Мы обсудим позже

Глава 42

Парк

Двигатель маленькой крытой яхты гудит, когда мы отчаливаем от причала, оставляя позади сияние рождественских огней Сиэтла.

— Откуда у тебя эта яхта? — спрашиваю я, оглядываясь по сторонам.

— Я взяла её напрокат. Я не была уверена, как пройдёт наш побег. Поэтому я решила, что это лучше, чем ещё одна погоня.

Фары на носу освещают воду перед нами, а луна отбрасывает отблески. К счастью, мы находимся внутри лодки, в безопасности от холодного ночного воздуха и падающих снежинок. Лэйси сидит в капитанском кресле, держа одной рукой штурвал, и ведёт нас по реке Пьюджет-Саунд.

Выбраться из лаборатории Николаса Лоуренса оказалось проще, чем я думал. Всё, что нам нужно было сделать, это выйти. Сегодня рождественская ночь, поэтому там не было никого, кроме его личной охраны, а мы с Лэйси уже позаботились о них — на самом деле, Лэйси сделала большую часть работы. Я был там только для моральной поддержки.

— Ну, это было отвратительно. — Я закидываю руку на спинку своего винилового кресла. — Я никогда раньше случайно не убивал кого-то кислотой.

— Я тоже. — Лэйси повернула ко мне голову. — Странно, что мы говорим об убийстве кого-то так же непринуждённо, как кто-то другой говорит о том, что ему подарили на Рождество?

Я смотрю в даль, задумавшись на секунду. — Возможно.

— Может быть, нам стоит поговорить о рождественских вещах вместо этого.

— После всего, через что мы сегодня прошли, — у меня отвисла челюсть, — ты хочешь поговорить о Рождестве?

— Да. — Её плечи поднимаются и опускаются, показывая её более женственную сторону. Мягкие голубые глаза смотрят на меня. — Я хотела поблагодарить тебя за твой подарок. Мне он очень понравился, и я не могу поверить, что ты вернулся в тот магазин за платьем.

Я улыбаюсь, отмечая, как Лэйси выглядит на фоне далёких городских огней, мерцающих за её спиной, как нимб. — Я рад, что тебе понравилось.

— Конечно, моим рождественским подарком тебе было спасение твоей жизни. — Она ухмыляется.

— Думаю, это лучший подарок, который я когда-либо получал.

— А ты говорил, что я плохо умею дарить подарки.

— Что заставило тебя пойти спасать меня?

— Было много причин.

— Я узнаю эти причины?

— Может быть. — Она улыбается. — Но сначала, я уверена, у тебя есть много вопросов.

Я делаю глубокий вдох и выпускаю воздух вместе со словом. — Да.

— Подожди. Я хочу уделить тебе всё своё внимание. — Она выключает двигатель лодки, и «Тихая ночь» тихо играет по радио на заднем плане, как будто специально синхронизируясь с убаюкивающим шумом воды. Лэйси разворачивает своё капитанское кресло ко мне. — Хорошо, я готова. Пуляй (прим. пер.: fire away имеет два значения — стреляй и валяй, так что мы решили их объединить). — Мои губы дёргаются, и она понимает, что сказала. — Не пуляй. — Глаза Лэйси выпучиваются. — Нет необходимости пулять. Мы здесь в одной лодке.

— Так ли это? — Моё выражение лица становится серьёзным, побуждая её сделать то же самое.

— Я так не думала, когда отправляла тебе посылку с «Амазон». — Её голубые глаза удерживают мой взгляд. — Я думала, что ты "крот", который работает с Николасом, чтобы продать оружие.

— С чего бы тебе так думать?

— Два года назад Тодд отстранил меня от дела в Амстердаме и вызвал к себе в кабинет. Он больше не хотел, чтобы я работала в полевой поддержке. Поскольку я занималась электрохимией, ему нужно было, чтобы я приняла свою настоящую личность, чтобы шпионить за химиком в Бостоне, который, по их мнению, делал оружие массового поражения.

— Принять свою настоящую личность? Разве ты не беспокоилась о безопасности своей семьи, если кто-нибудь узнает об этом?

— Да, но никто не должен был узнать. Задание было совершенно секретным. Только Тодд и люди выше его знали о задании. О, и Дерек. Так что пока я делала свою работу с умом, никто не знал, что я под прикрытием, и моя семья не была в опасности.

— В чём заключалась твоя работа?

— Проникнуть в жизнь Николаса Лоуренса, работая в его частной лаборатории. Я должна была выяснить, где производится и хранится оружие, кому он его продаёт, и, самое главное, узнать, кто является двойным агентом в ЦРУ. Я должна была использовать любые средства, чтобы подобраться к нему и заставить его довериться мне. — Она опускает глаза, и я понимаю, что это самое трудное для неё — сказать вслух, поэтому я заканчиваю её мысль.

— Вот так ты и стала встречаться с Николасом Лоуренсом.

— Именно. — Она поднимает подбородок, и её глаза снова находят мои. — Я думала, что уже близка к тому, чтобы раскрыть это дело, а потом Николас не захотел иметь со мной ничего общего и уволил меня. Без доступа к лаборатории и Николасу я больше не могла получить информацию. Сначала я не сказала Тодду. Я думала, что смогу разобраться во всем сама, но, когда он узнал, он был в ярости. Он сказал, что я напрасно потратила время и деньги организации за последние два года. Он планировал вернуть меня в полевую поддержку. Я была унижена. И внезапно "секретная" миссия перестала быть секретной. Все в ЦРУ знали, что я провалила задание и не справилась с задачей полевого офицера.

— Я не знал.

Губы Лэйси сжались в грустную улыбку. — Это потому, что Тодд не хотел, чтобы ты знал. Последний год он подозревал, что кротом был ты.

— Почему я?

— Потому что во Франции ты провалился с ядерными кодами.

— Это была не моя вина.

— Тодд видит это не так. Он сказал, что ты одержим идеей замести следы и переложить вину на кого-то другого. Две недели назад он сказал мне, что, если я хочу закончить это дело раз и навсегда и зарекомендовать себя как оперативника, мне нужно доказать, что крот — это ты. Поэтому он дал мне второй компьютерный чип.

— Где Тодд взял его?

— Он никогда не говорил. Он просто сказал мне использовать его, чтобы добраться до тебя. Поэтому я отправила тебе посылку от имени Сиенны, сообщив, что у меня проблемы. Тодд знал, что ты согласишься на это задание, потому что, как брокер, ты уже будешь в торговом центре, забирая у людей Николаса второй компьютерный чип.

Я встаю, прохаживаясь по лодке, чтобы выплеснуть своё разочарование. — Это бессмыслица. Если Тодд действительно верил, что я "крот", зачем было всё это устраивать? Почему бы не вызвать меня на допрос?

— Он хотел доказательств. — Глаза Лэйси следят за мной, пока я хожу взад-вперёд. — Вот тут-то я и вступаю в игру. Я та, кто должна возбудить против тебя дело, должна собрать доказательства того, что ты крот, чтобы я могла тебя уличить.

Я останавливаюсь. — И ты это сделала?

— Я планировала это сделать.

Я обучен скрывать свои чувства, но сегодня мне трудно сдержать обиду в глазах. — Даже несмотря на то, что ты работала со мной много лет и знала меня?

Лэйси, должно быть, тоже видит обиду, потому что она встаёт, заставляя меня посмотреть на неё. — Я знала тебя, поэтому, когда что-то не сходилось, я отдавала предпочтение тебе, а не Тодду.

— И что же не сходилось?

— Я ждала тебя в торговом центре в тот день. Я видела, как ты последовал за человеком Николаса в туалет, и следила за тобой, когда ты вышел. Я инсценировала всю нашу встречу. Я не могла возбудить дело против тебя, не встретившись с тобой сначала. Но потом ты приклеил ко мне компьютерный чип.

— Как ты узнала?

— Отдай мне должное. — На её губах появляется нахальная ухмылка. — То, что ты был осторожен, не значит, что я не заметила. Но я не могла понять, зачем тебе понадобилось, чтобы кто-то вынес за тебя чип из торгового центра. Если бы ты был брокером, ты мог бы взять микрочип у человека Николаса без всей этой драмы и спокойно выйти с ним из торгового центра. Непонятно, зачем тебе было рисковать, устанавливая чип на кого-то другого, если только ты не думал, что люди Николаса охотятся за тобой. Потом, когда ты и Николас встретились у эскалатора, стало ясно, что никто из вас не знал друг друга.

— Но Николас сказал, что никогда раньше не встречался с кротом, а общался только через сообщения.

— Я не знала этого в то время. Час назад я полагала, что Николас и брокер знают друг друга.

— И это всё? — Я издал сдержанный смешок. — Это те причины, по которым ты решила, что я не двойной агент?

Наверное, я надеялся на что-то более личное.

— Нет. Это не единственные причины.

Она подходит ближе, и моё сердце мгновенно заколотилось, предавая меня. Учитывая всю эту новую информацию, можно подумать, что я не хочу иметь ничего общего с Лэйси Уоррен, но моя голова с трудом убеждает моё сердце.

— Я узнала тебя в реальной жизни. Я увидела, как ты относишься ко мне, моей семье, твоей фальшивой маме и Сиенне. Я имею в виду, это было восхитительно, как ты готов пойти на риск ради коллеги, с которой ты никогда не встречался лично. Такая преданность и порядочность никогда бы не была присуща кроту.

Чёрт, её добрые слова — из-за них я не могу злиться.

— А что насчёт тебя? — спрашиваю я. — Ты рисковала всем, своей карьерой и жизнью, только чтобы спасти меня. Разве это не делает тебя верным напарником?

— Что я могу сказать? — Она смеётся. — Я любитель острых ощущений. Мне нравится идти по краю ради тех, кто мне дорог, балансируя так, чтобы никто из них не рухнул.

— Значит ли это, что мы снова стали кооператорами?

Её губы растягиваются в полуулыбке. — Конечно.

Мы кооператоры, которые флиртуют друг с другом?

Которые прикасаются к друг другу?

Которые целуются друг с другом?

Какие здесь правила?

Я слишком много чувствую к Лэйси, чтобы возвращаться к тому, что было раньше, но я также не знаю, могу ли я верить в будущее с ней. Когда я получил посылку от Сиенны, я полностью доверился всему, что она сказала, доверился ей — и я думал, что она доверилась мне. Теперь я узнаю, что она поверила Тодду, когда он сказал, что я "крот", несмотря на всё, что она знала обо мне. Получается, что она вообще мне не доверяла. Кроме того, было тяжело слышать, как Лэйси говорит Николасу, что это утомительно — притворяться, что любит его, и что всё это неправда, что она использовала его для получения информации. Мой разум говорит, что она сделала то же самое со мной. Её девиз "В любви и на войне всё справедливо" повторяется в моей голове, как предупреждение. Но моё сердце замечает её кокетливую улыбку и то, как её глаза смотрят на меня с интенсивностью, которая ослабляет мои силы.

Сейчас я должен вести себя разумно. Слишком многое зависит от этой ситуации, чтобы я мог быть ослеплён своими чувствами к ней. У меня всё ещё нет полной истории.

Я отступаю назад, отстраняясь от Лэйси и её чар, чтобы мыслить ясно. — Итак, если ты не возбуждаешь дело против меня, то что ты говорила Тодду?

— Ничего. — Разочарование промелькнуло в её глазах, когда я отступил назад, или, может быть, я просто хотел, чтобы оно там было. — Но теперь, когда у нас есть больше информации о деле, мы можем пойти к Тодду вместе.

— Нет. — Я качаю головой.

— Почему нет?

— Выслушай меня. — Я сажусь перед ней. — Что, если Тодд — крот?

— Ты думаешь, что директор ЦРУ — двойной агент, который тайно работает над разработкой и продажей оружия массового уничтожения, и никто об этом не знает? Мало того, ты думаешь, что он поручил это дело оперативнику ЦРУ, чтобы раскрыть его личность?

— Ну, когда ты так говоришь, это звучит смешно. Но да, я думаю, это был Тодд с самого начала.

— Как ты вообще до такого додумался? — Она тоже садится.

— Это всё ведёт к провальной миссии во Франции, когда были украдены ядерные коды.

— Тебе действительно нужно забыть Францию. У всех бывают неудачные миссии. Посмотри на Николаса Лоуренса и меня.

— Дело не в неудачной миссии. Я думаю, что Тодд меня подставил.

— Зачем ему это делать?

— Так как он хотел, чтобы ядерные коды были украдены и проданы России, потому что он брокер. Он не мог просто передать их. Ему нужно было подстроить какую-то уловку, чтобы всё выглядело так, будто правительство США пытается их вернуть. Тем временем он сообщил независимому торговцу оружием, когда и где он может получить коды.

— Независимый торговец оружием, — кивает Лэйси, — или в определённых кругах известен как Саша Петров.

— Именно. Я думаю, Саша Петров был замешан в обоих случаях. — Я снова встаю, потому что сидение кажется слишком непринуждённым для такого момента. — А когда я вернулся домой из Франции, я начал копаться в этой миссии, пытаясь понять, что пошло не так. Но Тодд знал, что если я продолжу копать, то все дороги в конце концов приведут к нему, поэтому он посадил меня на скамейку запасных и поручил глупую работу, где я не буду ему мешать.

Лэйси разворачивает своё кресло так, что оказывается лицом ко мне. — Конечно, он знал, что это не остановит тебя от попыток выяснить, что произошло во Франции.

— Ты права. Именно поэтому он заставил тебя выставить меня "кротом". Если он сможет показать всем остальным, что я виноват, никто не будет смотреть в его сторону.

— Да, но зачем поручать кому-то следить за Николасом Лоуренсом, чтобы попытаться выяснить, кто крот? Разве это не привлечёт больше внимания к оружию и к нему самому как к брокеру?

— Я думаю, ему нужно было успокоить директора Национальной разведки — создать видимость того, что он пытается найти торговца оружием и брокера, хотя на самом деле всё это время он контролировал, какую информацию ты предоставляешь, чтобы улики не привели к нему.

— Ты думаешь, Тодд рассказал Николасу, что я работаю под прикрытием?

— Я так не думаю, судя по сегодняшней реакции Николаса. Если бы Тодд сказал Николасу, то это только уличило его в том, что он "крот", поскольку никто в агентстве не знал, что ты работаешь над этим делом. А ты не собираешься говорить Николасу, что работаешь под прикрытием, так что если единственный человек, который знал о твоём задании, скажет Николасу, то он, очевидно, и есть двойной агент. — Я покачал головой. — Тодду нужно было сохранить лицо перед директором Национальной разведки. Возможно, поэтому Николас и Тодд никогда не встречались и поэтому Николас не знал имени сотрудника ЦРУ, действовавшего как "крот".

— Многовато всего. — Лэйси откинулась в кресле. — Мне кажется, что мой мозг сейчас взорвётся от того, как всё сходится воедино.

— Я знаю.

— Но теперь, когда у нас есть имя торговца оружием, разве Дерек не может просмотреть зашифрованные электронные письма в поисках переписки между Сашей Петровым и Тоддом Алленом?

— Можно попробовать. Если только Тодд не использовал псевдоним.

Губы Лэйси изгибаются вверх. — Ну, есть только один способ узнать это.

— Ты права.

Похоже, мы прервём рождественскую ночь Дерека.

Уверен, он будет в восторге от этого.