(не)случайная невеста для проклятого мага

Глава 3. Госпожа Мерика

Глава 3. Госпожа Мерика

Вивьен всегда была непоседой. Она и минуты не могла просидеть чинно на стуле, слушая советы и ворчание матери. Да и на кухне, когда надо было почистить рыбу или нарезать овощи, она кружилась как волчок, бросая одно дело и хватаясь за другое.

Мать всегда ворчала, и не от злости, а потому что так было принято. Да и опасалась она, что ее слова окажутся пророческими, и характер дочери доведет ее до беды. Ведь она отличалась от старших сестер, которые уже в шестнадцать лет заглядывались на парней, а в восемнадцать лет вышли замуж.

Мерика, покачав головой, посмотрела на дочь, та ведь все время мечтала о какой-то любви. Не понимает, глупая, думала Мерика, что рядом нужен надежный и работящий муж, а не такой же мечтатель, как и она.

Ну нет, ведь упрямая, мочи нет. Все бегает на побережье смотреть на закат, да еще бегает к этим художникам, что снимают дом на стыке рыбацкого и лилового кварталов, ближе к морю.

Мерике и другим почтенным женщинам — женам рыбаков — не нравилось, что в двухэтажном доме поселился стареющий художник, который со временем набрал учеников — настоящих лоботрясов, которые вместо нормальной работы бродили по городу и побережью с мольбертами в руках. И ладно бы они еще рисовали, но нет, они бродили по городу с блуждающими взглядами в ожидании какого-то вдохновения. Дураки, как пить дать дураки, меся тесто и искоса поглядывая на дочь, думала жена рыбака. И ведь им и работу предлагали. Например, уважаемый всеми господин Брок, владеющий рыбной лавкой, предложил нарисовать им вывеску, чтобы привлечь внимание покупателей. Ну видите ли, это не искусство, а ремесленничество, заявил старый художник. Хотя сам порой у того же господина Брока брал товар в долг и расплачивался только через месяц.

Ботинки и те у него давно прохудились. А без женской руки и одежда пришла в негодность. И ведь еще и не старик он, в квартале многие вдовы едва ли не открыто ему намекали — что не прочь вновь стать мужьями женами, да вести совместное хозяйство. А тот, видите ли, заявил, что брак — это слияние двух родственных душ, а не сделка для комфортного проживания и глаженных рубашек.

Поэтому госпожа Мерика совершенно не понимала этих художников. И толка от них не ждала. Да и дочери не раз запрещала бегать к ним. Но та как заладит, что она ничего не понимает, а они, видано ли это, создают прекрасное. И чего его создавать? Вышел на улицу и вон тебе солнце, море, деревья. Зачем их еще малевать на полотнах? Да и природа не всегда была милосердна к людям. И когда на море неожиданно начинался шторм, то Мерика уже с надеждой смотрела на море, молясь богам, чтобы оно не забрало ее мужа.

Любовь, вновь возмущенно подумала она, иж слово-то какое. В их время ни о какой любви никто не думал, и ничего, вот уже тридцать лет госпожа Мерика была счастлива с мужем. Хотя всякое в жизни было. И свекровь, пусть боги защитят ее в посмертии, немало крови попила. В свое время все ей не так было — и рыбу Мерика не так чистила, и суп то пересолит, али пятно какое с рубахи не сведет.

Всякое было, но о прожитых годах она не сожалела. Правильно жрец в обители наставлял во время обряда — и в горестях вместе и в радостях неразделимы.

Дочерям тоже, пойди, пришлось где-то гордыню смирить, муж в семье господин, а хорошая жена спорить с ним не будет, а примет его волю.

— Матушка, а можно я сегодня помогу сестрам в обители?

Голос дочери заставил Мерику выскользнуть из размышлений — как же ее образумить. Уж была бы ее воля, она и ремнем заставила бы ее больше времени дома проводить, да к нормальным парням присмотреться. Но Виви, как ласково ее называли дома, была любимицей отца. Вот он ее за всю жизнь ни раз ремнем и не отходил, и только смеялся ее проделкам. Эх, как бы плакать потом ни пришлось, сокрушалась жена рыбака.

— К сестрам? — подозрительно спросила она. — Что-то зачастила ты к ним бегать, — проворчала она.

— Так скоро же праздник — пятьдесят лет как основали обитель. И ты сама не раз говорила, что тем, кто помогает сестрам, зачтется это после смерти.

— Ну иди, только смотри пораньше вернись, а не как вчера. А то так отхожу тебя веником, три дня не сможешь присесть.

Она проворчала больше по привычке, решив на днях переговорить с госпожой Брок, пора им было породниться. Да и лавка их процветала, а сынок старой знакомой уже второй год заглядывался на Вивьен.

Ничего, думала Мерика, через пару месяцев можно и свадьбу сыграть, а там дочь выбросит все глупости из головы. Через год ребенка родит и станет такой же, как и все...

А Вивьен, напевая под нос рыбацкую песню, уже бежала по городским улицам, не догадываясь о том, какое будущее готовила для нее мать.