Москва. Близко к сердцу (Страницы героической защиты города-героя 1941—1942)

Плечом к плечу

Спустя четверть века после Московской битвы шли съемки фильма "Если дорог тебе твой дом". Режиссер Василий Ордынский и Константин Симонов нашли тогда фотографии только четырех погибших подольских курсантов: Хозяинова, Соколова, Гофеншеффера, Вертелина.

За минувшие годы удалось восстановить многие подробности боев, которые сыграли в обороне Москвы огромную роль. Бывший комиссар южной группы курсантов Д. В. Панков и его сын историк Д. Д. Панков, а также научные сотрудники музея "Ильинские рубежи" немало потрудились, восстанавливая историю сражения четырехтысячного отряда курсантов.

Пехотное и артиллерийское подольские училища стали плечом к плечу на огневом рубеже, перекрывавшем дорогу на Москву. Сводным отрядом командовал начальник пехотного училища генерал-майор В. А. Смирнов, его помощником и начальником артиллерии был полковник И. С. Стрельбицкий.

Рубеж возле села Ильинское, на речке Выпрейке, заблаговременно был предназначен для обороны, но оказалось, что инженерные сооружения, в частности доты, готовы лишь на шестьдесят процентов. Многие доты не имели хорошего обзора, не успели установить броневые щиты к дверям и амбразурам: осколки снаряда, разорвавшегося снаружи, проникнут внутрь дота. Излишне высокие дзоты не замаскированы, торчали ориентирами на фоне местности. Не предусмотрели взаимодействия между огневыми точками. Много было и других недоделок. Но можно ли винить в этом строителей, если в последние дни они работали уже под огнем?

Не все курсанты прошли необходимую военную подготовку, среди них были новобранцы из сентябрьского призыва, с артиллерийским или стрелковым стажем в 15 дней. Оба училища слабо обеспечили вооружением; многие пушки устарели.

Ранним вечером 10 октября, когда немцы приблизились к главной линии обороны, в землянке запасного полка собрались командиры и комиссары батальонов, батарей. К подольским курсантам приехал А. С. Щербаков, член Военного совета Московского округа.

— Я приехал предупредить вас, — медленно, многозначительно сказал Щербаков, — дальше этого рубежа немца пускать нельзя. Некуда! Так партия требует… Если вас окружат — и тогда оставайтесь на своих позициях. Вы должны удержать их любой ценой! Пока остается хоть один человек… Окружат — сражайтесь в окружении. За вами — Москва. Кой у кого уже вошло в привычку кричать: "До последнего человека!..", "Умрем, но не пропустим!.." А чуть враг прижмет — оставляют ему шоссейные дороги и уходят в леса, потом пробиваются из окружения… Теперь, друзья, этого не должно быть! — повысил он голос. — Пока есть хоть один патрон, хоть один снаряд — бейтесь! Так и передайте всем курсантам: не выходить из окружения… Родина просит их. Партия просит их…

…Кожух "максима" был пробит пулями в четырех местах. Курсант Иван Шатырко заделал отверстия, а тем временем немцы подошли вплотную к доту. Пять часов отбивался гарнизон дота, ранили курсанта Бориса Тимошенко, Шатырко понес его, тяжело раненного, к санитарам. А когда пулемет в доте замолчал, Иван Шатырко, тоже раненный, пополз назад, в дот. Увидел — пулеметчик убит, а второй номер расчета беспомощно пытался устранить задержку ленты. Фашисты подошли к доту метров на пятьдесят, решили, что гарнизон перебит. В этот момент Шатырко уже лег за пулемет и начал косить гитлеровцев. Ночью в безмолвный дот пробрался сержант Михаил Никонов, заменил убитого Шатырко, и на рассвете дот снова ожил.

…Курсант Яков Гаврилов ослеп от контузии, но остался на огневой позиции и на ощупь продолжал набивать патронами пулеметные диски.

…Рядом со старшими товарищами по училищу отважно бился музыкантский взвод пехотного училища — воспитанники Михаил Титов, Иван Медянников, Иван Черный и другие юноши.

…В одном из немногих наших танков была повреждена ходовая часть, но уцелело орудие.

Курсанты перетащили танк на передний край обороны, превратив его в неподвижную, по меткую огневую точку.

Чтобы не позволить немцам вытащить с поля боя подбитые курсантами танки, машины, группы охотников поджигали эти машины бутылками, подрывали гранатами. А всего на этом рубеже немцы потеряли двадцать три танка.

С каждым днем увеличивался накал сражения, завязывались яростные рукопашные схватки. Фашисты несли большой урон, но части их 57-го моторизованного корпуса лезли вперед, прибегая и к провокации. Возле деревни Кудиново гитлеровцы переоделись в шинели убитых курсантов и сделали попытку захватить командный пункт нашего батальона.

Перед вечером послышался шум танков, идущих по шоссе со стороны Малоярославца. Кто это? Не разобрать. На головной машине красный флаг. Неужели подмога?

— Ребята, назад — немцы!

Оказалось, вражеские танки прорвались в тыл.

"В полдень 15 октября, — вспоминал годы спустя генерал-лейтенант артиллерии запаса Стрельбицкий, — после очередной бомбардировки над самыми вершинами деревьев пролетел самолет и разбросал листовки. В них было написано:

"Доблестные красные юнкера! Вы мужественно сражались, но теперь ваше сопротивление потеряло смысл. Варшавское шоссе наше почти до самой Москвы. Через день-два мы войдем в неё. Вы настоящие солдаты. Мы уважаем ваш героизм. Переходите на нашу сторону. У нас вы получите дружеский прием, вкусную еду и теплую одежду. Эта листовка будет служить вам пропуском".

17 октября критическая обстановка создалась в центре оборонительного рубежа, когда фашисты вклинились в оборону 2-го батальона, а на участке 3-го подавал признаки жизни только дот № 1 лейтенанта Дмитрия Разина, где погибли десять курсантов.

В этот день генерал-майор Смирнов отправил командарму Голубеву донесение: "Вот уже 12 дней Подольское пехотное училище обороняет данную ему полосу, имея громадные потери в людском и материальном отношении…" На следующий день: "Командный состав почти полностью потерян… Люди исключительно переутомлены, падают на ходу…"

К вечеру на командный пункт Смирнова добрался лейтенант, измученный переходом по лесам:

— Я из штаба 43-й армии. Вот приказ на отход…

К начальнику артиллерийского училища Стрельбицкому привели раненого сержанта, одного из семерых, кого отправил командарм за приблизительную линию фронта с приказом: "Приказываю… вывести вверенные подразделения… училища для досрочного выпуска курсантов офицерами противотанковой артиллерии…"

Ночью курсанты, сведенные в несколько рот, оставили свои позиции. Они всю ночь шли лесами севернее Варшавского шоссе на соединение с нашими частями, занимавшими оборону по реке Наре. Сопротивляться на Ильинских рубежах стало бессмысленно, потому что немцы, наступавшие с юга, 18 октября захватили в тылу у курсантов Малоярославец. Вывел группу преподаватель топографии подполковник Я. П. Пелнис.

— Знаю, силы на пределе, — сказал командарм Голубев, выслушав рапорт; штаб его находился в деревне Каменка, в здании школы. — Но до подхода сибиряков придется оборонять Каменку и рощу в двух километрах отсюда. Пока иного выхода нет. Формируйте сводный батальон.

Лишь 24 октября командарм Голубев приказал вывести из боев курсантов пехотного училища, и на следующий день поредевший батальон походным порядком направился в тыл; через 13 дней они пришли в Иваново. А группа командиров и курсантов артиллерийского училища, также выведенная из боев, добралась на пароходе "Работница" по Волге до пристани Куйбышев.

Оба училища героически сдерживали врага не пять-семь дней, а продержались две с лишним недели, оказав Москве неоценимую помощь, придя к ней на выручку в самый критический момент всей подмосковной битвы, исполнив воинский долг с доблестью и честью.

В Подольске, в Центральном военном архиве Министерства обороны СССР хранятся оперативные карты фельдмаршала фон Бока на каждый день октября. Две недели с этих карт не сходили надписи, сделанные дежурными офицерами в штабе армий "Центр"; "Zwei Olfiezirschule Podolsk" — Два офицерских училища Подольска.