Один-ноль в пользу женщин

Элли возвращается

В одну из жарких пятниц июня я жду Элли в зале выдачи багажа в международном аэропорту Филадельфии. Теперь запрещено встречать друзей прямо у выхода, и работникам аэропорта приходится мириться с нашим присутствием в зале. Конечно, это менее романтично, но такова реальность. И все же очень приятно, когда кто-то ждет тебя дома!

Элли не было почти целый месяц, и я ужасно скучала. Мы переписывались по электронной почте, но этого мало. Я с нетерпением жду того момента, когда моя подруга сойдет с эскалатора. Наконец Элли появляется, и, чтобы привлечь ее внимание, я принимаюсь размахивать руками. Меня поражает, насколько она похорошела.

Элли улыбается, но не мне – она еще не заметила меня. Она просто улыбается. Безо всякой причины. Ее радует все вокруг. Опустив руки, я наблюдаю за подругой. Она изменилась, и я понимаю, что не знаю такой Элли. Она переживает что-то, что мне неведомо. Она позволила себе влюбиться.

Теперь какая-то часть жизни Элли проходит без моего участия. Я снова чувствую, что мы уже не так близки, и от этого становится грустно.

– Bonjour! Comment sa va?[55] – спрашивает Элли, трижды, по-дружески, целует меня и делает шаг назад.

Ну вот, теперь между нами в буквальном смысле образовалась дистанция. Невыносимо. Сумочка падает на пол, и я крепко обнимаю подругу. Она не вырывается, а шепчет мне на ухо:

– Очень устала на работе? – Элли говорит с легким акцентом.

– Да, – отвечаю я и отстраняюсь, не желая разубеждать ее в том, что мои эмоции вызваны стрессом. Она грустно улыбается и обнимает меня за плечи.

– Все будет хорошо.

Мы направляемся за багажом. Элли внимательно смотрит на меня:

– Как мой акцент? Забавный?

– Немного. Добро пожаловать в Америку!

– Такое впечатление, что ты разводишься, – замечает Элли, когда мы грузим ее вещи в «ягуар» Лолы. Я рассказала ей о том, как прошли последние недели в «Голд груп» и как я сначала переживала потерю, а потом почувствовала себя свободной.

– Сколько ты там проработала? Десять лет? И нельзя сказать, что вы окончательно расстались, потому что ты еще не ушла. Как будто юридически вы разведены, но еще продолжаете жить в одном доме. Ничего удивительного, что твои коллеги чувствуют напряжение. Это как реакция детей на развод родителей.

– Хочешь сказать, что я замужем за Сьюзен?

Элли хохочет. Мы садимся в машину. Прежде чем включить зажигание, я смотрю на подругу:

– У меня было такое ощущение, что мы плохо расстались. Помнишь тот день, когда мы завтракали вместе? Перед твоим отъездом в Париж? Все эти сравнения с библиотечными книгами… А потом, когда мы обсуждали мои планы, мне показалось, что ты недовольна мной. Из-за книги. Не библиотечной, а кулинарной. Потому что я не смогла поддержать вас в этом деле.

Элли молча кивает, задумавшись о чем-то.

– Лекс, это так странно. Когда ты рассказала совету подружек о своих планах, я подумала: «Это такая грандиозная затея! Почему она сначала не поделилась со мной?» Теперь я понимаю, что ты чувствовала в тот момент, когда я появилась в китайском квартале с Жаном-Франсуа и сообщила всем о нашей помолвке. В такую минуту кажется, что ты упустила что-то в жизни подруги. – Элли улыбается мне. – Кошмар.

Я тоже улыбаюсь Элли.

– Я не пыталась отомстить тебе. Такое даже не могло прийти мне в голову.

– Знаю, – кивает Элли, – так иногда случается.

Мы снова молчим, а потом я говорю:

– Мне действительно нравится Жан-Франсуа. И ты отлично выглядишь. Влюблена, судя по всему.

– А может, причина – сыр, вино и хлеб, которыми я питалась во Франции.

– Что ж, тогда это поможет тебе быстро адаптироваться. – Я достаю из сумочки упаковку «Кэнди кейкс», арахисовое масло и шоколадные «Тэсти кейкс».

Элли радостно смеется:

– Merci beaucoup. Et toi?[56]

Я показываю ей шоколадные «Баттерскотч кримпетс».

– Voila![57]