Мелкий бес

Глава 18

— Да все будет хорошо, — я утешающе похлопал мага по лысой голове. — Подумаешь, хозяйство синее. И не такое бывает. Помню, как плыли мы через Когтистое море…

= Какое море? — вскинул голову волшебник. — И как беса на корабль взяли?

— Да неважно, — отмахнулся я. — Плыли, значит, почти четыре месяца. А у всей команды прям свербело в паху, столько времени без женщины. Чтобы не допустить мужеложества, мы причалили к островку, вдруг там козы дикие водятся или что-то похожее. Сам понимаешь…

— Да не очень, — вдруг покраснел маг. — Я еще не был с женщиной…

— Если выживем, то я помогу тебе, — великодушно решил я.

— Не-не, — Филипп попытался скинуть меня с плеч. — Я с тобой это вот делать не буду!

— Да угомонись, кретин! — я вцепился когтями магу в ухо. — Девушку найдем тебе, остолоп!

— А, тогда ладно, — заулыбался парень. — Так, а что там с козами?

— Коз мы не нашли, — продолжил я рассказ. — Но на острове жило небольшое племя. Как жило, скорее выживало. Страшные были, команда плакала, когда в шатер шла. И духов из груза извели по флакону на каждую. И вот… проходит неделя, мы с пустыми яйцами ходим, жизни радуемся…

— И что дальше!? — нетерпеливо спросил маг, пока я погрузился в мрачные воспоминания.

— Черви у нас в яйца завелись, — я вздрогнул и поежился. — Ссали кровью. Пока помочишься, больше выплачешь. Спать невозможно — в яйцах будто пьяная матросня дерется. Дальше — хуже. Те черви видимо какой-то афродизиак выделяли, хер постоянно колом стоял, сношаться хотелось до жути.

— И вы это? — сглотнул маг.

— Да без понятия, — пожал я плечами. — Я как увидел, что боцмана на палубе втроем приходуют, то сразу за борт сиганул. Ума не приложу, как выжил, но черви от полоскания в морской воде передохли.

— А с командой, что стало?

— Да черт его знает, что стало с этими глиномесами, — ответил я.

— Мне стало спокойней, — кивнул маг и спросил. — Ты случаем на своих двоих не хочешь пойти, бес?

Я отрицательно покачал головой. После сна мое тело заметно подросло, став ростом с ребенка трех-четырех лет. А когти… Я полюбовался на антрацитово-черные кинжалы с острой кромкой. Мне удалось с легкостью перерубить сук толщиной с палец мага. Хвост удлинился и обзавелся черной кисточкой из плотного волоса. Кроме того, я получил новую способность.

Нечистый дух. Ваше тело способно изменяться в небольших пределах, так как, лишь частично материально.

Я уже раньше проделывал что-то подобное, когда протискивался в узкие щели. А сейчас вполне мог стать больше, дорастя до пояса мага или уменьшатся до размера кулака. Но сам процесс изменения довольно утомителен.

Со вздохом, я сжал тело до размеров котенка и примостился на плече мага. Мы уже второй день продирались сквозь бесконечные заросли. Филипп все время порывался использовать заклинание телепортации, внушая мне, что владеет им в совершенстве. Я же был абсолютно уверен, что дело обстоит ровно наоборот.

Но с каждым часом ходьбы по непролазной чащобе, мысли о телепортации посещала меня все чаще. Сколько мы проходим в день? Очень повезет, если больше десяти тысяч шагов. Маг постоянно мучился жаждой, голодом и поносом. Нечего пить стоячую воду.

Я понимал, что шансов выбраться у нас очень немного. Юноша с каждым днем будет слабеть все больше и больше. Это если мы еще не наткнемся на чудовищ, скрывающихся в глухой чаще. Даже если не вспоминать про огромного волка, то всякой дряни хватало с лихвой.

Я вспомнил, как сегодня проснулся от хлопанья крыльев. Казалось, что титаническая птица закрывает собой половину неба. Хорошо, что мы были слишком мелкой добычей для такого гиганта.

— Давай, — решился я. — Помирать, так быстро.

— Чудно! — хлопнул маг в ладоши. — Так, мне нужно пару минут.

Я примерно прикидывал, где мы в итоге окажемся: в пасти чудовища, на морском дне, в облаках или жерле вулкана. Маг же оставался спокойным и уверенным в своих силах. Какой же самоуверенный дурак…

— Поехали! — воскликнул маг и хлопнул в ладоши.

Окончание слова растянулось во времени, став похоже на гудение. Пространство вокруг смеялось и потекло. Солнце закрутилось сверкающей восьмеркой, а небо и земля смешались цветной мозаикой. Я почувствовал, как меня одновременно тянет вверх и вниз. Затем заклинание закрутило меня вокруг оси, пока мир не превратился в серое веретено.

— Буууэ! — Филипп рухнул на колени, выблевывая желчь.

— Ты, сука! — зарычал я, пытаясь встать, но пространство продолжило крутиться в моей голове.

Причина моего негодования была весьма весомой. Мы по-прежнему стояли на той же самой полянке в лесу. Заклинание просто раскрутила меня до умопомрачения. Даже спустя десяток минут, все вокруг продолжало медленно вращаться.

— Еще раз! — Филипп посмотрел на меня мутными глазами.

Хлопок. Я свалился в стог сена и отпружинил на землю. Следом появился маг. Мы оказались в амбаре. Свершилось чудо!? Я настороженно оглядывался ища подвох. Не может такого быть, чтобы все прошло гладкого. Только не в случае рыжего кретина.

Но сарай был обычным. Солома, инструмент, доска, все как полагается. Филипп отряхнулся и закрутил головой. Понемногу его лицо приняло выражение нескрываемой гордости и тщеславия.

— Фух, проще простого, — маг спрыгнул со стога. — Похоже, что здесь есть люди.

Надо сказать, полным дураком он не был. Маг осторожно приоткрыл заскрипевшую дверь и выглянул наружу. Я пристроился рядом. Хм, деревня, как деревня. Только вот…

— Людей не видать совсем, — удивился волшебник. — И тихо, как…

— Как на кладбище, — закончил я фразу.

Волшебник сглотнул, но вдруг что-то привлекло его взгляд. Будто умирающий от жажды, увидевший воду, он бросился с безумным взглядом к жерди, где сушилась одежда. Филипп поспешно натянул нехитрую одежду. Его лицо приняло блаженный вид. Думаю, что если предложить ему пару сапог, то маг умрет от счастья.

Я же с опаской продолжил осматривать будто вымершую деревню. Да сейчас страда, но не слышно ни единого звука. Ни криков детворы, домашнего скота или лая собак. Даже птицы замолкли.

— Есть хочу, — горящими глазами посмотрел на меня маг.

— Ты куда? — окликнул я волшебника, направившегося к ближайшей хате.

Да и черт с ним. Мы вроде как оказались в населенном людьми месте, выберусь как-нибудь. Рыжий отворил незапертую дверь и скрылся в сумраке сеней. И спустя минуту вылетел оттуда, на бегу поддерживая сползающие штаны.

— Там! Там! — маг задыхался, пытаясь что-то мне рассказать. — Там гробы! По всей избе стоят! А в них люди!

— В какой-то степени это объяснит, почему никого не видать, — я посмотрел на отворенную дверь. — Люди мертвые?

— Ну да, наверное, — смутился волшебник. — Я особо не рассматривал.

Я потопал к домику. Интуиция молчала, но она девка переменчивая. В прохладных сенях пахло свежим деревом и яблоками. Хм, странное сочетание. Я вошел в комнату. На обеденном столе стоял массивный гроб с приоткрытой крышкой. Внутри лежал мужик. Серая кожа обтянула скулы, делая его похожим на мертвеца. Но крестьянин был жив. Под веками его глаза часто двигались. На бабьей стороне стояло еще четыре гроба — один обычных и три детских.

— А это что? — я подошел к углу с разрушенным алтарем.

На полу валялись осколки глиняной плошки и стебли пшеницы и обломки дерева и щепы. Стена в углу исполосована когтями, оставившими заметные следы. Похоже, что кто-то в ярости разнес алтарь.

— Что там? — прошептал заглянувшим маг, заставив меня вздрогнуть.

— Они не мертвы, но спят, — подытожил я. — Может обычай у них такой спать днем в гробах.

— Всякое бывает, — наивно согласился маг. — А еда есть?

На полке лежал располовиненный зачерствевший пирог. Оголодавший маг набросился на выпечку, вдобавок, прикусывая луковицей. Судя по хрусту, пирог лежит уже давно. Я взял небольшой ножик и склонился над мужиком.

Лезвие вошло в бедро спящего, но тот даже не шелохнулся. Вытащив нож, я понаблюдал за раной. Из разреза неохотно выкатилась капелька светлой крови, будто разведенной водой. Нехорошо. Я оттянул посиневшую губу мужика, заглядывая в рот. Все зубы превратились в тонкие длинные клыки.

— Бери что в дорогу и уходим, — решил я. — Думаю, что ночью здесь опасно будет.

— А? Понял, — промычал с набитым ртом маг.

Мы вышли из хижины и пошли по дороге, двигаясь на север. Насколько я понимал, нам примерно туда. Маг внезапно остановился, посмотрел на деревянный столб с указателями, стоящий на перекрестке.

— А я здесь был, — он покрутил головой. — Мы с госпожой неделю назад здесь виверну убили. Но тогда в гробах никто не спал.

— Конечно нет, кретин, — поморщился я, вспомнив про ведьмачку. — Стой, а мы ничего не забыли?

— Коровы, — помрачнел юноша, но затем его лицо вытянулось. — Так может?

— Да, — кивнул я.

Мы поплелись обратно в деревню. Я уверен, что крестьянам домашний скот уже без надобности. Надеюсь, что они не успели схарчить всех коров.

Маг пинком открыл двери в хлев. На нас дохнуло тухлятиной и навозом. Коровы… В стойлах валялось несколько высохших облепленных мухами туш. Из них будто высосали все соки и внутренности, оставив кости и шкуру.

— Все, уходим, — сказал я, поняв, что в деревне ловить нечего.

— За деревней луг есть, туда на выпас гоняли, — вспомнил Филипп. — Нам без коров не жить, бес. Если через два дня коров не будет, Грета нас прикончит.

Мы побежали на луг. Солнце уже клонилось к горизонту, щедро заливая округу теплыми оранжевыми лучами. Мы проскочили через неубранное поле, где колосья гнулись под тяжестью зерна, миновали овин и неглубокую канаву. Да! Есть!

По лугу бродило несколько буренок, щипая траву. Но стоило магу издать радостный крик, как животные бросились бежать в рощицу. Понятное дело, что коровы напуганы после того, как их сородичей убили таким зверским способом.

— За ними, вперед! — сидя на шее у мага, я пришпорил его ударом хвоста.

— Ай! — воскликнул он, но с завидной скоростью понесся за коровами.

— А ну стоять! — крикнул я во всю глотку, когда мы нагали мечущихся среди берез буренок. — Ко мне!

— Идем? Идем! Идем? — вразнобой замычали коровы.

Вскоре вокруг нас собрался почти десяток голов. Я не помнил точное количество отправившихся в полет, но счел, что скота вполне хватит. Не с пустыми руками и ладно. Коровы ласково бодали и облизывали мага, посчитав его источником голоса.

— Темно. Прятаться, — ткнула его самая большая коричневая буренка.

Словно нарочно, солнце наполовину скрылось за полосой горизонта. Да как так!? Мне казалось, что у нас есть часа два, чтобы спокойно убраться из деревни. Здесь оставаться слишком опасно. Может попробовать выйти на дорогу окольным путем?

— Стой ил стрелять буду! — внезапно раздался скрипучий голос.

Из-за березы вышел сухонький старичок в полинявшей треухе, державший туго натянутый боевой лук. Ого, как у плешивого сморчка хватило сил, чтобы натянуть тетиву? Но вот… Дед щурился, смотря немного левее того места, где стоял маг. А хрыч слепой, оказывается.

— Это мы! — сказал Филипп и лук немедля завелся на голос.

— Хто мы?

— Чего тебе надо, старикан? — подал я голос, спрыгивая с плеча волшебника.

— А вы не упыри? — зашамкал губами дед. — Хотя светло ишшо. Значит, разбойники!? Коров увести хотите?

— Успокойся, старый, — сказал я, используя Неудачу. — Все одно сожрут их здесь. Ты сам-то как выжил?

— Я то? — крепко задумался дед.

Старик до того отвлекся, что ненароком расслабили пальцы, отправляя стрелу в полет. Распрямившаяся тетива загудела и темно-коричневое древко закачалось в колене Филиппа. Маг очумело посмотрел на стрелу, а затем издал полный боли рев. Его руки сложились в атакующем жесте — воздух вокруг нас вскипел и подернулся фиолетовым маревом.

Искрящий туман сгустился в несколько сияющих стрел, с потусторонним гудением принявшихся носиться по округе. Я рухнул на землю, поджав хвост. Магические стрелы обладали огромной разрушающей силой — дерево, камень или живая плоть пронзались с одинаковой лёгкостью.

Спустя минуту обессиленный Филипп рухнул на траву, а стрелы исчезли. Последняя пробила ровную дыру в старой березе и истаяла. Обалдевший дед уронил лук. Я поднялся и огляделся. Вся поляна превратилась в скотобойню. Маг изрешетил бедных коровок…

— Скажи честно, ты что-то имеешь против коров? — я взялся за древко и немного качнул его в ране. — Откуда такая страсть к их убийству!? Что эти бедные невинные буренки сделали тебе, рыжий кретин!?

Маг побледнел, его глаза закатились, а конечности обмякли. Дед всплеснул руками и подбежал к потерявшему сознание волшебнику. Он сноровисто достал стрелу и заткнул брызнувшую кровь пучком бурого мха, что достал из кармана. Затем хрыч убежал в глубину леска и вернулся с волокушами. Солнце почти скрылось, лишь тонкий ободок сверкал над темно-синий полосой горизонта.

— Скоро упырье полезет, — огляделся дед и потащил мага за собой. — Проклятый мор…

Я уселся к нему на плечо. Стоило солнцу зайти, как со стороны деревни донесся тоскливый вой, подхваченный множеством глоток. Я поежился. В отличии от варгхов, в звуках, издаваемых упырями, слышалась человеческая тоска и печаль.

— Сюда, сюда, — дед откинул полог из полотна со мхом.

Он затащил мага в широкую дыру, круто уходящую в землянку. Маскировочный полог опустился и мы оказались в полной темноте. Даже мне трудно было различить убранство жилища старого хрыча. Только в углу белело пятно. Я присмотрелся. Да не может быть… Девочка. Молоденькая, лет десяти. В белой тканой рубахе. Она тихонько сидела, обхватив острые коленки тощими руками.

И запах. Я втянул сладковатый запах кровавого плода. Аромат не такой сильный, но вполне себе узнается.

Только на что рассчитывает старый хрыч, неужели думает, что нас здесь не найдут!?

— Дед, ты конченый? — прорычал я на ухо старику, схватив его за бороду. — Ты думаешь, что упыри нас здесь не найдут? Или ты, блять, землеройкой обратишься и в землю уйдешь!?

— Сгинь, нечис… — подпрыгнул дед, но я ухватил его за язык, натянув его почти до носа

— Я на ваше стороне, — буркнул я. — И не вопи, гостей накликаешь. Ты понял?

Все же зря я набросился на хрыча. Лучше места мы бы не сыскали в округе. Ведь умудрился же старикан выживать все эти дни. Ответ нашелся скоро. Старикан достал из-под лавки горшок. Зачерпнув оттуда горсть, он принялся щедро намазываться дурно пахнущей субстанцией. Затем хрыч натер девочку. Она даже не шелохнулась.

Маг недовольно заворчал когда по его лицу размазали вонючую смесь.

— Ты где нечисть поганая? — дед закрутился, высматривая меня. — На тебе кровь налипла, почуют и все помрем.

Я показался на глаза старику. Дед достал особенно увесистую плюху и шмякнул мне на затылок. В носу защипало от вони. От запаха вся шерсть вздыбилась, но хрыч густо промазал и пригладил ее.

— Это что? — с подозрением спросил я.

— Помет медвежий, — буркнул дед. — Первое средство, чтобы запах отбить.

— Но мы же воняем говно, — я прикрыл нос ладошкой.

— Упыри говно не едят, — справедливо заметил хрыч. — Тихо, тихо…

Я услышал топот, передающийся через землю. Чуть позже донеслось рычание перемешанное с человеческой речью. Если бы не понимание языков, то едва ли можно разобрать что-нибудь в горловом рычании и клокотании.

— Так мяска хочется, татка, — заныл кто-то.

— Матке сперва, — послышался раздраженный рык. — Господин колдун велел ее сперва кормить.

— Она пузата же, на пол амбара, — продолжил хнычущий голос.

Послышалось рычанье и повизгивание. Упыри рвали коровье мясо и уносили. Хм, что же такое происходит? Твари не едят мясо сами, а несут на откорм некой матке. И что за господин колдун? Ничего не понятно.

— Кровь чую, — возле полога кто-то ходил и бурчал. — Сладка, вкусна…

— Человеком пахнет, — подхватили остальные.

Возле землянки послышалось перетаптывание и хруст веток. Несмотря на маскировку медвежьим калом, упыри все равно чуяли свежую кровь. Твари бродили совсем рядом. Уверен, что в скором времени убежище обнаружат.

— Неудача, — я представил бродящих по округе чудовищ. — Неудача, неудача, неудача…

Прошло несколько минут, и внезапно раздался пронзительный вой, наполнивший воздух болезненно высокими нотами. Вся стая, будто под влиянием единого импульса, сорвалась с места, устремившись к деревне. Пронесло? Я едва успел обрадоваться, как полог зашевелился, пропуская в темноту жилища пучок рассеянного лунного света. Когтистая бледная рука медленно вытянулась, схватив ткань и потянув ее на себя.

— Муууу, — раздалось коровье мычание по рощице.

Упырь замер, и полог опустился обратно. Зазвучал быстрый топот, затем все стихло. Я облегченно выдохнул. Трясущийся старик прижимал к себе маленькую девочку. Ее присутствие продолжало беспокоить меня. Точно! От нее и исходит аромат кровавого плода.

Кажется, вполне обычная девочка. Курчавые волосы и веснушки на широком, нежном лице, только ее глаза выделялись особенно — они были большие, черные, окруженные пушистыми ресницами.

С глаз долой: 15 из 100.

Я моргнул, почувствовав резь в глазах? Что это было? Темнота расступилась. Мне еще ясней стало видно землянку, словно даже отсутствие света перестало быть помехой.

— Это что ее за дрянь? — я вздрогнул, посмотрев на старика с девчонкой.