Мастер Зеркал Книга III

Глава 14 Короткие переговоры. Провокация

Три конных латника в белых накидках, украшенных на груди и спине большими красными равносторонними треугольниками, остановились, немного не доехав до края рва.

— Именем Почившего Бога! Мы требуем допуска к баронессе фан Стоуб для переговоров!

— Довожу до вашего сведения, — проорал Ланцо, перегнувшись через парапет, — что баронесса передала власть наследнику, Эйниону Киу, своему сыну. Если вы его хорошо попросите, то он вас, может быть, и выслушает.

— Мы не станем опускаться до разговоров с гнусным самозванцем! — провозгласил тот, что был в центре, — мы требуем от вас добровольно открыть ворота и впустить войска Ордена в город. Самозванец будет низложен, и мы, с господней помощью, приведём этот доминион под руку Святой Матери-Церкви и избавим богобоязненных людей, его населяющих, от гнёта язычников и идолопоклонников!

— Шпарит, как по писаному, — улыбнулся Ланцо, обернувшись к нашей компании, — и, что ещё хорошего скажешь? — эти слова Ланцо опять адресовал нашим непрошеным визитёрам.

— Мы даём вам час на принятие решения, а потом пойдём на штурм, — выкатил ультиматум оратор снизу.

— А я даю вам три минуты на то, что бы убраться из-под стен моего города, — сказал я, выглянув в просвет между зубцами стены, — похоже, ребята приняли мои слова к сведению, и начали резво разворачивать лошадей. И окутались сразу защитным полем, что меня несколько насторожило.

Очень скоро я понял, что настороженность моя была оправдана, и не мои слова были причиной их стремления как можно быстрее удалиться от стен. Они с самого начала планировали провокацию.

Не успел я договорить, как от группы, остававшейся на полпути между рощей и городом, гудя рассерженным шмелём, прилетел арбалетный болт, наконечник которого слабо светился гнилостной зеленью.

Дёргаться я не стал, так как нами, на всякий случай, было активировано стационарное защитное поле, которое должно было, по моим прикидкам выдержать несколько залпов дивизиона осадных баллист.

А там стрелы из брёвен средней толщины сделаны.

Ну и индивидуальное поле я тоже активировал. Для уверенности.

Болт, ожидаемо, не долетев до стены метра два, ткнулся во вспыхнувшую на миг ультрамарином плёнку магического поля и с тихим плеском упал в воду, наполнявшую ров, зашипев на прощанье и выпустив в воздух зловонный зеленоватый дымок.

Да, в процессе подготовки к приёму этих гостей мы ров, и почистили, и свежими кольями дно утыкали, и даже пустили там кое-какую живность плавать. Выкупили у бродячего зверинца, неделю назад покинувшего город, штук двести небольших, с руку длиной, но злющих, как пираньи, северных болотных аллигатросов. Предприимчивые хозяева зверинца продавали эти пасти на коротеньких кривых ножках в качестве сторожевых животных.

Я, обернувшись к соратникам, нашёл глазами тётю моей подруги, и, слегка поклонившись, произнёс:

Госпожа Диллис, — потом перевёл взгляд на её друга, — мастер Овайн, ваш выход.

Они сделали несколько шагов к стене и синхронно воздели свои посохи вверх.

А потом так же синхронно ударили ими по кирпичам выстилки.

Они видели, что те, кто изображал парламентёров, активировали защиту.

А потому их удар был нанесён по группе поддержки, откуда, собственно и прилетел болт.

Когда работает грамотный огненный маг в связке с не менее грамотным магом воздуха, это эффектно. Мало того, это ещё и очень эффективно.

Они исполнили тот же приём, что и при столкновении с Орденом во время их бегства из королевства Кэим, о котором мне рассказывала Ануэн

Сначала вокруг группы вражеских воинов закрутились спирали восходящих струй, заключив их в своеобразный кокон.

А потом, когда баронесса фан Глоссе ещё раз ударила по кирпичам выстилки посохом, в струи воздуха вплелись голубые жгуты высокотемпературного пламени.

А потом этот магический огненный смерч начал неспешно сжиматься вокруг попавших в ловушку врагов.

На некоторое, очень незначительное, время огненный смерч замедлился. Скорее всего, там кто-то, всё-таки, активировал защиту.

Но, вращающееся огненное веретено безжалостно смяло это незначительное сопротивление, и, несмотря на солидное расстояние, ветер донёс до нас дикие крики сгорающих заживо. А вот нехрен в меня, любимого, стрелять было.

Но на этом демонстрация наших возможностей не закончилась.

Троица псевдо-парламентёров, скрываясь под покровом магической защиты, продолжала удирать, нещадно нахлёстывая лошадей.

Но, ещё не стих огненный смерч, покончивший со стрелком и лицами, его сопровождавшими, как с убегающими всадниками произошла досадная неприятность.

Кстати, для организации этой неприятности мне пришлось привлечь и Ануэн, и Нуоту. То есть всех тех, кто уже продвинулся выше второго предела познания ци по всем трём дяньтяням.

Мы с девчонками разобрали цели, и, по моей команде, закованные в сталь всадники, вместе с лошадьми оторвались от земли.

И начали возноситься ввысь под истеричное ржание бедных животных, которым предстояло совсем скоро пострадать за грехи хозяев.

И, как только мы подняли рыцарей до высоты примерно двадцати метров, я дал команду отпустить их в свободный полёт, так как дальше поднимать эту тяжесть не было ни сил, ни надобности. Высоты двадцати метров им, по-любому, должно было хватить.

Почивший Бог не явил чуда и мы не стали свидетелями плавного нисхождения святых паладинов на землю по ступеням волшебной эфирной лестницы.

А стали мы свидетелями того, что закон тяготения, он, в каком хочешь мире, закон. Закон природы. Да.

Влекомые ускорением свободного падения, рыцари устремились к твёрдой земной поверхности.

Защитное поле, к их большому сожалению, поглотило лишь малую часть инерции, и они, в полном соответствии с законами физики, с грохотом и леденящим душу хлюпаньем приложились о равнодушную земную твердь.

Под свалившимися с небес тут же натекла большая кровавая лужа. И перед городскими воротами воцарилась тишина. Жаль, что не надолго.

Девчонки мои выложились полностью, а Нуота, так и вовсе сверх своих возможностей. Она с тихим стоном завалилась на меня, в лице её не было ни кровинки.

Я сам чуть не упал, но всё таки устоял на ногах, ставших вдруг ватными.

Ануэн же осталась в вертикальном положении, но, судя по тому, что губу она себе закусила аж до крови, этот подвиг дался ей тоже очень нелегко.

Ланцо молча кивнул, и два здоровенных стражника подставили свои руки дамам и помогли им спуститься со стены, чтобы те могли немного отдохнуть в относительной безопасности.

— Сейчас они построятся в боевые порядки, и попрут на штурм, надеясь взять крепость молодецким наскоком, — предположил я.

— Хотелось бы, — вздохнул Ланцо, — тогда мы смогли бы их капитально пощипать. А вот если им хватит хладнокровия развернуть осадные машины, и отправить пару отрядов для осуществления попыток штурма стен в других местах, нам придётся грустно.

— В любом случае, я думаю, что первый серьёзный натиск они предпримут на эти ворота, так как они ближайшие к их основному лагерю, — предположил я, — а потому есть смысл пока сосредоточить на этой стене все магические щиты. А если они потащат осадные механизмы в другие места, наблюдатели это увидят, и мы изменим расположение щитов.

— Да, давайте так и сделаем, — согласился Ланцо.

На стенах пока оставались только наблюдатели. Нет смысла гнать людей на позиции задолго до атаки.

А атаки в этот день всё-таки не случилось. Руководство этой карательной экспедицией, похоже, было доверено опытному командиру, который, отбросив эмоции, стал готовить штурм по всем правилам.

Ночью мы все спали вполглаза, и выспались, прямо скажем, так себе.

Я уже заканчивал с завтраком, когда за окном послышалась далёкая барабанная дробь.

— Ну что, начинается? — вздохнул я, вставая из-за стола, и, оглядев всех сподвижников, дал им ценные руководящие указания, — как доедите, занимайте свои места согласно утверждённому боевому расчёту.

Облачившись в доспехи и прихватив свою верную глефу, я вышел к площади возле ворот.

Площадь казалась непривычно просторной, так как с неё, как по мановению волшебной палочки, исчезли все палатки, ларьки и шатры многочисленных торговцев, ещё вчера загромождавшие пространство.

Теперь на ней деловито возились городские ополченцы и стражники, которые тащили на стену по многоярусным деревянным пандусам брёвна, мешки, бочонки и ещё много всякой всячины. Вон трое, пыхтя и отдуваясь, волокут вверх по слегка прогибающемуся от тяжести пандусу большой медный котёл.

— Наверное для кипячения масла, — предположил я.

Поднявшись на стену я заметил, что наёмники тоже просто так не сидели, а смонтировали на боевых площадках четыре внушительных онагра.

Тут же громоздились внушительные кучки примерно одинаковых каменных ядер.

— А это наша артиллерия, — хмыкнув, подумал я. И внезапно возникла мысль, — а что если…

И, разыскав глазами Ланцо, который, как я и предполагал, забрался на стену раньше всех нас, задал вопрос:

— Я всё забываю спросить, а как там с переработкой минерального сырья, что я поручал оперативно сделать?

— Так всё давно перетёрто и смешано с соблюдением всех ваших инструкций. И полученный порошок расфасован по бочонкам, — тут же отрапортовал Ланцо, — бочонки спрятаны в подземных хранилищах, вынесенных за пределы городской стены.

— Замечательно, — это известие меня здорово обрадовало, — прикажи-ка притащить сюда бочоночек с этим порошком, но очень, подчёркиваю, очень осторожно. И на расстоянии десятка метров от бочонков с этим порошком не должно быть огня. Ни в коем случае.

— Ещё что-нибудь? — спросил Ланцо, уловив в моей фразе некую интонационную незавершённость.

— Да, — согласился я, слегка поразмыслив, — притащите килограмм двадцать небольших гвоздей, или любых металлических кусочков и несколько круглых десятилитровых медных кувшинов.

— Сейчас, приволокут, — ответил Ланцо и отвлёкся на постановку задачи одному из своих личных курьеров.

Да, у нас были и артефакты связи, но они были распределены, преимущественно, среди командиров групп и расчётов метательных машин. Ну и среди членов нашей команды, разумеется.

Когда всё, что я просил, было доставлено, я организовал для Ланцо мастер-класс по изготовлению пороховых осколочных снарядов из того, что боги послали.

Пришлось рассказать ему, чего я ожидаю от этих изделий.

Мой рассказ заметно воодушевил Ланцо, и он тут же поручил паре стражников, которые вмести с ним слушали мои лекции и следили за тем, как я изготовил пилотный экземпляр, сделать её три снаряда, по числу наших орудий.

Спустя сорок минут, когда в мутной утренней дымке уже стали вполне различимы многочисленные кнехты ордена, построившиеся в боевые порядки, передо мною стояло четыре кувшина с горловинами, плотно завязанными кусками толстой кожи. В бочонке ещё оставалось прилично пороха. Так что при желании ещё на одну-две бомбочки нам должно было хватить.

В каждый кувшин был продет пеньковый шнур, хорошенько вымоченный в земляном масле.

На земляное масло у меня тоже были большие планы, но, это потом.

Сейчас мне не терпелось испытать эти пороховые бомбы.

Мне пришлось еще долго объяснять расчётам онагров специфику их применения.

Хорошо, кстати, что каменные ядра, используемые наёмниками, хоть и были меньше по объёму, но весили примерно так же, как наши снаряды.

Появилась возможность делать пристрелочные выстрелы каменными ядрами, а уж потом поражать врагов бомбами наверняка.

Прозвучал троекратный сигнал боевого рога, и далёкие каре орденской пехоты пришли в движение.

Они шли под несмолкающую барабанную дробь. Над строем можно было видеть покачивающиеся в такт ходьбе штурмовые лестницы и хоругви с унылым ликом их почившего божества.

Особенно бросалась в глаза группа, шедшая особняком. Солдаты, в большинстве своём, прятались под обширным длинным навесом, перемещавшимся на больших деревянных колёсах.

— Ух ты, — услышал я голос Ланцо, — а они решили нам сразу и ворота выбить.

— Так это таран, мастер Ланцо? — спросил я для верности.

— Ага, — ответил тот, — только пока они навершие не показывают из-под навеса. А навес добротный. Значит и таран мощный. Ну да ладно, у нас есть, чем их встретить.

Он кивнул в сторону, и я, посмотрев туда же, увидел, как два стражника раскочегаривают пламя под большим медным котлом, стоящим у стены на какой-то хитрой подставке. В воздухе повис тяжёлый запах нагретого асфальта.

Из-за рощи в небеса вылетело три огненных болида и, после того, как они достигли высшей точки своей траектории, началось их падение.

А падали они в направлении нашей проездной башни, на верхушке которой мы с Ланцо и стояли.

Очевидно, что целью этой бомбардировки были городские ворота.

Один из пылающих снарядов не долетел до цели, и упал метрах в ста от ворот горящей и чадящей жирным чёрным дымом бесформенной кучей.

А вот два оставшихся снаряда долетели до цели и врезались в густо-синюю плёнку нашего защитного поля.

В момент удара поле опасно побледнело, заставив меня пережить несколько неприятных мгновений.

Но тут я убедился, что не зря, забыв про покой и сон, делал преобразователи астральной энергии.

Артефакт щита, получив из астрала энергию, мгновенно восполнившую понесённый в связи с отражением атаки расход, выдержал это нелёгкое испытание.

А вот огромные камни, обёрнутые в пропитанные горючей смесью тряпки, отскочив от плёнки защитного поля, бессильно обрушились в ров, породив при соприкосновении с водой облака горячего и грязного пара, и распугав, в добавок ко всему, наших аллигатросов.

— Пока все при своих остаются, — заметил я.

— Ничего, они сейчас поближе подойдут, — кровожадно хмыкнул Ланцо, — а там и посмотрим.

Пока мы с Ланцо обменивались мнениями, расчёты онагров сделали пристрелочные выстрелы.

И вот в ковшах метательных машин, сверкая медью, расположились наши снаряды.

После дополнительной тонкой регулировки запальные шнуры были подожжены, и наши кувшины с весёлым гудением понеслись к своим целям.

Один из них взорвался, не долетев до построения противника, оставив в небе облако тяжёлого дыма и извергнув град мелких медных осколков и ржавых кривых гвоздей, которыми, наряду с порохом было наполнено его нутро.

Надо сказать, что враг потерь никаких не понёс, так как каждое пехотное каре было прикрыто защитным магическим полем.

Это, конечно, меня немного расстроило, так как я в глубине души надеялся, что заносчивые паладины пренебрегут средствами защиты.

Но, они показали, что действуют строго по уставу.

Ещё один снаряд ударил сверху по щиту, накрывавшему каре, скатился по плёнке поля на землю, и теперь дымил фитилём, лёжа на травке сбоку от движущегося строя.

Ещё два, попав в защиту, тоже скатились вниз, но не в бок, а перед надвигающимися шеренгами. А потому, по мере продвижения строя, оказались внутри защитных куполов.

Как это ни странно, но те, кто командовал этими подразделениями не предприняли никаких мер для нейтрализации моих гостинцев.

Ведь взрыв в воздухе-то они же все видели.

Либо не сообразили, либо не успели среагировать.

В любом случае, это теперь только их проблемы. Их и их подчинённых.

А я во все глаза следил, как мои кувшинчики исчезают под надвигающимися шеренгами.

И огненные цветы, наконец, распустились. Распустились под грохот взрывов и крики разрываемых на части кнехтов.

Многих посекло осколками и кривыми гвоздями, которых мы щедро добавили в каждый кувшин. Кое где построение распалось.

Но, надо сказать, что сержанты быстро навели порядок.

Они оставили несколько человек собирать убитых и раненых, а сами повели оставшихся в строю на штурм нашей твердыни, воодушевив их добрым словом и парой зуботычин.

Общий результат боевого применения наших разрывных снарядов меня порадовал, хотя теперь, я подозреваю, противник будет начеку, и поймать его, как сейчас, у нас уже не получится.

Единственное, как можно теперь использовать пороховые заряды, так это минирование местности с дистанционным управляемым подрывом.

Но тут сразу возникает проблема с запалами.

Дело в том, что верёвка вымоченная в земляном масле уже не будет работать.

Тут понадобится полноценный запальный шнур. А его у нас нет.

И как его изготовить, я навскидку вспомнить не могу. Хотя тут надо будет просто немного напрячь память.

Мои теоретические размышления были грубо прерваны оглушительным взрывом, раздавшимся в паре десятков метров от меня.

Стену окутало черное облако, и вокруг меня на выстилку площадки осыпались многочисленные осколки камня, остановленные моим индивидуальным защитным полем.