Мат красному королю

Ход пятнадцатый

Тихо заурчал двигатель серого «роллс-ройса», свет фар скользнул по фасадам домов, и машина повернула к памятнику герцогу Веллингтону, потом двинулась вдоль Найтсбридж.

Полицейский «форд», резко набрав скорость, поравнялся с «роллс-ройсом» и пошел с ним рядом. Звук сирены заставил Бишопа повернуть голову. «Форд» проехал вперед и замедлил ход. Из окна высунулась рука в форменном рукаве и знаками велела остановиться.

Бишоп проверил свою скорость — тридцать пять миль в час, и сбросил ее до нуля. Двигатели обеих машин замолкли. Из патрульной машины вышел человек и направился к «роллс-ройсу». Бишоп узнал подходившего.

— О, Фредерик, я уж думал меня заграбастали!

Фрисни остановился, глядя на Бишопа сквозь открытое окно машины.

— Привет, Хьюго, — сказал он. — Я подумал, что мы могли бы обменяться информацией, раз ты все равно не спишь. Или ты занят?

Из-за Сент-Джеймского парка до них донесся слабый звук курантов «Большого Бена» — полночь.

— Нет, не занят, — ответил Бишоп. — Кто кого повезет? Или мы здесь останемся?

— Мне вообще-то нужно ехать дальше, и я бы предпочел на своей машине. Оставим твою здесь, если не возражаешь.

Бишоп выбрался наружу и запер дверцу. Когда они с инспектором подошли к черному «форду», раздался позывной сигнал рации. Голоса зазвучали громче, когда они сели на заднее сиденье.

— Пятый! Пятый! — неслось из динамика. — Примите сообщение.

— Алло, пятый слушает! — ответил с переднего сиденья констебль. — Прием.

— Донесение из ночного клуба на Шумейкер-стрит. Мужчина, похожий на Струве, вышел из клуба пять минут назад и направился в сторону станции метро. Повторяю: пять минут назад в сторону метро. Он переходит под контроль девятого. Пятый, объединитесь с девятым. Посмотрите, что можете предпринять. Прием.

— Говорит пятый! Сообщение принял. Продолжаем движение по Шумейкер-стрит.

Разговор начался, когда они были на Найтсбридж, а закончился на полпути по Шумейкер-стрит, через милю, потому что машина сразу же двинулась на север, как только было названо место встречи.

Констебль повернулся и сказал, обращаясь к Фрисни:

— Это в трех милях от моста, сэр.

Потом он кивнул Бишопу:

— Добрый вечер, сэр.

— Добрый вечер, — ответил Бишоп и обратился к Фрисни — Так значит Струве вернулся в Лондон?

— Да, в Лондон. Это все, что нам известно.

Опять раздались позывные, командир патруля теперь вызывал девятого и повторял информацию о встрече с машиной Фрисни. Девятый находился на Молбридж-Роуд. «Форд» двигался к ночному клубу и через тридцать секунд должен был встретиться с другой машиной. С момента, когда человек, похожий на Струве, вышел из клуба, прошло шесть с половиной минут.

— И давно Струве появился? — спокойно спросил Бишоп.

— Сегодня вечером. За ним следили, пока он не вышел из аэропорта, потом потеряли. Он быстро исчез.

— С ним была женщина? Мелоди Карр?

— Да. За ее квартирой ведется наблюдение.

— Для чего Струве ищут?

— Для того, чтобы допросить.

Машина свернула в короткий переулок. В середине его ярко светилась вывеска ночного клуба. С противоположного конца переулка приближался полицейский автомобиль.

Констебль взял микрофон.

— Алло, говорит пятый. Нахожусь на Шумейкер-стрит. Встретились с девятым.

— Действуйте совместно, — последовал ответ.

Констебль и два полисмена из второй машины пересекли тротуар и вошли в клуб.

Фрисни посмотрел им вслед и повернулся к Бишопу.

— Мы вели Струве, как обычно, — не торопясь, заговорил он. — Ему позволили беспрепятственно покинуть аэропорт. Вскоре после того, как он нырнул куда-то и мы его потеряли, пришло сообщение из Монако. Спасатели обнаружили в гавани плавающий труп мужчины с пулей в голове. Прошло двенадцать часов с момента убийства. То есть застрелили его примерно в шесть утра.

Он замолчал, пока по рации поступало сообщение патрульной машины, находившейся в трех кварталах от клуба. Когда рация замолчала, Фрисни продолжил:

— Через полчаса мы получили данные опознания. Это Жофре де Витт.

Немного подумав, Бишоп сказал:

— Если стрелял Струве, то значит не прошло и часа после того, как он ушел из моего номера.

— Он ушел около пяти утра?

— Да.

Фрисни кивнул.

— Вот почему я подумал, что нам будет полезно обменяться информацией.

Полицейские вернулись к своим машинам.

— Все очень туманно, сэр. — Дверца «форда» захлопнулась. — Описание примерно сходится, но оно так неопределенно. — Констебль поднял микрофон и стал докладывать.

Через минуту машина двинулась, выполняя новые указания. Фрисни спросил Бишопа:

— Что произошло у вас со Струве, когда он был в твоем номере?

Бишоп кратко рассказал, что случилось в отеле.

— А что с пистолетом? — поинтересовался Фрисни.

— Он унес его с собой.

— Ты отдал ему оружие?

— Да. Мне оно не нужно, а он уходил в общем-то почти успокоившись.

— Что это был за пистолет?

— «Беретта».

— Де Витт был убит пулей из «беретты», — сказал Фрисни. — Куда направился Струве, после того как вы расстались?

— Не знаю. Он ушел из отеля. Я видел в окно.

— У него была сломана левая рука?

— Может, трещина. Гипса не было, только перевязь.

— Насколько он ею владел?

— Нисколько не владел, судя по виду.

— Может, прикидывался?

— Не думаю. Он не пустил ее в ход, когда я швырнул в него телефон.

Фрисни некоторое время молчал. Констебль принял еще один вызов, и машина свернула на запад по Бейсуотер-Роуд.

— Струве, видно, горячий парень, — задумчиво проговорил Фрисни.

— Даже слишком горячий.

— Что ты хочешь сказать?

— Если мы обнаружим его отпечатки на капоте «вентуры», это будет означать, что он использует и более тонкие приемы. Но зачем ему так изощряться, хитро организовывать смерть, если он всегда готов стрелять, не раздумывая?

— Мы еще не знаем, кто убил де Витта.

— Согласен. Но Струве не колеблясь пытался стрелять в меня. Мне повезло, что я отделался разбитым телефоном.

— Что же, это довод, — согласился Фрисни.

— А как насчет мотива, Фредди?

— Я надеялся, что на это прольешь свет ты. Ведь на вечеринке ты видел обоих — и Струве, и де Витта.

— Они не общались, — неторопливо проговорил Бишоп. — Находились в разных концах комнаты. К тому же Струве сразу начал скандалить. Но у меня создалось впечатление, что они знают друг друга.

— Может, тут преступление на почве ревности? Ведь де Витт был мужем Мелоди.

— Ну, в качестве первой версии — годится.

Они прервали разговор, прислушиваясь к сообщению по рации:

— …Допросили и отпустили. По описанию похож на Струве, но это еще одна ложная тревога. Имя: Элберт Джонс… Элберт Джонс… 30 лет… Лексингтон-Уэй, 54… работает портье в гостинице.

— Алло, девятый… донесение принято… поезжайте к фабрике на Воксхолл-Майл… «Кармелит Бокс Компани»… в помещении видели двух мужчин… Конец связи.

Патрульная машина набрала скорость и возле Слоун-Сквер повернула на другую дорогу.

— Как ты думаешь, Струве постарается войти с тобой в контакт теперь, когда вернулся? — спросил Фрисни.

— Только если я встану у него на пути.

— А это возможно?

— Не очень, учитывая, что он ушел в подполье. Я могу позвонить Мелоди Карр, но вряд ли найду его там, раз вы установили наблюдение за ее квартирой.

Фрисни чертыхнулся.

— Ладно, Хьюго, если ты его засечешь, дай нам знать.

— Сделаю все возможное.

— Хорошо. И слушай, если нам удастся уличить его в убийстве де Витта и будет суд, ты дашь показания о его действиях. Если ты сейчас в силах, запиши все, что помнишь, по свежим следам. Такие мелочи всегда помогают.

— Значит, у тебя насчет Струве нет сомнений?

— Сомнения бывают всегда. Но если бы мне пришлось заключить пари, я бы поставил на Струве свою рубашку… против веревки.