Наследник из Бомбея

Глава 3

«Святослав» шел в самом конце эскадры. Капитан Лоренц, худощавый и вытянутый как струна, посматривал на нас хмуро. Почти каждый капитан не любит чужаков на борту. Но он уже получил приказ из штаба, что мы далеко не обычные праздные пассажиры. Матросы вели себя весело и непринужденно, сыпали шутками, хотя наверняка догадывались, что скоро предстоит крупное сражение.

— Ночью было срочное совещание в штабе,– известил полковник Казанцев.– Поступило сообщение, что в районе Синопа сосредоточена половина османского флота. Готовят большой десант на Кавказ. Скорее всего Нахимов будет атаковать врага прямо в Синопской гавани. Корнилов с эскадрой направился к Босфору, чтобы при случае — задержать подкрепление и помощь туркам. Моя задача покинуть судно во время боя и сдаться, прикинувшись англичанином Джеймсом Мельбурном. По легенде — я сбежал из русского плена, после поражения «Исмаила». Вы меня прикрываете.

— Значит все же решили внедряться?

— Андрей Иванович, у нас нет иного выхода. Нам нужен агент в Британии, как раз в Портсмуте, где расположен военный порт. А Джеймс Мельбурн как раз из Портсмута, откуда уехал в десятилетнем возрасте.

— В документы наследника я вложил листок с именами. Это английские лорды, которые могут быть полезны.

— Хорошо. Во всем разберусь уже на месте. Главное, чтобы турки поверили.

— Будьте осторожны, в Британской контрразведке работают настоящие звери…

— Знаю,– усмехнулся Казанцев.

— Господин полковник, почему Нахимов направился в Синоп на старых парусниках? Почему не взял в эскадру ни одного броненосца или парофрегата?

— Броненосцы решили оставить для защиты Севастополя. Четыре парофрегата выдвинулись с эскадрой Корнилова. Похоже, скоро будет серьезное дело…

— Такое ощущение, что вы не до конца мне доверяете. Почему ночью отправили домой, ведь знали, что будет срочное совещание!

— Андрей Иванович, мы вам полностью доверяем. Специально дали несколько часов на отдых. Кстати, об операции «Наследник из Бомбея» знают только пять человек. Вы, я, министр Меншиков и начальник Департамента Генерального штаба, конечно же доложат и императору.

— А капитан Лоренц?

— Ему приказали просто высадить меня недалеко от берега. Всех деталей операции Лоренц не знает.

«Святослав» шел довольно быстро, узлов тринадцать, развернув все паруса. Дул сильный попутный ветер. Канониры тщательно проверяли пушки. Три матроса перебирали канаты на палубе. Вахтенный что-то крикнул капитану.

Лоренц кивнул и быстро приблизился к нам:

— Господа, рекомендую спуститься вниз. Ветер усиливается, скоро будет шторм.

— Когда прибудем в Синоп? — поинтересовался полковник.

— Не раньше завтрашнего утра…

Мы не стали спорить и спустились в тесную каюту.

Профессия военного моряка требует от человека невероятно большого мужества. Если в открытом сухопутном бою военный может укрыться в блиндаже, за деревьями или домами, то морской бой всегда происходит на открытой местности, на водной глади. Летят ядра, которые пробивают борта кораблей, свистят бомбы со шрапнелью, на куски разлетаются элементы палубы, рвутся паруса, рангоуты, даже ломаются мачты. Иногда взрываются боеприпасы и пороховые склады. Самое страшное — это заостренные мелкие осколки, которые на большой скорости снимают с человека скальп или отсекают руку. Нередки пожары, особенно на старых деревянных фрегатах… старые моряки рассказывали, что иногда во время боя их товарищи обгорали так, что их было просто невозможно узнать.

Британцы за пятьдесят лет одержали немало побед на морях. Но мало кто знает, что побежать они начали, как только изменили тактику боя. Если раньше Королевский Британский Флот шел кильватерным строем и атаковал вражеские корабли, то сейчас они просто врезались в строй противника, разделяли и начинали добивать. Примерно такой же тактикой я предложил воспользоваться вчера. Мы отправили на встречу с османскими линкорами-разведчиками небольшой фрегат «Витязь», а наш «Варяг» и броненосец «Лучезарный» плыли с флангов, и турки, конечно же, клюнули… Но это была авантюра. Если бы турецких кораблей оказалось не два, а пять-шесть — победа была у врага. Первые наши броненосцы не совсем совершенны и вполне уязвимы. А более современные крейсера — это уже новая ступень эволюции кораблей, до неё еще нужно дорасти…

К вечеру действительно начался сильный шторм. Фрегат сильно раскачивало. Я даже не решился подняться наверх, посмотреть что происходит. Мы с Казанцевым скучали в каюте. Я неожиданно вспомнил, что так и не написал Аглае ответ. Но ничего, через несколько дней вернусь и обязательно напишу. Как же я скучал по жене и сыну. Когда в следующий раз приеду домой — Мишка наверняка уже будет бегать…

Ротмистр Вахрушев сейчас тоже на войне, служит где-то в Валахии. Он вернулся на военную службу еще в начале года.

В каюту тихо постучались и вошел боцман Ромашин:

— Баллов до десяти нынче шторм. Вы на палубу не вздумайте даже выходить.

— Мы что, курс сменили? — спросил полковник.

— Идем ближе к берегу. Если шторм усилится — точно перевернет. Давно такого не помню…

— Как эскадра?

— Один фрегат затонул, но вроде всех спасли…

— Этот сильный шторм будто на руку турку…– печально вздохнул Казанцев.

Как только боцман вышел, я поинтересовался:

— Сергей Васильевич, вы уже работали за границей?

— В Пруссии и Греции. В Англии тоже довелось побывать в 1839 году. Тогда королева Виктория пригласила цесаревича Александра на торжества в честь двадцатилетия. А я состоял в сопровождении. Даже на балу первый и последний танец королева танцевала с Александром, мне даже показалось, что они друг другу понравились. Королева была еще не замужем… Но повышенное внимание Виктории к российскому Цесаревичу сразу вызвало тревогу в британских правительственных кругах. Лорд Мельбурн советовал королеве держаться подальше от России.

— Мельбурн?

— Уильям Мельбурн. Бывший премьер-министр Британии и троюродный брат почившего судовладельца Гаррисона Мельбурна. Лорд Мельбурн умер пять лет назад. Как видите, в Англии тесно переплетены большие деньги и власть. И ненависть к России. Именно лорд Уильям Мельбурн писал: ' Россия непрерывно усиливается. Катится как снежная лавина к границам Афганистана и Индии, и представляет собой величайшую опасность, которая только может существовать для Британской империи'.

Казанцев задумался.

— Говорят после отъезда цесаревича Александра, Виктория часто думала о нем. Даже порывалась написать письма в Петербург. И тогда ее дядя Леопольд задумал поскорее выдать Викторию замуж, сразу вспомнив об ее кузене Альберте, высоком и начитанном юноше… конечно же юная ветреная Виктория влюбилась в Альберта и через несколько месяцев объявила в Парламенте о замужестве…

— Значит королева Виктория могла поженится и с Александром?

— Вполне, если бы не опекающая ее британская элита…

— Господин полковник, а в Пруссии вы чем занимались?

— Извините, Андрей Иванович. Но пока рассказать не могу.

— Понимаю. Ну и какого это, быть агентом в другой стране?

— Ничего сложного. Главное — слиться с местным населением. Узнать местные привычки, обычаи, присмотреться какую одежду носят. В общем, совершенно ни чем не выделяться. Шпиона может выдать многое. Излишняя любознательность, даже речь…

— Вот если бы мне довелось внедряться в Англию, наверняка бы выдала речь…

— Андрей Иванович, у вас неплохой английский, только немного с восточно-европейским акцентом. В таком случае нужно ограничить лексикон или сослаться на легкую контузию. Черепно-мозговые травмы зачастую влияют на речевые центры мозга. Скажем, акцент даже в Северной Британии и Южной значительно отличается. А вообще нужно изучать характер народа. Например англичане чрезвычайно консервативны, скрытны, но решительны…

— Сколько же языков вы знаете?

— Всего четыре. Но последние три года налегал на английский. Язык вероятного противника.

— Как думаете, Сергей Васильевич, почему британцы решили поддержать османов? Ведь не из-за человеколюбия? Мне не очень в это верится…

— Англичане прагматичны. Островное государство, которому сам Бог велел стать завоевателям на морях. Более двух десятков колоний по всему свету. Восточная Африка, Индия. Британцы считают себя белыми людьми, высшими господами. А остальной мир должен крутиться вокруг них… и тут в противовес появляется Россия, которая совсем не согласна жить по таким правилам. Вспомните наши блестящие победы во второй половине восемнадцатого века. Именно тогда британцы поняли, что у них появился серьезный враг и теперь стараются руками османов ослабить нас…

Казанцев помолчал и тут же продолжил:

— Еще Великий Петр призывал не доверять турку. Месяц назад семь тысяч османов напали на русский пограничный пост Святого Николая. Целую ночь маленький гарнизон отбивал атаки, а когда кончились боеприпасы, солдаты бросились на врага со штыками. Когда османы все же захватили пост, они учинили жесткую кровавую расправу над мирными жителями. Это была настоящая бойня. А на подходах устроили завалы, испугавшись русских резервов. Подошедшие на подмогу отряды почти выбили врага, но хитрые османы догадались уничтожить мост… Они как и британцы боятся драться в открытую, предпочитая действовать хитростью и коварством…

К двум часам ночи шторм спал. Как только рассвело, русская эскадра уже подходила к турецким берегам, приближаясь к Синопской гавани. Нахимов сразу приказал атаковать вражеские корабли. Флагманский линкор первым воровался в гавань и открыл огонь из всех батарейных орудий. Следом начали стрелять из пушек остальные русские корабли. Тихое утро в гавани превратилось в бесконечную и страшную канонаду. Похоже, турки совсем не ожидали от русских такой невероятной дерзости. У османов в гавани было не меньше пятнадцати военных линкоров и фрегатов, да еще батарейные орудия на берегу. У Нахимова всего семь кораблей и наш фрегат прикрытия «Святослав», которому надлежало вступить в бой только в случае крайней необходимости.

На берегу и вражеских кораблях раздались крики. Вскоре турки опомнились и открыли огонь из береговых орудий. Они дырявили паруса и ломали рангоут, били по бортам. Русские линкоры действовали дерзко, подошли к турецким кораблям на два кабельтовых, бросили якоря и открыли прямой огонь на поражение. Нахимов приказал снимать паруса с помощью канатов, чтобы не рисковать матросами. Мощная стрельба началась с обоих сторон. Но русскому флоту в этот день сопутствовала удача, русские канониры били гораздо прицельней.

Капитан Лоренц приказал приготовится к бою. Мы курсировали в миле от гавани, и пока наблюдали.

Флагманский корабль Нахимова «Императрица Мария» вступил в единоборство с флагманским фрегатом Осман-паши «Ауни-Аллах». Не выдержав меткого огня русских, турки неожиданно испугались и попытались спастись бегством, но вскоре посадили фрегат на мель и бежали на лодках. Турецкий флагманский фрегат полностью уничтожили, пушки разнесли надпалубные надстройки и снесли мачты. «Императрица Мария» сразу открыла огонь по другому османскому фрегату, который вскоре объяло страшным пламенем. Матросы кричали и прыгали прямо в воду. Вскоре всю гавань заволокло черным дымом от пожаров и взрывов.

Капитан Лоренц приказал подойти поближе. Но остальные русские корабли действовали не менее успешно, обстреливая вблизи турецкие фрегаты. Один из вражеских фрегатов неожиданно взорвался, полетели почерневшие обломки, даже рухнула грот-мачта. На взорвавшемся корабле стоял страшный нечеловеческий крик, вскоре палуба фрегата накренилась и начала погружаться в воду. Русский фрегат «Чесма» подошел вплотную и расстрелял почти все береговые орудия.

К нашем «Святославу» быстро приближался патрульный турецкий корвет. Мы ударили сразу из восьми орудий и довольно удачно. Повредили фок-мачту и рангоуты на корвете, противник даже не выстрелил. Корвет сменил курс и поспешил ретироваться. Но капитан Лоренц приказал канонирам открыть огонь по беглецу. Моряки стреляли прицельно. Всего две или три бомбы упали в воду, остальные попали в цель. Вскоре на корвете повалил черный дым. Раздался оглушительный взрыв, уцелевшие моряки отцепили шлюпки и быстро поплыли к берегу. Но не в порт, где сейчас проходила страшная битва, а чуть южнее, к докам.

Еще шесть турецких кораблей в гавани уже горели. Два русских линкора подошли еще ближе и расстреляли оставшуюся турецкую батарею на берегу. Деревянное здание у причала объяло жарким пламенем, но никто не спешил тушить. Турецкие матросы попрятались в укрытия.

Капитан Лоренц довольно кивнул:

— Нахимов все же голова. Надо же такое придумать, атаковать турка прямо в гавани!

— Капитан отойдем севернее, там меня и высадите. Только в безлюдном месте,– попросил Казанцев.

Бой в гавани занял не более трех часов. Русская эскадра уже выдвигалась из порта. Ни один наш корабль серьезно не пострадал, но повреждения все же имелись. На возвышенности турки прикатили две мощные пушки, пытаясь напоследок напортачить русской эскадре. Однако цель была достигнута. Пятнадцать турецких линкоров и фрегатов были разбиты или сгорели. Русская эскадра с победой покидала Синопскую гавань.

Капитан Лоренц направил корабль севернее, он решил высадить Казанцева, как только «Святослав» проплывет высокие рифы. Неожиданно из-за рифов показался военный турецкий фрегат.

— В укрытие! — закричал капитан.– Пушки к бою! Право руля!

Турецкий фрегат ударил без предупреждения, сразу открыв огонь по «Святославу». Я даже не успел разобрать название вражеского корабля. По борту ударили ядра и бомбы. Два ядра слегка разворотили фок-мачту. Молодому матросу на носу пробило грудь шрапнелью. Он вскрикнул и рухнул на палубе. Я пригнулся и пополз за рубку. Казанцев как раз находился на шконцах. Он бросился помочь другому матросу, которому шрапнель попала в бедро. Страшные острые и раскаленные осколки проносились по всему кораблю. Наконец ударили наши пушки с левого борта. На турецком корабле тоже послышались крики. Сзади на подмогу уже приближался «Чемес». Османы засуетились, наверняка хотели отойти. «Чемес» обходил с левого борта и плотно обстреливал вражеский фрегат. Турки не выдержали, тут же отклепали якорь и попытались скрыться. Но «Чемес» зашел почти вплотную и открыл огонь из всех орудий. Наши канониры тоже продолжали стрелять, не давая врагу даже развернуться.

Я подбежал к лежащему на палубе Казанцеву. Полковник уже умер. Большой кусок шрапнели попал ему прямо в затылок. На палубе неподвижно лежали еще двое матросов, троих раненных на носилках уносили вниз. Боцман Ромашин сидел прямо на палубе и сильно тряс головой зажав ладонью левый глаз. Когда он осторожно привстал, его сильно пошатнуло и матросы быстро подхватили боцмана. Он медленно отнял ладонь и я увидел вместо его глаза страшную пустую глазницу. Вскоре боцмана увели вниз, к доктору.

Я осторожно забрал из кармана Казанцева документы наследника. Что же делать? Похоже, теперь мне нужно плыть к туркам. Иначе мы упустим шанс…

Турецкий фрегат уже горел и тонул. Разъяренные моряки с «Чемеса» продолжали яростно расстреливать фрегат, показав, что в плен сегодня никого брать не собираются.

Я позвал Лоренца:

— Капитан, отойдем подальше и встанем на якорь до наступления темноты.

— Но ведь Казанцева убило. Ваше задание придется отменять.

— Отменять нельзя. Теперь я пойду к туркам вместо полковника. Когда прибудете в Севастополь, доложите обо всем министру Меншикову. А еще, обязательно отправите письмо, которое я сейчас напишу…

Я не рискнул показаться на берегу засветло, после триумфальной победы эскадры Нахимова в Синопской гавани. Мы отошли на фрегате на восемнадцать миль севернее Синопа. Как только стемнело, матросы отцепили лодку.

— Удачи вам Андрей Иванович! — кивнул капитан. Я отдал ему мешочек со своими документами, письмами от супруги, нательным крестиком и печатью императора.

Сел на лодку и поплыл к турецкому берегу. Стоял почти абсолютный штиль. Однако вскоре я устал грести, а до берега еще довольно далеко. «Святослав» уже удалялся. Фрегат возвращался в Севастополь. А мне теперь совершенно в другую сторону. К берегам Британии…

Слева я заметил небольшой острый риф. Немного передохнул, снова взялся за весла и продолжил грести.

Когда причалил к берегу, затащил лодку на гальку и перевел дыхание. Место оказалось безлюдное, но вдали слышались тревожные голоса. Вскоре я заметил двоих вооруженных солдат. Они брели по спуску, вскоре увидели меня и побежали навстречу с ружьями наперевес.

— Дур, атисей дижей!– крикнули солдаты.

Я понял, что они хотят стрелять. Остановился и крикнул в ответ по-английски:

— Don’t shoot, I’m an Englich subject!

Солдаты приблизились, быстро обыскали, но документы все же разрешили оставить. Они показали наверх:

— Хади гиделем!

Мы немного прошли по берегу и поднялись по натоптанной тропке. Я шагал впереди, солдаты шли за спиной и что-то бурно обсуждали. Возможно сегодняшний бой в гавани. Наверху оказалось совсем небольшое поселение, а на окраине крохотная каменная будка и навес для лошадей. Из будки степенно вышел пожилой офицер с седыми усами. Солдаты что-то быстро объяснили офицеру. Он зажег масляный фонарь и тщательно осмотрел меня и мои документы.

Офицер что-то быстро приказал солдату, тот сразу оседлал лошадь и умчался. Офицер завел меня внутрь будки.

— I’m an Englich subject!– повторил я.

Офицер кивнул и показал, что нужно немного подождать. Он кивнул на топчан. Я присел и осмотрел небольшую комнатку с желтыми стенами. На столике закопченный чайник и пару железных кружек. На стене висело красивое английское ружье. Интересно, заряжено или нет? Вскоре за окном послышался лошадиный топот. Мы вышли на улицу. Молодой брюнет в серой рубахе спешился и привязал к стойке под навесом лошадь.

— Ахмет! — подозвал офицер и показал на меня.

— Вы англичанин? — быстро спросил брюнет по-английски.

— Да. Я английский подданный. Мне нужно добраться до Константинополя. Связаться с посольством Британии и попасть на родину.

— Откуда вы здесь? — удивился брюнет.

— В Афинах я познакомился с британским журналистом. Он предложил мне увлекательное приключение. Посмотреть, как османский флот бьет русские корабли на Черном море…

Брюнет и офицер настороженно переглянулись.

— В Константинополе мы договорились с капитаном линкора «Исмаил»,– продолжил я.– Через несколько дней в море нас окружили русские корабли. Был страшный морской бой. Русские потопили «Исмаил» и «Тартус». Нас взяли в плен. Только пленных моряков отправили в Севастополь, а меня посадили на «Святослав», который плыл в Синоп вслед за русской эскадрой. Я слышал, что русские хотели обменять меня на какого-то важного пленного…

— А где второй англичанин-журналист?

— Он погиб во время боя.

— Хорошо, рассказывайте дальше.

— Утром в гавани был бой. Корабль, на котором я находился в плену, затопил два турецких фрегата. После схватки «Святослав» направился севернее, вдоль берега. К вечеру русские моряки перепились, празднуя победу, и мне удалось бежать на лодке. Даже вахтенный не заметил мой побег… Я не удивлюсь, если русские свиньи ночью разобьют корабль о рифы…

Брюнет перевел рассказ офицеру. Тот сразу заулыбался, услышав про пьяных русских и кивнул:

— Русца… буль-буль…– он щелкнул большим желтым пальцем по огромному кадыку.

Офицер и брюнет еще долго о чем-то разговаривали, я разобрал только слова: «англичанин» и «Константинополь»

Рано утром, едва рассвело, на повозке меня отправили в Константинополь, в сопровождении двух вооруженных солдат.