Наследник для шейха (СИ)

Глава 12

— Ты любишь ее? — голос мамы был полон боли и дрожи.

— Прости… Аглая… так случилось… ты больше не можешь понести… а я… мне нужен наследник…

— Хорошо…

— Ты согласна?

В голосе отца отголосок надежды, а я вижу, как по маминым щекам слезы текут, и боль ее чувствую, как свою… я тогда плохо понимала, что происходит, но разговор запомнила… потом я его осмыслила… с годами…

— Я хочу напомнить о том, что ты мне обещал, когда брал в жены, — выговаривает мама с нажимом.

Отец бледнеет, сжимает зубы, я это вижу по тому, как напрягается его челюсть, как желваки на щеках играть начинают.

— Я был влюбленным мальчишкой, Аглая. От своих слов не отказываюсь. Я сделаю все, чтобы ты не чувствовала себя обделенной, ты будешь счастлива…

— Нет. Дорогой. Ты сказал, что у меня будет право выбора, и я хочу его использовать, муж. Я хочу развод. Я хочу уйти, и ты мне обещал, что никогда не отлучишь меня от моих детей… Твою любовницу я не приму.

— Аглая… — рокот в голосе отца.

— Это так, Самир. Ты любовницу в дом привести хочешь и хочешь, чтобы я это приняла. Но. Ты ведь знаешь, на ком женился, и помнишь, что именно мне обещал. Вот и я прошу тебя вспомнить все… Вспомнить наше счастье… и я прошу тебя… не наноси еще один удар. Позволь мне уехать вместе с дочками и не мешать твоему счастью, а… твоя новая жена родит тебе долгожданного наследника, ведь я…

Мама всхлипывает, утирает слезы с глаз, а я смотрю на нее и отчего-то не решаюсь вбежать в комнату, обнять папу и маму и попросить, чтобы они сказали, что все, что я услышала, какая-то злая шутка…

— Ведь я больше не могу беременеть… Так уж случилось, что роды были слишком тяжелые. Других детей у меня больше никогда не будет, Самир, и я… я прошу тебя… остаться тем самым мужчиной, за которого я выходила замуж…

— Аглая… ты ведь знаешь, что по закону девочки принадлежат отцу…

— Знаю. А еще я помню каждое обещание, которое ты давал, зовя меня за себя замуж в чужую страну… Ты обещал быть мне опорой и плечом, на которое я могу опереться… И… без своих дочек я не выживу, а новой женщине они не будут нужны.

— Аглая.

— Это так, Самир. Кто бы что ни говорил. Вспомни, что ты мне обещал. Мне ничего не нужно. Забирай все, только девочек отдай, и желаю счастья, не проклиная тебя. Пусть твоя новая жена родит много наследников… я понимаю, что я этого тебе дать не смогу…

Отец отворачивается и тяжело идет к окну. Становится ко мне спиной, а я вижу, как натягивается рубашка на его плечах, и маму вижу, гордую и сломленную…

Я запомню этот кадр на всю жизнь, а еще слова отца навсегда отпечатаются у меня в голове:

— Хорошо, Аглая. Мы сделаем следующим образом. Мы спросим дочерей, с кем они хотят остаться, и да будет их воля законом…

Тогда я в слезах убежала, оставшись незамеченной… Я рассказала своей близняшке все, но Кара промолчала.

В тот вечер отец с матерью пришли к нам с вопросом и… Каролина решила остаться, а я… взяла маму за руку и попыталась поделиться с ней всей любовью, которая была в моем сердце…

Стук в дверь заставляет вздрогнуть и отбросить мысли.

— Войдите, — повышаю голос, и в комнату проскальзывает служанка.

— Госпожа… вы до сих пор не готовы?! Я пришла помочь вам с макияжем… вам нужна помощь? — спрашивает в священном ужасе, а я лишь пожимаю плечами, быстро забираю наряд и бегу в ванную, бросаю ткань на огромный диван, который тут стоит, а сама открываю кран и умываю лицо, стирая следы слез.

Я, как и моя мама, никогда не смогу принять наличие у любимого мужчины еще одной женщины. Как бы это все ни называлось…

И хорошо, что я не жена Аяза. Я лишь исполняю ее роль, которая затянулась, но…

Скоро я поменяюсь с Каролиной, и каждая из нас займет свое место, вернет свою жизнь…

Умываюсь усиленно и иду к дивану, забираю костюм, надеваю, даже на себя в зеркало не смотрю.

Мне больно. На душе какой-то шторм и предчувствие… это странное ощущение тяжести на сердце не покидает меня, лишь усиливается.

Вхожу в спальню и нахожу там ту самую девушку, которая смиренно ожидает меня.

— Помоги, пожалуйста, с макияжем, — заставляю себя улыбнуться и принимаю помощь девушки.

Я бы, может, и сама справилась, но при моих проблемах со зрением это немного проблематично. Поэтому решаю довериться опытным рукам.

Занимаю место у будуарного столика, и девушка, улыбнувшись, начинает порхать птичкой вокруг меня.

Макияж она даже без моих просьб наносит легкий. Подчеркивает глаза сурьмой, но не перебарщивает с тенями, из-за чего я избегаю макияжа Клеопатры…

До губ дотрагивается блеском, немного хайлайтера добавляет на скулы. Затем начинает укладывать мои волосы в замысловатую косу.

— Шейха Мозина не любит распущенных волос, — поясняет тактично и прячет взгляд, а я понимаю, что как минимум нашла для себя временную союзницу в лице этой длинноносой девушки.

— Как тебя зовут? — уточняю.

— Фазиля, госпожа.

— Хорошо, Фазиля, я так понимаю, ты здесь давно работаешь и много чего знаешь?

— Ну что вы, госпожа… Не так уж и давно, но немного знаю…

Чувствую, что девушка жаждет пообщаться и посплетничать. И решаю воспользоваться подходящим случаем, осторожно задаю вопрос:

— Скажи мне, Фазиля, а чего еще не любит шейха Мозина? Я просто немного волнуюсь перед встречей и… не знаю, чего ожидать…

В принципе, мне глубоко фиолетово, что любит или не любит эта женщина. Все же Каролина должна налаживать отношения со своими новыми родственниками. Но… Я боюсь навредить, боюсь ошибиться, боюсь сделать что-то не так и по незнанию подставить собственную сестру.

Про то, насколько ужасна вся ситуация, я стараюсь не думать…

Ведь если так взять, то это мы обманываем всех, и… меня совесть мучить начинает, но… я уже поняла по словам Аяза, если он узнает о подмене — кара грозит не только мне с Каролиной, а всему нашему роду, всем абсолютно…

Слишком высокая цена ошибки. Слишком…

Боль в груди вновь становится нестерпимой, стоит только подумать о шейхе… я не хочу испытывать к нему чувства, не должна я чувствовать!

— Шейха Мозина — одна из самых влиятельных женщин. Довольно жесткая. Кроме всего прочего, шейха занимается политикой, вопросами просвещения. Она образована и в целом вызывает восхищение…

Такое ощущение, что девушка произносит заученные фразы, и ощущение подвоха лишь усиливается. Если Мозина даже политикой умудряется заниматься, то это уже говорит о том, что характер там жесточайший… Раз сумела выбить для себя подобные права…

— Не переживайте, госпожа, вы обязательно понравитесь…

Фазиля улыбается и делает шаг назад.

— Вы готовы, я провожу…

Киваю. Понимаю, что так ничего особого и не узнала. Но хоть что-то… Главное, пережить эту встречу… и поменяться с сестрой местами…

Чем больше времени я провожу во дворце шейха, тем тяжелее мне приходится. Я узнаю людей, а они… узнают меня…

В детстве мы с Каролиной могли днями играть роли друг друга… прямо состязались в этом и, кажется, нам обеим придется вспомнить эти навыки.

После того как местами поменяемся, Каролине придется притворяться мной…

Голова кругом идет от всего. У меня пульс зашкаливает, когда поднимаюсь. Пальцы дрожат. Я не хочу больше в этом всем участвовать.

Мне больно. Мерзко. Страшно…

И мучит странное ощущение в груди. Будто меня придавило чувством вины, которая с каждой секундой становится все более тяжелой…

Ведь я вру. Обманываю. Я…

Во имя спасения, но от этого мне не легче…

Слезы вновь подступают к глазам. Мне кажется, что я уже близка к жесточайшей истерике. Хочется рыдать в голос.

— Госпожа… не волнуйтесь так… — вновь слышу голос Фазили, и мягкая рука касается моей ладони, — не переживайте… все будет хорошо…

Ничего не значащие фразы девушки, которая всего лишь хочет меня подбодрить, действуют на меня, но не успокаивают. Только усиливают тяжесть, которая обрушилась на мои плечи.

Вот и ей я вру. И Мозине буду лгать… а самое страшное то, что я… я обманула мужчину… мужчину, при одном взгляде на которого у меня в животе бабочки порхают…

— Спасибо, Фазиля… — отвечаю, выдавливаю улыбку.

Соберись, Мелина. Плакать будешь потом… потом, когда этот ужас закончится… уже в своей постели и в своей жизни…

Ведь это все не мое… и никогда моим не станет…

Девушка кивает и отходит, чтобы забрать с кровати шкатулку с серьгами, о которых я уже успела забыть.

В обычной жизни я не ношу украшений. Гвоздики в мочках ушей я просто не снимаю и не чувствую. А тут… девушка подносит мне длинные серьги, усыпанные драгоценными камнями превосходного качества, которые сверкают и переливаются королевским блеском.

— Подарок шейха. Дар, свидетельствующий о расположении… — с каким-то пиететом говорит девушка, пока я рассматриваю великолепные капельки. — Надо надеть подарок.

Цепляю сережки, достаю из бархатистого нутра. Так странно, но украшение кажется невесомым. Явно изготовлено мастерами своего дела…

Вдеваю в мочки сначала одну сережку, затем другую… и в зеркало на себя смотрю.

Замираю. Будто не я там отображаюсь, а какая-то принцесса из сказки… Костюм сел на меня как влитой, волосы пшеничного оттенка уложены в высокую прическу, которая открывает шею и будто акцентирует сапфиры в серьгах…

— Вы прекрасны, госпожа… Не желаете надеть колье?

Спрашивает вновь, но я отрицательно мотаю головой. После всего, что творил со мной Аяз этой ночью, кожа у меня стала слишком чувствительной, и тяжесть колье я сейчас не потяну.

— Хорошо, госпожа, как скажете… И без колье вы выглядите потрясающе, и на вас клеймо шейха…

— Клеймо? — переспрашиваю встрепенувшись, явно не понимая смысла сказанного.

— Подарок шейха, свидетельство его расположения, доказательство того, что жена пришлась по вкусу…

Вспыхиваю. Слишком уж эти слова многозначительные заставляют меня вспомнить все, что происходило между мной и мужчиной. Его ненасытные ласки, жар тела, горячие губы…

Замечаю, как на щеках у меня румянец появляется и дыхание учащается. Я его медовые глаза будто наяву вижу и дыхание ощущаю, которое с моим сливается…

— Пойдемте, госпожа, я провожу вас к шейхе Мозине… — выговаривает рядом Фазиля и резко возвращает меня на землю…