Навлекая беду

23

Дорога в сторону города была почти пустой, и «жук» с тремя счастливыми «шлюхами» прямо-таки взлетел на крутой склон моста Бенджамина Франклина. С реки дул ветер, развевая волосы пассажирок, и на вершине моста Энн чувствовала себя чуть ли не на седьмом небе.

У них получилось! Они нашли Кевина. Его арестуют, будут судить и засадят уже надолго. Ночной кошмар наконец-то остался для нее в прошлом. Как и для Бет Дитс, которая еще не в курсе, что у нее проблемы. А Уилле достанется их скорбь; и она будет отомщена. Завтра — понедельник, Четвертое июля. Салют, бутылки с кетчупом, которые могут издавать такие неприличные звуки. А еще у нее новый роман. «Настоящий», как принято говорить в Филадельфии. Она тихо улыбнулась и пожалела лишь об одном.

— Хотелось бы увидеть, как его арестуют.

Волосы Мэри трепал ветер.

— И мне. Но Бенни не хотела, чтобы мы оставались, все время торопила. Там небезопасно. Она с другой линии позвонила копам, и они уже в пути. А нам придется вернуться в офис, чтобы ты встретилась с Гилом. Мы и так опаздываем.

Энн перегнулась через переднее сиденье.

— Интересно, как они будут его брать. Наверное, устроят засаду рядом с мотелем, чтобы он, вернувшись, не заметил.

— Точно.

Джуди нажала на акселератор. Машина достигла самой верхней точки моста, откуда открывался вид на весь город. Горизонт подернулся дымкой. Готовились к празднованию Четвертого июля, остроконечные башни «Либерти-плейс» обводили красные, белые и синие неоновые полосы, а макушки «Мелонсентер» купались в красных огнях. На филадельфийском берегу запускали шальной фейерверк. Взлетела комета, а за ней тянулся блестящий хвост. Энн никак не могла успокоиться.

— Джуди, скажи мне, что они его поймают!

— Они его поймают, — ответила Джуди. — Он умный, но не настолько. Будет задействована полиция и Филадельфии, и Джерси. Даже федералы поучаствуют. Если они этого не сделают, ими займется Бенни Росато.

Энн почти согласилась.

— И все же может случиться миллиард вещей. Хотелось бы остаться… Я чувствовала бы себя лучше. Такой, знаете, завершающий штрих.

Посмотревшая в заднее зеркальце Джуди встретилась с ней взглядом. Затем они перебрались на крайнюю полосу, чтобы ехать в город.

— Когда его схватят, это попадет во все новости. Бенни обещала позвонить нам на мобильник, как только Кевин окажется под замком.

Мэри обернулась:

— Ты будешь наконец-то свободна, Энн. Действительно свободна.

— Уау-у! — завопила Джуди, и Энн улыбнулась:

— Наверное, вы правы. Просто в это так трудно поверить…

Она вдыхала свежий воздух с реки. Джуди шарила по полу машины, не выпуская руль, так что «жук» покинул полосу и приближался к краю моста. Обеспокоенная Энн вцепилась в сиденье — чтобы не упасть.

— Джуди, что ты делаешь?!

— Дамы, не пропустите! — пропела та. Она перестала рыться и вытянула руку в окно, держа красные платформы за ремешки. Они кувыркались на ветру. Машина неслась к городу. — И я свободна!

— Джуди, не делай этого! — закричала Энн.

— Стой! Нет! — вопила Мэри, но было слишком поздно.

— Прощайте, жестокие туфли! — завопила Джуди и подбросила их в воздух. Туфли разлетелись в разные стороны, словно от ракеты отделилась первая ступень, и устремились ввысь; потом, вспомнив, что они всего-навсего туфли, описали прощальную дугу через поручень моста имени Бенджамина Франклина и, пролетев двести футов, упали в реку Делавэр.

— Ты убила их! — сказала Энн, но Джуди только радостно загоготала.

Мэри высунулась в окно:

— Зачем ты так, Джуди! Это были очень хорошие туфли!

— Ну их в задницу! — орала Джуди. — Единственное, о чем я сожалею, что не видела, как они пошли ко дну. Как и у Энн, у меня нет ничего, ничего.

Энн вдруг заметила, что смеется, на душе у нее стало легче.

— А уж мойка какая была! — сказала она и тоже принялась издавать автомоечные звуки: — Пшшшшшшшш! Пшшшшшшшшш! Шшшшшшш!

К ней присоединилась Джуди, и за две минуты они заплевали всю переднюю панель «фольксвагена».

Мэри не удержалась и улыбнулась.

— Ничему-то вы не учитесь… — сказала она, однако ее слова потонули в общем шуме, когда они скатились с моста и въехали в переливающуюся огнями Филадельфию.

— Энн! — воскликнул Гил, входя в комнату для совещаний у «Росато и партнеров». Он разглядывал Энн сверху вниз: изучил каждую звезду на ее топе, потом его взгляд задержался на шортиках и платформах. — Да чтоб мне!.. Какая ж ты… А туфли — так просто…

— Будь добр! — сказала Энн. Лицо ее горело и было под стать шортикам. Они так опаздывали на встречу, что она не успела переодеться. Мысль: отправляясь на встречу с клиентом, склонным к супружеским изменам, не одевайся как потаскуха.

Гил, усевшись наконец на стул перед ней, все ухмылялся:

— Никак не привыкну! Женщина, посмотри на себя! Ты такая красивая — обалдеть! Всегда была такой!

— Хорошо. Спасибо.

Она выложила перед собой блокнот, чтобы придать обстановке хоть какую-то официальность, и тут заметила, что Гил (он был в пиджаке и при галстуке) держит в руках картонный конверт.

— Ты принес доказательства? Отлично! Могу я на них взглянуть?

— Они у меня в штанах!

Гил засмеялся, хотя Энн к нему не присоединилась. Он тронулся? Почему он так с ней разговаривает? Прежде подобного не случалось. Ей не нравилось, как он ей улыбался, и тут Энн почувствовала легкий запах алкоголя.

— Ты был на пикнике или что-то вроде этого?

— Или вроде этого. Вечеринка. — Гил будто забыл о конверте, лежавшем на столе между ними. — Должен сказать тебе, Энн, что работать с тобой было замечательно! И ты тоже замечательная!

— Спасибо.

— Ты потрясающий юрист! Ты такая… — он застыл, подбирая нужное слово — отважная. Жесткая. Пробивная. Для столь красивой женщины… — Его глаза сверкнули. — Очень красивой. Я всегда так считал, с тех пор как мы вместе учились.

— Великолепно.

Энн позволила Гилу лепетать и дальше, а сама потянулась за конвертом и пододвинула его к себе. У нее не было лишнего времени, она теряла терпение, беспокоилась. Им все еще не сообщили об аресте Кевина. Бенни с остальными сидели у телефона. Она подняла конверт:

— Можно открыть?

— Конечно! — махнул Гил рукой. — Знаешь, мы с ребятами… Помнишь ребят из общаги, которые играли в покер?

— Конечно. Играли в покер.

Энн понятия не имела, о чем он там бормочет. Она расстегнула медную застежку и залезла внутрь.

— Мы все от тебя просто балдели! У меня была твоя фотография. Я всегда считал тебя самой клевой женщиной из всех, что встречал за свою жизнь!

Энн шарила в конверте, но никаких бумаг там не было — только что-то тонкое и твердое.

— Я понимал, что не пара тебе. Компьютерный псих… Ученая степень… Я был хоть и умный, но не твоего полета. Ладно, теперь все по-другому… Я кое в чем добился успеха, а? — Гил поднял сжатый кулак. — Миром правят психи!

Энн слушала вполуха: в конверте не оказалось ничего, кроме компакт-диска. Она вытащила его наружу и подняла. По серебристой поверхности растекались радужные полосы. Она повертела диск в поисках метки. Музыка это или что?

— Я был бы просто счастлив, приди ты работать ко мне, Энн. Я предлагаю тебе большую работу, большую-пребольшую — стать главным консультантом «Чипстера». Для начала — триста штук плюс акции. Когда мы добьемся «Ай-пи-оу», ты будешь стоить миллионы.

— Что это? — Энн держала в руке диск.

Гил криво ухмыльнулся:

— Сначала ты мне ответь. Когда ты думаешь приступить? «Чипстер» разрастется у нас вверх и вширь!

— Ты выпил…

— Привлечен и уличен! — Гил поднял ладонь. — Так хочешь стать главным юрисконсультом? А я буду твоим дружком.

Энн стало плохо.

— Гил, сосредоточься на минутку. — Она запустила диск через стол, словно летающую тарелку. — Я пытаюсь выиграть твое дело — вопреки твоим настойчивым усилиям все испортить. Сначала ты лжешь мне об отношениях с Бет Дитс, потом приносишь какой-то диск, хотя я спрашивала о доказательствах.

— Тебе не придется выигрывать мое дело, Энн. Я уже сам его выиграл. Диск — это и есть доказательство, любовь моя.

Энн пропустила «любовь» мимо ушей. Гил лишь ставил себя в неловкое положение. Впрочем, это всего-навсего выпитое виски…

— Как диск может быть доказательством любовной связи?

— Не может, но это доказательство, все в порядке. Подтверждение.

— Подтверждение чего?

— Правонарушения. Кражи. Корпоративного шпионажа. — Гил с трудом взял диск в руки и посмотрел сквозь центральное отверстие, подмигнув сине-зеленым глазом. — Бу-у-ух!

— Гил, чем ты занимаешься?

— Энн, ты недооцениваешь меня. — Он положил диск и вдруг посерьезнел. — Говоришь, я все порчу. А на самом деле такого со мной не бывает. Я путаю следы. Планирую каждый свой шаг. Приходится, чтобы быть успешным в интернет-бизнесе. Ты же знаешь. Конкуренция — это убийца. Работаешь на переднем крае и не имеешь права подставляться под пули.

— Так что на диске?

— Ладно, ладно. Давай обратимся к прошлому нашей корпорации. Я основал «Чипстер» с несколькими хорошими людьми — извини, с хорошенькими. И один из них — Билл Дитс.

Энн помнила: только вчера она читала об этом в распечатке.

— Дитс пришел немного позже из другой фирмы, называвшейся «Энвиронстар». Он знал свое дело и работал изо всех сил, просиживал на службе сутками. У него были хорошие идеи… для такого придурка. А главное, Дитс — отличный программист.

— Так-так.

— «Чипстер» начал развиваться, и мы выпустили продукт, наше собственное сетевое приложение. Код частично принадлежал ему. Однако спустя год Дитс признался мне, что основной код был украден из «Энвиронстар». — Гил поднял диск. — Вот похищенный им код.

— «Энвиронстар» обращался в суд?

— Нет, они сами сперли код, чтобы начать свое дело. Все крадут программное обеспечение. Отчасти так происходит потому, что работа над ним никогда не прекращается. Одинаковый комплекс программ проходит сквозь триста компьютерных версий, а люди иногда меняют место работы. Но главное не в этом. Речь ведь обо мне, не о Дитсе. Будь умной девочкой и скажи, что я сделал дальше.

Энн минуту подумала. На прошлой неделе ее ответ был бы другим, однако теперь она смотрела на Гила свежим взглядом. И научилась рассчитывать будущие действия.

— Ты ничего не делал. Просто воспользовался чужим кодом, усовершенствовал его и сделал на этом состояние. Помалкивал о его происхождении и развивал свою компанию.

— Да! Господи, она еще и умна к тому же! Какова! — Гил лег на стол. — Мне нравятся женщины с мозгами! Я не такой, как другие.

«Не такой. Хуже».

— Почему ты не давал Дитсу акции?

— Потому что он пришел позже и фактически не был основателем. Да я и не должен был его оставлять.

Энн начала понимать.

— Нет, потому что ты узнал о краже кода. И у тебя кое-что на него было. Если бы он ушел, ты бы это обнародовал.

— Мне нравится, когда ты говоришь гадости. Ты ведь любишь говорить гадости, Энн? Я часто об этом задумываюсь — поздно ночью.

Гил потянулся дальше. Она встала и зашла за свой стул, от всей души сожалея, что наполовину голая.

— Гил, какое отношение к делу «Чипстера» имеет этот диск?

— Он развалит его. До сих пор у меня диска не было, но я наконец-то заплатил нужному программисту. Теперь у меня есть все необходимые основания. Пока, Бет. Здравствуй, «Ай-пи-оу». — Гил облизнул губы. — Я позвонил Дитсу сразу после нашего сегодняшнего разговора. Посоветовал передать жене, чтобы та отозвала собак — иначе я обо всем расскажу. В том числе и об этом диске.

Он засмеялся, а Энн боролась с желанием убежать, опасаясь, что через пару минут произойдет попытка изнасилования.

— Если ты сделаешь это, обвинение падет и на тебя — возможно, даже уголовное.

— Он не примет мой вызов: слишком напуган. Это я могу позволить себе самую горячую юристку в городе! А у него в штанах давным-давно не кудахчет.

Энн пропустила сказанное мимо ушей.

— Так как же это поможет отвести иск?

— Бет не знает, что он украл код. Они встретились после прихода Дитса в «Чипстер».

— Откуда тебе известно, что не знает? Может, он ей рассказывал.

— Нет. Она никогда не подала бы на меня в суд, если бы знала, что дело слишком опасно. И Бет упомянула бы об этом во время нашего маленького романа. Нет, она ни о чем таком не рассказывала. Теперь-то он обо всем ей разболтает, и она поймет, что подавать на меня в суд из мести было глупо.

Энн моргнула.

— Гил, тогда ты не сможешь выиграть. Она просто откажется от борьбы. Отзовет иск.

— Нет, нет и нет! — Гил погрозил пальцем, поднимаясь со стула. — Я хочу не так. Не об этом просил я моего старого друга Дитса. Я желаю, чтобы слушания шли своим чередом. А затем у истицы возникнет внезапный провал в памяти. Судебная амнезия, как только Бет вызовут для дачи показаний. И тогда ты дашь ей пинка под ее дурацкую задницу, добьешься от присяжных нужного мне решения и восстановишь мое доброе имя — чтобы я хорошо выглядел в глазах правления. Мы должны не уладить дело. Именно выиграть.

— Ты предполагаешь, она похоронит собственный иск? Как тот боец, который нарочно проигрывает бой?

— Именно. Хорошо говоришь. Господи, как я рад, что ты жива! Будь моим главным юристом и ходи в аккуратном маленьком топике. А туфли…

— Не буду!

— Хорошо, ты победила. Не надо топа. Ха!

— Гил, прекрати. Не смешно. — Энн помотала головой. — Нет, я не буду вести фальсифицированное дело. Не буду играть роль или притворяться. Не буду!

— Тебе придется. Ты не можешь отказаться так поздно.

Гил перешел к другому стулу, потом к следующему, поближе к Энн.

— Детка, мы вместе летим в этой ракете, и она стремится все выше, выше, выше…

— Откуда тебе известно, что Бет сделает это? — спросила Энн, чувствуя укол страха. Гил обходил стол и подбирался все ближе.

— Наверняка сказать не могу, да только она сделает это. Билл заплатит штраф. Все махинации — его идея. А эта штука с дырой…

Вдруг Гид бросился через стулья, неловко протягивая руки к звездам на топе Энн.

— Хватит, убирайся! — закричала она, уворачиваясь от его объятий; Энн обежала вокруг стола и устремилась к двери. — Убирайся!

Но Гил будто не слышал.

— А этот мальчик, Дитс, у него нашлись слова и для тебя! Он сказал: «Как здорово, что эта потаскушка наконец-то мертва!»

— Я не хочу этого слышать! — закричала Энн. В голове у нее промелькнула мысль — наверное, из-за этого Дитс с Мэтом и поцапались. Мэт огреб из-за нее.

— Сейчас же убирайся!

Гил споткнулся и ухватился за спинку стула.

— Дитс сказал так своему юристу. И они даже подрались. Дитс сказал, что пристрелил бы тебя сам — за то, что ты сделала его женушке! И ты встаешь на сторону этого человека. Против меня!

— Убирайся! Я просто-напросто завизжу, и сюда сбегутся подруги.

— Не стреляйте!

Гил поднял руки, и тут дверь широко раскрылась. На пороге стояла разъяренная Бенни, и Энн понадеялась, что разозлила ее не она.

— Убирайтесь из моей юридической фирмы, вы, мистер Мартин, — приказала она сквозь зубы.

Доставив Гила в лифт, проводив его по переулку и усадив в такси, женщины теперь сидели в холле перед лифтами и приходили в себя. Энн тем временем рассказала подругам про диск и обо всем, что сообщил Гил. Они слушали, развалившись кто на мягком темно-синем кресле, а кто — на двухместном диванчике. Джуди переоделась в привычный костюм, а Мэри осталась в прежнем наряде, только босиком. На фоне восточного ковра ее «платформы» смотрелись несколько неприлично.

— Интересная ситуация. Очень интересная, — сказала Бенни, выслушав отчет. Она была в шортах и сидела, положив одну мускулистую ногу на другую. — Кстати, ты уволена.

Энн надеялась, что та опять шутит.

— Слышно что-нибудь о Кевине? Арестовали его наконец?

— Раферти сказал, что они все еще сидят в «Дневном». Остается только ждать. Копы схватят его, как только он вернется. Раферти сразу перезвонит.

Энн все это не нравилось. Гил рехнулся, а Кевина нет как нет.

— А что с Бет Дитс? Копы ей рассказали?

— Раферти сказал, что расскажет попозже. А точно все будет известно, когда он перезвонит.

Вздохнув, Энн плюхнулась на стул по другую сторону блестящего стеклянного столика.

— Что мне теперь делать? Как я буду защищать «Чипстер»? И буду ли я вообще его защищать? Этот человек — свинья.

— Мешок с дерьмом, — сказала Джуди.

— Лжец, — бросила Мэри.

— Клиент, — отрезала Бенни, и Энн взглянула на нее.

— Бенни, мы это уже проходили. Помнишь тот разговор?

— Полагаю, он не прекратится до тех пор, пока ты не уяснишь, Мерфи. Твоя обязанность как юриста — представлять интересы своего клиента во всей полноте, прилагая все возможные усилия. Не лгать и не делать ложных выводов. Ты должна быть его адвокатом.

— Но он лапал меня!

На Бенни это не произвело никакого впечатления.

— Если ты не в силах выполнить моральный долг перед клиентом, то я возьму дело «Чипстера» себе. Гил Мартин — до сих пор и прежде всего — клиент моей юридической фирмы.

— Его свели с ума твои серьги, Энн, — добавила Джуди.

Бенни приказала жестом всем замолчать.

— Мерфи, так ты будешь его защищать или передашь дело мне?

Энн ужасно не понравился вопрос. Безвыигрышная ситуация.

— Оставлю ублюдка…

— Тогда действуй, и действуй как следует. Мы не знаем, пойдет ли Бет Дитс на такую аферу или нет. Может и не пойти.

Энн кивнула:

— Брак у них ужасный, так что ее может не волновать мнение мужа. Иск — ее шанс отплатить Гилу за разрыв, и она не захочет от него отказаться.

— Если только Дитс ее не заставит, — печально сказала Джуди. — Они способен избить ее. Нам известно, что он порой ведет себя агрессивно.

— Мне не хотелось бы стать причиной чьих-то побоев, — серьезно сказала Мэри. — Особенно в случае с Бет. Проблем у нее и так хватает — с тем же Кевином.

Бенни нахмурилась:

— Ты тут ни при чем. Ответственность лежит на нем. И на ней. Бет Дитс не вызывает у меня сочувствия, потому что она не уходит от агрессивного мужчины. Дитс вымогает деньги у моего клиента, и, каким бы ничтожеством тот ни был, я на его стороне. Я дала клятву, и он мне за это платит.

Энн фыркнула:

— Не ты ли только что вышвырнула его из офиса?

— Не путай. Он клеился к одному из моих партнеров. При мне такого быть просто не должно. И не отвлекайся от главного — от процесса.

Энн задумалась.

— То есть нам и в самом деле неизвестно, как она станет действовать?

— Верно, — ответила Бенни. — Ты должна быть готовой ко всему, что бы они ни предприняли. Как любому хорошему юристу, тебе придется соображать на ходу. И ты можешь. Ты делала это последние два дня, и очень хорошо. Впрочем, ты допустила один маленький промах.

Упредив Бенни, Энн сказала:

— Мэт.

Все взгляды тут же устремились на Энн. Три пары умных глаз, в разной степени накрашенных. Взгляд Мэри был исполнен сочувствия; в глазах Джуди сквозило веселье. Но голубоглазая прямота Бенни заставила Энн поежиться.

— Надеюсь, этим вечером ты с ним не встречаешься, — сказала она.

«О нет!»

Нужно наконец сделать выбор. Мэт оставил на ее мобильнике два сообщения с просьбой остаться у него. Она ответила на одно из них, попросив его рассказать Бет о Кевине. По правде говоря, ей хотелось заползти в его постель, спрятаться под его длинными руками и почувствовать себя в безопасности. Могла ли она признаться хотя бы в одном из этих чувств перед остальными? Это их вообще касается? Неожиданно она обзавелась и подругами, и любовником. Мысль: как только у тебя появляется личная жизнь, жить становится тяжело.

— Я не встречаюсь с ним этим вечером, — ответила Энн. «И правильно делаю. Или, наоборот, не делаю». — Я обучаема. Молода, но обучаема.

Бенни осталась довольна.

— Наилучшее решение из возможных. Еще немножко — и ты бы вылетела из адвокатуры. Учишься, девочка.

Энн поклонилась.

— Тогда где мне провести эту ночь? Я же не могу остаться у тебя, Бенни. Мне придется забрать оттуда Мэла — пока твой нос не взорвался. Наверное, стоит поискать гостиницу.

— Там небезопасно. — Вновь воодушевленная Мэри поднялась со стула. — Я знаю одно потрясающее место, где тебя можно спрятать и ты будешь в целости и сохранности! Наша явочная квартира!

Бенни тоже обрадовалась:

— Великолепная идея! Почему я об этом не подумала?

Джуди вскочила на ноги и захлопала в ладоши:

— Лучше не придумаешь!

Энн была озадачена.

— Куда мы поедем? Что еще за явочная квартира?

— Увидишь, — сказала Мэри. — Только нужно переодеться. А то убьют.

«И это называется безопасность?» — подумала Энн, но тут подошла Мэри и взяла ее за руку.