Мороз и ярость

ГЛАВА 19

— Э

то гораздо менее захватывающе, чем я думала.

Мы только что устроились на заднем сиденье городской машины Эйлы и возвращаемся в театр, где начался мой вечер. Ее водитель сидит впереди, и нас от него отделяет закрытое окно.

Я никогда не ездила на такой шикарной машине.

Эйла дуется, потому что, очевидно, это недостаточно увлекательно. Мы пробыли в клубе еще сорок пять минут, прежде чем Атлас наконец убедил ее уйти. Я попыталась и потерпела неудачу, но когда Атлас сверкнул своей лучезарной улыбкой, она разразилась приступом хихиканья.

Я еду задом наперед, в то время как Эйла и Атлас сидят напротив меня. Эйла скрещивает ноги, наклоняясь к Атласу. На ней самое короткое платье, которое я когда — либо видела. Это облегающий серебристый наряд, сделанный из ткани, похожей на жидкий металл. В нем очень жарко, но я не в восторге от того, что мне показывают ее промежность без трусиков. Она наклоняется, чтобы что — то прошептать Атласу, слишком тихо, чтобы я могла расслышать. Атлас усмехается и приподнимает бровь.

— Эта машина лучше, чем моя квартира, — бормочу я, откидываясь на мягкую кремовую кожу. Пахнет дорогими духами и выпивкой.

— Правда? — Эйла отворачивается от Атласа и, моргая, смотрит на меня, как будто не может осознать эту идею.

Когда мы вышли из клуба, я предложила вернуться в театр пешком. Эйла в ответ издала звук отвращения и указала на свои чрезвычайно высокие каблуки. Она просто сказала «нет» и позвонила своему водителю. Атлас не предложил машину, хотя у него, вероятно, она есть. Кто — то принес ему сменную одежду. Я не собиралась спорить; к тому же, здесь есть закуски.

Когда он попытался сесть к нам, я набросилась на него. — Это не такси. Езжай сам.

Он подмигнул Эйле и заговорщицки обратился к ней. — Я подумал, что мы могли бы поделиться. Не то чтобы тебе это помешает. Мы едем в одно и то же место.

Мы еще не тронулись с места. Водитель ждет в очереди машин, чтобы вернуться в движение. Я хватаю пакет с чипсами и уничтожаю их возмутительно быстро. Не желая пропустить ни крошки, я отправляю пакет в рот и опустошаю его.

Рука Эйлы опускается на сиденье рядом с бедром Атласа, и она наклоняется к нему, снова шепча. Я не неуверенный в себе человек. На самом деле я нравлюсь себе большую часть времени. Да, я, наверное, недостаточно часто меняю постельное белье, и однажды я так напилась, что меня вырвало на обувь жреца, а затем ударила его кулаком в нос, когда он попытался задержать меня за непристойное поведение. Конечно, часть моей души — могущественная сущность, способная свергнуть богов, но я хороший человек. Даже если я не всегда подпускаю людей близко.

Погружаясь в свою личную вечеринку жалости, я роюсь в корзинке с закусками, пока не нахожу упаковку шоколадного печенья. Я разрываю упаковку с чуть большей силой, чем необходимо, но мне удается схватить все печенье до того, как оно упадет на пол. Не то чтобы я бы все равно его не съела. Правило пяти секунд и все такое.

Я запихиваю в рот целое печенье, затем сомневаюсь в правильности решения, поскольку едва могу прожевать с закрытым ртом. Я откусываю два более аппетитных кусочка от второго печенья. Видите, я могу быть леди.

Эйла хихикает над чем — то, что говорит Атлас. У меня такое чувство, что она часто хихикает. Она наклоняет голову, посасывая нижнюю губу и накручивая прядь волос на палец.

Я стряхиваю крошки, которые упали мне на грудь, и открываю бутылку воды. Возможно, мне следовало спросить, а не наливать себе сразу. Нет, мне все равно. Глаза Эйлы мечутся туда — сюда между мной и Атласом. Я физически чувствую, как меняется ее преданность. Черт возьми.

У Атласа все еще улыбка на лице, когда он обращает на меня внимание, но она становится хитрой, когда направлена в мою сторону. Я прищуриваюсь, и мы пристально смотрим друг на друга. Машина наконец выезжает из пробки, и я знаю, что обратный отсчет начался. Скоро мы будем в театре. Мы наезжаем на кочку, и вода заливает мне руку. Это единственная причина, по которой я моргаю первой. Ублюдок.

— Я удивлен, что ты не пошла в «Nemean Enterprises». Все остальные пошли. — Низкий голос Атласа полон ласки. Я пожимаю плечами, как будто могу избавиться от того, как это на меня действует.

— Мне захотелось пойти в клуб, — невозмутимо заявляю я, допивая остатки воды одним долгим глотком.

— Конечно, — говорит Атлас без особого энтузиазма, а затем поворачивается к Эйле. — Ну, мне захотелось найти самую очаровательную женщину во всем Новом Олимпе, с которой я мог бы провести ночь.

— Никто никогда не называл меня очаровательной. — Я хихикаю.

Атлас приподнимает бровь, и Эйла поворачивает голову, чтобы одарить меня взглядом, который говорит: «Ты идиотка».

А. Точно. Он говорил об Эйле.

— Не могу представить, почему? — Спрашивает Атлас с ноткой смеха в голосе.

Не думаю, что мне нравится эта его очаровательная сторона. Мне нравится настоящий Атлас, тот, кто бросает убийственные взгляды и чьи губы постоянно сжаты в прямую линию. Эта версия является неискренней и фальшивой.

— Ты видел кого — нибудь из остальных? — Спрашиваю я Атласа, но на самом деле хочу сказать ему, что я первой нашла Эйлу. Это заставило бы меня говорить как маленького ребенка.

Его глаза темнеют, веки на мгновение слегка приоткрываются, прежде чем он кивает. — Большинство из них отправились в штаб — квартиру «Nemean Enterprises».

Я сжимаю бутылку с водой, пластик хрустит под моими пальцами. Больше он ничем не делится, но, судя по тону его голоса, что — то не так. Интересно, что там произошло. Не то чтобы это имело значение. В этом соревновании каждый сам за себя, даже если это должны быть мы против богов и жрецы.

Машина замедляет ход, и мы останавливаемся перед кинотеатром. Атлас выходит первым, протягивая руку Эйле. Она грациозно выходит из машины, осторожно высовывая из дверцы сначала одну ногу на каблуке, а затем другую, как будто ее научили, как выходить из машины как леди.

Я перемещаюсь по кожаным сиденьям, мои штаны прилипают и издают неприятный шум. Голова Атласа наклоняется, чтобы заглянуть внутрь машины. Уголок его рта дергается, а затем он захлопывает дверь у меня перед носом.

— Задница.

Я толкаю дверь обратно, открывая ее с излишней силой, и она рикошетом отлетает назад. Ловлю ее ногой, открываю и выскальзываю из машины. Атлас и Эйла не стали ждать и уже подошли к двери. Их головы склонились друг к другу, хотя Атлас намного выше ее. Я не буду думать о том, как хорошо они смотрятся вместе, оба необычные, симпатичные люди.

Я бегу трусцой, чтобы догнать их, втискиваюсь между Атласом и Эйлой и мгновенно чувствую себя так, словно разрушаю частную вечеринку. Это чушь собачья. Я нашла ее первой.

Дроны снова появились над головой, и я уверена, что, как только мы войдем в кинотеатр, в вестибюле будет больше камер. Мне не нужно вести этот разговор, где микрофоны будут улавливать каждое слово. Я толкаю Атласа плечом в бок и подставляю ему спину, отхожу в сторону, чтобы посмотреть на Эйлу.

— Ты готова? Нам просто нужно выйти на сцену. — На самом деле, я понятия не имею, все ли это, что нам нужно сделать, но это начало.

Взгляд Эйлы метнулся поверх моей головы к Атласу, а затем уставился вперед, на дверь. Атлас открывает ее для нее и для себя, но я проскальзываю под его рукой, прежде чем он успевает захлопнуть ее передо мной.

— Вообще — то я думала…

Нет. Ни в коем случае. Эта сучка собирается перейти на его сторону. Я подумываю о том, чтобы вырубить Атласа, перекинуть эту предательницу через плечо и занести ее внутрь. Я могла бы справиться с ним. Он понятия не имеет, насколько я сильна.

Проклятье, почему бы мне не стать более убедительной личностью?

— Мы с Атласом поболтали… — Серьезно? Когда? За те две секунды, которые мне потребовались, чтобы выйти из машины. Когда она терлась о него в клубе?

— Думаю, будет лучше, если я пойду с ним. Если что — нибудь случится, он сможет защитить меня там.

Я усмехаюсь, не в силах скрыть своего раздражения. Я могла бы защитить ее с таким же успехом, но я понимаю, что это может быть непросто, просто глядя на нас с Атласом бок о бок. Он на фут выше меня, и у него на добрых восемьдесят фунтов больше мускулов. Моя сила обманчива. Моя Фурия также не заинтересована и пальцем пошевелить, чтобы помочь этой женщине. Она этого не заслуживает. Это основное чувство, которое я испытываю рядом с ней.

Что, если все это ловушка? Боги могут поджидать внутри, чтобы схватить Эйлу и выпотрошить ее, или скормить питомцам подземного мира, или что — то в этом роде. Честно говоря, я не знаю.

Мы останавливаемся в вестибюле, где снует персонал, но зрителей нет. Думаю, все, кто был раньше, ушли. Раздается тихий электронный гул, который говорит мне, что нас записывают.

Я смотрю на камеры и замечаю нескольких жрецов в красных мантиях, разбросанных у входа в театр. Они смотрят на меня, Атласа и Эйлу. Что — то в ярком цвете возвращает мне здравый смысл. О чем я думаю? Что случилось с «залечь на дно». Я принимаю поспешное решение и делаю шаг назад.

— Это твой выбор.

Эйла лучезарно улыбается Атласу, беря его под руку. Взгляд, которым Атлас одаривает меня, полон скрытого удивления и подозрения. Возможно, он думал, что я буду бороться с ним за это. Все, что мне нужно делать, это не высовываться и остаться в живых. Для этого мне не нужно побеждать. По крайней мере, пока.

— Давайте уже, пошлите. Я хочу переодеться и принять душ. — Я отвожу взгляд и толкаю двери, ведущие из вестибюля в театр.

Фаддей на сцене, спит в глубоком кресле, которое достали черт знает откуда. Ассистент в очках в темной оправе замечает нас, идущих по проходу, и быстро бежит будить Фаддея. Фаддей внезапно просыпается с храпом и хмурым видом, огрызаясь на своего помощника, пока тот не указывает на нас. Фаддей начинает выкрикивать приказы, и на сцену выбегает целая команда людей.

Стул убран, макияж нанесен на лицо Фаддея, а его волосы зачесаны назад — и все это в мгновение ока. Микрофон оказывается у него в руке еще до того, как мы оказываемся на полпути к сцене.

— Что ж, это настоящий сюрприз. У нас два чемпиона и гость.

Операторы появляются из ниоткуда, снимая нас, а также Фаддея на сцене.

Теперь, когда нас заметили, нет смысла притворяться, что Эйла со мной. Я останавливаюсь, облокачиваюсь бедром на спинку стула и наслаждаюсь прохладой кондиционера в кинотеатре. Не думаю, что за последние восемь часов я перестала потеть.

— Я не победитель. Я знаю, когда меня перехитрили. — Я киваю в сторону Атласа, показывая, что это он победил меня. Челюсть Атласа сжимается, и я практически вижу все вопросы, которые он хочет задать, но сейчас не время.

— Это интересный поворот событий. — Фаддей смотрит на меня, когда Атлас и Эйла выходят на сцену. — Что у нас здесь?

Рука Эйлы снова переплетается с рукой Атласа, но он убирает свою руку и представляет ее Фаддею. — Ответ на первое испытание. Это Эйла Лонг. То, что «Nemean Enterprises» считает ценным и пытается спрятать.

Эйла фыркает, намекая на свои чувства по этому поводу. Она скрещивает руки на груди и отходит на несколько шагов.

У Фаддея определенно кружится голова, его рот растягивается в лукавой улыбке. — И почему они пытаются спрятать этот драгоценный камень?

— Она дочь Лиланда Немеана.

Внутри театра гремит гром и вспыхивают огни, пугая меня. Что за черт? Луч света ударяет в Атласа. Он запрокидывает голову, и я вскакиваю на ноги. Что, черт возьми, происходит?

Свет гаснет так же быстро, как и появился. Я остаюсь с открытым ртом на сцене, где Атлас, кажется, почти светится.

— Ты оказал честь Зевсу, выиграв первое испытание, чемпион. — Фаддей празднует победу, хлопая Атласа по плечу, но затем быстро отдергивает руку, хихикая. Гребаное хихиканье. — Это действительно был мощный удар, не так ли?

Атлас получил какой — то повышенный уровень силы от Зевса?

Если это так, то я не уверена, что хочу чего — то подобного от Ареса. Что, если это только подогрело бы мою Фурию и стало бы труднее держать ее в узде? Это было бы не очень хорошо. Я обхватываю пальцами амулет, висящий у меня на шее, в очередной раз задаваясь вопросом, во что я вляпалась и как мне выбраться живой.

Операторы отходят назад и опускают камеры.

— Черт, — выругался Фаддей, встряхивая рукой и свирепо глядя на Атласа, как будто он был ответственен за шок или что там еще испытал Фаддей. — Забери меня отсюда. На сегодня мы закончили.

Фаддей уходит со сцены, оставляя Атласа и Эйлу позади, а я стою посреди прохода.

— И что теперь будет? — Эйла улыбается Атласу.

— Тебе следует позвонить своему водителю. Нам нужно вернуться на базу. — Кокетливый лоск снова исчез из Атласа.

Эйла отшатывается, как будто ее тоже шокировали, и все же это ее ничуть не останавливает. Я восхищаюсь ее упорством. На самом деле, нет. Я не знаю.

— Мы могли бы вернуться ко мне и закончить вечер.

— Не очень хорошая идея. Я сейчас перенапряжен. Мне не следует ни с кем находиться рядом.

— О, хорошо, тогда в другой раз. Но это действительно все? Я думала, что будет… что — то еще. — Эйла окидывает взглядом пустой зал, и я с ней согласна. Все это разочаровывает. Хотя, интересно, какие последствия будут для ее отца, когда это выйдет в эфир. Весь мир узнает, что она его дочь. Включая жену Лиланда и бывших жен. Может быть, именно поэтому они развелись в первую очередь?

Я мысленно съеживаюсь. Не моя проблема. Эйлу, похоже, не волнует, что ее отца разоблачили. И она права. Пошел он нахуй, если прятал ее все эти годы, потому что не хотел, чтобы его застукали за изменой жене. Засранец заслуживает немного боли.

Из задней части театра появляются несколько стражников, один из них делает мне знак. «Пора идти».

Я присоединяюсь к Атласу и Эйле на сцене и хватаюсь за протянутую руку стражника, который нас переносит. Я вижу, как он съеживается, когда Атлас прикасается к нему, и слышу, как Эйла кричит «до свидания», когда нас забирают из театра и переносят обратно в комплекс.