Нищий и принцесса

Глава 14

Стелла

Ну не могу я его оставить! Не могу и всё! По крайней мере сейчас. Я не знаю, что я дальше буду делать, но пока решаю, что буду жить по принципу: Я обязательно брошу Скворца, но только не сегодня.

В любом случае я скоро допрыгаюсь, ведь Пашка второй день присылает мне в школу цветы и я складирую их в комнате Кать. Я не знаю, что происходит, но они меня больше ни о чем не спрашивают, только косо смотрят. Скорее всего случилось страшное и про меня уже полетели сплетни. Никишина подарила мне парфюм и новую палетку теней, и все это уж слишком сильно напоминает гуманитарную помощь для Чумаковой. Только это больше не кажется мне таким страшным, страшно смотреть в глаза в Скворцу, перед тем, как я уеду с Пашкой в домик. А ведь потом придется смотреть в глаза, когда я вернусь… Какая же я всё таки сука…

Моя сумка уже собрана. Официальная версия точно такая же, только меняется второе действующее лицо, Скворцу я говорю, что еду с братом. Он совершенно спокоен и совсем не нервничает и от этого мне только хуже. Ощущаю себя настоящей гадиной. Вру ему, предаю.

Когда он провожает меня, висну на его шее и очень долго смотрю в его темные глаза. Хоть какое-то, да наказание.

— Я люблю тебя, — говорю тихо и слишком мягко.

— Что за аттракцион невиданной щедрости? Ты не заболела? — Скворец расплывается в широкой улыбке, — Я думал, мы друг другу такие вещи не говорим, а только пишем краской под кожей.

— Разочек можно. В порядке исключения, — я вздыхаю и крепко его обнимаю.

— Я тоже тебя люблю.

Я вроде бы знала, что он сейчас это скажет, а сердце все равно дрогнуло.

— Ну ты че опять такая? — Скворец разговаривает со мной, как с маленькой и сжимает мое лицо ладонями, — Давай скорее возвращайся, во вторник пойдем с тобой на день рождения к Витьку. Посмотришь, что такое бар, где пиво стоит семьдесят рублей. Ты, конечно, можешь не ходить, но мне кажется, ты хочешь посмотреть на этот бешеный антураж, а потом испортить всем настроение!

— Очень хочу, — говорю грустно.

— Им надо быть в тонусе, чтобы могли как следует навалять сельским.

— Буду рада помочь.

— Ну всё, Стелла, ты грустишь и я грущу, давай завязывай! Ну хочешь покусаться?

— Нет.

— А что хочешь?

— Остаться с тобой в комнате, целоваться и ни о чем не думать, — бубню в его грудь.

— Может так и сделаем?

Я молчу. Я сейчас просто готова сдохнуть. А телефон в кармане уже вибрирует.

— Нет. Мне уже пора, — я отпускаю его и беру с пола большую сумку.

— Ты точно донесешь? Может я вылезу и сам ее отнесу до машины?

— Не надо она легкая, — я быстро его целую и выхожу за дверь.

А еще на парковке стоит Пашка. А еще нам предстоит две ночи ночевать в одном домике.

Почему мы тогда просто не разбились на мотоцикле, во время поцелуя с закрытыми глазами…

— Ну как тебе? — Пашка взволнованно улыбается.

— Симпатично, — говорю безэмоционально и разглядываю дорогой дом в стиле шале.

— Ты умеешь кататься на лыжах?

— Только на доске.

— Серьезно? — он удивляется, — Я тоже предпочитаю борд. Тут есть очень классная трасса, завтра с утра можно пойти. Сегодня уже поздно. Ты хочешь в ресторан сходить или закажем ужин сюда?

— Мне не важно, я не голодная.

Пашка тоже смотрит на меня подозрительно, на мне все еще нет моей фирменной язвительной маски, к которой все так привыкли.

— Может быть вина?

— Давай.

— Красное, белое или лучше шампанское?

— Любое…

— Ты сегодня такая… спокойная, — удивляется Пашка и наливает мне белое сухое вино. Он угадал, я бы тоже его выбрала.

Я достаю из сумки сигареты, беру бокал и иду на веранду. Вид с горы очень красивый, везде горит яркая, сказочная иллюминация. Раньше меня не восхищали такие вещи, жизнь как-то слишком быстро меня обтесала. Надо думать о том, что я смогу жить именно так. Пить дорогое вино и смотреть на горы, а не ходить в бар, где пиво стоит семьдесят рублей.

— Тебе не холодно? — Пашка подходит сзади.

— Нет, мне нормально.

— Может хотя бы куртку накинешь?

— Да нет, спасибо.

Абрамов сначала нерешительно топчется, а потом некрепко меня обнимает, прижимая спиной к своей груди. Я закрываю глаза. Я совсем ничего не чувствую.

— Ну всё идем, ты дрожишь, — он слегка меня подталкивает и я молча повинуюсь.

— Пашка, можно я просто спать пойду, я очень устала…

— Конечно, можно, почему ты спрашиваешь? — опять странно на меня смотрит.

— А где моя спальня? У нас же разные спальни?

— Нет, одна… — говорит и сверлит меня сосредоточенным взглядом.

— А ты не слишком торопишь события? — кажется, пора пробуждать свою внутреннюю суку, пока меня тут не оприходовали.

— Я думал у нас все серьезно и ты собираешься за меня замуж, — а этот Абрамов не такой уж лох и нюня.

— Я еще не получала никакого предложения! — тон злобной твари возвращается вместе с колючими глазами.

— Сейчас получишь.

Он достает из кармана брюк темно-синюю коробочку и открывает ее дрожащими руками. Ожидаемо, внутри кольцо с крупным камнем. Пашка опять начинает дергаться, стесняться и мямлить, поэтому я вырываю из его рук коробку, достаю кольцо и сама надеваю его на свой палец.

— Я согласна! — говорю с ядовитой улыбочкой.

— Вот что ты за человек… По нормальному, ты похоже не хочешь… Поговорим по- деловому? — спрашивает осторожно.

— С этого и надо было начинать!

— Пожениться нужно в течении нескольких месяцев. У каждого бизнеса есть сезонность, я не вложу ни рубля, пока ты не станешь Абрамовой, будешь тянуть, пропустим момент. У нас будет брачный контракт, если решишь обмануть меня и быстренько развестись, будешь должна вернуть всю сумму. Можешь вести себя как угодно, но ты будешь спать со мной, чтобы я делал вид, что верю, что я тебе искренне нравлюсь, и не буду думать о том, что ты вспомнила о моем существовании только когда тебя прижало.

От каждого его слова моя душа тяжелеет, как будто песок заполняет пустой сосуд и он становится темным. Я в нем не ошиблась. Он маньяк- фанатик.

— Неужели ты до такой степени хочешь меня трахнуть, что готов отвалить за это столько бабла? — спрашиваю с презрением.

— Какая ты грубая, — цокает Пашка, — Трахнуть, это один раз. А ты вроде бы будешь моей женой, а значит у нас это будет очень много раз. Так, что это долгосрочное капиталовложение. Которое выгодно и тебе и мне.

— До свадьбы секса не будет! — заявляю агрессивно.

— Свадьбы не будет без секса! — говорит очень нагло. Вот это тихоня… — Или ты моя будущая жена, со всеми вытекающими из этого обстоятельствами и соответствующими плюшками или не делай мне мозги и езжай домой!

— Так кольцо я уже взяла! А что по поводу пяти миллионов? Они нужны сейчас! Нет времени ждать!

— Ну а ты попробуй побыть ласковой и хорошей, чтобы мне хотелось для тебя шевелиться.

— Сначала закрой долг перед Минаевым, — говорю с опаской.

— И ты сразу меня кинешь…

— Я не кину, заплати!

— Я тебе не доверяю. Ты же вновь и вновь плюешь мне в душу!

— Пашка… — я смотрю на него намного мягче, — Не надо так со мной, я же не машина! Мне нужно время, чтобы к тебе привыкнуть.

— Сколько времени тебе нужно?

— Еще месяц.

— Мы пропустим все сроки и у твоей матери близятся суды.

— Мы подадим заявление в понедельник… — мой голос дрожит и я подхожу к нему ближе, — Вот увидишь, я тебя не подведу. У меня же все равно нет никакого выбора. Просто мы можем переспать прямо сейчас и я всю жизнь буду тебя ненавидеть. Или ты можешь дать мне время все осознать и смириться. Мы можем ходить куда-нибудь по выходным, узнавать друг друга…

— Если бы я не знал, какая ты коварная, хитрая стерва, я бы возможно тебе поверил…

— Да я не вру! Я просто хочу вытащить маму!

— Тогда поцелуй меня, — Пашка не сводит с меня глаз, — Не из-за денег, без каких либо обещаний! Просто поцелуй!

Не знаю, было бы мне так же больно, если бы мне не встретился Скворец, если бы с первой встречи мы не зацепились языками, если бы не вытворяли всякую ерунду, чтобы посмеяться, если бы мы не влюбились друг в друга… но сейчас я просто умираю. Касаюсь чужих губ и дохну. Скорее всего у меня шизофрения, но мне кажется, что изнывает не только моя душа, но и жжется моя татуировка. Я надеюсь, хотя бы его не жжется. Мне хотелось бы, чтобы хотя бы один из нас, после всего, остался целым, потому что я точно сломалась.