткань штанов, массировала возвратно-поступательными движениями моё каменеющее естество.

В ушах звучала какофония из рычания, стона и жаркого оханья.

— Ещё, — требовательно прорычала демонесса.

Ну, раз демоническая женщина просит…

И я дал ещё немного энергии, примерно столько,сколько в первые два раза вместе.

Зайка даже не закричала, она заорала. И столько было в этом торжествующем крике радости, удовольствия и звериного восторга, что он, в свою очередь, заставил Ануэн издать примерно такой же крик.

Тело подруги тоже стало конвульсивно содрогаться. Крик затих, и в мои уши врывались только сладостные стоны и протяжные ахи и вздохи, исторгаемые двумя женщинами, находящимися на пике блаженства.

Не знаю, как я выдержал и не присоединился к ним, пачкая штанишки. Но, выдержал таки.

Содрогания тела подруги стали реже и менее амплитудными. Она тягучим движением поднырнула сзади мне под руку, и, появившись передо мной, впилась в мои губы, довольно урча. Потом она пристально вгляделась в мои глаза и совершила действие, безмерно меня удивившее.

Она взяла мою свободную руку в свои ладошки и положила на грудь демонессы.

— Поласкай её чуть-чуть, — сказала Ануэн, — она очень, очень просит, — и утопила меня в голубых омутах своих глаз.

Я нежно сжал твёрдый сосок, оказавшийся между моими указательным и большим пальцами, а потом начал мять и оглаживать упругое бархатистое полушарие, наполнившее мою ладонь.

— Да-а-а, — в изнеможении выдохнула Зайка, и ещё один мощный спазм выгнул её тело дугой.

Через пару минут она успокоилась и обессиленно растеклась по кушетке.

Ануэн же всунула мне в руку бокал с вином, и вложила в ладонь Зайки точно такую же ёмкость, наполненную кровью солнечной ягоды.

— Выпьем, — подруга, подняла свой бокал, — за награждённую, ну, и за награду тоже, — и заливисто засмеялась, чуть не расплескав вино.

Мы послушно выпили. В горле изрядно пересохло, так что вино пришлось очень кстати.

— Помогите встать, — жалобно попросила демонесса, и, неуверенно опираясь на мою руку, которую я таки убрал с её груди, соскользнула с кушетки.

Она едва устояла на подгибающихся ногах, от падения её спасло то, что она полностью опёрлась на меня.

И я опять удивился. Она обняла нас обоих и крепко и с чувством расцеловала, сначала Ануэн, а потом и меня.

И по её щеке вдруг побежала одинокая слеза.

Её влажные чёрные глаза метались между моими глазами и глазами подруги.

— Спасибо вам, — прошептала она, а потом опустила взгляд и сказала, — с вами я на миг почувствовала, что я не одна, это так странно, это так здорово…

И растаяла в воздухе.

Я непонимающе посмотрел на Ануэн.

— Она одинока, — пояснила подруга, — она одинока уже целую вечность и впереди у неё ещё одна вечность, наполненная одиночеством. У каждого демона есть свой персональный ад. Своя вечная, никогда не отпускающая боль. И её ад — это её одиночество. А сейчас она ощутила намёк на то, что рядом кто-то всё-таки есть. И её неизменная боль хоть только на мгновение, но отступила, — подруга неуловимо смахнула с лица трагическую маску, сопровождавшую эти слова и чувственно промурлыкала:

— А теперь отнеси меня в кровать, — обвила мою шею руками, и, когда я подхватил её под коленки, выдохнула мне в ухо, — я хочу тебя…