Глава 41 Лик

1164 год, 1 день Цвета, Вешний день.

Подписание соглашения об объединении земель. С этого дня все княжеские уделы, от Пасифского моря до королевства Артейлес, включая его самого, становятся частью одного большого королевства, которое носит название Маэмис.

По соглашению, земли зверолюдов и полуночников, расположенные на территории уделов, остаются независимыми.

(приписка неровным почерком)

Miecst aemist. Все разные, но вместе.

Не верится, что этот день настал! Еще каких-то десять лет назад идею объединить земли с запада на восток поднимали на смех, но Антамису это удалось! Не понимаю, как, но удалось!

Жаль только, он не согласился стать правителем нового королевства. Мне кажется, он подошел бы на эту роль лучше всех.


Из летописей королевского дома Артейлеса

Х514 год, 27 день месяца Зреяния

На какое-то мгновение время, казалось, застыло. Лик был готов ощутить тяжесть металла, пронзившего грудь, и резкую вспышку боли… но ничего так и не случилось. Волколюд моргнул и с удивлением обнаружил перед собой чью-то спину — определенно незнакомую и без доспехов.

Значит, не дружинник.

Рууман за его спиной выдохнул сквозь стиснутые зубы. Тир издал сдавленное сипение. Незнакомец, возникший будто из воздуха, мягко произнес:

— Думаю, вы слегка поторопились, уважаемый воевода Фаний.

Воевода застыл с открытым ртом, и только сейчас Лик заметил, что лезвие его меча остановили голой рукой. Медленно пришло осознание происходящего.

— Опустите оружие. Вы все, — попросил незнакомец.

И все дружинники, как по команде, убрали мечи в ножны.

Староста замер в нескольких шагах и теперь настороженно вглядывался в лицо прибывшего. Тир, наконец, отмер и спросил:

— Прошу прощения… а вы кто?

Их спаситель повернул голову, и Лик наконец смог рассмотреть его глаза — глубокие и синие, как воды озера в тени. С удивлением он отметил, что цвет их начал блекнуть, превращаясь в мышино-серый.

— Мое имя Антамис, — улыбнулся незнакомец и опустил руку, которой ранее остановил меч. — Думаю, предводители ваших кланов уже рассказывали обо мне.

— Антамис? — растерянно переспросил Тир, а потом его лицо побледнело и сразу же залилось краской. — Вы же… тот самый…

— Лес горит, — перебил его Антамис и недовольно покачал головой. — Сначала необходимо его потушить, все разговоры после. Уважаемый, — обратился он к воеводе, который ошарашено хлопал глазами, совершенно не понимая, что происходит, — не могли бы вы помочь нам?

— А… — выдавил он. — Да… конечно… как скажете…

Лик обернулся, чтобы посмотреть на лицо отца, но тот застыл камнем, и не сводил взгляда с Антамиса. Впервые Лик не понимал, что выражали его глаза. Не страх, не негодование… а что-то больше похоже на смятение и даже легкое благоговение.

«Неужели он и есть тот самый чужеземец, который обещал помощь?» — осенило его.

Тем временем дружина рассредоточилась по деревне, хватая ведра, корыта, кадки — все, чем можно было черпать воду. Деревенские, до этого прячущиеся по домам, неуверенно выходили на улицу, чтобы помочь. Тир наблюдал за всем этим с нескрываемым восхищением.

— Как построились-то, а! Смотреть приятно.

— По одному лишь слову? — усомнился Лик.

— Не просто по слову. Ты, поди, такого не видел никогда. Это магия, друг. Ментальная. Только не как у парнишки-столяра, о котором ты рассказывал, а гораздо сильнее.

— Хочешь сказать, он их принудил? — Волколюд осекся, заметив на себе взгляд чужеземца.

Но тот ничего не сказал, лишь вновь мягко улыбнулся.

— Боюсь, что этого не хватит, — мрачно заметил староста, которого наконец подпустили к зверолюдам и чужеземцу. — Огонь растянулся по все равнине и…

— Хватит, — перебил его Антамис. — Наших усилий вполне достаточно.

Лик не сразу понял, кого он имел в виду, говоря «наших». Но мужчина обернулся и уверенным шагом направился к равнине. Рууман проводил его взглядом и вдруг криво усмехнулся.

— Тут и усилий его одного хватит. Можно было и дружину не строить.

— Думаю, он просто не хотел оставлять их без дела. — Тир кивнул на мужчин, усиленно льющих воду на тлеющую траву у берега реки. — Сдерживать их ментально — это дополнительные усилия. А тут достаточно нескольких человек запрячь — и остальные подтянутся.

— Да будь он хоть трижды магом, — пробормотал Лик, — разве кто-то способен избавиться от… этого?

Он обвел рукой равнину, наполовину почерневшую, дымящуюся, по которой змейкой тянулась цепь огня — прямо к лесу, уже поглощая нижние сухие ветви елей и кусты.

— Просто смотри.

Антамис остановился за вырытым дружинниками рвом. С такого расстояния он казался перед лесом Лииш маленьким, как детская кукла. Поначалу, когда он развел руки в стороны, ничего не происходило. Затем серое от дыма небо потемнело: со стороны гор к деревне двигалась огромная туча, поглощая бледные звезды и луну. Далекий грохот прокатился по окрестностям, и люди, суетившиеся у реки, изумленно задрали головы.

Маленькая фигура чужеземца на миг скрылась в дыму. Затем туча накрыла равнину.

И хлынул ливень.

Вода, льющаяся с неба, была ледяная, словно ее вытопили со снежных пиков Кира-Нор. Одежда Лика мгновенно промокла, и он пожалел, что на нем сейчас не было волчьей шкуры с теплым мехом. Тир довольно щурился, ловя лицом крупные капли. Дирк проворчал что-то себе под нос и направился в сторону дома.

— Ой! — раздался позади тонкий девичий голос. Повизгивая, к ним направлялась Зера; ее ноги разъезжались на вмиг размокшей земле. — Откуда это?

— Колдовство, — ухмыльнулся Тир.

Девушка округлила глаза.

— Настоящее?

— Такое не каждый день увидишь.

— Да… — тихо произнес Рууман. — Не каждый маг способен управлять самой природой и менять погоду, как ему вздумается.

— На такое даже петухи из Совета Пяти не способны, — хихикнул Тир.

Огонь затихал, корчась под ледяным дождем, и вскоре от него остался лишь дым и запах гари, смешанный с горной свежестью и влагой.

* * *

Ночное небо прояснилось, и крупные капли, повисшие на листьях и траве, падающие с карнизов деревенских домов, едва заметно блестели в тусклом лунном свете; срываясь, они летели на землю, ударялись о деревянные скамьи и жестяные ведра, отчего в воздухе замирал тихий звон. Лик прислонился спиной к стене дома охотника, где они вместе с Тиром ждали итога переговоров в доме старосты. От участия в них сын вождя отказался сам, сославшись на неважное самочувствие. Что отчасти было правдой: в горле до сих пор першило от гари, голова гудела, а взгляд оставался мутным, будто дым все еще застилал округу. На самом же деле гораздо сильнее он боялся, что натянутые до предела нервы сдадут, а усугублять и без того тяжелую ситуацию не хотелось.

Зера осталась с ними, предварительно сбегав домой и укутавшись в теплый платок. На ногах девушки были огромные сапоги, доходящие до колен, и все это время Лик наблюдал за тем, как она месит ими грязь. Было в ее внешнем виде что-то неуловимо привлекательное, даже немного детское. Может, в сапогах не по ноге, а может, в льняном платье, подол которого она задрала повыше, чтобы не намочить. Неудивительно, что Тир, сидящий на заборе, украдкой поглядывал на нее, пряча улыбку.

Когда ожидание затянулось, Зера предложила зверолюдам выпить горячего чаю на травах, чтобы взбодриться, и отказываться те не стали. Молчание было гнетущим. Лик рассеянно потягивал напиток из глиняной кружки, совершенно не чувствуя пальцами обжигающе горячих стенок. Тир, наоборот, грел об кружку руки и жмурился.

— Как думаете, Мита в порядке? — тихо спросила Зера, поежившись.

Лику и самому хотелось бы это знать. Будь его воля, он бы бросился обратно в лес, только чтобы узнать, в порядке ли травница. Но такого права ему никто не давал, так что приходилось терпеть, изводя себя тревогой.

— Пытался спросить у Маара, — пожал плечами Тир, — но он не был настроен на долгие беседы. Рычал, почти как зверь. Он так «р» раскатывает, только когда нервничает.

— Это он привел чужеземца? — спросил Лик.

Вранолюд кивнул.

— Он заглядывал в поселение, там много раненых. Уйти бы они все равно не успели. Хорошо, что так все сложилось.

— Главное — чтобы не продолжилось, — пробурчал Лик.

— Все будет зависеть от переговоров. И от того, какое решение по итогу примет Рууман.

Больше они не говорили — вплоть до момента, когда на дороге появилась высокая фигура вождя клана. Вороньи крылья возникли из темноты так неожиданно, что Зера, заметив их, едва не подпрыгнула. Маар — а это был он — сел рядом с Тиром и хрипло каркнул.

— Я понял, — скривился Тир. — Хорошо.

Лик не разобрал, что имел в виду ворон, но понял лишь одно — он хотел отправить Тира в клан Кира-Талун, чтобы передать какое-то послание.

Рууман остановился рядом с калиткой, бросил взгляд на Зеру, отчего та сжалась и попыталась плотнее укутаться в платок. А затем прикрыл глаза и вздохнул.

— Возвращаемся в поселение, — кратко приказал он.

Лик кивнул и отошел от стены. И только потом его глаза сумели выхватить в темноте узкоплечую фигуру чужеземца.

— До чего договорились? — спросил он без всякой надежды, что ему ответят.

Но Антамис склонил голову и произнес:

— Дружина вернется к князю. Но есть несколько вещей, которые меня беспокоят. О них я расскажу позднее.

— Вы идете с нами?

Чужеземец кивнул.

— Поторопимся, — прервал их Рууман. Голос отца звучал устало.

Лик уже сделал шаг на дорогу, когда Зера схватила его за запястье. Ее пальцы были холодными и слегка дрожали.

— Передай Мите… — Она запнулась и потупила взгляд. — Ну, в общем, что я буду рада знать, что с ней все хорошо. И хотела бы встретиться с ней… если можно…

Она всучила ему что-то маленькое, на ощупь — деревянное и с каким-то шнурком. Амулет? Браслет?

— Передай ей. Скажи, что подарок от меня. На ее двадцатилетие.

Лик кивнул и направился следом за отцом.

Лишь оказавшись на краю равнины, наполовину сожженой и все еще укрытой тонкой пеленой дыма, он разжал ладонь и рассмотрел подарок Зеры. Все-таки амулет. Деревянный. Каждая шерстинка, каждая складка, нос и оба глаза звериной морды были тщательно выточены — видна работа умелого мастера.

Волчья морда. Удивительно похожая на морду Митьяны в зверином обличье.

* * *

Вокруг дома знахаря было не протолкнуться. Раненых разложили прямо на поляне рядом с хижиной, а те, кто мог передвигаться самостоятельно, помогали таскать воду, лекарства и сменные повязки. Среди помощников оказалась и Тайра: она отпаивала отваром молодого охотника и сдавленно ругалась под нос. У Лика камень с души упал — он боялся, что сестре в этой суматохе тоже досталось, и был рад ошибиться.

— Лик! Хвала Всевидящей!

Тайра бросила на землю практически пустую миску из-под отвара и бросилась к брату.

— Ты как? Не ранен?

— Обошлось. Лучше скажи, где Катар? Видела его?

— Зачем ты поручил ему задание, еще и с меткой вождя? — вместо ответа проворчала Тайра. Но затем все же добавила: — Как только он сделал все, что ты просил, его отправили к остальным волчатам.

Лик едва слышно выдохнул.

— Вот и хорошо.

— Что случилось после того, как ты велел увести всех с равнины? Тут такой ливень был…

— Пожара можно уже не бояться. — Лик оглядел поляну, и от одного вида поперек горла вставал ком. — Нам помогли. Но это еще не все: отец собирается провести совет, на который зовет всех, кто способен двигаться и слушать. И еще… у нас гость.

— Кто? — округлила глаза Тайра.

Но ответить Лик не успел. На пороге дома знахаря появилась Митьяна, и, едва заметив Лика, она выронила берестяную коробку, которую держала в руках, и ланью метнулась к нему.

В следующий миг она уже была в его объятиях и прижималась к груди.

— Боги… я так переживала… — услышал он тихий шепот, от которого по всему телу прошла дрожь.

Лик кожей чувствовал на себе взгляды сородичей, но ему было плевать. Он зарылся лицом в ее волосы, которые пахли костром и травами, среди которых особенно чувствовалась ромашка.

— Хотел бы я сказать, что все закончилось… — выдохнул он.

Мита отстранилась и заглянула ему в лицо.

— Еще нет?

— Нет, но я надеюсь, что скоро.

— Ты точно не ранен? Ожогов нет?

Травница принялась оглядывать и ощупывать тело Лика, но он перехватил ее руки.

— Со мной все в порядке. А ты, я погляжу, таки навязалась Альсаву в уче… в помощницы?

Митьяна помрачнела.

— С боем. Он невыносим.

— Но здесь тебе лучше, чем на охоте?

Она позволила себе улыбнуться.

— И не поспоришь.

Лик поднял взгляд и заметил, как из дома знахаря вышла Дииса. Встретившись с ним взглядом, она тепло улыбнулась, и в душе у него смешалось облегчение, радость и недоумение.

— Мама? Что ты здесь делаешь?

Митьяна, которая все еще была в его объятиях, замерла.

— А ты как думаешь, волчонок?

Лик закатил глаза, но ответить не успел — их прервал Ирмар, появившийся на поляне. Он хмуро оглядел раненых и громко объявил о собрании у общего костра. Его взгляд задержался на Лике с Митой, после чего он сморщил нос и зашагал обратно к дому главы клана. Лик заметил, что советник прихрамывал на левую ногу.

— Идем, — позвал волколюд травницу. — Тебе тоже стоит там быть.

— А раненые? — растерялась Мита.

— С ними останусь я. — Из хижины вышел Альсав, вытирая руки о невзрачную серую тряпку.

— Уверен?

— Что я, не знаю, что там будет? — фыркнул знахарь. — Учитывая, что произошло на равнине, вопрос о нашем соседстве с людьми встанет ребром. Я Руумана как облупленного знаю. — Он вздохнул. — Но какое бы решение он ни принял, я пойду за ним.

Тайра настойчиво дернула брата за рукав, торопя на совет. Лик кивнул и потянул Митьяну за собой.

— Получается, — шепотом спросила Мита, — Дииса — ваша с Тайрой мама? Первая волчица клана?

— Ты не догадалась?

— Только сейчас заметила сходство. Мать Иина, а я к ней без должного уважения… — простонала она. — И что она теперь обо мне подумает?

Вместо слов Лик прижал ее крепче к себе. Кто-кто, а Дииса точно злиться не будет.

* * *

Впервые на памяти Лика Рууман встречал клан не стоя, а сидя перед костром. В ярких сполохах пламени морщины на лбу и у глаз проступали резче, из-за чего он казался старцем. Маар обернулся человеком и стоял позади, сложив руки на груди. Его влажные волосы, стянутые в тугой хвост, блестели на свету. Чужеземец держался в стороне и наблюдал за волколюдами, постепенно собиравшимися вокруг костра.

Когда толпа перестала расти, Рууман встал и заложил руки за спину. И начал говорить.

Слова главы клана доносились до Лика как сквозь шум дождя. Он читал их скорее по губам, но почти не слышал. Митьяна прижималась к его руке, сжимая пальцами рукава рубашки. Рууман говорил о трагедии, которая произошла сегодня, о потерях со стороны клана. Оказалось, что несколько сородичей погибли от рук дружинников, а помимо Филлата есть еще несколько тяжело раненых. Также рассказал он о том, что произошло в деревне. Когда дело дошло до переговоров, Рууман немного помедлил, а после отступил назад и предоставил слово чужеземцу.

— Антамис Калма, — представился он. — Я драялд, наполовину дракон, наполовину человек.

— Тот самый маг, спасший ваши шкуры сегодня, — отозвался из темноты Маар.

Волколюды зашептались, но стоило Антамису заговорить снова, как все умолкли.

— Сегодня переговоры завершились мирно. Дружина возвращается в столицу, и ближайшее время этому лесу ничего не угрожает. Я отправлюсь к калсанганскому князю, чтобы укрепить этот пока хрупкий мир. Именно за этим я здесь.

— Чтобы наладить наши с людьми отношения? — переспросил Мигир.

— Чтобы наладить отношения между людьми, магами и иными расами, населяющими континент.

Удивление в глазах волколюдов сменилось недоверием.

— Это невозможно, — заявила Кама. Лик перевел взгляд на первую охотницу: ее шея и правая рука от плеча до кисти были перевязаны, но в глазах горел упрямый огонь. — Вы не сможете примирить между собой всех.

— Всех? Или тебя с людьми? — не удержался от колкости Мигир.

Кама зарычала, и ее рык подхватили охотники, стоявшие рядом.

— Прекратите! — разозлился Лик. И тут же почувствовал, как Мита испуганно спрятала лицо у него на плече.

Драялд, что удивительно, никак не отреагировал на едва не вспыхнувшую ссору. Он мягко улыбнулся и произнес:

— Время покажет, а его у меня много. Но все зависит не только от меня и моего желания. — Антамис перевел многозначительный взгляд на Руумана. — Тебе придется сделать выбор.

Отец помрачнел, и Лик насторожился. Он догадывался, о каком выборе идет речь, но старательно загонял эту мысль в глубь сознания.

— Лес в безопасности, — наконец, проговорил Рууман. — До поры. Но если клан останется здесь, все повторится. И мы снова потеряем охотников, воинов, подставим под удар наших детей.

Над костром повисла тишина, и было слышно, как трещат в нем ветви. Мысль, которую пытался донести глава клана, казалась простой, но в то же время никак не желала укладываться в головах волколюдов.

— Наш клан покинет лес Лииш, — чуть громче объявил вождь, чтобы его услышали все. — И за каждым из вас я оставляю право выбора: идти следом, глубже в леса на западе, или же выбрать другой путь.

Загрузка...