Навлекая беду

8

Энн забилась в дальний угол лифта. Вошел Мэт Букер, а с ним его клиенты: Бет Дитс и ее длинноволосый муж Билл. Справа от него стояла Жанин Бонар, хорошенькая женщина в сером костюме от «Гэп».[25] Это с ней они должны были сегодня беседовать. Энн не поднимала цилиндра и молилась, чтобы Мэт ее не узнал, хотя тот выглядел настолько погруженным в свои мысли, что, оденься она хоть Годзиллой, он не обратил бы внимания.

Энн украдкой взглянула на Мэта. Под глазами — темные круги, широкие плечи опущены, синий костюм без галстука, густые волосы недостаточно причесаны для такой беседы. Энн гадала: не из-за нее ли он так расстроен? В руке у него был портфель. Он посмотрел на Мэри.

— Мэри, я выражаю вам свои соболезнования, — сказал Мэт; в его голосе не было обычной самоуверенности — только страдание. — Узнали что-нибудь новое? С тех пор как мы говорили последний раз, полиция обнаружила что-либо, указывающее на… на того, кто ее убил?

«Ни фига себе!»

Лицо у Энн горело. Ему действительно плохо! И она почувствовала себя ужасно.

— Пока нет, — ответила Мэри. — Но они ищут. Я знаю.

— Пожалуйста, передай мои соболезнования семье и, если я могу чем-то помочь вам… или полиции… пожалуйста, сообщи мне. Держи меня в курсе, ладно? Я хотел бы знать, как идут дела.

— Обязательно, спасибо!

— Кто же мог совершить такое? В голове не укладывается… Я не могу… — Его голос сошел на нет, и он опустил голову.

— Всем нам тяжело, — сказала Мэри. Ее лицо было напряжено. Похоже, она, как и Энн, не любила лгать.

— Пожалуйста, передайте семье и наши соболезнования, — сказала Бет Дитс, а ее муж кивнул.

— Передам, — ответила Мэри. — Ничего, если я немного опоздаю? Мне нужно принять на работу нового курьера. — Она быстро указала на Энн, которая стояла с опущенной головой. — Вы не могли бы дать мне минут десять?

— Конечно! Я говорил тебе по телефону, что готов, если хочешь, перенести дачу показаний.

— Спасибо, но в этом нет необходимости.

— А кто возьмет дело? Ведь Энн…

— Бог его знает!

Динь! Третий этаж. Двери лифта разъехались. Здесь находится фирма «РОСАТО И ПАРТНЕРЫ», сообщали медные буквы на стене. Знакомый ковер, обтянутые тканью стулья, стеклянный столик. У Энн возникло странное чувство, что она вернулась в собственную жизнь. Впрочем, рисковать нельзя. Энн, не задерживаясь, вышла из лифта и поспешила прочь. Мэт остался позади.

Мэри провела Букера и его клиентов к одной из двух комнат для совещаний и открыла перед ними дверь.

— Подождете меня? Я быстро. Ванные комнаты слева, стенографистка уже ждет. Я буду через десять минут.

— Спасибо, — сказал Мэт, и Мэри понеслась следом за Энн по коридору.

— Ты жива!

Мэри сжала перепуганную Энн в медвежьих объятиях. Ее льняная блузка пахла мылом «Айвори» и порошковым антиперспирантом. Костюм Дяди Сэма лежал кучей на аккуратном столе Мэри, и Мэл осторожно обнюхивал бороду. В льющемся из окна солнечном свете его шубка казалась шелковой: пушистый кот на фоне аккуратных юридических документов. Кот Юридический. Мэри стояла рядом.

— Не верю! Не верю! Как здорово!

— Отпусти ее, пока не задушила, — сказала стоящая в дверях Джуди. Даже она улыбалась. Как и Бенни, находившаяся рядом и смотревшая поверх белой фарфоровой кружки с надписью «ЯВА ДИВА».

— Я так счастлива! — Мэри не отступала от еле державшейся на ногах Энн. — Я так счастлива, что ты жива!

— Она всегда такая? — спросила Энн, которую мотало из стороны в сторону.

Бенни кивнула:

— Да. Свои чувства я доверила ей. Она работает за меня, Каррир и всю филадельфийскую ассоциацию адвокатов.

— Как здорово!

Мэри наконец отпустила Энн и стала рядом со светло-коричневым шкафчиком у двери. Собранные в хвост волосы растрепаны, карие глаза сверкают.

— Расскажи нам все, подруга! Я тогда решила, что ты — привидение!

— Привидений не бывает, — ответила Энн, но Мэри наморщила лоб:

— Нет, они бывают.

«Девчонка слегка не в себе».

Энн не стала возвращаться к этой теме. Она потянулась к Мэлу и запечатлела на его мордочке приветственный поцелуй. Тот ответил своим обычным «где-ты-была»: потыкался в ее нос и понюхал воздух. Кот-эскимос.

— Расскажи, что произошло. С самого начала, — попросила Бенни.

Не выпуская кружку, она опустилась на шкафчик. Улыбка на ее лице поблекла.

— Опознание проводила я, Мерфи. Клянусь, я видела тебя в морге, мертвую. Это было ужасно.

— Лица же, наверное…

— Я едва смогла себя заставить взглянуть на него. Твое… Ее лицо было сплошным месивом, а на месте глаз была вата. Мы все видели твое тело, хотя идентификацию проводила я. Там стоит именно моя подпись. У меня не было никаких сомнений. Твоя одежда, рыжие волосы, и пусть все это было покрыто…

Энн отмахнулась:

— Все ясно. И я знаю, почему ты ошиблась.

— Так расскажи нам, как все происходило на самом деле, — торопливо вклинилась Джуди, которой не терпелось сменить тему. Она проворно вскочила на шкафчик и пристроилась рядом с Бенни, болтая ногами в красных сабо. В дополнение к комбинезону на ней были длинные серебряные серьги, раскачивающиеся при каждом движении.

«Как странно! Мы вчетвером, вместе, в офисе Мэри…»

Такого раньше не бывало. Они стояли в том самом офисе, куда она только вчера пришла без приглашения. Ей было тяжело встречаться взглядом с Джуди, зная, что у той на душе. Но та была такой милой: круглое личико, улыбка младенца, какими их изображают на коробке с детским питанием, коротко стриженные пастельно-желтые волосы. Энн отбросила обиду. Будь что будет. Она рассказала им все, начиная с прошлогоднего знакомства с Кевином, потом перескочила на убийство Уиллы. Рассказала, что видела их там, у себя дома. Рассказала о звонке доктора Голдбергера, о побеге Кевина. Энн опустила некоторые подробности, так что вслух о деталях того разговора в доме ничего сказано не было.

Ближе к концу рассказа даже Джуди притихла. На младенческом лице — страдание. Зато Мэри была взволнована и серьезна. Сидевшая на шкафчике Бенни смотрела в окно, на ее большом пальце повисла кофейная кружка. Она заговорила первой:

— Мне не дает покоя твоя главная предпосылка, Мерфи. Ты пришла к выводу, что убийца — Кевин, и я вижу почему. На это указывают факты. Особенно его побег. — Бенни прямо посмотрела на Энн. Ее синие глаза обжигали, словно лед. — Но есть вероятность, что убийца — не Кевин. И кем бы преступник ни был, он хотел убить именно Уиллу.

Энн не сдавалась:

— Бенни, копам ты сказала прямо противоположное. Ты сказала, что это Кевин и думать тут не о чем.

— Тогда я не знала, что у тебя дома была Уилла, а это все меняет. Для меня. И для тебя тоже. — Глаза Бенни сузились. — Уилла ни с кем не встречалась? Насколько я могу судить, она была не замужем — раз согласилась сидеть с твоим котом.

— Она жила одна, и я знаю, что она ни с кем не встречалась.

— Сколько ей было?

— Примерно моя ровесница.

— Где она работала?

— Думаю, что на дому. Она была художницей и работала одна.

— У нее должны быть друзья, семья.

— Наверное, да только я больше о ней ничего не знаю — кроме того, что у нее, по-моему, был независимый источник дохода. И родом она не отсюда. Так что не представляю, где ее семья и как их разыскать.

— Мы должны их найти. Она была им дочерью или сестрой. Они имеют право знать о ее смерти. Где Уилла жила?

— Где-то в городе. Я знала ее только по спортзалу.

— Ты могла бы выяснить ее адрес? Это очень сложно? — Бенни не стала дожидаться ответа. — Ладно, расскажи мне о вашей последней встрече. Ты говорила, что она прибежала к тебе домой прямиком из спортзала. При ней что-нибудь было? Дамская сумочка, спортивный баул? Полиция не нашла никаких ее документов.

Энн тут же вспомнила, как у нее на крыльце, запыхавшись от бега, стояла Уилла…

— Нет, в руках у нее ничего не было.

— При входе в спортзал нужно показывать удостоверение или членский билет?

— Да. — Энн продолжила мысль Бенни: — Значит, Уилла должна была принести удостоверение или сумочку с собой в спортзал. Все это может и сейчас там лежать, а шкафчики обычно не запираются. Я никогда не оставляю там свои вещи. Приношу с собой только ключи, членский билет и доллар на бутылку воды.

— Этим мы тоже займемся. — Бенни помолчала. — Вот еще что. У тебя действительно было свидание прошлым вечером? Это правда?

Энн старалась не встречаться взглядом с Мэри.

— Не было свидания. Я уже год ни с кем не знакомилась. Мое последнее свидание было с Кевином Саторно. — Надо вернуть Бенни на правильный путь. — Поэтому-то я и уверена, что Уилла стала случайной жертвой. Она оказалась не в том месте и не в то время. Это был Кевин, и он хотел убить меня. Сидя в тюрьме, он, возможно, следил за моей карьерой и мог прочитать и о «Чипстере». Филадельфийские газеты есть в Интернете. И еще: обрез, нападение у входной двери — все как тогда, в Лос-Анджелесе. Не исключено, что Кевин следил за моим домом. С тех пор как сбежал.

Бенни подняла одну бровь:

— Тогда почему он не заметил, что вчера вечером ты уехала на побережье? Почему пропустил приход Уиллы?

— Может, он в этот момент отвлекся, а я вышла, когда было уже почти темно, в начале десятого. Я задержалась. Мы немного поиграли с Мэлом… Я дала Уилле футболку и шорты: она ведь пришла прямо из спортзала. Кстати, копам известно, когда произошло убийство?

— До сих пор они говорили, что около одиннадцати вечера. — Бенни о чем-то думала. — В прихожей не горел свет? Как так получилось, что ты узнала об этом только сегодня утром, когда попыталась его включить?

— Я никогда не пользовалась этим светильником, ни разу. Не уверена даже, что там есть лампочка. — Энн кляла себя за то, что не проверила точно. — Бенни, говорю тебе, вчера вечером приходил Кевин, чтобы застрелить меня. И я не сомневаюсь: он считает меня мертвой.

Джуди медленно покачала головой:

— Бенни может оказаться права. Вероятность, что кто-то почему-либо хотел убить Уиллу, существует, и это ничему не противоречит. Мы так мало о ней знаем…

Мэри искоса взглянула на подругу.

— Нет. Я думаю, что права Энн. Ее уже пытались убить, всего год назад. Это был Кевин, и теперь он сбежал из тюрьмы. Он помешался на Энн, и он ее преследует. Это больше похоже на правду. Можете не сомневаться.

«Тэк-с… Наш первый конфликт».

Энн чувствовала, что линия фронта в будущей битве наметилась. Хорошо хоть Мэл определенно на ее стороне, хотя и дрыхнет у Мэри на столе. Кот, Верный Своей Хозяйке.

Бенни подняла руку, будто постовой.

— Ладно, отложим этот спор. Есть еще одно допущение, которое мне не нравится, Мерфи. Если убийца — Кевин, почему ты считаешь, что он все еще в городе? Кевин сбежал из тюрьмы, и он тебя убил — так что бы ему не исчезнуть? Дело сделано, и не стоит ждать, пока тебя поймают. Любой убийца смылся бы.

— Только не эротоман. Они мыслят иначе. Кевин видит нас навеки связанными — в романтическом смысле. Все существует лишь в его воображении, но это сильное чувство. Он захочет побывать на месте моей работы и, может быть, даже увидеть вас, ребята…

— Я согласна. Они ни на кого не похожи, — тихо сказала Мэри. Ее карие глаза блестели. Она откинула русую прядь; на пальцах был маникюр. — Знаете, как-то раз и я попала в непростую ситуацию… кое с кем.

— Ты серьезно? — Энн удивленно оглянулась на Мэри, хотя и знала статистику. Три из десяти женщин хотя бы раз в жизни подвергались преследованиям. Выходит, их с Мэри кое-что объединяет. Ей только хотелось, чтобы это было что-то хорошее. Например, привычка не считать деньги.

— У меня было не совсем так: я не понимала, что меня преследуют. Но помню, что с таким преследователем нужно обращаться осторожно и что победить здесь нельзя. Если обратишься в полицию, он может повести себя непредсказуемо. А если не обратишься, то защиты ждать неоткуда.

«Точно! Приятно, когда тебя понимает кто-то, помимо эксперта, назначенного судом».

— Поэтому-то я и не должна была добиваться временного запретительного приказа в случае с Кевином. Его уверенность в моей любви к нему пошатнулась. Такое крайнее проявление неприязни даже он не мог отрицать. Приказ стал объявлением войны.

— Так у тебя же были все права для обращения в суд! — сказала Джуди.

Бенни кивнула:

— Ты все делала правильно. Ты пыталась защитить себя.

Энн предприняла попытку объясниться:

— Для десяти процентов женщин, страдающих от жестокого обращения или от преследователей, поход в суд заканчивается смертью. В Нью-Йорке была недавно обнаружена мертвой одна такая женщина: на торчавший из ее груди нож был нанизан временный запретительный приказ. — Она замолкла, пораженная этой ужасной картиной. — Такие зациклившиеся типы отличаются от нормальных убийц. (Если только убийцы вообще бывают нормальными.) Поэтому-то Кевин остался в городе. Он захочет быть неподалеку от меня, ходить там, где ходила я… Быть со мной рядом — даже после моей смерти.

Мэри вздрогнула:

— Готова поспорить, что он не покинет город до твоих похорон.

— Верно. — Энн не заглядывала так далеко вперед. — Но в морге — тело Уиллы. Так что копы предпримут?

Женщины посмотрели на Бенни, которая всегда все знала.

— Патологоанатом не выдаст тело раньше чем через две-три недели. Праздники. Куча заказов.

— Заказов? — спросила Энн. Этот термин был скорее из области экономической, нежели криминалистики.

— Четвертого июля в Городе братской любви[26] отдых не обходит и отдела реанимации. На патологоанатома тоже работает весьма небольшой штат. Да, врачи сделают анализ крови и ДНК, однако результаты появятся не раньше чем через неделю, поскольку личность убитой не вызывает никаких сомнений. Если мы ничего не скажем, они могут выдать тело для захоронения. Считая, что это твое тело, Энн.

Все на минуту помрачнели. Затем Бенни продолжила:

— Но так нельзя: мы должны думать об Уилле. Надо найти ее семью, и нам придется обратиться в полицию, Мерфи. Сообщить о побеге Саторно и том, что ты жива. И что они объявили мертвым не того человека.

— Ни в коем случае. Я ничего не сообщу копам, хоть и согласна с тобой в том, что касается семьи Уиллы. Мы можем найти их и все рассказать. Может, они даже помогут нам в поисках убийцы.

— Нет, это не лезет ни в какие ворота! Слушай меня внимательно… — Бенни подняла палец с висевшей на нем кружкой. — Кевин — опасный преступник, и копы могут найти его быстрее нас. В их распоряжении люди, ресурсы и опыт. Они могут раздать всем полицейским ориентировки, связаться с ФБР, поставить в известность власти Калифорнии.

— Ты слышала, что они сказали? У них всего лишь сорок полицейских на центр города. Они даже не в состоянии следить за моим домом! К тому же я однажды обращалась к копам за защитой и в итоге чуть не угодила на тот свет. Они даже не смогли обвинить Кевина в попытке убийства — поэтому ему и дали так мало. Я не доверяю судебной системе. Она меня чуть не погубила.

Бенни была очень серьезна.

— Мерфи! Этот мужчина и в самом деле представляет для тебя серьезную опасность. Время любителей прошло.

— Никаких копов.

— Не согласна.

— Это не твоя жизнь.

Бенни не дрогнула.

— Мерфи, ты не так меня поняла. Я владею этой юридической фирмой, и ты у меня работаешь. Я отвечаю за твои действия, то есть несу ответственность за все здесь происходящее. В том числе и за то, что предпримешь ты. Например, отвечаю за вызов голого мужчины в суд. Но это так, для начала. — Сама того не заметив, она улыбнулась. — Я не могу скрывать от полиции такую информацию. Это препятствование отправлению правосудия. Они расследуют убийство не того человека, а мы кое-что знаем о главном подозреваемом.

Бенни сложила руки на груди. Энн сделала то же самое. Джуди и Мэри молча наблюдали за противостоянием.

— Бенни, если ты им расскажешь, я свалю отсюда.

— Девочка, если ты уйдешь, я тебя уволю. А копам расскажу в любом случае.

«Так…»

Энн пришлось крепко сжать руки, чтобы казаться относительно спокойной.

— Подожди, у меня есть идея. Как насчет компромисса? Ты сообщаешь копам о побеге Кевина, но не говоришь о том, что я жива. Тогда я продолжаю притворяться мертвой и выслеживать его. Ты даешь им работу. Все займутся поисками Кевина — и копы, и мы!

— Нет, это слишком опасно, — сказала Бенни, правда, как-то нерешительно. — Пусть Саторно ищут профессионалы. Они свое дело знают.

— Они не могут найти его даже в тюрьме! Для местной полиции он никто! Ты сама слышала, что сказал детектив!

Мэри кивнула:

— Энн права. Пока мы не побывали в ее шкуре, не нам ее судить. Даже я не знаю, что это такое. Если на кону стоит ее жизнь, мы должны действовать так, как считает нужным она, в соответствии с предложенным ею компромиссом.

— Я согласна, — сказала наконец и Джуди. — Давайте сообщим копам, что он сбежал, однако и сами не будем сидеть сложа руки. Мы проведем собственное расследование убийства, параллельно с полицейскими — что бы те ни делали. Это нам не в диковинку.

«Тпру!»

Энн удивленно посмотрела на Джуди, хотя и ничего не сказала. Слова эти явно произвели на Бенни впечатление. Она сердито оглядывала своих партнеров.

— И что мне говорить копам, девушки? Откуда я могла узнать о побеге Саторно, если Мерфи мертва? Мозгоправ-то позвонил ей, а не мне!

— Что-нибудь придумаешь, — ответила Энн. — Ты ведь нашла мою мать, не так ли? Давай, звони копам, только дай мне побыть мертвой хотя бы до утра вторника.

— Почему именно до утра вторника?

— Во вторник у меня процесс.

Бенни посмотрела на Энн как на умалишенную.

— Об участии в деле ты и думать забудь! Ты никак не сможешь подготовиться к суду в такой обстановке, и одному Богу известно, найдет ли полиция Кевина за такой короткий срок! Мерфи, участие в серьезном процессе — непростая штука. Тебе придется это отложить.

— Не могу. Гил не хотел останавливаться, чтобы не пролететь с «Ай-пи-оу». В такой ситуации каждый ищет инвестора, и заполучить его — большая морока. Любой сбой — и деньги уйдут. Поэтому-то мы и не стали улаживать дело сразу: Гил хотел быть полностью реабилитированным перед правлением и теми ребятами, которые занимаются рискованными инвестициями. Если мы запорем процесс, «Ай-пи-оу» ему не видать. И «Чипстеру» крышка.

— Хорошо, не откладывай. Только не веди дело сама. Не мешай в одну кучу Саторно и остальное. Вернись на землю, Мерфи! — Бенни проворно вскочила. — Слушай, я перенесу несколько встреч со свидетелями и возьму процесс на себя!

— Благодарю покорно. Я хочу вести его сама. — Энн удивила глубина собственных чувств, пока она не поняла причины своей решимости. — Кевин Саторно лишил меня многого. Новой подруги. Нового дома. Чувства защищенности. Душевного спокойствия. Он не лишит меня еще и работы! Это мое дело, и это мой клиент! — Она опять сложила руки на груди. Во всяком случае, мысленно. — Последнее слово все равно за мной.

Бенни вздохнула:

— Что ж, сказано откровенно. И ведь не возразишь! Клиента привела ты, тебе и решать. — Она посмотрела на часы. — Пора шевелиться! Я звоню копам. Динунцио, ты берешь на себя опрос свидетеля. Стенографистка, наверное, того и гляди уйдет. Мерфи, ты остаешься здесь. Тебя никто не должен видеть.

— Спасибо. — Энн повернулась в Мэри, которая поднималась из-за стола: — Мэри, ты ведь знаешь, что делать? Заставь Бонар рассказать о том майском инциденте. Ну, когда Гил Мартин якобы подбивал под нее клинья — на семинаре в Уиндаме, куда они вместе ходили. По словам Гила, она взбесилась потому, что не получила прибавку, и мы можем подтвердить это документально, на основании ее электронной почты. Раскрути ее на детали. Так, чтобы мы представляли, что она будет говорить на процессе.

— Поняла. Запросто. — Мэри обошла стол, собирая записи и документы. — Чувствуй себя как дома, только не выходи отсюда. Хотя бы до конца разговора со свидетелем.

— Правильно.

Бенни задержалась, взявшись за ручку двери.

— И последнее. Тебе следует знать, что прошлым вечером у нас с Гилом состоялась беседа. Он был очень подавлен, когда услышал о твоей смерти. Как и его жена. Что ты собираешься с этим делать? Сообщишь ему, что жива?

— Да. Я доверяю Гилу. Он не станет об этом никому рассказывать.

Мэри почувствовала на своей спине взгляд Джуди. «Гил никогда не нанял бы Энн, кабы не ее внешность».

— Можно дать тебе совет? — спросила Бенни. — Почему бы не отложить разговор с клиентом? Тебе нужно лечь на дно, а Гил пусть думает, что дело веду я. Пока так. Подумай. — Бенни открыла дверь и пропустила Мэри вперед. — И узнай об Уилле побольше, ладно? Нам нужно поговорить с ее родными. И я не уверена, что она — случайная жертва. Так-то вот! И не перечь.

«Проклятие!»

Значит, она не убедила Бенни. Оставшись наедине с Джуди в этом маленьком аккуратном офисе, Энн почувствовала неловкость. Они посмотрели друг на друга и отвели глаза. Обе друг другу не нравились. А Энн не знала, что сказать. Если нельзя обсуждать помаду — то о чем тогда говорить?

— Спасибо за поддержку. Тогда, с Бенни, — произнесла наконец Энн, потому что это надо было произнести.

— На здоровье.

«Ну вот, а теперь иди!»

— Ты не должна торчать тут со мной, Джуди. Ни в коем случае. У меня все хорошо. А у тебя, возможно, есть дела.

— Да вроде нет. Тишь, гладь. Лето.

— Тогда что тебя удерживает в офисе? Наверное, в выходные можно заняться чем-нибудь более приятным. У тебя ведь есть парень, а?

— Да, Фрэнк Лючия, со времен дела Лючия. Ты с ним встречалась, помнишь?

«Не помню».

— Конечно.

— На выходные он поехал порыбачить. А я как раз выкрасила дом. Так что побуду здесь, составлю тебе компанию.

«УБИРАЙСЯ!»

— Как хочешь.

В офисе стало тихо, если не считать шума от толпившихся внизу представителей прессы. Окно выходило на Локаст-стрит, и Джуди повернулась в ту сторону, кивнув.

— Шумно там… — сказала она.

— Репортеры…

— Давай сбросим на них шарики с водой!

Джуди подошла к окну, но Энн осталась стоять. Потуги Джуди быть с ней обходительной ее просто достали! Мысль: толку от некоторых чувств — никакого.

Джуди повернулась и поманила Энн:

— Подойди! Смотри, какой зоопарк!

Энн подошла к тонированному окну и выглянула наружу. Напротив здания непрестанно двигалось людское море. Толпа разрослась. Репортеры с микрофонами, диктофонами, блокнотами; фотографы с видеокамерами, фотокамерами, вспышками… Под зонтиком в красную полоску стоял торговец хот-догами и всем предлагал перекусить. Чернокожий подросток раздавал листовки. Энн насчитала трех Дядей Сэмов и одного копа в униформе.

Она щурилась от солнца, стараясь найти Кевина. Ей хотелось начать следить за ним уже сейчас. Он мог быть там, внизу. Вполне разумно. День заканчивается. И выходные заканчиваются. А из-за этого придурка она лишилась многого! И Уиллу убил тоже он. Энн должна его найти. Пусть он заплатит за все. А она почувствует себя наконец в безопасности.

— Его высматриваешь, да? — спросила Джуди, читая мысли Энн.

«Неприятно».

— Да.

— Как он выглядит?

— А что?

— Я тоже могу его искать. Две пары глаз лучше, чем одна. Это уже четыре глаза. Много глаз.

Джуди широко улыбнулась. Энн не сомневалась, что та дурачится.

— Ладно, для психа он довольно-таки симпатичный. У него светлые волосы, голубые глаза. Близко посаженные. Большой нос, немного крючковатый, слегка…

— Подожди.

Джуди подняла ладонь и, отвернувшись от окна, стала шарить у Мэри на столе. Она нашла маленький блокнот с нелинованными страницами и острый карандаш.

— Начни сначала, с глаз.

— Что ты делаешь?

— Хочу его нарисовать.

— Зачем?

— Я лучше понимаю, когда рисую.

«И эта чокнутая. Куда я только смотрела раньше?»

— Давай сначала. С глаз.

— Они голубые.

Энн начала подробно описывать Кевина, удивляясь, что помнит так много. Она читала о жертвах, зациклившихся на своих преследователях. Впрочем, невозможно забыть лицо того, кто когда-то смотрел на тебя, желая убить.

— Светло-голубые, почти бесцветные. А вот подбородок — слабый. Немного уходящий назад.

— Скошенный.

— Точно.

— Понятно.

Джуди сделала еще несколько штрихов, задала два-три вопроса и минут через десять перевернула блокнот и показала ей.

— Ну как?

«Боже правый!»

Сходство было почти полным! Казалось, что на листе бумаги проступило лицо Кевина.

— Тебе не нравится! — Джуди погрустнела.

— Нет! То есть да! Кевин мне не нравится, но это именно он! Точь-в-точь! Ты даешь!

Джуди повернула блокнот к себе, удивленная собственной работой.

— Никогда не делала этого прежде, не рисовала с чужих слов. Обычно я рисую с натуры. Или с картинок.

— Это как фоторобот! Полицейский фоторобот!

Энн обошла стол и встала за Джуди, разглядывая набросок. Он был точным, как фотография в паспорте.

«Придумала!»

— Можешь отдать это мне?

— Конечно. — Джуди протянула ей блокнот. — А зачем?

«Мм-м…»

— Ты и вправду хочешь узнать?

— Да.

— Это тайна.

— Я умею хранить тайны.

Энн не знала, можно ли полагаться на новую подругу. Она не знала даже, хочет ли на нее полагаться. Джуди могла ее остановить, рассказать Бенни или сделать еще что-то столь же разумное. Энн никогда не доверялась женщинам — даже тем, которые были ей симпатичны. А уж тем, с которыми дела обстояли иначе, — и подавно.

— Ну, расскажешь?

Джуди вскинула голову, и ее серебряные сережки зазвенели. Даже сидевшей на столе Мэл задрал морду, с интересом ожидая ее ответа.

Кот, Исполненный Любопытства.