Однажды я встретила волка

Глава 5 Лик

Раз в четверть лунного цикла, за исключением новолуния, волколюды устраивают большую охоту, в которой принимают участие опытные воины и охотники. Такая охота — возможность повысить свой статус в клане и для молодняка. Однако участие в большой охоте влечет за собой и риски: ошибка может стоить тебе положения, а то и места в клане.

Капан Гайрих. ' Обычаи народов Фиэдеса '. Раздел ' Зверолюды ', глава ' Ритуалы волколюдов '.

Х514 год, 10 день месяца Зреяния

Лик открыл окно и вдохнул свежий вечерний воздух. Когда спадала дневная жара, их поселение в гуще ельника становилось райским уголком: с реки тянуло прохладой, и приходящая вместе с ней влага оседала на траве и иголках. Волчата любили это время — они с визгом уносились в заросли папоротника под сосновыми кронами и под строгим наблюдением нянь катались там до самой ночи, таская друг друга за хвосты и загривки.

Взрослые воины и охотники собирались возле костра. Сегодняшний сбор был особенно важен — ночью намечалась большая охота.

Лику стоило присоединиться к ритуалу, но он решил задержаться. В этот раз охоту придется вести ему. Он делал это уже десятки раз, но рядом всегда был отец. Сейчас поддержки не было, и груз ответственности навалился на Лика всей своей тяжестью. Он еще слишком молод, чтобы вести охоту за собой. Если промахнется, положение может потерять и он сам, и Рууман.

И как же некстати он встретил ту девчонку на берегу реки! Мало ему проблем, так теперь еще и ее испуганное лицо не выходило из головы.

Со стороны костра раздавались гортанные песни. Пока что они были нестройными, но постепенно сливались в единый звук, ровный и чистый. То была песня Охоты, песня, в которой волколюды возносили молитву своей богине, Всевидящей Луноликой. Лик невольно заслушался. Вскоре и ему предстоит влить свой голос в хор сородичей.

— Это по-своему жутко и красиво, — раздалось задумчивое за спиной.

Лик вздрогнул и в последний момент удержался, чтобы не вцепиться незваному гостю в горло. Узнав голос, он раздраженно хмыкнул, и ответом ему стал смех, больше похожий на карканье.

— Какие же вы нервные, волчишки. Впрочем, ладно, ты молодец. Тайра бы точно кинулась.

— А ты умеешь подходить не сзади? — поинтересовался Лик у собеседника.

— Карра! — искренне удивился тот. — Во-первых, я не подхожу, а подлетаю, меховая ты голова. Во-вторых, зачем мне подлетать спереди, если я могу сзади? Так же веселее.

— Иногда хочется, чтобы ты свое веселье придержал до лучших времен.

Сын вожака, наконец, оглянулся. На одном из оленьих рогов сидел черный, словно безлунная ночь, ворон и деловито чистил перья клювом. Заметив внимание Лика, он еще несколько раз каркнул, как будто посмеялся.

— Хочешь поговорить — спускайся, — предупредил Лик. — Поверь, захочу — допрыгну.

— Ой, да кто сомневается. — Ворон раскрыл клюв. — Я к тебе по делу, между прочим.

— Какое дело, Тир? Наблюдать за большой охотой? Не думаю, что тебе это будет интересно.

Ворон закончил чистить перья и нахохлился.

— А мне, может, интересно. И что, на правах большого мальчика из стаи зубастых ты не дашь мне посмотреть?

Он взмахнул крыльями и опустился на пол. В следующую секунду черные перья потускнели, уменьшились и словно втянулись в кожу. Кожистые лапы стали больше, превратившись в босые ноги, растопыренные крылья стали разведенными в стороны руками. Клюв укорачивался, пока не исчез вовсе, превратив воронью голову в аккуратное мужское лицо с взъерошенными черными волосами.

— Всегда поражался, как вы это делаете… — Лик передернул плечами, бегло оглядывая обнаженную худощавую фигуру. — Для нас перекинуться — непростая задача, а от птичьего человеческое тело отличается гораздо больше, чем от волчьего.

— Практика, — пожал плечами ворон. — А еще мы не зависим от всяких затмений, полнолуний и… что там у вас еще?

— Я рад тебя видеть, Тир, — Лик наконец позволил себе легкую улыбку, — но ты ведь здесь не просто поздороваться? Принес какие-то вести?

— На этой неделе я не ворон, а какой-то почтовый голубь, — пожаловался Тир. — Загоняли меня по этим кланам. Все эти встречи — та еще морока.

— Встречи кланов? Но они же проходят дважды в год, весной и осенью…

— А теперь вне очереди созвали, из-за чужеземца. Да ладно, ты что, не слышал?

Лик поморщился.

— Слышал. Но, если честно, всерьез не воспринимал. Что такого в этом чужеземце?

Дверь едва слышно открылась, и на пороге появилась Тайра. Она открыла было рот, чтобы окликнуть брата, но, увидев Тира, потеряла дар речи, а потом побагровела.

— Тир-р-р! — рявкнула она. — Пернатый ты засранец! Прикрой свой тощий зад в нашем доме!

Тир расхохотался.

— Тай, краса очей моих! — слащаво отозвался он. — Неужели ты смущаешься моей могучей красоты?

— Вали к своей Многоликой и показывай мослы там! Видеть твою костлявую тушу не желаю!

Лик хмыкнул и потер глаза.

— А ты чего ухмыляешься? — набросилась Тайра на брата. — Какого дамнара ты вообще позволяешь ему вольничать в нашем доме?

— Тайра, успокойся. Тир принес вести, скорее всего, от отца. Тир, а ты накинь что-нибудь.

— Я налегке, — отозвался ворон.

Первая воительница зарычала, вытащила с кровати Лика шерстяное покрывало и бросила в гостя. Тир неспешно расправил его, сложил вдвое и обмотал вокруг бедер.

— Так что там про встречу кланов и чужеземца? — напомнил Лик, когда ворон закончил прихорашиваться.

Тир прочистил горло и сел на спинку кресла — волколюд всегда поражался его способности удерживать равновесие в таком положении.

— Многого не расскажу, сам не все знаю. — Он почесал нос. — Мне велели передать, что встречу кланов решено собрать двенадцатого дня месяца Зреяния. Там кланы решат, встречаться ли с чужеземцем. Кто он такой и откуда — мало известно. Я всякое слышал. Говорят, он не обычный человек с другого континента, как все думали, а вроде как тоже со зверем…

— Сородич? — удивилась Тайра. — Из-за моря?

— Я его пока не видел и сказать не могу, — признался Тир. — Но с ним встречался глава клана Сангай. От него я слышал, что в нем есть какая-то сила и что он вполне может принести мир на эту землю.

— Если так говорят олени Сангай, стоит прислушаться, — пробормотал Лик.

— Даже Карена вылезла из своей пещерки в горах Кира-Нор, — хохотнул Тир. — Королева рысей собрала небольшой отряд и тоже отправилась на встречу.

— Это плохо. — Тайра закусила губу. — Пока она будет далеко, кошки могут окончательно потерять стыд. Они наверняка догадываются, что отец тоже не в клане…

Песня у костра стала громче и протяжнее. Лик прислушался: им пора было присоединяться к остальным.

— В любом случае, — продолжил Тир, — раньше, чем через десять дней, Руумана не ждите. Это то, что он сам просил передать. Еще он просил напомнить, что ты, Лик, все еще за старшего и что советник Ирмар тебе поможет…

Лик прикрыл глаза и едва удержался, чтобы не застонать.

— А у вас какие новости? — полюбопытствовал ворон. — Слышал, у вас здесь просто потрясающая свара с людьми! Я уже лет сто с ними не общался. Покажете их поселение?

— Давай не сейчас, — попросил Лик. — После охоты. Ночь длинная, успеешь еще узнать все последние новости.

— И разнести их потом по всему свету, как сорока на хвосте, — пробурчала Тайра.

— А в деревню я тебя не поведу, — закончил брат. — Не хватало, чтобы ты там балаган устроил в лучших традициях вранолюдов.

Глаза Тира загорелись лукавым огоньком.

— А все-таки можно мне на охоту?

— Только если не будешь орать и высказывать мнение о происходящем, как в прошлый раз, — предупредил его Лик. — Идем. Нас заждались у костра.

Охота началась в полночь, когда луна показалась из-за облаков и залила равнину ровным голубоватым светом. Верхушки многолетних елей отливали серебром, но внутрь, в гущу леса, свет почти не проникал. Огромные волки скользили тенями между стволами деревьев. В воздух поднимался пронзительный вой — зов, означающий, что кто-то погнал добычу.

Те, кто принимал участие в охоте этой ночью, разделились на два отряда. Первый держался южной половины леса, его повел Лик. На север, вдоль плато, отправился второй — во главе стоял первый воин клана, Филлат Меткий. Тир, который все же напросился посмотреть на охоту, сопровождал группу Лика с воздуха.

Волки бесшумно двигались по лесной подстилке из иголок. Во тьме ели тянули свои лапы к охотникам, норовя щелкнуть кого-нибудь по носу. Звери опускали морды к земле и старательно ловили каждый запах. Их глаза вспыхивали золотом, отражая редкий лунный свет.

Первым добычу почуял Лик. Он дернул хвостом и поднял морду, сделав знак остановиться. Волколюды навострили уши. Лик смерил взглядом каждого, безмолвно раздавая указания, и волки разбрелись в стороны, чтобы проследить за жертвой.

Тайра подошла к брату сзади и приоткрыла пасть. Ее темная с пепельными подпалинами шерсть почти сливалась в темноте с еловыми лапами.

— Лоси — непростая добыча, — тихо сказала она. — Ты уверен?

— Если бы я пропустил их, некоторые могли бы посчитать это боязнью серьезной добычи. Проявлением слабости.

Волчица потянула носом и прищурилась.

— Стадо небольшое, я не чую ни одного слабого или больного. Придется целиться в молодняк. Но отбить будет непросто.

— Со мной первая воительница, — оскалился Лик. — Неужели не сможешь загнать для брата одного завалящего лосенка?

Тайра фыркнула в ответ, а сверху раздалось хриплое карканье. Тир спустился на самую нижнюю ветку и склонил голову.

— Честное слово, этот ваш культ силы и превосходства меня поражает, — поделился он. — Зачем лезть на рожон, когда можно не лезть на рожон? Станет кому-то легче, если ты помрешь? Даже если в клане есть претенденты на место главы, для этого им понадобится избавиться от тебя, Руумана и Тайры, которая еще может нарожать очаровательных волчат…

— Тир-р! — зарычала первая воительница.

— Прекратите, — огрызнулся Лик. — Тир, ты обещал не болтать.

— Понял-понял, умолкаю. — Он поднялся на ветку выше и оттуда заметил: — Все-таки вы, волки, немного странные.

Лик раздраженно повел ушами и прислушался к чутью, надеясь, что небольшая перепалка не спугнула лосей. Но те стояли на месте. Волколюд прикрыл глаза и еще раз потянул носом воздух. Теперь он знал, где находится каждый охотник из его отряда. Стадо окружили полукругом, и лосям оставалось только бежать вперед.

Лик издал низкий гортанный звук, отдавая команду начать атаку. И стрелой метнулся вперед.

Едва заслышав шелест травы, лоси бросились врассыпную. Волки понеслись им наперерез, собирая обратно в кучу. Они не нападали, но подпрыгивали, делая вид, что целятся в шею, клацали зубами у их длинных узловатых ног. Часть самцов, наиболее сильных и опасных, отделились, и стая умело отсекла их, уводя от остальных.

Среди оставшихся было двое лосят, их мать и взрослый самец. Лик находился к нему ближе всех и опасливо поглядывал на мощные раскидистые рога. Один удар такими — и без труда проломит череп даже волколюду. Нужно было держаться на расстоянии и придумать, как бы отвлечь его от лосихи с детьми. Сзади донесся тонкий вой: один из молодых охотников оповестил остальных, что начался загон.

' Рано ', — прошипел про себя Лик.

Самец неожиданно рассвирепел и качнулся в сторону волка. Лик отпрыгнул и в ответ щелкнул зубами рядом с его ногами. Копыто просвистело в опасной близости от волчьего носа, но тот не отступил. Лось взревел и стал напирать на волка, тесня его дальше от сородичей. Лику пришлось извернуться и сбавить скорость, чтобы не быть растоптанным.

Впрочем, он достиг цели — увел самца от лосихи. За дело взялась Тайра: она коротко взвыла и заставила ее уйти в сторону, наскакивая и цепляя бока клыками.

Лик закрутился под ногами самца, не давая ему прохода. Лось ревел, фыркал, но никак не мог угнаться за проворным волком — не просто так сыну главы дали прозвище Стремительный. В конце концов ему это надоело: он наклонил голову и прицелился Лику в бок. Волколюд чудом успел отпрыгнуть в сторону, и рога с глухим стуком ударились о ствол ели.

Наверху раздалось громкое ' Карра! ', и Тир камнем упал на морду самцу. Лось оглушительно заревел и замотал головой из стороны в сторону, пытаясь сбросить надоедливую птицу. Ворон вцепился когтями в мягкий нос и принялся стучать клювом между глаз. Лик отскочил подальше и огляделся: Тайра увела лосиху, а вместе с ней и остальную стаю, дальше. Пора было догонять их.

Лик коротко тявкнул и, описав круг вокруг лося, припустил туда, где раздавался вой и вопли лосихи. Тир, напоследок долбанув неприятеля по морде, соскочил с него и полетел следом.

— Ты мне жизнь должен, друг, — важно заявил он. — Теперь не жалеешь, что взял меня на охоту?

Лик фыркнул, но ничего не ответил: его мысли были заняты охотой. Если стае удастся управиться и с самкой, и с двумя ее детьми, добыча будет достойной.

Загнать лосят оказалось легко. Когда Лик нагнал стаю, они уже лежали на земле без движения, а вокруг них крутились старшие охотники, отгоняя молодняк. Тайра, навострив уши, вглядывалась в ельник. Губы ее мелко подрагивали, то и дело обнажая клыки.

— Лосиха сбежала, — оповестила волчица брата, когда тот поравнялся с ней. — Странно, что она бросила детей. Но я ее хорошо потрепала. Можем догнать и добить, если разрешишь.

Лик бросил взгляд на добычу. В целом, еды было достаточно, но если лосиха сильно ранена, долго она все равно не протянет. Терять ее, когда он сам выдержал битву со свирепым самцом, казалось кощунством. Волколюд обменялся взглядами с остальными, приказывая оставаться на месте и охранять добычу, а сам поманил за собой Тайру и скользнул в ельник. Волчица довольно рыкнула и бросилась вдогонку.

Раненное животное они нагнали быстро. Лосиха решила, что ее не преследуют, и сбавила скорость. Когда она поняла свою ошибку, было уже поздно: Лик второй раз за ночь оправдал свое прозвище Стремительный. Один прыжок — и он очутился у нее на спине, повалив на землю. Зубы сомкнулись на жилистой шее. Лосиха затихла быстро.

Тайра оказалась рядом с братом мгновением позже. Она прижала уши и коснулась носом его плеча.

— Сегодня никто не посмеет сказать, что ты плохой охотник. А если и посмеет, я лично откушу ему язык.

Лик соскочил на землю, облизывая окровавленные губы. Солоноватый привкус вызывал в нем знакомое волнение; по телу прошла дрожь, когти впились в мягкую землю. На миг Лику показалось, что он вот-вот взлетит. Он зажмурился и тряхнул головой, проясняя мысли. Рано расслабляться. Отпраздновать удачную охоту он сможет потом.

Тир опустился на широкую еловую лапу неподалеку и уставился на мертвую лосиху глазами-бусинами.

— Вот это я больше всего люблю в вашей охоте, — поделился он. — То, с какой грацией вы настигаете добычу. Это было красиво, друг.

— Спасибо, — ухмыльнулся Лик.

— А моя доля будет? — Он нетерпеливо подпрыгнул на ветке.

— А за какие-такие подвиги? — огрызнулась Тайра. — Ты что, участвовал в охоте, чтобы претендовать на добычу?

Ворон оскорбленно вскинул голову и раскрыл клюв, словно хотел как следует накаркать на волчицу.

— Я, чтобы ты знала, Лику шкуру спас!

— Чего-о?

— Прекратите сейчас же, — поморщился Лик. — Тай, он и правда помог мне с тем лосем. Ему причитается.

— Ну, раз ты так говоришь… — проворчала Тайра себе под нос.

Их разговор прервал шорох кустов. Тир каркнул и поднялся выше. Лик ощетинился, вместе с ним оскалилась сестра. Их носов достиг незнакомый запах — запах чужого волка.

А потом перед ними выскочил зверь с серебристо-серой шкурой и светлыми отметинами на морде.

Лик даже растерялся.

Чужаком оказалась волчица. Увидев Лика и Тайру, она застыла, как вкопанная, и ее когти впились в землю. Несколько долгих мгновений они смотрели друг на друга; удивление в желтых глазах незнакомки сменилось паникой, и она попятилась обратно в кусты.

— Это что еще за фокусы? — рассвирепела Тайра и обнажила клыки.

— Ба, да она ж не ваша! — отметил Тир, как будто это было не очевидно.

— И… извините… — пролепетала волчица и попятилась еще быстрее. — Я не знала… я просто… я пойду…

Когда она сорвалась с места, Лик, наконец, опомнился. И рявкнул Тайре:

— Уведи стаю!

— А ты?

— А я за ней. Кто-то же должен вразумить эту дуреху.