На краю чужого мира

Глава 6

Глава 6

— Кто это был? — поинтересовался у Нифонтова Михаил.

— Судя по татуировкам, непримиримые из вольных кланов, — отозвался дьяк, водя артефактом по ране, которая медленно затягивалась. — Вот только вольным мы ничего не предъявим, официально между нами нет войны. Скажут, что это худые изгои, действовавшие по собственной инициативе.

— И часто у вас тут такое? — поинтересовался Бельский, глядя, как внутренний двор кремля заполняется людьми, в основном солдатами гарнизона, но среди них были какие-то женщины в гражданских платьях, причём некоторые светлокожие, выделяющиеся на фоне коренных жителей империи, то есть местные.

Одна из них, молодая и очень красивая, упала на колени возле бездыханного тела, на котором был мундир, и, уткнувшись лицом в разорванную грудь, завыла. Бельский вздрогнул и отвернулся, чужое горе резануло его по сердцу, словно собственное.

— Твою мать, — выругался Георгий. — Пойдёмте, ваше сиятельство, от неё подальше, иначе сейчас тоже завоем. — Он ухватил боярина за руку и оттащил шагов на десять, и Михаила тут же отпустило, от горя не осталось и следа.

— Что это было? — обернувшись и глянув на воющую аборигенку, поинтересовался он у дьяка.

— Это плач, — пояснил дьяк. — Местная особенность. Ей обладает каждая женщина. Когда она теряет любимого, то транслирует своё горе на всех окружающих. Считается, что если она лишилась своего счастья, значит, и остальные не должны радоваться, и разделить с ней горе. С одной стороны — это правильно, с другой… Ну, вы сами ощутили её отчаяние.

— Да уж, неприятное ощущение, — согласился Михаил. — И долго это действует?

— К счастью, нет, — обрадовал его дьяк. — Пару минут, не больше. А если успеть выйти за пределы действия дара, как мы с вами, то отпускает. Но вот, если не успел, сейчас бы мы ревели в два ручья, вон, как тот солдатик.

Бельский посмотрел на то, куда указывает Георгий Лексанлдрович, и обнаружил паренька лет двадцати с самострелом в руках, тот стоял в трёх шагах от женщины и ревел в голос.

— Салага, только прибыл, видимо, — усмехнулся дьяк. — Остальные опытные, выскочили из-под плача. Ваше сиятельство, вы там спрашивали, часто ли такое?

Михаил кивнул.

— Чтобы вот так, нагло попытаться уничтожить портал, впервые, — немного подумав, ответил дьяк. Если бы не вы, всё бы могло кончиться плохо. Стычки случаются, набеги, но вот чтобы так, в центре второго по величине града… Нам предстоит много работы, это я про тайную канцелярию. Выяснить, откуда пришли, из каких родов, кто за ними стоит. Если только это действительно не изгои.

— А я ведь видел сегодня их главаря, они ели в трактире, что вы посоветовали. И произошло что-то странное. По бледной коже я понял, что они местные, и стал за ними наблюдать. Привлёк внимание главаря, того, с гривой. Он подошёл, нагло потребовал представиться, я поднялся и, глядя в глаза, произнёс, что я боярин Бельский. Он как-то странно протянул слово «благородный» и, молча развернувшись, ушёл, не назвавшись. Я так и не понял, что он этим сказать хотел.

— Подраться он хотел, — улыбнулся Нифонтов, — нет тут никакой загадки. Увидел, что чужак смотрит, пусть даже старается сделать это незаметно, и решил проучить, чтобы нос свой любопытный в их дела не совал. Но когда вы назвались, ваше сиятельство, отступил, знают, кто такие «благородные» империи, и что дело может кончиться дуэлью. Не нужна ему была дуэль накануне дела. Что-нибудь ещё запомнили?

— Ничего особенного, — пожал плечами боярин. — Кроме того, что у него волосы были распущены, а у его спутников забраны в косы с какими-то бусинами.

— Ну, тут всё понятно, он из вождей, только вожди-мужчины имеют право носить распущенные волосы. А коротко они не стригутся, волосы выше лопаток считаются позором. Женщин это, естественно, не касается. Больше ничего? Знаки на руках не запомнили? А то огонь всё уничтожил.

— Сожалею, далеко было.

— Ну и ладно, — решил закончить расспросы Нифонтов. — Вон комендант кремля появился, пошли, представлю тебя. Он тоже боярин, очень порядочный человек, лет семь тут уже.

Комендантом оказался мужик с погонами майора на кителе, лет ему было за шестьдесят, лысая, как коленка, голова и густые усы.

— Ваше сиятельство, — обратился к нему Нифонтов, — разрешите представить, боярин Бельский Михаил Иванович, сыграл решающую роль в спасении рунного круга и вашего гарнизона.

Комендант обернулся, смерил тайника хмурым взглядом, потом посмотрел на гостя.

— Боярин Заславский Александр Тихонович. Я видел вас в бою. Спасибо, ваш удар в тыл решил исход баталии. А ваше имя мне знакомо, не далее, как накануне вечером его слышал от боярыни Завидовой. Знаю, как вы тут оказались. Хорошее вы дело сделали, заколов младшего Долгорукова. — Но, заметив, как поморщился Михаил, тут же закрыл тему. — Ну, да ладно, не о том разговор. Куда направляетесь? Что у вас за интерес в Духовом мире?

— Служба — мой интерес, — улыбнулся Михаил. — Направлен в расположение первого экспедиционного. Срок службы — пятнадцать лет.

— Надеюсь, вас не в солдаты… — он смутился и замолчал.

— Нет, погон лейтенанта меня никто не лишал, — улыбнулся Бельский. — Как ворота города откроются, отправлюсь в полк.

— Позвольте мне, в виде благодарности, прислать вам коляску и сопровождающего. Она будет ждать вас у крыльца гостиного двора в десять утра. Так же я отправлю с вами конверт полковнику Горецкому. Князь должен знать о том, что тут произошло.

— Не стоит беспокоиться, — попытался отказаться Михаил.

— Это мне ничего не будет стоить, — заверил его боярин Заславский. Так что, в десять утра коляска и сопровождающий будет вас ждать.

— Благодарю, от всего сердца, — пожав мягкую ладонь боярина, поблагодарил Бельский. — Не буду отвлекать, дел у вас много.

— Да уж, дел и вправду много, — согласился с ним Александр Тихонович, после чего посмотрел на молчаливого дьяка. — И у тайной канцелярии их прибавится. Как так вышло, Георгий Лександрович, что башибузуки хозяйничают в Создале, как у себя дома, а вы ни сном, ни духом.

Нифонтов скривился, вопрос неприятным, и ответить на него ему было нечего.

— Ну, да с вами, старший дьяк, мы чуть позже поговорим. — После чего комендант повернулся к Михаилу. — Забыл сказать, всё оружие и то, что в карманах и на поясах убитых вами врагов, принадлежит вам. Право трофея. У нас тут с торговлей артефактами и духовым железом гораздо проще. В любой лавке можно сбыть. Конечно, не так прибыльно, как в метрополии, но всё равно в накладе не останетесь. Туда, за портал, духово железо идёт только с имперскими караванами, остальное — контрабанда, за которую можно на кол попасть. За счёт этого империя держит цены. А здесь, пожалуйста, покупайте и продавайте, сколько угодно. Так что, если вам, ваше сиятельство, столько не надо, на улице Торговой есть парочка лавок, они в девять открываются, там вы сможете сбыть все излишки.

— Благодарствую, — улыбнулся Михаил. Мысль о пополнении кошелька его грела, уж больно тот быстро худел. — Моих четверо — двое у ворот, и вон те.

— Не претендую, — заверил его боярин, — мои люди их не тронут. Собирайте всё, что считаете нужным, вы заслужили. А теперь, мне и в правду пора, дела, большая часть гарнизона тут лежит. Ещё раненые. — Он вздохнул и пошёл в сторону лейтенанта, который уже давно ожидал, когда командование закончит разговор.

Михаил кивнул Нифонтову и пошёл собирать трофеи. Тела убитых им «инженеров» раскидало по площади. Поломало, конечно, слегка пожгло, но они были относительно целыми. Так что, два топорика с изрядной долей духова железа, добавленного в сталь, точно такие же, какими размахивали аборигены в воротах, ему достались. Ещё он поимел три золотых монеты и пару серебряных, это были уже местные деньги, не имперские. С трупов у ворот он поднял топоры и пяток золотых монет, а ещё один контейнер — артефакт с духом внутри. Вот что с ним делать, он совершенно не представлял, Нифонтов остался в кремле по своим делам. И тут Михаил увидел второго дьяка, с которым он зверодуха-медведя валил.

— Прошу прощения, — направился он к стоящему в воротах тайнику, — нас не представили. Боярин Бельский, Михаил Иванович.

— Младший дьяк тайной канцелярии Нифонтов Павел Лександрович, младший брат. Ну, вы поняли.

— Рад знакомству, — сунув топоры подмышку, поджал Михаил руку дьяка. — Просветите насчет одного вопроса — что с этим сделать можно? — он продемонстрировал цилиндр с духом.

— Ох, и дремучий вы в наших делах человек, боярин, — прокомментировал его вопрос Нифонтов-младший. — Ну, да ничего, скоро освоитесь. Дайте-ка взглянуть?

Михаил вытащил из-за пояса штанов цилиндр и протянул дьяку. Тот пробежался пальцем по рунам, выбитым на артефакте. Те зажглись и спроецировали изображение птицы.

— Сокол. Ну, это я его так зову, у местных иначе — разведчик, глаза хозяина. С пикирования может клювом голову пробить. Не самый сильный зверодух, первая ступень, пойман недавно, — начал рассказывать Павел. — В общем, есть люди из империи, которые могут ими управлять. Но опять же, только благородные. Так что, вы к обучителю в полку обратитесь, может, есть у вас талант, вам лишние глаза и ударная сила на службе не помешают. Вы уж с одним-то духом должны справиться.

— Благодарю за помощь, Павел Лександрович, а теперь пойду. — Михаил бросил взгляд на часы, те показывали половину седьмого. — Собираться мне скоро, в полк надо ехать.

Именно в этот момент над градом показалось чёрное солнце Духова мира. Бельский замер, завороженный этим зрелищем. Огромный, правда, не совсем чёрный (как он себе представлял) шар медленно поднимался над Создалем. Да, это было не привычное Бельскому солнце, чернота занимала примерно процентов семьдесят центра, она была обрамлена золотой короной, которая давала достаточно света. Стало гораздо лучше и теплее, и сумерки почти исчезли.

— Красиво, правда? — поинтересовался младший Нифонтов. — Я когда в первый раз увидел, стоял, как дурак, с открытым ртом. Ладно, Михаил Иванович, пора мне, вон брат кличет. Чувствую, работы у нас прибавится. Расслабились мы, проворонили. Если бы не вы, могли портал потерять. — И, пожав на прощание боярину руку, убежал в кремль.

Бельский же отправился к гостинице. Да уж, видок у него был тот ещё — штаны, обтягивающие, на голове тело, поскольку спал он исключительно голышом, сапоги и всё, кончилась одежда, даже рубаху не надел.

Распахнув дверь, Михаил ввалился внутрь гостевого двора, и тут же наткнулся на мальчишку, который целился в него из самострела.

— Спокойно, парень, свои, — заверил он пацана, не делая лишних движений. — Живу я тут.

— А, это вы, — облегченно выдохнул мальчишка, опуская самострел. — А как вы на улице оказались-то?

— Увидел потасовку, дай, думаю, пойду, тоже подерусь, — подмигнул Михаил. — Оделся быстро и… Как выпрыгну из окна. Самострел свой можешь разряжать, всё уже кончилось. Наши победили, Создаль спасен. Ты лучше достань запасной ключ, а то мой в номере заперт.

Мальчишка кивнул и снял болт с канавки, разрядил своё оружие, после чего вытащил дубликат ключа из конторки и направился наверх.

В девять утра Михаил вышел с гостиного двора в чистой блузе и камзоле, в начищенных сапогах, неся подмышкой увязанные бечёвкой топорики тех, кому не свезло. Город бурлил, все обсуждали ночное происшествие. Народ был мрачным и задумчивым. Оно и понятно, раньше град никогда не атаковали, а тут такое. Вот и не знали люди, чего думать.

Стража, поднятая по тревоге и не успевшая к месту событий, теперь изображала рвение и рьяно патрулировала город. Пока Бельский дошёл до оружейной лавки, он видел три таких патруля. Один даже проверил у него документы, но увидев фамилию и титул, козырнули и отвалили в сторону. Имперскую знать тут уважали.

Купив по дороге несколько пирожков и умяв их на ходу, в четверть десятого Михаил толкнул дверь лавки, но та не открылась. Озадаченный он вытащил карманные часы и еще раз проверил время, нет все верно, должны уже были открыться. Подумав, он пару раз саданул сапогом в дверь.

— Кому в такую рань неймётся? — раздался из лавки сердитый женский голос, после чего открылось смотровое окошко. — Чего надо? — довольно грубо поинтересовалась женщина.

— Желаю трофеи сбыть с ночного дела.

Взгляд карих глаз потеплел, потом лязгнул замок, и дверь приоткрылась. На пороге стояла миловидная женщина лет сорока с бледной кожей, явно из местных, но, похоже, с немалой частью имперской крови.

— Прошу вас, господин, — отступая в сторону, уже вежливо произнесла она. — Я Терена.

— Боярин Бельский, — представился Михаил, входя в лавку. — Посмотрите товар?

— Конечно, ваше сиятельство, — слегка поклонилась аборигенка. — Выкладывайте на стойку.

Дверь за посетителем она всё же заперла. Быстро осмотрев топорики, хозяйкавернула их на прилавок.

— Тут духово железо прилично разбавленное сталью, — наконец, произнесла она. — Если бы они были чистыми, дала бы по триста за каждый. А так, по семьдесят штука.

М-да, так его ещё не грабили. В империи за такое количество духова железа дали бы полноценную тысячу империков, здесь предложили три сотни.

— Пять, — назвал свою цену Бельский. — В империи это стоит тысячу.

— Триста пятьдесят, — назвала свои цену Терена.

— Четыреста пятьдесят, — ответил Михаил, прекрасно понимая, что сойдутся на четырёх сотнях.

— Триста восемьдесят. Мне их ещё чистить, топорики вольных кланов тут никому не нужны, только в переплавку, чтобы духово железо изъять.

— Четыреста, и порукам, — надавил боярин.

Женщина немного подумала и кивнула.

— Договорились, ваше сиятельство. — Она выложила на стол восемь ассигнации по полтиннику. — Значит, четверых вы свалили, отличное начало дня. Но вольные зарвались — атаковать кремль Создаля.

— Ну, расчёт был идеальным, они хотели уничтожить портал, и это им почти удалось. Если бы не несколько нелепых случайностей, одна из которых я, всё бы у них вышло.

Женщина кивнула.

— Вышло бы, ненадолго. Отрезали бы регион от империи, вот только зачем?

И тут Михаил понял, что совершенно не представляет ответа на этот вопрос. Он тут ещё суток не пробыл, и просто не представляет раскладов.

— А портал этот единственный?

— Нет, ваше сиятельство, есть ещё один в столице племенного союза Столенграде. Далеко он отсюда, почти шесть сотен километров. Вы новичок в Духовом мире?

— Да уж, новее не бывает, прибыл со вчерашним караваном. И скоро отбываю в полк. В десять часов меня будет ждать коляска. Так что, спасибо за разговор, а мне пора. Только один вопрос, сколько может стоить артефактная ловушка с соколом? Правда, свежим, первого ранга.

— Не меньше шестьсот импереков, — выпалила Терена. — Но, думаю, на пару сотен дороже, разведчики всегда в цене. А вас есть? Заберу за семь сотен, редкий товар.

— Есть, но оставлю себе. Мне сказали, что некоторые имперцы-аристократы могут управлять не только своим духом, который в нас с рождения, но и внешним. Так что, пока подожду продавать.

— Жаль. Хорошей дороги вам.

Михаил кивнул и покинул лавку.

Когда он спустился с вещами, коляска от коменданта была уже у крыльца. На козлах сидел мужик лет сорока в темно-синем кителе комендантской роты и серебристым погоном прапорщика, низший офицерский чин в имперской армии.

— Ваше сиятельство, — соскакивая и забирая у Михаила баулы, выкликнул порученец коменданта, — зачем самому-то утруждаться? Сказали бы, я бы сбегал и всё принёс. — Он быстро закинул их в багажный сундук на задке коляски.

— А зачем мне нянька, чтобы две сумки донести? — удивился Бельский. — Я хоть и боярин, но шнурки себе сам завязываю.

— Положено так, — буркнул прапорщик. — Разрешите представиться, — он щёлкнул каблуками, — Иван Деров, прапорщик охранной роты, порученец его сиятельства, боярина Заславского.

— Боярин Михаил Иванович Бельский, — представился бывший гвардеец в ответ. — А теперь, прапорщик, поехали. Надеюсь, последняя часть пути пройдёт без приключений.

— Дорога безопасная, кроме того патрулируется первым полком.

— Ну и хорошо, — согласился Бельский, забираясь в коляску.

Прапорщик слегка стегнул пару лошадей вожжами и неспешно тронулся к воротам Создаля.

Через двадцать минут они покинули град. Потянулись засеянные поля, было много зелени, только не яркой, привычной Михаилу, а какой-то бледной, даже слегка синеватой, словно листья ивы.

Затем пошли небольшие фермы, пасущиеся стада каких-то рогатых существ, напоминавших тощих коров, на горизонте слева и справа виднелись довольно крупные леса. Пару раз им встретились конные разъезды первого экспедиционного. Они равнодушно скользили по коляске взглядом, ни разу не остановив и не проверив документы.

— А вот и расположение первого полка, — указывая вперёд, сообщил пассажиру прапорщик.

Михаил привстал, чтобы было лучше рассмотреть его новый дом. Он ожидал увидеть лагерь в степи, а оказалось, что перед ним крохотный городок, окружавший мощную крепость. Почему его поставили именно тут, тоже было понятно. На горизонте поднимался горный хребет, прямо за городком протекала широкая река с отвесными берегами, через неё вёл крепкий каменный мост, проложенный в единственном удобном месте. Первый пехотный полк перекрывал именно его. За рекой степь, которая до гор тянется. В горах шахты, где добывается много всего полезного, там располагается второй пехотный.

За горным хребтом, — видя куда смотрит боярин произнес прапорщик, — уже территория вольных кланов, союз Себерна, по-нашему, по-имперски, крушила. Так местные зовут зверя, да вы видели, такой здоровый зверодух, на медведя похож, только крупнее. Хотя, чего я вам рассказываю, вы ж с дьяком его и убили.

— Ты мне, прапорщик, вот что скажи, мне это зверьё, что против нас ночью использовали, не показалось серьёзным, только этот себерн не сразу подох.

— Правильно вы говорите, ваше сиятельство, — степенно отозвался Иван. — Сами по себе зверодухи не слишком опасны, особенно для вас, аристократов, обладающих силой. Да и для артефактного оружия они уязвимы, как холодного, так и для болтов из самострелов. Но эти духи, что вы видели, были слабыми, начальными, только крушила был второго ранга, улучшенный сущностями, а вот если третий, то ему болт, заряженный, как укус комара, с десяток понадобилось бы. А так они очень быстрые и их много.

— Тогда почему вольные, что вчера напали на кремль, использовали таких слабых духов? — задал резонный вопрос Михаил. — Ведь я так понимаю, они связывали с этой операцией определённые надежды.

— Ну, мне откуда знать, ваше сиятельство? — озадачился Иван. — Это дело тайной канцелярии, искать причины — почему, да как. Теперь наш гарнизон наверняка усилят, может, даже пришлют кого из аристократов, чтобы с духом. Значит, вы ночью наглядно продемонстрировали преимущество перед обычным солдатом, пусть даже вооружённого артефактным оружием.

— Ты, милейший, не забывай, я не просто аристократ, у которого дух есть и который им пользовался два раза в жизни. Я лейтенант гвардии, я дворец императора охранял, и государыню от смерти спас.

— То-то мне ваша фамилия знакома, — хлопнул себя по лицу ладонью прапорщик. — Два года назад о вас тут все гудели. Вы ведь орден Анны третьей степени получили из рук самодержца?

— Верно, Иван, получил, — подтвердил Михаил.

Именно в этот момент коляска въехала в городок.

— У него хоть название есть? — поинтересовался Михаил.

— А как же? Заставный.

— Простенько, — усмехнулся Бельский, похоже, придумыванием названия не сильно себя утруждали.

— Верно, ваше сиятельство, — хохотнул прапорщик. — Да и не придумывали, просто как-то само так получилось. Раньше на картах была просто первая северная застава, а потом стал Заставный.

Просёлочная дорога сменилась брусчаткой, и тонкие резиновые шины зашуршали по вполне приличной мостовой.

Ну, что сказать? Длинные двухэтажные каменные дома с несколькими подъездами, люди одеты куда как проще, чем в Создале. Бледнокожих местных тут тоже куда как больше. Они смотрели вполне доброжелательно или равнодушно, и только один зло зыркнул исподлобья, и то только потому, что чуть не попал под лошадь, решив перебежать улицу прямо перед коляской.

Видимо, коляску, предоставленную боярином Заславским, в расположении первого полка прекрасно знали, и шлагбаум перед воротами крепости начал подниматься раньше, чем они подъехали.

— Кого привез, Иван? — лениво подходя к прапорщику, поинтересовался лейтенант. — Причём, судя по бледной коже и нескольким хорошо знакомым артефактным цилиндрам на поясе, был он из местных.

— Здравствуй, Гиртар, — поднял левую руку в приветствии порученец коменданта кремля, но ответить не успел.

Михаил выпрыгнул из коляски и протянул пакет с документами.

— Боярин Бельский, прибыл для прохождения службы в первом полку императорского экспедиционного корпуса.

Лейтенант изучил предписание, в остальной пакет не полез, не его ума дела.

— Здравия желаю, ваше сиятельство, — вытянулся он по струнке. — Можете ехать дальше, Иван знает, где штаб, он же к полковнику проведет.

Михаил кивнул, забрал пакет и запрыгнул в коляску. Да, они равны в званиях с этим Гиртаром, но по положению он всегда будет выше. Хотя Бельский никогда особо не козырял этим, род захирел, он последний из живущих, если погибнет, всё достанется дальней родне. Земли приносят примерно тысячи четыре дохода в месяц, и большая часть из них уходит на поддержание усадьбы в приличном состоянии, так что, гордиться нечем. Например, в роду Долгоруковых помимо старшего рода есть три младших, и народу их, наверное, человек под сорок, если не больше. И доход с их предприятий и земель исчисляется десятками тысяч. Он так задумался на тему, а что кроме древней фамилии у него осталось, и не заметил, как коляска остановилась у довольно приличного двухэтажного особняка, который, видимо, и был штабом.

— К кому? — сбежав по ступеням, спросил офицер с лейтенантскими погонами.

Как и предыдущий, был он из местных. Причём то, что он знает Ивана, лейтенант проигнорировал.

Михаил выскочил из коляски и поднёс правую руку к виску.

— Боярин Бельский, к князю, полковнику Горецкому Леониду Павловичу. Прибыл для прохождения службы в первом полку императорского экспедиционного корпуса.

— Младший лейтенант Аркадэр, — представился офицер. — Полковник ожидает вас. Я провожу.

— У меня послание для полковника от боярина Заславского, — встрял без всякого чинопочитания в разговор прапорщик.

— Следуйте за мной, — приказал офицер. Он посмотрел на боярина, — вещи свои пока в коляске оставьте.

Михаил кивнул и пошёл следом за младшим лейтенантом. Вот и закончились вольные дни, начиналась служба.