Одиннадцать сердец

Глава 13. Горная гряда

Нас провожала вся Лигнеса. Родители долго обнимали меня, а Мартин и Энтони со своим новым другом древним бегали вокруг, удивляя количеством энергии, бушующей в них.

— Принесите какие-нибудь сувениры! — попросил Энтони, хватаясь за мой рюкзак с припасами. Я с трудом оторвала его от своей сумки, взъерошила светлые волосы.

— Перья гарпий, например? — улыбнулась я, представляя, как буду гоняться за золотыми перьями Избранной. Боюсь, наша дипломатическая миссия на этом быстро закончится.

— Это очень важная миссия, — тут как тут оказался Риливикус, не в меру серьезный. Он держал на спине огромный рюкзак, и хмурился. Фаталирия неожиданно оказалась рядом с ним. Судя по ее широкой улыбке, у дочери шамана было невероятно хорошее настроение, что довольно непривычно. Надеюсь, это хороший знак.

Фаталирия повисла на плече Риливикуса, как Энтони висел на моем.

— И мне что-нибудь, пожалуйста! Каких-нибудь книг или камней.

Риливикус, да и все собравшиеся у ворот Лигнесы, удивленно смотрели на Фаталирию, даже более тревожно, чем обычного. А на моем лице отчего-то появилась улыбка.

— Хорошо, Фаталирия, постараюсь, — кивнул Риливикус, опасливо похлопав Фаталирию по плечу.

— Отлично! — она выдохнула и отпустила руку соплеменника. — Я попрошу за вас Элипсону о легкой дороге и скорейшем возвращении.

— Главное, чтобы мы нашли этих полукровок, — негромко сказал Авеликус, потирая щеку.

Ворота Лигнесы отварились перед нами. Хеленикус, провожавший нас, сказал запутанную фразу на древнем языке, и на лицах клана загорелось вдохновение. Только мы с Эшером, да Алан переглядывались друг с другом в недоумении.

— Вперед! — скомандовал Риливикус и первым шагнул за ворота древнего городка. Следом за ним шли Авеликус, Ренефрия, Ходжекус и Мортикус. Высокий Алан завершал процессию, шел чуть позади нас. Прежде, чем мы ушли совсем далеко, я обернулась и помахала рукой своей семье, а затем взялась за руку Эшера, который шел рядом со мной.

Путь предстоял неблизкий. Раньше я задумывалась, насколько земли мифов должны быть невероятно большими, но очень удивилась, когда к вечеру мы уже покинули лес, и оказались в болотной местности. Здесь идти предстояло очень аккуратно, древние использовали магические шары, что светились изнутри холодным белом светом. Эти шары освещали нам дорогу, помогая выбирать безопасный путь. Наконец стало настолько темно, что мы уже почти не различали дороги, и Риливикус объявил о ночлеге, однако пришлось еще некоторое время искать место для привала.

Через час костер приятно потрескивал, и мы ели свой первый ужин в нашем путешествии по землям мифов. Так много хотелось узнать о существах, обитавших здесь, но древние умело переводили беседу в сторону людских городов, задавали нам с Эшером множество вопросов. Кого-то, например Ренефрию, привлекали рассказы про ярмарки, и она с сожалением поделилась, что несмотря на множество вылазок в города, ни разу не была на настоящей ярмарке. Мортикус завел речь о кладбищах и традициях погребения среди людей, но тут Ходжекус очень ловко перевел тему на Алана, интересуясь цирками.

— Много довелось путешествовать? — задался вопросами древний-тень.

— Ну, — Алан привычно отвел глаза, предпочитая не смотреть в глаза собеседнику. — Да, довелось побывать во многих городах. Но они все похожи.

— Да не может такого быть, — покачала головой Ренефрия. — Каждый город уникален по-своему.

— Но у них и правда есть много общего, — поддержал Алана Ходжекус. — Например, высокие стены, укрепления, дома… Улицы и куча людей.

— Вот уж про кучу людей точно верно, — хмыкнул Мортекус.

— И где тебе больше всего понравилось, Алан? — спросила я у нашего друга-полувеликана.

Алан пожал плечами.

— Не знаю…

Он взял ближайшую палку и стал помешивать ею угли в костре.

— Наверное, мне из всех городов больше понравилась Лигнеса…

— Оу, как это мило! — протянула Ренефрия, и легонько ущипнула Алана за руку. Плечи нефелима чуть дрогнули, и он с опаской посмотрел на древнюю, но увидев на ее лице добрую улыбку, изобразил ее подобие сам.

Мортекус и Ходжекус переглянулись, и тоже улыбнулись. Слова Алана явно пришлись по вкусу всем древним.

— А вам, ребята, нравится у нас? — Ренефрия поддалась чуть вперед, чтобы посмотреть на нас с Эшером сквозь костер.

Я кивнула, посмотрела на Эшера, и увидела, что и на лице любимого тоже появилась искренняя улыбка.

— Да, — коротко кивнул он, неотрывно глядя на костер.

— Очень, — согласилась я, и поближе придвинулась к Эшеру, чувствуя своим плечом его тепло.

— Естественно, — Ренефрия стала теребить локон волос. — После ваших-то каменных клеток. Как вы вообще уживаетесь там? И ваша королева… ей же совершенно нет дела до вас, потому что людей слишком много, чтобы заботиться о судьбе каждого.

— Не драматизируй. Уверен, быть человеком и жить в городе не так уж плохо, — уголками губ улыбнулся Риливикус. На его плече сидел бельчонок и что-то грыз, роняя крошки прямо в волосы хозяина.

— Я бы не отказался от жизни в городе, с тем условием, что меня никто не стал бы трогать, — заявил Авеликус. — Люди… интересные. Но больно-таки любопытные и шумные.

— Древние как будто очень тихие? — посмеялся Эшер. — Мы заметили, как вы шумели на свадьбе.

— Да ты что, это же праздник! — улыбнулся Авеликус. — В праздник надо шуметь так, чтобы Элипсона услышала, и пришла благословить. А в остальное время сидеть тихо, слушая музыку природы.

— Боюсь, я бы на месте Элипсоны не благословил, а проклял, если бы кто-то своим шумом отвлекал бы меня от работы, — покачал головой Мортекус. Ренефрия слегка ударила его в плечо.

— Не каркай, черный ворон, — она зевнула, прикрыв рот рукой. — А вообще, нам, наверное, пора спать?

— Верно, — Риливикус снял бельчонка с плеча и спрятал его за пазухой, затем смахнул крошки. — Встаем с рассветом и продолжаем путь. К полудню будем у горной гряды.

— Уже к полудню? — удивилась я. Размеры загадочной территории, о которой люди говорят только шепотом, мне представлялись как целый континент. А оказалось…

— Конечно. А ты сколько путешествовать планировала? Месяц? — хмыкнула Ренефрия, поднимаясь со своего местечка, и начиная расстилать на землю подстилку.

— За месяц мы бы точно до подводного царства дошли. Несколько раз, — посмеялся тихо Ходжекус, а затем пояснил мне: — До океана тут два дня ходьбы. Мы могли бы искупаться, если бы у нас было время.

— Океана? — не поверила я. Мысленно представила карту. Мне казалось, что земли мифов уходят глубоко к закату, эта территория всегда была расплывчата, нарисована штрихами. Неужели край света всегда был так близко?

— О, это непреодолимая мечта Ходжекуса, — закатила глаза Ренефрия, и мечтательно произнесла: — Увидеть океан, вступить в него…

— И утонуть, — добавил Мортекус бесстрастно. — Потому что древние не умеют плавать.

— Г-р-р! Любишь же ты портить настроение! — бросил Ходжекус, и отвернулся.

На этом мы все разбрелись по нашей безопасной полянке и улеглись спать. Я долго вертелась на покрывале, которое врезалось поочередно во все тело. Наконец я не выдержала, постелила покрывало прямо рядом с Эшером. Так мы и уснули в объятьях друг друга.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

С рассветом мы продолжили свое путешествие на запад. Покинули болота, оказались в дремучем лесу. Деревья становились все выше, а лес — мрачнее. Я чувствовала затылком, что кто-то следит за нами, остальные древние тоже казались напряженными, мы шли молча. Только Риливикус уверено шагал вперед и подгонял отстающих.

В один миг я решилась резко оглянуться, чтобы убедиться, что за спиной никого нет, и увидела за одним из деревьев жуткую волосатую морду с двумя парами черных, как ночь, глазами. От ужаса я оступилась на месте, и меня вовремя поддержал Эшер, прежде, чем я успела упасть на корявые корни деревьев под ногами.

— Все в порядке? — Эшер тоже оглянулся, но, конечно же, никого уже не увидел.

— Кто обитает в этом лесу, интересно… — тихим шепотом обратилась я к Эшеру, но идущий недалеко Авеликус так же тихо произнес.

— Много кто. Обычно, персонажи из ваших человеческих сказок.

— Человеческих сказок? — уточнил Эшер.

— Да, — кивнул Авеликус. — Для наших же детей это самая настоящая правда, и предостережение для охотников и разведчиков.

Я очень была рада, когда мы покинули этот лес и вышли на луга. Как же тут было красиво! До самого горизонта росли яркие цветы. Хотелось скинуть обувь, и, смеясь, пробежаться босиком по траве, упасть в нее вместе с Эшером. Вот какая красота скрывается от наших глаз.

— Держи, — Эшер протянул мне букет из собранных по пути цветов, когда мы уже прошли по лугам некоторое время.

— Спасибо, — улыбнулась я, поднося цветы к лицу. Они истончали приятный аромат, а цвета были такие яркие, какие только бывают в самых фантастических детских снах. — Они очень красивые.

— Им далеко до твой красоты, Айрин, — улыбнулся Эшер, заправляя прядь волос за мое ухо.

— Эй, вы, не отставайте, — поторопила нас Ренефрия. Мы посмотрели вперед, и увидели, что луг превращается в высокий холм. Риливикус и Ходжекус уже были наверху, остальные быстро поднимались следом.

Мы торопливо поднялись за ними, с каждым шагом чувствуя, что холм намного круче, чем показалось вначале. Под конец от усталости я осела на траву (а ее мягкость так и манила к себе). Риливикус же указал рукой куда-то вперед.

— А вот и горы! — объявил он.

Я привстала, чтобы увидеть горную гряду на горизонте. Синяя полоса напоминала огромную волну, нависшую над миром. Перед горами лежал огромный луг, такой же красивый, как и тот, что мы уже пересекли. Так же в отдалении я заметила какую-то стоянку.

— Эй, а там что? — указала я рукой в ту сторону.

— А там, — с ухмылкой сказал Риливикус, — живут великаны.

Алан тут же вышел вперед всех, чтобы получше вглядеться в ту сторону. Приложил руку ко лбу, чтобы солнце не слепило глаза. Ходжекус подошел ближе и хлопнул нефелима по плечу.

— Близко к ним мы не подойдем. Уж точно не в этот раз.

— Я понимаю, — склонил голову Алан, пытаясь скрыть грусть в голосе. Он знал, что его скорее убьют, чем примут в этом месте.

— Ого, смотрите, это же волосатые коровы! — подскочила Ренефрия, и указала нам на полянку рядом с поселениями. Я с любопытством, как и многие другие, всмотрелась в ту точку, пытаясь увидеть мифических животных.

— Мамонты, — поправил ее Риливикус.

Отсюда было сложно оценить всю величину этих животных, но выглядели они действительно внушительно, и отбрасывали такие же внушительные тени. Я смогла различить длинные хоботы, и плотную шерсть, покрывающую их тела. Но вот бивни, о ценности которых ходит столько легенд, я разглядеть не смогла.

Посидев немного под лучами полуденного солнца, и понаблюдав издалека за мамонтами, мы продолжили свой путь, к горам. Риливикус сказал, что если пойдем без остановок, до дойдем до гор к вечеру. И он оказался прав. Скоро солнце скрылось за горами — мы шагнули в их тень. К горам вела узкая и небезопасная на первый взгляд дорога. Рядом стоял камень с незнакомыми мне иероглифом.

— Что тут написано? — поинтересовалась я у древних.

— Что-то среднее между «добро пожаловать» и «валите отсюда», — сквозь ухмылку поделился своими познаниями Авеликус.

Риливикус повернулся к нам, прежде, чем мы продолжили свой путь.

— А теперь внимание. Гарпии уже знают, что мы на их территории. Нужно вести себя соответствующе. Надеюсь, все понимают, что это значит?

— Не говорить: «я хочу убить всех Гарпий»? — спросил Мортикус. Ходжекус усмехнулся, а Ренефрия сильно стукнула того кулаком в плечо.

— Дурак! Думай, что говоришь!

— Я же пошутил! — скривился Мортикус, потирая плечо. Риливикус прикрыл лицо ладонью и тяжело вздохнул.

— Ладно, для особо одаренных озвучу. Вести себя с почтением, ведь мы в гостях. Ничего не трогать, даже если это безобидный камушек или листик. Не шутить, — он злобно глянул на Мортикуса. — В любой непонятной ситуации говорить буду я…

— Ой, как будто мы можем сказать что-то, что дискредитирует нас, — закатила глаза Ренефрия.

— Что? Дис… — Риливикус нахмурился, затем махнул рукой. — Короче, давайте побыстрее с этим закончим и вернемся домой, ладно?

— А ты что, боишься? — криво улыбнулся Авеликус. — Боишься провалить свою миссию?

Риливикус хмуро посмотрел на соплеменника.

— Чувствую ответственность, знаешь ли…

— Все будет хорошо, — Авеликус подошел ближе и хлопнул его по плечу. — Давай, соберись, и веди нас вперед.

Риливикус сделал глубокий вдох.

— Да… все будет хорошо, — он с какой-то неуверенностью посмотрел на горы, а затем сделал первый шаг. — Вперед!

И мы начали подъем в горы, и подниматься было еще сложнее, чем на тот холм. Сначала дорога казалась вполне безопасной, но чем выше мы поднимались, тем уже и круче становилась дорога. Когда мы вышли в подсвеченную закатным солнцем часть горы, и огляделась, я ахнула. Великолепный вид открывался нашим глазам. На некоторых верхушках лежал снег, поблескивающий на солнце. А за грядой виднелся кусочек океана, который напоминал осколок аквамарина. Именно там живут амфибии.

— Гарпии, как и древние, делятся на кланы, — во время подъема рассказывал нам Риливикус. — Иногда у них может вспыхнуть вражда, но Гарпии предпочитают жить в мире со своими соседями.

— Их больше интересуют внутренние дрязги, — тихо сказал Мортикус, и Риливикус отправил ему испепеляющий взгляд. Я с интересом посмотрела на Мортикуса. Внутренние дрязги?

Солнце совсем скрылось, а идти становилось все сложнее. Наконец мы дошли до конца дороги. Впереди была пропасть, которая красноречиво заявляла — падать долго и больно.

— И куда теперь? — поинтересовалась Ренефрия, и в этот момент откуда-то сверху донесся голос.

— Кто шагнул на вечный камень? Древний? Человек? Великан?

Мы задрали голову, и увидели их — гарпий. Их было двое — мужчина и женщина. Вместо рук — большие крылья, которые сейчас были сложены за спиной. Цвета их перьев ошеломили меня. Я представляла, что у них будет птичий окрас, но вместо этого перья одной гарпии были лиловые, а второй — цвета мха. У них вместо ног были короткие лапы с длинными крючковатыми когтями, которые предупреждающе смотрели в нашу сторону. Они стаяли на возвышении горы выше нас и выразительно смотрели сверху вниз. На шее и за ушами торчали яркие перья, на самой голове росли волосы. У гарпии-женщины были длинные зеленые волосы, под стать цвета перьев, они ниспадали на ее грудь. У обоих гарпий были человеческие лица, если не считать челюсти. Рельефные, как будто высеченные из камня.

Риливкус поднял голову, затем с почтением поклонился.

— Прошу простить, что мы незваные гости. Не было времени, чтобы отправить к вам гонца. Тяжелые времена настали, и мы бы хотели поговорить с Избранной.

— Тяжелые времена? — хмыкнул мужчина. — Гарпии не помогают больше в войнах чужаков. Те дни растворились во времени и стали выдумкой глупцов.

— А тем более мы не помогаем чужакам, которые не отвечают на вопросы, — оскалилась женщина, глядя на Риливикуса. Она чуть вытянула шею, и ее перья ощетинились. — Я вижу, вы древние, но среди вас есть и другая кровь. — Она резко, по птичьи, повернула голову в мою сторону, и я вздрогнула. Человек так резко поворачивать шею не может. Затем хищный взгляд был брошен на Алана.

— Они наши друзья, — сказал Риливикус, стараясь сохранять в голосе спокойствие. Говорить было не просто, так сильно задрав голову, и когда рядом раскрыла пасть бездна. — И мы ваши друзья. Мы ни с кем не воюем, помощь нам нужна не с армией. Нам требуется иная помощь…

— А я уж думала, что рассказы моей матери — сказки, — задрала голову женщина-гарпия и засмеялась по-птичьи. — Когда к нам приходили и просили камни из недр пещер, чтобы выменять их на деньги…

— Мы пришли не за деньгами, — резко покачал головой Риливикус.

— Так зачем? — мужчина-гарпия так сильно повис над нами, что, казалось, может легко дотянуться острым подбородком до головы Риливикуса. Что-то я представляла нашу встречу более радушной.

— Мы бы хотели обсудить это лично с Избранной, — настаивал на своем Риливикус, чем, явно, раздражал гарпий. Сам он тоже раздражался, сказывался весь день, проведенный в пути.

— Слушай, они мне не нравятся, — зашипела женщина, косо поглядывая в нашу сторону.

— Избранная говорит только когда считает нужным, и мы не вправе отвлекать ее на всяких кочевников. Идите дальше, — сказал мужчина-гарпия, и выразительно глянул на пропасть. — Может, наши соседи вам помогут.

Риливикус сжал кулаки, но старался говорить спокойно, чтобы ничего не выдало его раздражения.

— Мы проделали этот путь с надеждой на сотрудничество, а вы даже не хотите выслушать нас…

— Вы даже и не пытаетесь сказать, что же вам нужно, — с высока продолжала смотреть на него гарпия-женщина.

Я переглянулась с Эшером и взяла его за руку. Авеликус одними губами сказал: «Да, что-то не заладились у нас переговоры».

— Нас прислал сюда вождь, Хеленикус. Может, вам что-то говорит это имя? — продолжал стоять на своем Риливикус.

— Нет, — мужчина-гарпия прищурился. — А даже если бы и что-то говорило, то что-то не вижу его среди вас. Пускай приходит сам и говорит от своего имени.

Кажется, Риливикус начинал терять терпение, как и остальные. Конечно, так долго взбираться на гору, и уткнуться в тупик.

— Ради Элипсоны, да скажи им, зачем мы здесь! — первым не выдержал Авеликус.

— Простой охране? — повернулся к нему Риливикус.

— Как ты нас назвал? — донеслось с неба.

Еще чуть-чуть, и дойдет до словесной перепалки, а там и до драки недалеко.

— Что здесь происходит? — с неба донесся величественный голос.

Мы все разом подняли голову, и увидели красивую гарпию с белоснежными крыльями. Гарпия-мужчина и гарпия-женщина тут же склонили перед ней голову.

— Меня зовут Дитта, я вхожу в совет пяти, — она приземлилась между стражей и вышла вперед. — Гости, в столь поздний час? Что вы здесь делаете?

— Меня зовут Риливикус, мы здесь по посланию Хеленикуса. Нам нужна помощь гарпий, вашего совета и Избранной, — выпалил на одном дыхании Риливикус и сделал новый поклон.

Я вгляделась в гарпию. Женщина, очень красивая, начиная с лица с высокими и подчеркнутыми скулами, и заканчивая ровным белым оперением, как у лебедя.

— Хеленикус? — задумчиво повторила она. — Я помню его. Сколько уже зим прошло… — она прикрыла глаза. — Он хороший древний, — она с беспокойством посмотрела на нас. — Он говорил, что не побеспокоит нас, только если придет такая беда, что будет грозить целому миру. Неужели, этот час настал?

— Прискорбно говорить об этом, но да, — склонил голову Риливикус. — Это действительно угрожает всем нам. И людям, и древним, и гарпиям. У нас есть просьба, и она весьма необычна, и мы очень надеемся, что ваш клан Гарпий поможет нам.

Дитта задумчиво посмотрела на каждого из нас. Когда она остановила взгляд на мне, я забыла, как дышать. Показалось, что своим взглядом она ощупывает мое лицо.

— Я пропущу вас, но только потому, что верю Хеленикусу. Однако, если своим приходом вы несете в наш уклад неприятности, то уходите, пока не поздно. Потому что потом будет поздно.

— Я искренне заявляю, что мы пришли сюда не затем, чтобы приносить скорбь и неприятности, — горячо сказал Риливикус.

Пара гарпий, что встретили нас, переглянулись, на лицах у них было сомнение. Но после того, как Дитта обернулась к ним и приказала спустить лестницу, они послушно выполнили ее указания.

— Я поверю тебе, древний с именем Риливикус. Надеюсь, ты держишь слово не хуже того, что зовется Хеленикусом.