Музейная пыль

Эпилог

— Это платье было какое уже по счёту?

— Пятое, — вздохнула я.

— И как? — тоже вздохнула Оливия.

— Никак. Не удовлетворило мамино стремление к совершенству.

— Сочувствую.

Когда-то я думала, что ожидание результатов защиты диплома станет для меня очень волнительным. А вот теперь мы сидели на подоконнике в сторонке от остальной толпы и, кажется, нам обеим было глубоко плевать, какие выставят оценки. Были в жизни проблемы и посущественней.

— Ты тоже держись, — от души ответила я. — Как, всё ещё плохо?

— Нет, к обеду отпускает, — хмыкнула Оливия. — Наоборот, есть хочется всё подряд. Представляешь, вчера ночью ела чипсы с сиропом. Вишнёвым. И ничего, кстати, вкусно было. А веселее всего, что Дан меня за этим делом застукал. Видела бы ты его лицо… Честное слово, подумала он сам сейчас на свидание с белым другом убежит.

— Завидую, — криво улыбнулась я.

Лучше бы чипсы с сиропом, честное слово. Я на этой стадии есть вообще ничего не могла, за очень редкими исключениями. В любое время суток. Правда, имелась в такой неприятности и своя светлая сторона: мне тогда было совершенно безразлично, что там задумала мама и кого наприглашала.

Зато вот теперь меня начало потихоньку отпускать, и больше не удавалось увильнуть от участия в процессе под предлогом плохого самочувствия. Чем мама со всем энтузиазмом и воспользовалась, приступив к выбору платья.

— Позавидуешь, когда я с таким аппетитом в платье не влезу, — со смешком ответила Оливия. — Это будет катастрофа.

— Брось, — отмахнулась я. — Немного перешить имеющееся проще, чем найти то, что устроит мою дорогую матушку.

Мою дорогую матушку устраивал только один вариант: чтобы вся бесчисленная родня ахала и грызла локти от зависти при виде прекрасной меня. Меня, совсем сейчас не прекрасную, вполне бы устроило большую часть этой родни не видеть вообще никогда, а остальных — как можно реже.

— Кстати, — вскинулась Оливия, — а что с нашим уважаемым ректором? Чего-то я его не видела сегодня. А обычно он появляется на защитах.

— Да ничего, — пожала плечами я. — Заявил, что знать не знал, что «звезда» действующая, приобреталась она как заготовка. По бумагам всё сошлось, не подкопаться.

— А книга?

— Утверждает, что купил её на аукционе антикварном. И понятия не имел о содержании, прочесть-то так и не смог. Даже не соврал, скорее всего. Уверял, что, если бы смог, немедленно передал бы куда следует. В общем, отделался лёгким испугом.

— Думаешь, врёт?

— Ну, подельником Брэна он не был, — развела руками я. — Так что может и нет.

Самой мне очень хотелось верить в последнее, иначе мои планы на аспирантуру начинали выглядеть откровенно сомнительными. А выбор, между тем, был неширок: либо продолжать учёбу, либо на пару лет просто становиться домохозяйкой, потому что никому в здравом уме не нужен сотрудник со столь конкретной перспективой на декрет.

— На вручение дипломов идёшь? — сменила тему Оливия.

— Не знаю, — вздохнула я.

Откровенно говоря, хотелось уже проснуться, и чтобы всё закончилось. Никаких больше платьев, приглашений, меню и развлекательных программ. Вообще никаких, не только семейных. Сбежать куда-нибудь подальше и отдохнуть в тишине хотя бы пару недель.

Телефон пискнул, напоминая, что хрономагии не существует, и никуда мне от момента настоящего не деться. И мама, разумеется, даже не подумала спросить, как я там защитилась. Кому это интересно, честное слово? Куда важнее было сообщить, что обнаружено очередное идеальное платье, и надо бы успеть сегодня доехать его примерить.

— Нетушки, не пойду, — язвительно сообщила я телефону. — На сегодня у меня совершенно другие планы.

— Это какие?

Я мечтательно закатила глаза и ответила:

— За платьем поеду. За тем, которое нравится мне, а не маме. Раз уж весь этот цирк неизбежен, должна же я получить от него хоть какое-то удовольствие.

* * *

Никогда не любила жару, особенно такую, июньскую, от которой асфальт плавится, наполняя город не самыми приятными ароматами. Даже сейчас, глубокой ночью, они толком не исчезали, заставляя вертеться с боку на бок в поисках удобной позы. Впрочем, правда заключалась в том, что не спалось мне совсем по другой причине.

Ничего из ряда вон, работа как работа, не в первый и не в последний раз. Именно это я повторяла себе снова и снова, пытаясь то закутаться в одеяло, то в обнимку с ним улечься, то поверх него. Но мерзкое предчувствие чего-то нехорошего не давало покоя в любой позе.

В конце концов я услышала щелчок замка, потом стук закрывшейся двери. Очень тихий, но его оказалось достаточно, чтобы очередным звуком стало обиженное хныканье проснувшегося Эвана.

Мысленно ругнувшись, я сползла с кровати и взяла сына на руки, пока не разревелся. К счастью, на этот раз обошлось, убедившись, что мама никуда не исчезла, он быстро успокоился и довольно засопел.

На цыпочках выйдя в коридор, я тут же зажала нос. Пахло там как в старом погребе: сырой землёй и ещё чем-то сладковато-отвратительным. Сходу я запах не опознала, а гадать о его происхождении как-то не очень и хотелось.

— Ребёнка разбудил, — констатировала я.

— Прости. Не думал, что так надолго застряну.

— Никогда такого не было, и вот опять, — проворчала я, почти уже не сердясь. — Снимай это всё немедленно.

— О, какое интересное предложение…

— Сейчас будет ещё интереснее, — фыркнула я, уворачиваясь от объятий. — Марш в душ, воняешь хуже клиентов своих.

— И что мне за это будет?

— Получишь содержимое сковородки, а не самой сковородкой по лбу, — щедро пообещала я, проскальзывая на кухню и включая свет. — Как тебе такое предложение?

— Согласен, — хмыкнул Сантер.

Пока в душе шумела вода, я собрала с пола вещи, забросила в машинку и запустила её, а потом полезла в холодильник. Зря что ли потратила вечером два часа на кулинарный эксперимент? Как по мне, вполне удачный.

— Пахнет вкусно, — услышала я полное согласие с этим мнением. — А десерт будет?

— Посмотрим на твоё поведение, — усмехнулась я, доставая тарелки. — Где, позволь спросить, ты шлялся полночи, и почему от тебя воняло, как от сантехника?

— Ты правда хочешь это знать?

Я вздохнула. На самом деле не очень-то и хотела. Проще сейчас было бы отмахнуться и вернуться к обсуждению планов на отпуск, прерванному тем телефонным звонком. Смысл лишний раз обсуждать обычную работу, довольно грязную, но необходимую? Но мерзкое предчувствие чего-то нехорошего не желало отпускать.

— Сам пока ещё не знаю, — сдался Сантер. — Труп как труп, весьма несвежий, нашли в канализации. Скорее всего задохнулся там или отравился чем-то, патологоанатом точнее скажет.

— И зачем в этой истории понадобился некромант? — уточнила я, ставя тарелки на стол.

— Затем, что непонятно, что добропорядочный аптекарь позабыл в канализационном тоннеле. И затем, что он уже четвёртый, кого там обнаружили. То есть, сначала думали, что второй. Но в итоге нашли ещё двоих.

— И что же они все там позабыли? — заинтересовалась уже и я.

— Говорят, их позвали. Вот только шли они все не в городскую канализацию, а в явно более логичные места. И как оказались в тоннелях, совершенно неясно.

— Наркотик? — предположила я.

— Не та публика. Хотя могли и подмешать, конечно. Или у нас тут завелась сирена, но это тоже маловероятно.

— Она же жрёт своих жертв, — передёрнула плечами я, припомнив описание этой твари и в очередной раз смутно пожалев о слишком близком знакомстве с некромантской библиотекой.

— Вот именно. А этих никто не жрал. Ну так, только крысы немного.

Мама бы упала в обморок, если бы послушала сейчас этот застольный разговор, а вот мне такие беседы даже аппетит портить перестали. Привыкла. Практически профессиональная деформация. Хотя чего там, она и есть.

— Тогда, наверное, наркотик.

— Наверное. Но всё равно странно, что четыре разных человека, не имевших к тоннелям никакого отношения, дружно отправились именно туда.

— Странно, — согласилась я. — Будешь в этом копаться?

— Да вот ещё, — отмахнулся Сантер. — Там целый отдел, пускай они и занимаются, мне со студентами возни хватает.

Я хихикнула, а потом и вовсе рассмеялась, припомнив недавние разборки с этими самыми студентами. Парочка магистров-первогодок, возомнивших себя без всяких на то оснований великими некромантами, спёрла из морга целителей труп. Который потом ловили по всему университету, попутно разгромив пару аудиторий и чуть не спалив библиотеку. Декан боевиков, как раз чуть было собственноручно и не лишивший университет половины книжного фонда, орал так, что слышно было даже в нашем тихом углу под крышей.

А ещё я в тот день выяснила, что мой муж, если его после весёлой ночи, проведённой в попытках успокоить плачущего ребёнка, разбудить в девять утра и заставить мчаться в универ ловить беглого покойничка, тоже умеет орать, причём немногим хуже Шетта. В какой-то момент мне даже показалось, что герои-недоучки сами сейчас отправятся к целителям в качестве учебных пособий, взамен испорченного. Но ничего, обошлось.

— Да, это очень смешно, — мрачно проворчал Сантер, сразу догадавшись, что меня так развеселило.

— Смешно, — кивнула я. — А дальше будет ещё смешнее. Пойдём спать.

Всё? Пока ещё нет. Четвёртая история уже на горизонте=)