Наследник для шейха (СИ)

Глава 37

Вновь его голос, напитанный властью и силой, врывается в мое сознание, и я понимаю, что плачу, слезы скатываются по щекам, когда отвечаю:

— Потому что нам нельзя быть вместе. Потому что я обманщица, а ты… когда узнаешь всю правду растерзаешь меня…

Замираю от понимания что именно и кому сказала…

Пусть понимаю, что это сон, но хотя бы так я могу сказать полуправду, которая гложет меня, которая убивает и жизнь дает моей тайной, которая расцветает внутри меня…

Вновь дергаюсь и хочу исчезнуть. Проснуться хочу. Но вместо этого Аяз жестко хватает меня, притягивает к себе, и я вбиваюсь в его литое тело, пальцы сами лежаться на мощную грудную клетку с порослью волос, я пытаюсь отпихнуть от себя эту махину, но он притягивает и целует…

— Тебе от меня не уйти, Джамиля и наказание не заставит себя ждать…

Вздрагиваю. Глаза распахиваю. Просыпаюсь. Меня колотит. Меня буквально от страха трясет.

Осматриваюсь по сторонам и понимаю, что я в автобусе, а не в пустыне, не у оазиса, где голый и мокрый Аяз так жадно целует мои губы…

Прикрываю веки, ощущаю, как губы пульсируют…

Иногда мне кажется, что я от дикой тоски просто с ума схожу, потому что эти сны… они словно другая реальность…

Отмахиваюсь от всего. Поднимаюсь, понимая, что автобус уже приближается к моей остановки. Вываливаюсь на улицу, как слышу трель.

Вздрагиваю. Вытаскиваю телефон из кармана и выдыхаю, когда понимаю, что это мама.

— Алло.

— Дочь. Как ты?

— Все хорошо, — вру и презираю себя за это.

Как-то не поняла как и когда, я превратилась в первоклассную лгунью. Это понимание угнетает, но я пока не готова к откровенному разговору с мамой.

Я просто не знаю, как буду рассказывать ей, хотя знаю, что должна хотя бы ей сказать и возможно сделать соучастницей своего греха, потому что только мам меня поймет… возможно поймет… а может и проклянет…

— Точно? — переспрашивает.

И я вновь делаю глоток воздуха, даже улыбаюсь, чтобы он в голосе моем эту улыбку слышала.

— Точно, мамуль.

— Ну хорошо, Мелинка, я на сутки продлю. Точно придется подменять. Так что… не шали…

Мама шутит. Смеется. Если ты знала, дорогая моя какие именно шалости уже допустила твоя дочь…

Если бы знала…

— Хорошо, мамуль. Не беспокойся. Обещаю вечеринок не устраивать.

Отвечаю, поддерживая шуточный тон.

— Я тебя люблю, малыш, — тише произносит мама, а у меня ком в горле и слезы на глазах, — ладно, мне пора, зовут…

Мама отключается, а я запоздало отвечаю:

— Я тебя тоже, мамочка… если бы ты знала, родная, как ты мне нужна…

Слеза все же скатывается по щеке… я прячу телефон и всхлипываю…

У нас от остановки до дома прилично еще походить нужно, поэтому я прогуливаюсь медленным шагом, пытаясь подышать воздухом, отвлечься.

Это очень тяжело — держать все в себе, когда не с кем поделиться. Когда некому рассказать то, что на душе…

Но моя тайна — мой камень тяжкий, который мне предстоит тащить в одиночку…

Только вот не только угнетает меня моя ложь, так же есть еще одно чувство. Новое для меня… я будто ощущаю, что не одна, что во мне живет мой малыш, что он любит меня, придает сил, чтобы я выжила, продержалась, вынесла все, что предстоит…

Я справлюсь. Ради него. Ради нас…

Все будет хорошо…

Эта надежда живет в душе, и я на мгновение запрокидываю голову к небесам и ощущаю мелкие дождевые капли на лице…

Висок жечь начинает, будто кто-то прицел навел, я вздрагиваю, оборачиваюсь, но, как всегда, не нахожу источника, отчего — то тру кожу, но ощущение, что снайпер наблюдает за мной в оптический прицел не исчезает.

Прибавляю шага. Иду быстрее. Настроение на “погулять” улетучивается, а ладонь сама накрывает живот. Даже сквозь слои одежды — я хочу защитить своего малыша…

Инстинкт срабатывает. Чутье. Я почти на бег перехожу. Срываюсь с места и лечу вперед и впервые за очень долгое время, я все же ловлю слежку, или просто с ума схожу, но чем быстрее я иду, а затем бегу, периферийным зрением ловлю то, что сразу же несколько автомобилей прибавляют хода…

Мне так страшно становится. Просто дыхание перехватывает, и я ныряю в сторону, оглядываюсь, и выдыхаю с облегчением, когда понимаю, что… показалось…

Автомобили не преследуют меня, а пролетают мимо…

Останавливаюсь.

— Маме нужно попить валерианы, или пустырника…

Успокаиваю малыша и заодно себя, а сама поворачиваю к нашему дому. Как-то резко темнеет. Погода основательно портится.

Резко поднимается сильный ветер. Меня просто с ног чуть ли не сшибает, и я кутаюсь в шарф и прибавляю хода.

Хочется быстрее оказаться дома, выпить горячего какао. Завалиться на диван, включить старый фильм и выпасть из реальности.

Наконец долетаю до здания. Ощущение, что народ просто пропал с улиц. Учитывая непогоду — это понятно.

Я мчу вперед к подъездной двери. Набираю код и открываю, как вдруг леденею вся.

Мне вдруг четко кажется, что я чувствую запах… я еще не обернулась, но… мне кажется, что Аяз за моей спиной…

Улыбаюсь собственным бредовым мыслям, раскат грома оглушает, молния озаряет небо.

Погода, ровно, как и я с ума сходит.

Чтобы доказать себе бредовость собственных страхов, я резко разворачиваюсь. В тот самый миг молния озаряет все вокруг, а я… я распахиваю рот в безмолвном крике, потому что прямо передо мной паркуются те самые внедорожники, которые преследовали меня…

Дверь распахивается и я…

Я вижу его…

Мужчину, ставшего моим кошмаром…

Моргаю ошалело, но видение не развеивается, а перед мной возникает Аяз аль Макадум…