Мятежная императрица (СИ)

Пролог

Прошло всего несколько дней с тех пор как её, императрицу Великой державы, отправили в действующую армию на Богом и людьми забытый клочок земли, где обитал только холодный ветер, да набегами появлялись отряды диких кочевников.

Лэ Юнь поёжилась, кутаясь в меховой плащ, который почти не спасал от холодных пронизывающих ветров, гулявших здесь между скалами.

Она поднесла замёрзшие руки к губам, согревая их своим дыханием.

«Он ведь не поверил в клевету?! — обратилась мысленно к небу, сердце разрывалось от боли. — Он просто дал время, чтобы во всём разобраться?!»

Всё это время императрица продолжала верить, что человек, которого она любила больше жизни, за которым следовала по пятам, принимая горести и поражения, радуясь победам и удачам, не мог так просто её предать!

«Это была очередная хитрая его уловка, чтобы усыпить бдительность врагов. Наступит рассвет и он приедет за мной! Скажет, что любит и безумно скучает!»

Императрица тяжело вздохнула, выпустив облачко пара.

Скоро начнут сгущаться сумерки. Она с небольшой группой воинов вернется в походный лагерь, обойдя довольно обширные территории. Стоило хоть немного пренебречь этой обязанностью и кочевники нападали ночью на небольшие деревеньки, расположившиеся у подножия этих гор.

Сегодня было тихо. Небо обложили снежные тучи. К вечеру точно пойдёт снег.

В лагере неожиданно царил беспорядок.

Спрыгнув с лошади, женщина стремительно прошла к центральной палатке, где собралось всё войско. Заметив её, солдаты расступились в стороны, опуская головы и пряча глаза.

Происходило что-то неправильное.

Мин Лэ Юнь добралась до самого центра, и обнаружила причину странного поведения воинов.

В самой середине на постаменте стоял сам император собственной персоной. Увидев его, женщина на мгновение обрадовалась. В сердце зажглась надежда.

«Он приехал, чтобы вернуть меня! Он провёл расследование! Эта ссылка сегодня закончится!»

Но взглянув в лицо императора, сердце забилось тревожно. Не с таким лицом объявляют о помиловании.

Увидев её, генерал, стоявший рядом с императором, развернул свиток и принялся читать.

— Высочайшей волей императора Хуан Ди мятежная императрица Мин Лэ Юнь приговаривается к смертной казни! — прозвучал торжественный голос, и эхо, отразившись от скал, троекратно повторило последнее слово.

Подул промозглый ветер, принеся первые снежинки. Холод проник под кожу, замораживая сердце.

Белая шёлковая ткань свитка с указом дрожала в руках генерала, колыхаясь на ветру.

Его самого била нервная дрожь, которую время от времени пытался подавить.

— Что?! — императрица подняла голову, красивые брови взметнулись вверх, меховая шапка съехала на затылок.

Посмотрела на мужчину, стоявшего на постаменте, и будто видела его впервые. Император с презрением отвернулся.

Некогда этот прекрасный принц покорил её сердце с первого взгляда. янтарные глаза с длинными густыми ресницами, высокий лоб, узкие скулы и прямой нос. Он был хорошо сложен, обладал недюжинным умом и властным характером. Она влюбилась безоглядно.

— Смертной казни?! — повторила вслед за служивым, не в силах поверить в происходящее. Её голос был хриплым от волнения.

— Твои преступления перед Великой Вей огромны! Ты предала свой народ и своего императора! — нагло заявил стоявший тут же премьер-министр, указав на неё пальцем.

Оглянувшись, она увидела императорских чиновников и высокородных господ из его окружения.

«Всем дворцом выбрались на природу?» — подумала с сарказмом.

Кучка чиновников во главе с императором, словно стая гиен, прижимаясь друг к дружке, злобно поглядывали на императрицу. Подойти ближе они боялись, помня, что перед ними всё ещё дочь генерала Мин.

— Предала свой народ и Великую Вей?! — произнесла с горечью, глянув на министра так, что тот невольно отшатнулся, сделав пару шагов назад. — Никто не любил свой народ и Великую Вей так, как я! Я всегда ставила свою жизнь на кон ради её защиты!

Она воскликнула с отчаянием, и слова громом разнеслись по округе.

— Ты ещё перечишь! — подхватил другой, поддакивая премьер-министру. — Это мятеж!

В лагере поднялся шум.

«Казнить императрицу!» — выкрикивали приехавшие чиновники. Солдаты армии стояли, опустив головы.

— Зачитайте императрице её преступления! — спокойным голосом приказал Хуан Ди, и шум моментально стих.

Генерал важно достало документ и раскрыл его. Список преступлений был столь велик, что свиток в своей длине достал до самой земли.

Императрица невольно усмехнулась. «Надо же, как тщательно подготовились!»

Главный евнух начал монотонно зачитывать список её преступлений, с каждым словом вбивая гвозди в гроб.

— Будучи генералом армии Мин, императрица перехватывала обозы с продовольствием и серебром, предназначенные для районов, потерпевших бедствие вследствие военных действий, и присваивала себе. Со своим войском она грабила дома высоких чиновников в прифронтовых зонах, ссылаясь на нехватку запасов для содержания армии…

Обвинения лились словно из рога изобилия, но были столь нелепы, что молодая женщина, слушая их, улыбалась. Она действительно грабила дома жадных чиновников, но лишь тех, кто обкрадывал свой народ. Средства отправлялись бедному населению. Она за годы службы не оставила себе ни единого серебряного гроша. Императрица была беднее самой простой наложницы.

Факты настолько извратили, что ей даже нечего было ответить. Все здесь знали правду, но с осуждением на лицах слушали клевету, кивая головами.

Наконец, не выдержав, громко расхохоталась, и струйка пара вылетела из её рта.

— Чушь! — крикнула. — Вы все знаете, что это полная чушь!

Она стояла гордая и величественная, с прямой спиной. В её чёрных глазах полыхала обида, заволакивая всё непроглядной темнотой. От постигшего горя и безысходности её красота стала зловещей, в волосах проглядывала седина, меж бровями поселилась морщина. Пережитые испытания оставили глубокий след на её некогда прелестном лице.

С неба начали падать первые снежинки, кружась и опускаясь на меховую опушку плаща, будто кто-то оттуда хотел её утешить.

Человек, которого она любила все эти годы и за которым преданно следовала, в этот момент хладнокровно от неё избавлялся.

— Семнадцать лет! — закричала она в отчаянии. — Семнадцать лет я преданно служила Вашему Величеству! Я билась рядом с вами на полях сражений! Я плела интриги и избавлялась от любой угрозы Вашей жизни. В конце концов, армия «Летящего феникса» возвела вас на трон!

Слов о восхождении на трон нельзя было произносить вслух. Но ей был плевать на всех этих чиновников. Смертный приговор уже подписан, и ей больше нечего терять. Она лишь хотела напомнить императору о своей преданности и любви.

— Как ты смеешь! — в ответ воскликнул чиновник. — Императрица восстала!

На его вопли неожиданно отовсюду сбежались солдаты охраны императора и окружили мятежницу.

В этот момент, словно только этого и ждала, из стоявшей поодаль кареты открылась дверь и оттуда, будто нежное облако, вышла прекрасная наложница Чен Це. В соболиной белоснежной шубе она была так красива, что взоры всех присутствующих невольно тут же обратились к ней и по рядам воинов прокатился вздох восхищения. Она ступала и создавалось ощущение, что она совсем не касается земли. Нежная, хрупкая, женственная ранимая, — её красота была неземной, будто богиня спустилась к нам с неба.

Самая ненавистная особа в её жизни. Императрица сжала кулаки, с ненавистью глядя на наложницу.

Как только она взошла на трон пять лет назад, в покоях императора появилась эта ведьма. С того момента Хуан Ди охладел ко всем остальным и только она прочно занимала место в его сердце.

Лишь императрица знала, что за холодная змея скрывалась под этой прекрасной внешностью. Целых пять лет она сражалась с наложницей в стенах дворца, и эта борьба была страшнее всех битв на поле боя.

Она проиграла! Она проиграла не только в борьбе за любовь императора. Она проиграла намного большее. Эта женщина убила её сына! Видеть её и не иметь возможности отомстить, было высочайшей пыткой. Когда её малыш умирал, императрица, отбросив свою гордость, кинулась в покои императора и на коленях молила дать противоядие. Тогда её назвали сумасшедшей, заявив, что у наследника престола порок сердца. А она клевещет на святую женщину. Эти слова ей бросил в лицо сам император. Его наложница избавилась от его родного сына, а он лишь отмахнулся, словно от незначительного события. И теперь настал черёд императрицы!

— Его Величество дарует вам милость умереть лёгкой смертью! — томным голосом проворковала Чен Це.

В руках она держала чашу с отравленным вином и сейчас передала её генералу.

Тот спустился с постамента, где стоял трон, и протянул чашу императрице.

Она презрительно глянула на чашу и, взмахнув рукой, одним движением выбила её из рук воина.

Чаша упала на замёрзшую землю и разбилась на десятки осколков, разбрызгав вокруг всю жидкость.

— Так просто я не умру! — грозно заявила Мин Лэ Юнь.

Она всё ещё была дочерью генерала!

Резко развернувшись на каблуках, твёрдым шагом отправилась прочь. Её внутренности горели огнём. Обида и злость сжигали сердце, темнота объяла когда-то светлую душу.

Стоило ей сделать несколько шагов, как охранники по незримому приказу, вынули свои мечи из ножен и направилиих на императрицу.

Её глаза стали темнее ночи были похожи на страшные омуты холодного болота. Казалось, что сквозь них в этот момент выглянул зловещий потусторонний мир.

Даже бывалые телохранители испытали необычайный трепет. Они переглянулись, но не осмелились отступить.

Не дожидаясь очередного приказа, императрица кинулась в атаку. Выбив меч из рук ближайшего противника,она с яростью набросилась на прочих. Всего пара минут, и солдаты охраны распластались на земле с ранами разной тяжести.

Она тяжело дышала, на светлом плаще остались отвратительные брызги крови.

— Императрица восстала! — завопили сразу с десяток голосов в округе.

Лэ Юнь обернулась, подняла меч и запустила в сторону стоявшего на постаменте императора. Меч просвистел над головами чиновников и со стуком вонзился в деревянный настил.

На секунду повисла тишина, было слышно лишь характерное дребезжание железного оружия, застрявшего в дереве.

— Убить императрицу! — вскрикнул в ужасе Хуан Ди.

Наложница, изобразив обморок, упала ему в руки.

— Все, кто упустит преступницу, будут обвинены в тех же преступлениях! — добавил император, пытаясь отлепить от себя прекрасную деву.

Но императрица его уже не слышала, она расталкивала, пытавшихся ей преградить путь воинов направо и налево. Юнь не знала, что дальше делать. Единственной целью было выбраться из лагеря, а далее она поскачет под защиту армии Мин.

На мгновение она забылась, решив, что там сможет найти приют но в следующую минуту опомнилась. Её армия сейчас подчинялась лишь императору— отца и братьев давно не стало.

Но она до конца всё ещё верила ему! Воистину любовь слепа, глуха, нема и глупа!

Сердце сжалось от боли и предательства.

Она так слепо верила единственному мужчине в своей жизни, что даже приняла как данность смерть всех своих родных. Любила его беззаветно и преданно, не считаясь со своими желаниями, отдавая всю себя. И это привело к нынешним событиям.

Неожиданно толпа сама собой расступилась. Вперёд выбежали сотни солдат, с мечами в руках.

«Он не собирался меня отпускать!» — хмуро подумала императрица.

Император специально её отослал подальше. А теперь приехал, чтобы в тихую казнить. Будь они сейчас в столице, у неё нашлись бы сотни защитников. Здесь же в глуши, только ветер в помощь.

Она остановилась, тяжело дыша, и воины окружили ее со всех сторон.

Любопытствующие чиновники во главе с императором подбежали к самому краю постамента. Каждый желал увидеть смерть прославленной дочери генерала Мин. Она была словно кость в горле. Само её существование приводило их в уныние. Непреклонная, справедливая, ненавидевшая даже малейшие проявления коррупции, Мин Лэ Юнь правила твёрдой рукой.

В душе они несказанно радовались, что наконец-то эпоха «праведного правления» закончится и они смогут жить, как хотят. Император никогда особо не заботился о чистоте в рядах чиновников.

Императрица обвела тяжёлым взглядом окруживших её солдат. В их глазах был страх и нерешительность, а это уже половина поражения. Они ещё помнили, что пред ними дочь генерала и прославленный воин.

— Что вы стоите? — закричал императорский генерал, видя сомнение в рядах охранников. — Убить преступницу!

Солдаты кинулись на неё со всех сторон. Лэ Юнь всё ещё не могла до конца поверить, что он убьёт её.

Эти воины не были врагами, даже сражаясь за собственную жизнь, императрица старалась не нанести тяжёлых увечий охранникам. Она лишь пыталась расчистить себе путь к свободе, наивно полагая, что сможет уйти.

Но стоило ей лишь на шаг продвинуться, как солдаты новой волной наступали вновь. Их становилось всё больше. Она поняла, что задействован не только взвод телохранителей, солдаты, бывшие с ней на границе, оказались так же людьми императора.

Сражение давалось тяжело. Да и силы уже были на исходе. Она с самого утра скакала по горам, проверяя посты, без отдыха и еды. Вдобавок сказались годы, что она провела в стенах дворца, где вынуждена была забыть о своих блестящих боевых навыках Вместо этого училась быть императрицей — матерью всего народа. В её положении не подобало бегать с мечом наперевес по двору. Необходимо быть добродетельной и строгой, вежливой и покорной, благородной и женственной, с достоинством переносить все невзгоды. Она настолько научилась держать лицо, что никто никогда не мог прочитать её эмоции или предсказать, что у императрицы на уме. Зато она точно могла предугадывать чужие мысли и желания. Одного только человека она так до конца и не понимала — собственного мужа.

Император изначально не собирался оставлять её в живых — всё было чётко спланировано. Он предусмотрел даже её сопротивление.

Потому отослал её подальше от столицы и людей, которые могли ей помочь. Он отправил её в эту глушь, чтобы спокойно расправится вдали от чужих взглядов.

В какой-то момент, расчистив вокруг себя пространство, она обернулась и глянула в глаза человеку, которого так преданно любила все эти годы.

— Почему? — произнесла в отчаянии, и из уголка её разбитых губ потекла кровь.

— Как ты смеешь… — хотел вновь обвинить её один из чиновников, но император жестом руки остановил его.

— Почему? — переспросил он, словно удивился, что она не понимает элементарных вещей. — Я всегда буду пресекать любую угрозу государству для того, чтобы Великая Вей жила в мире.

— Угрозу?! — с горечью и изумлением повторила за ним императрица. — Я Ваша жена и мать Вашего сына!

Вскрикнула она, взмахнув мечом в его сторону.

На его устах появилась саркастическая улыбка. Хуан Ди использовал её ум, её воинские таланты, её сердце и армию её семьи, чтобы взойти на трон. Теперь она стала больше не нужна. Но вслух император произнёс совсем другое.

— Армия семьи Мин стала слишком огромной и неуправляемой, — заявил супруг, проигнорировав её слова. — Я вырву с корнем любую возможность бунта. Без тебя армия станет, словно тигр без зубов.

Его слова падали в душу, подобно тяжёлым камням. Мин Лэ Юнь ощущала себя тонущей в болоте кругом была лишь грязная трясина, что затягивала с каждым мгновением всё сильнее и сильнее.

Но она не хотела сдаваться. Набрав в грудь воздуха, императрица продолжила говорить. В её словах было столько гнева и обиды, что даже те, кто обвинял её, застыли, опустив головы.

— Когда вы восходили на трон, Ваше Величество, говорили, что империя никогда не забудет, как сердце семьи Мин защищало это государство. Одиннадцать лет я на полях сражений, как мужчина носила оружие и шаг за шагом шла к этой ситуации. Вы обещали мне почести и награды и верность на всю оставшуюся жизнь. Но сегодня вы предали меня!

— Я это делаю для империи! — зло выдал император.

— Вранье! — закричала в ответ она и, ткнув пальцем в стоявшую рядом с ним наложницу, добавила. — Вы это делаете только для себя! Поправ все принципы и нарушив своё слово!

Она даже не пыталась упомянуть об их любви. В эти мгновения она вдруг явственно ощутила, что этот человек с холодным сердцем никогда её не любил. Это лишь она была ослеплена любовью и из-за своего безрассудства потеряла всё: родителей, братьев, сына и даже саму жизнь.

— Оскорбление императора! Убить мятежницу! — холодно произнёс Хуан Ди, глядя на неё равнодушно.

Солдаты по приказу тут же накинулись на императрицу со всех сторон.

Мин Лэ Юнь сражалась, как лев, никого больше не щадила. Скоро пространство вокруг покрылось горой трупов, а живые взбирались по телам своих товарищей, чтобы добраться до могучей воительницы.

Император с волнением наблюдал за её последним боем. Она была невероятна, он вспомнил, что такой же красивой она была на полях сражений, чем приводила его в восторг.

Враги её звали Огненной фурией армии «Летящего феникса». Даже в стане противника восхищались дочерью генерала Мин.

Император нахмурился, неожиданно поймав себя на мысли, что совершает большую ошибку, но тут же прогнал неугодную думу, взглянув на прекрасную Чен Це.

— Ха Пин, чего ты ждёшь? — прикрикнул на генерала внутренней службы, что стоял всё время в стороне, понурив голову.

Тот в ту же секунду подал знак и Лэ Юнь окружили сотни лучников. Они подняли своё оружие и направили на императрицу.

Солдаты тут же расступились. Она осталась одна в центре сражение вся в крови и ранах. Доспехи были пропитаны кровью, плащ, обитый мехом, стал грязно-красного цвета, прическа растрепалась, явив миру чёрные волосы, с ярко-белыми прядями седых локонов. Ей было лишь тридцать шесть лет Она могла бы ещё радоваться жизни, улыбаться детям и внукам. Но кому-то слишком мешала своевольная императрица, и её приговорили к смерти.

— Готовься! — вскричал генерал, и вот уже были натянуты луки.

Она могла бы мечом отбить десяток стрел, но лучников были сотни. Мин Лэ Юнь поняла, что пришёл её конец.

Императрица взглянула на небо. Тёмные тучи заслонили собой всё пространство. На лицо упали холодные снежинки.

Она последний раз глубоко вздохнула и горько улыбнулась.

Генерал взмахнул рукой.

Сотни стрел взлетели в её сторону и пронзили грудь, не оставив живого места, но императрица Мин всё ещё стояла, глядя в небо с непостижимой улыбкой на устах.

По рядам воинов прошёл возглас изумления, они шарахнулись в разные стороны. Откуда в этой женщине было столько силы, чтобы умереть стоя с высоко поднятой головой, так и не склонившись перед врагами?!

Внезапно снегопад стал сильнее, будто кто-то на небе хотел прикрыть совершившееся преступление белым покрывалом.